Черная вдова
– Ух ты! – вырвалось восхищенно у Натальи. Она посмотрела на фирменный знак. – Бельгийская?! И тебе не жалко!
– Тетя Михайлина мне шубу, а я – дубленку, – засмеялась Орыся.
– Так старушка в ней утонет, – разочарованно произнесла Наталка, приложив к себе дубленку.
– Действительно, – огорчилась Орыся.
Но отступать не хотелось: сестрица еще посчитает ее жадной. И тут она вспомнила, что Кларе Хорунжей привезли из Ужгорода для дочери дубленый полушубок, весь расшитый национальным гуцульским узором. Сдается, он будет тете Михайлине в самую пору.
Орыся тут же позвонила подруге и предложила обмен – дубленку на полушубок. Клара даже не поверила в такое везение.
– Сейчас мы к тебе заедем, – сказала Орыся.
Когда они с Натальей вышли за калитку, Орыся опешила: к дому подходил… Лев Владимирович.
– Орысенька, дорогая, здравствуйте, – широко расставил он руки, словно хотел заключить ее в объятия.
– Какими судьбами? – сделала Орыся вид, что обрадована.
– К вам в гости.
«Этого еще не хватало!» – подумала Орыся и ответила:
– К сожалению, вот, спешим…
– Ну что ж, – улыбнулся переводчик, – тогда в другой раз.
Он посмотрел на ее особняк, поцокал языком:
– Прекрасное шале!
Чтобы поскорее увести его от дома, Орыся спросила:
– Куда вам? Можем подкинуть.
– Недалеко, в горисполком.
– Садитесь, садитесь, – настойчиво предложила Орыся, открывая заднюю дверцу.
Лев Владимирович с достоинством устроился на сиденье «москвича», думая, что Орыся сядет рядом. Но она залезла на переднее сиденье.
– Вы исчезли, как Золушка, – сказал обиженно переводчик. – А я все искал ваш хрустальный башмачок.
– Он вам не понадобился, – с улыбкой ответила Орыся. – Обнаружили меня и без башмачка.
Доехали до горисполкома в считаные минуты. Прощаясь, Лев Владимирович спросил:
– Наш уговор в силе?
– В каком смысле? – не поняла Орыся.
– Жду вас в Москве, чтобы устроить в гостинице «Космос».
– В силе, в силе…
– И все же я вас буду встречать, – пообещал Лев Владимирович, многозначительно задержав руку Орыси в своей руке.
– Вот пристал, – вздохнула она, когда «москвич» отъехал.
– Замучил меня вчера: куда ты пропала, почему. – Наталья покосилась на сестру. – Сразила, как видно, наповал.
Орыся промолчала.
Клара все еще не могла прийти в себя от счастья: заполучить такую дубленку!
– Давай поскорее, – торопила ее со смехом Орыся, – а то передумаю.
Полушубок Наталья одобрила – национальный колорит и размер подходящий.
– И теплее старушке будет, чем в искусственной шубе, – добавила Орыся.
– В Воловичи? – спросила Шалак, заводя двигатель.
– Нет, – отказалась Орыся.
– Почему? Не хочешь попрощаться с теткой Михайлиной? Она ведь завтра уезжает. Очень просила тебя приехать.
– Скажи, что нездорова.
Когда машина завернула в ее переулок, сердце у Орыси радостно забилось: возле калитки стояла «Волга» Сергея.
– Слава богу! – невольно проговорила вслух Орыся.
– Что? – недоуменно посмотрела на нее Наталка.
– Так, ничего… – ответила Орыся.
И подумала, как здорово, что она спровадила московского переводчика. Неизвестно, чем бы кончилась их встреча с Сергеем.
Часть третья
Направляясь в такси к Киевскому вокзалу, Валерий Платонович Скворцов-Шанявский вдруг подумал о том, что в суете и хлопотах последнего времени не заметил, как в город пришла весна. Она обрушилась в этом году внезапно, без подготовки. Еще десяток дней назад сыпала с серого неба белая крупа, прохожие кутались в зимние пальто, шубы, меховые куртки, а теперь вот разгуливают чуть ли не в пиджаках и кофтах. Бульвары и скверы в центре Москвы покрылись бледно-зеленой кисеей, а в воздухе, пропитанном бензиново-асфальтовой гарью, все явственнее ощущался тонкий аромат распускающихся листочков тополя.
Когда такси подъехало к зданию вокзала, башенка с часами которого золотилась в закатном небе, на душу Скворцова-Шанявского снизошло спокойствие: пусть все дела горят голубым огнем, главное – подлечиться и отдохнуть. Он уже предвкушал приятную поездку, конечно, если не испортит настроение попутчик – в СВ купе двухместные.
В вагоне была идеальная чистота. На полу в коридоре – ковровая дорожка, на окнах – накрахмаленные занавески. Проводница – стройная девушка – сама любезность.
В купе профессора сидело человек шесть: мужчина лет пятидесяти, остальные – молодые ребята. Все были смуглые. Черные волосы, чуть раскосые глаза. Речь восточная.
При появлении профессора старший поднялся и, улыбнувшись, произнес:
– Проходите, проходите, дорогой сосед! – Он сделал жест остальным выйти. – Располагайтесь, мешать не будем. – И тоже вышел, защелкнув дверь.
«С попутчиком, кажется, в порядке», – подумал удовлетворенно Валерий Платонович. Он переоделся в спортивный костюм, пристроил чемодан под сиденье и сел, блаженно откинувшись на спинку. С этой минуты профессор как бы начисто забыл Москву, связанные с ней хлопоты и неприятности, решив до возвращения ни о чем не думать.
Вскоре поезд тронулся, и в купе вошел сосед.
– Ну что же, будем знакомиться? – весело сказал он. – Мансур Ниязович Иркабаев.
– Рад познакомиться, – чуть наклонил голову Валерий Платонович и, назвав себя, спросил: – Из Узбекистана?
– Совершенно верно, – улыбнулся Иркабаев и уточнил: – Из самой жемчужины Узбекистана – Ферганской долины… А вы москвич?
– Москвич, – кивнул профессор.
– И куда едете, если не секрет?
– Какой секрет? – вздохнул Скворцов-Шанявский, потерев правый бок. – Лечиться.
– О, я тоже в Трускавец! – радостно сказал Мансур Ниязович, но радость в его глазах быстро сменилась грустью. – Век бы не видел этого курорта, «Нафтусю»! – Он провел рукой по пояснице.
– Почки? – сочувственно осведомился Валерий Платонович.
На лице Иркабаева промелькнуло страдальческое выражение.
– Шесть лет как наградили…
Профессора удивило слово «наградили», но расспрашивать посчитал невежливым.
Вошла проводница, чтобы взять билеты. Мансур Ниязович спросил, есть ли кипяток.
– Чай будет минут через пятнадцать, – сказала проводница.
– Прости, невестушка, но заварка у меня своя, – улыбнулся Иркабаев.
– Пожалуйста, титан – в конце коридора.
Попутчик профессора достал из сумки заварной чайничек, расписанный восточным рисунком, сыпанул в него добрую пригоршню чая и вышел. Когда он вернулся, купе наполнилось знакомым профессору ароматом.
– Чай не пьешь – откуда силы возьмешь! – весело сказал Иркабаев, извлекая из сумки кишмиш, чищеные ядра грецкого ореха, миндаль, чуть раскрытые соленые косточки урюка, курагу и восточные сладости. В довершение всего он положил на столик неправдоподобной величины лимон.
Глядя на эти приготовления, Валерий Платонович вспомнил Самарканд. Знойное марево, синие изразцы Биби-Ханым и Гури-Эмира, величественный Регистан. В тамошней чайхане профессора потчевали тем же традиционным набором угощений. Правда, он так и не понял, почему узбеки сначала пьют чай, а потом уже едят плов и другую серьезную пищу. Как бы там ни было, поездка в солнечную республику была успешной. Он был рад повторить вояж, но над его местными друзьями пронеслась буря…
Скворцов-Шанявский с благодарностью принял из рук Иркабаева пиалу с зеленым чаем, заметив:
– Сколько молодежи вас провожало…
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Примечания
1
Карточный термин.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
Полная версия книги