– Вообще-то Пак Второй, – ответил знакомый голос, и Софья повернулась. Из-за фонтана вышел Стефан.
– Вы сегодня рано вернулись. – Брианна поднялась со скамейки и с улыбкой шагнула навстречу деверю. – Мы ждали вас только к обеду.
– Трудно заниматься очисткой сточных канав, когда под твоей крышей гостят две такие красавицы, – усмехнулся герцог, не отводя глаз от одной из них.
– Он имеет в виду вас, Софья, – рассмеялась Брианна. – Стефан столько раз забывал о своих обещаниях заглянуть на чай в Хиллсайд, что я уже перестала обижаться.
– Если я не приходил, то только из-за вашего ревнивца-мужа. С ним даже ваш бисквит в рот не лезет.
– Вы отъявленный лгун, а мне пора немного отдохнуть. – Брианна с явным удовлетворением перевела взгляд со Стефана на Софью. – Жуткое неудобство, постоянно хочется прилечь.
С опозданием вспомнив о манерах, герцог взял руку невестки и склонился над ней в поцелуе.
– Чудесное неудобство.
– Да.
– Если что-то понадобится, не стесняйтесь и сразу же зовите.
– Сейчас мне ничего не нужно, только бы вытянуть ноги. Увидимся за обедом.
Глядя Брианне вслед, Софья вдруг поняла, что осталась с герцогом наедине. Сердце беспокойно затрепетало. В последнее время она делала все возможное, чтобы избежать именно такой ситуации.
– Я, пожалуй…
Договорить она не успела – Стефан быстро шагнул к ней и схватил за руки.
– Нет.
Он не мог оторвать глаз от этого лица. Лица, что преследовало его повсюду, что вторгалось даже в сны. Эти чистые, невинные синие глаза. Эти тонкие черты. Этот упрямый подбородок.
Эти роскошные губы, казалось умолявшие о поцелуе.
Господи. Как же он устал. Устал ждать, когда она объяснит истинную цель своего приезда в Англию и настойчивого стремления в Мидоуленд. Устал играть роль радушного хозяина.
Он хотел владеть ею. И к дьяволу все остальное.
Словно ощутив повисшее в воздухе напряжение, Софья облизала высохшие вдруг губы и опустила потемневшие от нарастающего желания глаза. Скрыть то, что переполняло ее, было уже невозможно.
– Нет? Вы о чем?
– Вы ведь хотели сказать, что вам нужно позаботиться о Брианне, укрыть бедняжку пледом или принести ей воды. Или, может быть, вам внезапно потребовалось переодеться. В последние дни вы избегали меня под любым предлогом.
Его насмешливый тон задел ее.
– Если вы так уверены, что я избегаю вас, то зачем настаивать, чтобы я осталась? Не странно ли?
Он сжал пальцы на ее запястье и, повернувшись, потащил за собой по дорожке.
– Приложив столько сил к тому, чтобы вы чувствовали себя в Мидоуленде как дома, разве не заслуживаю я права знать, в чем причина вашего нежелания быть в моей компании?
Софья опустила голову, боясь, что лицо выдаст ее столь тщательно скрываемые чувства.
– Это не так.
– Тогда почему вы избегаете меня? Из-за того, что я поцеловал вас?
– Вам не следовало так делать.
Он невесело усмехнулся. Неужели она думает, что мужчина волен следовать голосу рассудка в таких делах?
– Может быть, и не следовало, но такого рода соображения меня не остановят.
Стефан почувствовал, что она дрожит, и прибавил шагу, направляясь к уединенному гроту за небольшим декоративным прудом. Если он не поцелует ее прямо сейчас, то просто сойдет с ума.
Оказавшись в тени грота, расписанного чудесными греческими фресками, он заключил ее в объятия и крепко прижал к себе. Софья охнула.
– Вы поэтому вернулись так рано? – Она обожгла его сердитым взглядом, но внизу горла уже затрепетала тонкая голубая жилка.
Гостья из России могла изображать равнодушие, но все ее тело говорило о другом, выдавало желание и страсть.
– Я вернулся, потому что не мог оставаться вдалеке от вас. – Герцог прижался к изгибу ее шеи. – Жасмин.
– Что?
– Вы пахнете жасмином.
Она содрогнулась, но подняла руки и вцепилась в его плечи.
– Стефан, что вам нужно от меня?
– А разве не понятно? – Он отстранился и посмотрел ей в глаза с мрачной решимостью. Его пальцы уже боролись с ленточками шляпки, легко справляясь с узелком под подбородком. – Я могу объяснить подробнее.
Шляпка полетела на каменный пол, и Софья раздраженно фыркнула:
– Вы уронили мой любимый капор.
Лоно уже горело, мышцы напряглись.
– Милая вещица, но я предпочитаю более естественную красоту. – Так же ловко он вытащил украшенные жемчугами заколки, и золотистые пряди рассыпались по плечам. Застонав от нетерпения, герцог погрузил пальцы в густую россыпь кудрей.
– Золотой шелк…
Она попыталась оттолкнуть его, но только еще крепче вцепилась в плечи.
– Вы хотите отвлечь меня.
Он скользнул губами по лбу, задержавшись на бешено пульсирующей жилке у виска.
