Вкус желания
Джессика в своем бесформенном дешевом дождевике и с бледным лицом ничем не выделялась из толпы. Обычная девушка, какие встречаются на улице на каждом шагу. Он не может показаться на вечере с такой спутницей, которая годится лишь для того, чтобы занести за ним, к примеру, пакеты с покупками в квартиру. Кто поверит, что Сальваторе Кардини встречается с такой простушкой? Скорее все решат, что он просто спятил.
– Где вы живете?
Вопрос прозвучал для Джессики как команда выпрямиться. Она дала адрес водителю, после чего окошко, разделявшее пассажиров и шофера, закрылось, оставив ее наедине с Сальваторе хоть и в просторном, но все-таки замкнутом пространстве. Когда-то она уже чувствовала себя так глупо и скованно, придя в последний день учебы в школе в форме… Все остальные были разодеты в пух и прах…
Сальваторе невольно усмехнулся при виде ее прямой неподвижной фигурки, выдающей ее волнение. Может, бедная девушка предвкушала, что едва они останутся наедине, как он бросится на нее, срывая одежду? Если так, то он ошибся, и Джессика вовсе не так умна…
– Расслабьтесь, – негромко произнес Сальваторе.
Словно очнувшись, Джессика откинулась на спинку сиденья и сразу утонула в кресле – такое оно было мягкое, удобное. Куда удобнее ее домашнего кресла…
– Очень мило с вашей стороны – подвезти меня до дома, – вежливо сказала она, не зная, о чем еще можно говорить в такой ситуации.
– Для меня это не проблема.
Джессика слегка нахмурилась, думая над тем, что бы еще спросить и нужно ли ей вообще поддерживать разговор.
– Сколько времени у вас займет, чтобы вернуться к себе? – нерешительно спросила она.
– Челси, – назвал Сальваторе свой район, вместо того чтобы просто дать ответ.
В том, что он живет в Челси, не было ничего удивительного. Богатый район с шикарными белыми виллами и вишнями в белом цвету весной. То, что Сальваторе живет в каком-нибудь другом районе, даже представить было сложно.
– Вам придется сделать изрядный крюк, возвращаясь обратно. Я не хочу отнимать у вас столько времени, сэр.
Это ее «сэр», принимая во внимание обстоятельства, прозвучало немного диковато. Сальваторе спрятал улыбку, поудобнее устроился на сиденье, повернулся к окну и только потом ответил:
– Я мог бы попросить водителя сначала отвезти домой меня, а уж затем позаботиться о вас, но я никогда не был в районе, в котором вы живете. Мне интересно взглянуть.
«Не ожидайте слишком многого», – хотела сказать Джессика, но передумала и лишь улыбнулась.
Молчание понемногу начало давить ей на уши. О чем бы ей еще спросить? Может, о том, нравится ли ему жить в Лондоне? Но Сальваторе ясно дал понять, что не расположен беседовать. Да и о чем уборщице говорить со своим боссом? Джессика решила, что тишина – это не так уж и плохо, и тоже уставилась в окно.
Джессика, как с удивлением обнаружил Сальваторе, не старалась заполнить наступившую тишину бессмысленной болтовней. Почему другие женщины не понимают прелести, которая заключена в тишине? Почему стоит лишь образоваться паузе, как они тут же начинают загромождать ее ненужными словами?
Лимузин вез их сквозь пелену дождя по улицам города. Слышалось ровное, убаюкивающее урчание мотора, и Сальваторе чувствовал, что он понемногу начинает расслабляться. «Да, – пришло ему в голову, когда автомобиль замедлил ход и повернул на улицу с рядом викторианских домов, – к роскоши привыкнуть легко».
– Последний дом в конце, – нарушила Джессика длящееся почти всю поездку молчание.
Лимузин остановился у маленького домика.
– Он принадлежит вам? – спросил Сальваторе, рассматривая дом из окна.
Она отрицательно покачала головой:
– На мою зарплату купить собственность в Лондоне почти нереально. Я арендую этот дом, точнее, не я одна, а еще с двумя девушками. Уиллоу работает в журнале, а Фрея стюардесса, поэтому фактически мы с Уиллоу живем вдвоем.
Но Сальваторе слушал ее вполуха. Может, дело в том, что дождь перестал, а из-за темного облака выглянула яркая луна? Лицо Джессики полностью преобразилось. Он понял, что смотрит на девушку, не в силах оторвать глаз от ее каштановых волос, от ее кожи, которая казалась гладкой и безупречной. Ее серые глаза заблестели в свете луны, как драгоценные камни. От губ также исходил блеск. Неожиданно для себя Сальваторе сразу же забыл о ее простенькой дешевой одежде, видя перед собой лишь эти глаза и губы.
– Вы свободны завтра вечером? – вдруг спросил он.
Джессика моргнула:
– Э-э-э… нет. – И не удержалась от встречного вопроса: – А почему вы спрашиваете?
– Помните, что я говорил вам об ужине, на который приглашен завтра? Не могли бы вы пойти со мной?
Джессика силилась понять, говорит ли Сальваторе серьезно или шутит.
– Вы имеете в виду, в качестве гостьи?.. – спросила она неуверенно.
Сальваторе передернул плечами, подавляя раздражение. Конечно, она удивлена. Но все равно это был глупый вопрос. Не мог же он пригласить ее в качестве своей личной уборщицы, верно?
– Разумеется, – сказал он, все же не сумев полностью избавиться от нетерпеливых ноток, которые прозвучали в его голосе. – Хотя на самом деле мне нужно, чтобы вы притворились моей девушкой. Моей подруж…
– Кем?! – перебила его Джессика, вне себя от удивления. – Вашей… девушкой?..
– Да, я хочу, чтобы вы сыграли эту роль, – небрежно продолжил Сальваторе. – Ничего сверхъестественного или сложного. Просто иногда заглядывайте мне в глаза с нескрываемым обожанием. Или вам не под силу маленькое представление?
Теперь Сальваторе совершенно открыто насмехался над ней, хотя Джессика не понимала почему. А объяснялось все просто: Сальваторе считал всех женщин искусными актрисами, даже если среди них встречались такие, кто по каким-то причинам не прибегал к женским уловкам.
– Мне нужно отогнать охотниц, вообразивших себя львицами, а меня – кабаном, которого они хотят загнать. Я хочу, чтобы все, кто участвует в охоте на меня, а также те, кто только хочет попробовать свои силы, поняли, что я вообще-то не жертва и что у меня уже есть женщина.
– Но почему я? – поразилась Джессика. – Почему бы вам для этих целей не нанять женщину, которая лучше меня понимает, что от нее требуется, и сможет лучше исполнить эту роль?
– У меня есть причина, из-за которой я обращаюсь именно к вам.
И она заключается в том, что Джессика ни разу не дала понять, что он интересует ее как мужчина, то есть она не рассматривает его как потенциального мужа. Что в глазах Сальваторе имело немалый вес.
– Но разве… – снова начала Джессика и закусила губу. Может, не стоит задавать этот вопрос? Но как она получит ответ, если не задаст вопрос? Поэтому она закончила: – Но кто поверит, что такая девушка, как я, могла заинтересовать такого мужчину, как вы?
– Хороший вопрос. – Взгляд Сальваторе прошелся по ее одежде, не упуская ни малейшей детали. – Особенно если на вас будет надето что-нибудь подобное, как сейчас.
– Прошу прощения, – сухо сказала Джессика, – что мне не пришло в голову прийти на работу в вечернем платье.
– «Вечернее платье» – это всего лишь оборот речи или у вас действительно имеется подходящий к подобному случаю наряд?
Джессика чуть было не ответила, что это «оборот речи», но что-то в выражении лица Сальваторе подсказало ей, что не стоит идти этим путем. Тот факт, что Джессика убирает его офис, еще не значит, что она нищенка, хотя ей и правда приходится нелегко.
– Может, мое платье и не является произведением искусства, но мне есть что надеть на вечер, – с достоинством произнесла она и уж совсем неожиданно для себя самой добавила: – Но я еще не знаю, приму ли я ваше приглашение, сэр.
Сальваторе лишь улыбнулся в ответ на такое заявление, однако его сердце забилось быстрее. Как он и предполагал, Джессика скрывала в себе актрису, что она только что и продемонстрировала. Она ошиблась лишь в одном: он любит играть, но лишь тогда, когда является ведущим в игре. Не стоит его дразнить.
Он подался вперед и тихим, намеренно хриплым голосом сказал:
– Однако что-то мне подсказывает, что ты согласишься сопровождать меня, Джессика, не так ли? И для начала оставь привычку называть меня «сэр», иначе ты сразу выдашь нас обоих.
Лицо Сальваторе находилось так близко от нее, что Джессика видела сияющие в лунном свете светлые глаза, могла чувствовать исходящее от него тепло и вдыхать дразнящий запах – запах мыла и природный, чуть горьковатый запах мужского тела.
С ее сердцем начало твориться что-то непонятное, а кожа стала гореть, как будто он ее коснулся.
У нее мелькнула смятенная мысль: «А не играю ли я с огнем?»
– Да, я буду сопровождать вас, – услышала она свой голос как будто издалека и, схватив сумочку, выскочила из машины, пока никто из них не передумал.
Глава 3
Уиллоу была не просто удивлена.
– С кем ты завтра идешь на ужин?! – изумленно переспросила она.
– С Сальваторе Кардини, – неуверенно повторила Джессика, стягивая с себя свободный джемпер.
Лимузин уехал, и то, что должно произойти завтра, казалось просто невероятным, поэтому Джессике было просто необходимо произнести эти слова вслух, чтобы убедиться, что ей ничего не приснилось.
– С тем самым Сальваторе Кардини? – Уиллоу смотрела на него ставшими вдруг огромными глазами. – Это тот итальянский миллиардер, владелец компании, чей офис ты убираешь по вечерам?
– Он самый. Правда, насколько я помню, он с Сицилии, – поправила ее Джессика.
– Вот что, – недоверчиво покачала головой Уиллоу, – давай-ка все же убедимся, что мы говорим об одном и том же мужчине, а то у меня в голове не укладывается. Темноволосый, голубоглазый, сексуальный, опасный…
– В общем, я согласна с твоей характеристикой.
Уиллоу убрала прядь светлых волос, упавшую ей на лицо.
– Ты с ума сошла! – констатировала она. – Идти на вечеринку с таким мужчиной! У него репутация сердцееда и плейбоя…
– Да вроде не сошла, – пожала плечами Джессика. – Ты бы на моем месте отказалась?
– Конечно нет, – вздохнула Уиллоу и вдруг оживилась. – Ну и ну! Ты представляешь, какой ажиотаж вызовет эта новость? Глянцевые журналы готовы на все, чтобы взять у него эксклюзивное интервью, и тут вдруг – ба-бах! – объявляется никому не известная будущая офис-менеджер, по вечерам подрабатывающая уборщицей, и уводит его из-под носа многочисленных красоток!
– Я знаю, к чему ты клонишь, Уиллоу, но мой ответ – «нет», – твердо сказала Джессика. – И не надо на меня смотреть обиженным взглядом спаниеля. Как будто бы я не знаю, что твой журнал мечтает о таком интервью, но в этом деле на меня не рассчитывай! У Сальваторе строгие правила касательно прессы. Именно поэтому я работаю у него так долго и не намерена терять работу даже ради подруги.
– Ты называешь мытье унитазов работой?!
– Да, работой, которая позволяет мне опла чивать аренду одной крохотной комнатки в этом доме, – парировала Джессика.
Но Уиллоу, как и следовало ожидать, так просто никогда не сдавалась:
– Но может быть, ты однажды скажешь ему, что у тебя есть подруга, которая была бы безумна счастлива взять у него интервью, причем на его условиях? Моя бы благодарность тебе не знала границ! – Уиллоу снова покачала головой. – Невероятно… Сам Сальваторе Кардини пригласил тебя завтра на ужин. Нет, я не могу в это поверить!
Джессика полностью разделяла ее чувства.
– Да, в такое с трудом верится, – призналась она.
– Вообще не верится! – вторила ей Уиллоу. Ее лицо приняло задумчивое выражение. – Интересно, почему он заметил тебя только сегодня? Тебе не кажется это немножко подозрительным?
Джессика взяла чайный пакетик, опустила его в чашку с кипятком, чтобы хоть немного скрыться от внимательных глаз подруги, раздумывая: рассказать ли ей все или ограничиться недоуменным пожатием плеч? Сальваторе ведь не приказывал ей держать рот на замке, хотя знал, что она живет с двумя подругами. Впрочем, может, он не сказал именно потому, что считал как само собой разумеющимся, что она умолчит об остальном?
– Думаю, ему просто нужна компания.
– Это понятно, но все-таки…
Джессика резко вскинула голову. Ее рука дрогнула, так что несколько капель пролилось на стол.
– Но все-таки странно, что такой богатый мужчина – заветная мечта любой женщины – вдруг решил показаться с такой бедной серенькой мышкой, как я?
– Нет, что ты… – запротестовала было Уиллоу, но вышло это у нее как-то неубедительно.
– Нет, ты права, – мрачно сказала Джессика. – Потому что, как только Сальваторе пригласил меня на ужин, я подумала о том же. Просто я позволила себе немного помечтать. Разве не говорят, что мечтать не вредно? – Она сделала глоток чаю и все же решилась. – Дело в том, что люди, с которыми предстоит ужинать Сальваторе, хотят подобрать ему партию здесь, в Лондоне. А ему просто надоело, что все вмешиваются в его личную жизнь. Моя настоящая роль завтра заключается в том, чтобы отвадить от него всех женщин, желающих заарканить такого жениха. Я всего лишь средство, понимаешь? Ну вот, – вздохнула Джессика, – поэтому он выбрал меня. Он не говорил об этом открыто, но ведь и так все ясно. Кто он и кто я? Мистер Кардини совершенно правильно рассудил, что пропасть между нами слишком огромна, чтобы я позволила себе мечтать о чем-нибудь большем, чем просто ужин.
– И сколько он тебе заплатит? – цинично осведомилась Уиллоу.
Джессика чуть не поперхнулась:
– Я согласилась не ради денег! К тому же про оплату вообще не было сказано ни слова. За кого ты меня принимаешь?
– Успокойся, Джесси, – примирительно сказала Уиллоу, – я не имела в виду ничего обидного. Но разве ты не оказываешь ему огромную услугу? Пока же я не вижу в этом никакой выгоды для тебя.
– Но я ведь тебе уже сказала. Когда мне еще представится шанс взглянуть на другую жизнь, о которой я могу судить лишь по журналам и по телевидению? Это ведь такой соблазн! – Она сделала глоток чаю и неуверенно закончила: – У меня лишь одна проблема…
Уиллоу улыбнулась, догадываясь, в чем она заключается:
– Тебе нечего надеть.
– Совершенно верно. – Джессика с надеждой посмотрела на подругу. – Извини, не могу помочь тебе с интервью, но, может, ты не откажешь мне с платьем?
– О чем ты говоришь! – засмеялась Уиллоу и критическим взглядом оглядела Джессику. – В твоей обычной одежде ты выглядишь ужасно, – безжалостно сказала она, – но помяни мое слово, Джессика Мартин, как только мы с тобой как следует поработаем над твоей внешностью и подберем для тебя что-нибудь поэлегантнее, у синьора Кардини отвиснет челюсть.
На следующий день Джессика работала во время ленча, чтобы вернуться домой пораньше. Затем она долго отмокала в ванне, вымыла голову. Под критическим взглядом Уиллоу перемерила около двадцати платьев, категорически забраковав слишком облегающие или слишком открытые. После этого Уиллоу сделала ей искусный макияж.
Когда стрелки часов показывали без пяти минут восемь, позвонили в дверь, и Уиллоу крикнула: «Я открою». Дрожащей рукой Джессика прыснула на себя духами, бросила последний взгляд в зеркало, сделала глубокий вдох и вышла.
В маленькой гостиной, возле старого дивана, стояли Уиллоу и Сальваторе. Он тут же устремил на нее взгляд прищуренных голубых глаз и, если Джессика не обманывала себя, остался доволен уви денным.
Сам Сальваторе в вечернем костюме был совершенно неотразим. Джессика вдруг с отчетливой ясностью осознала, как она, в сущности, далека от мира Сальваторе. «О боже, во что я ввязалась?» – растерянно подумала она.
– Здравствуй, Джессика, – подсказал ей мягкий голос Сальваторе.
– Здравствуйте… То есть здравствуй.
Ее голос упал до шепота, его почти не было слышно. Еще немного – и Джессикой овладеет самая настоящая паника. «Не суетись!» – отдала она мысленный приказ, стараясь взять себя в руки.
Взгляд Сальваторе вновь прошелся по ее фигуре с головы до пят.
– Тебя не узнать, – медленно произнес он.
– В самом деле? Ух! – воскликнула Джессика с облегчением и тут же поймала предупреждающий взгляд Уиллоу. – Благодарю, – уже сдержаннее сказала она и сняла с вешалки пальто.
Сальваторе был рад убедиться, что не ошибся. Она выбрала черное шелковое платье, скромное, но элегантное, и он признался себе, что одобряет ее выбор. Теперь Джессика заслуживала того, чтобы мужчина не только заметил ее в толпе, но и обернулся, глядя ей вслед. Ее густые блестящие волосы обрамляли тонкое лицо. И пусть, конечно, ей было далеко до тех женщин, с которыми Сальваторе обычно предпочитал встречаться, в целом Джессика оправдала его ожидания.
По крайней мере, теперь можно не сомневаться в том, что никто не будет шептаться, с чего ему взбрело выйти в свет с такой девушкой. К тому же, с удивлением понял Сальваторе, чем дольше он смотрел на Джессику, тем сложнее ему было отвести от нее взгляд. В этой новой Джессике было что-то неуловимое… Впрочем, может быть, все дело в ее удивительных серых глазах?
Он взял из ее рук пальто и глухим голосом произнес:
– Позволь мне.
Джессика выросла в мире, где мужчины редко бывали так галантны. Продевая руки в рукава, она подумала, как же все-таки обезоруживает даже такая мелочь, как подать женщине пальто.
– Машина ждет, – сказал Сальваторе. – Идем?
Уиллоу, которая до этой минуты была лишь молчаливым свидетелем происходящей сцены, ослепительно улыбнулась:
– До свидания, Сальваторе. Приятно было с вами познакомиться. Надеюсь, это не последняя наша встреча. Желаю вам обоим приятно провести время.
Сальваторе поблагодарил Уиллоу, и они вышли. Тот же лимузин, который вчера отвез ее домой, ждал их у подъезда. Когда до машины оставалось несколько шагов, водитель распахнул перед ними дверцу. Джессика вдруг кое-что вспомнила:
– Вы сказали им, что приедете не один?
– Да, я предупредил.
– И… и что они вам ответили?
Сальваторе положил руку ей на талию и кивнул в сторону машины.
– Совершенно не важно, что ответили они, – мягко сказал он, когда лимузин плавно влился в поток машин.
Джессика кивнула и машинально положила ногу на ногу, не отдавая себе отчета в этом. Глазам Сальваторе предстала длинная стройная нога, затянутая в черный нейлон, и он сразу же заинтересовался вопросом, колготки ли это или чулки.
«Вполне возможно, ты это выяснишь сегодня сам», – раздался у него в голове ехидный внутренний голос. Сальваторе выругался про себя и чуть поерзал на сиденье, снова застигнутый врасплох неожиданно охватившим его желанием. На его счастье, зазвонил мобильный телефон, и с чувством, близким к облегчению, он ответил на звонок.
Джессика всю дорогу смотрела в окно, пока Сальваторе говорил с кем-то на итальянском, и этот разговор на незнакомом языке только усугубил ощущение странности происходящего. Чувство нереальности многократно усилилось, когда лимузин остановился перед большим зданием в Найтбридже.
– Какая красота! – воскликнула она, не в силах сдержать своего восхищенного изумления.
Сальваторе бросил на нее мимолетный взгляд:
– Это всего лишь дом.
Для него, возможно, это так и было, но для нее здание показалось настоящим дворцом, за вход в который с таких, как она, взималась плата.
– Еще один момент, Джессика, – прежде чем выйти из лимузина, сказал Сальваторе. – Пожалуйста, не забывай, что сегодня я для тебя никакой не «сэр», и обращайся ко мне на «ты». Так будет гораздо правдоподобнее.
– Постараюсь не забыть, – кивнула она.
Зайдя внутрь, Джессика пыталась не глазеть по сторонам, словно подобная роскошь была ей привычна.
Стоило им переступить порог, как к ним навстречу поспешил один из служащих. Он принял пальто у Джессики и удалился. Почти сразу перед ними возник еще один человек из персонала и проводил их в комнату, где уже собрались гости. От ярких женских платьев и драгоценностей на обнаженных шеях и в ушах рябило в глазах. Джессика мгновенно почувствовала себя серой вороной среди этой стайки разноцветных колибри. Имена и лица людей, которых ей представляли, превратились для нее в одно большое размытое пятно. Главное, и это постаралась запомнить Джессика, хозяев дома звали Гас и Эми. Были здесь и две женщины – Сюзи и Клэр. Их спутников звали Стив и Джереми, но ни одна из женщин почти не уделяла им внимания.
То, что Сальваторе не преувеличивал, говоря о том, что на этом ужине его хотят лишить статуса холостяка, стало ясно сразу, как только рыжеволосая Сюзи остановилась прямо перед ним.
– Привет, Сальваторе, – пропела она. – Помнишь меня? В первый раз мы встретились с тобой в Монте-Карло, и я сказала тебе, что хотела бы побывать на Сицилии.
Джессика приложила все силы к тому, чтобы принять скучающий вид, хотя и навострила ушки – она хотела услышать ответ Сальваторе. Несмотря на все ее усилия, сделать ей этого так и не удалось.
– Шампанское? – предложил Гас, протягивая Джессике бокал с бледно-розовой пенящейся жидкостью. – Весьма недурно на вкус.
– Благодарю, – сказала Джессика и с улыбкой пригубила дорогое шампанское, словно всегда пила только такое.
Между ней и Гасом тут же завязался разговор. Его на вид заурядная внешность оказалась весьма обманчивой. Гас Сомервилль занимал очень высокое положение в лондонском Сити. Впрочем, вряд ли стоило этому удивляться – кем мог еще быть хозяин такого роскошного дома?
– А как насчет вас? – спросил он. – Чем вы занимаетесь? Работаете?
Джессика пригубила еще шампанского в надежде выиграть время. Она предполагала, что в этом мире женщины, как правило, не работали. В любом случае она пожалела, что не подумала об этом заранее. Что же ей сказать? Ее тревожный взгляд заметался по комнате и вдруг наткнулся на Сальваторе. Он смотрел на нее.
– Джессика учится на офис-менеджера, – негромко сказал он.
Джессика даже моргнула от удивления. Неужели он не пропустил мимо ушей все, что она ему говорила?
– Вот как? – встряла Клэр. – Именно так вы и познакомились? В офисе?
– Можно сказать и так, – пробормотала Джессика и, к своей досаде, почувствовала, что краснеет.
Сальваторе спрятал улыбку. Пока Джессике неплохо удавалось справляться и без его помощи. Любопытно будет посмотреть, надолго ли ее хватит. А этот румянец на щеках… Просто как по заказу! Он словно бы говорил о том, о чем сама Джессика стеснялась говорить вслух, – о якобы завязавшемся между ними служебном романе.
– Пройдемте в столовую? – предложила Эми чуть более резко, чем требовалось.
На длинном столе сверкала посуда из хрусталя и серебра, стояли вазы с белыми розами, источавшими изумительный аромат.
Джессика села за стол с некоторой опаской, положила на колени салфетку и с трепетом стала ожидать, когда начнется ужин. Что, если подадут блюда, о которых она не имеет ни малейшего понятия? Хотя Уиллоу и прочитала ей краткий курс о том, что и как едят на таких вечерах, Джессика боялась, что этого недостаточно. К счастью, ее опасения не оправдались, так как устрицы и артишоки, поглощение которых могло вызвать у нее наибольшие трудности, поданы не были. Джессика успокоилась и стала прислушиваться к проходившему за ужином разговору. Кроме того, она заметила, что гости почти не притронулись к еде, а вот их бокалы официанты регулярно наполняли.
Сальваторе явно выделялся среди всех мужчин. Глаза Джессики, как, впрочем, и других женщин, то и дело обращались в его сторону. Похоже, замысел Сальваторе не оправдался. То, что он появился на ужине не один, ничуть не сказалось на их желании очаровать его. Они откровенно флиртовали с ним, словно не замечая Джессику.
«Должно быть, это очень утомительно – быть постоянно центром внимания и мишенью для женщин от семнадцати до пятидесяти лет», – решила Джессика, отвечая на вопрос сидящего рядом с ней Джереми. К счастью, это был весьма простой вопрос, поэтому он не вызвал у нее никаких осложнений. В свою очередь, не зная почти ничего о финансах и поглощениях, она спросила своего соседа, чем он любит заниматься в свободное время. Ответ Джереми ее удивил. Оказалось, тот обожает рыбалку и при этом любит сам копать червей.
– Дождевых червей? – спросила она, и за столом тут же наступила тишина.
Джессика подняла голову и наткнулась на взгляд Сальваторе. Его голубые глаза были сощурены в насмешливом удивлении.
– Подумать только, они говорят о червях! – театрально воскликнула Клэр.
Завладев всеобщим вниманием, Джессика почувствовала себя крайне неуютно.
– Просто я ходила на рыбалку и тоже копала червей, когда была маленькой, поэтому немножко в этом разбираюсь, – объяснила она Сальваторе со смущенной улыбкой.
Это было в то далекое время, когда ее родители были еще живы и все дни казались ей солнечными, наполненными любовью, смехом и играми. Вместе с отцом они копали в саду червяков, а затем, иногда всей семьей, ходили на реку, чтобы порыбачить. Какое же это было счастливое время!
– Полагаю, в детстве вы были сорвиголовой, – заметила Сюзи.