Отказать мистеру Совершенство

– Предпочитаешь играть в скраббл или в карты?

– Выбирай сама. Только предупреждаю: я все равно выиграю.

– Бросаешь мне вызов? Думаешь испугать?

– Сама увидишь.

Ливви пришла в ярость, когда его бахвальство оправдалось. Он выиграл все партии, включая скраббл, в котором она была экспертом. Скрывая огорчение, она бросила карандаш на листок с результатами.

– Как тебе удалось обыграть меня в кроссворде, если английский тебе не родной язык? – спросила она.

– Когда я был маленьким, мой учитель-англичанин говорил, что обширный словарный запас доступен любому. Меня, как и всех мужчин рода аль-Мектала, учили побеждать. Я никогда не проигрываю. Ни в чем.

– Значит, всегда только победа?

Саладин взглянул на нее, и сердце Ливви дрогнуло: в темных глазах сверкнуло что-то совсем не похожее на триумф, скорее отголосок глубокой печали. Ей показалось, что складки у рта стали глубже.

– Нет, – тихо сказал он. – Когда-то давно я потерпел страшное поражение.

– Как это случилось?

– Не будем ворошить прошлое. – Голос Саладина стал холодным, отчужденным, и он наклонился, чтобы бросить в огонь полено. Когда он снова повернулся к Ливви, лицо было замкнутым. – Расскажи лучше о себе.

Она пожала плечами:

– Что я могу сказать? Мне двадцать девять, и я открыла пансион в доме, где родилась. Историю личной жизни ты уже знаешь. Есть еще вопросы?

– Есть. – Огонь на мгновение осветил его хищное лицо. – Почему он бросил тебя?

Ливви твердо встретила вопросительный взгляд.

– Ты серьезно решил, что я расскажу?

Саладин поднял темную бровь.

– Почему нет? Мне интересно. Когда метель стихнет, мы расстанемся. Ты никогда не увидишь меня, если не захочешь работать в Джазратане. Чем обычно люди занимаются в подобных обстоятельствах? Делятся секретами.

Размышляя над его словами, Ливви старалась угадать, какой он ее видит: старой девой, спрятавшейся в глубинке, подальше от динамичного, шумного мира, частью которого была когда-то? Если так, то у нее есть возможность показать ему, что ей нравится такая жизнь и она давно забыла о Руперте.

Однако почему все-таки она изгнала мужчин из своей жизни, оставшись единственной двадцатидевятилетней девственницей в мире? Вероятно, настала пора выложить все начистоту и окончательно расстаться с прошлым.

– Ты знаком с Рупертом де Ври? – спросила она.

– Встречал пару раз в прошлые времена. – Саладин скривил рот. – Он мне не нравился.

– Не надо только смягчать для меня пилюлю.

– Никогда не говорю того, что не думаю, Ливви, – усмехнулся Саладин. – Так что же случилось?

Ливви опустила глаза, словно разглядывая симметричный рисунок на ковре. Она представила лицо Руперта, чего не позволяла себе долгое время: его правильные черты, светлую кожу. Он был антиподом шейха. Ливви долго не верила, что такая важная персона в мире скачек обратила внимание на нее, бывшую тогда скромным грумом.