Любовь без правил
– Развелся? Он развелся с женой – матерью двух очаровательных девочек? Почему?
– Я не знаю подробностей, знаю лишь, что жена с первого дня их брака постоянно усложняла ему жизнь. Ко всем ее недостаткам она была еще невероятно красива, элегантна, умна и очень нравилась мужчинам. А джентльмен вроде лорда Стейнтона не станет мириться с супружеской неверностью.
– Она ему изменила?
– И, вероятно, не один раз. После рождения ее второй дочери поползли слухи, что она меняет любовников как перчатки, а самый серьезный роман у нее был с родным братом Лукаса Стейнтона. Ее поведение и в самом деле было скандальным. Она ушла от лорда Стейнтона, чтобы жить с его братом за городом.
– Она оставила дочерей? – потрясенно прошептала Ева, не в силах поверить, что женщина способна на такое.
– Да. Судя по всему, развод обошелся ему в кругленькую сумму и практически разорил его. Кроме того, брат Лукаса оказался заядлым игроком и только подлил масла в огонь. Он потратил почти целое состояние на игру задолго до своей смерти.
– В таком случае лорду Стейнтону будет нелегко снова возродить свое финансовое благосостояние.
– Но он наверняка справится.
– И он стал изгоем в обществе из-за этого развода?
– Как раз наоборот. Это лишь придало ему загадочности и шарма. Свет воспринял его благосклонно, и никто не осмелился отвернуться от него. Конечно, он может снова жениться, однако светские дамы не считают разорившегося и разведенного лорда хорошей партией для своих дочерей. Однако его внешность сослужила ему хорошую службу, и каждая светская дама пытается заманить его в свой салон, но он отвергает все предложения.
– Я слышала, что он продает свой лондонский особняк и переезжает в загородное поместье.
– Да, я знаю. Лаурель-Корт. Это недалеко от дома родителей Уильяма в Оксфордшире. Там очень красиво, несмотря на запустение. Если он продаст особняк в Мейфэре, возможно, ему удастся погасить часть долгов. Если нет, одному Богу известно, что будет дальше. Если он хочет сохранить поместье, то мог бы рискнуть жениться на богатой наследнице. А почему нет? Он будет не первым обедневшим аристократом, который женится на деньгах. Не первым и не последним.
– Это выглядит уже чересчур, Бет.
– Для тебя, почти всю жизнь прожившей в Америке, это, конечно, чересчур. Но в английском обществе женитьба по расчету считается вполне приемлемым соглашением. Однако характерная особенность лорда Стейнтона – слепая гордость, и он сочтет такой шаг недостойным и позорным. Кстати говоря, думаю, сегодня вечером он появится в доме леди Эллесмер, которая была старинным другом его семьи.
Ева широко раскрыла глаза:
– Лорд Стейнтон там тоже будет?
Бет расхохоталась, глядя на расстроенную подругу:
– Не беспокойся, Ева. Он вполне может передумать.
– А может и не передумать.
– Постарайся успокоиться. Возможно, он уже посмеялся над тем, что произошло.
– Если так, то у него извращенное чувство юмора, Бет. Поверь мне, едва ли он найдет смешным то, что произошло. И мне лучше остаться дома. Я не хочу видеть лорда Стейнтона так же сильно, как он меня. Кроме того, у меня ужасно разболелась голова. Лучше я сегодня лягу спать пораньше.
– Чепуха. Ты поедешь. Там будут одни почтенные матроны, и потому я очень рассчитываю на твою компанию. А от головной боли я дам тебе свои порошки. Прими один перед тем, как мы поедем в гости, а второй перед сном.
Когда Ева была готова отправиться на прием к леди Эллесмер, ее голова буквально раскалывалась от боли. Приняв один из порошков Бет, она не почувствовала облегчения и следом за ним приняла второй порошок, который должна была выпить перед сном.
Дом леди Эллесмер сиял огнями, когда их карета подъехала к главному входу. Они направились в огромный, отделанный мрамором вестибюль. В гостиной Ева окинула взглядом дам в великолепных шелковых и атласных платьях, сшитых по последней моде.
Убранство гостиной поражало роскошью, великолепием и изысканной элегантностью, стены были отделаны шелковыми обоями цвета слоновой кости с золотыми и зелеными оттенками, эти же цвета присутствовали в отделке мебели и тяжелых портьерах на окнах. Дорогие турецкие ковры устилали пол. В зале негромко звучала музыка струнного квартета, которая тем не менее была слышна в задней части зала и в двух прилегающих к залу комнатах, где некоторые гости развлекали себя карточной игрой. Французские двери были широко распахнуты, чтобы впустить в зал вечернюю прохладу и позволить гостям беспрепятственно выходить на освещенную фонариками веранду.
Это был неофициальный прием. Леди Эллесмер, ослепительной красоты вдова средних лет, сверкая драгоценными камнями, восседала на отделанной золотистой парчой кушетке с высоким изголовьем, словно королева.
Взяв с серебряного подноса два бокала с шампанским, Уильям передал их своим спутницам, а затем взял еще один для себя и окинул взглядом блистательное общество:
– Чудесно, не так ли?
– Все как обычно, – откликнулась Бет. – А чего еще ожидать от приема у леди Эллесмер. Как твоя голова, Ева? Тебе помог мой порошок?
Ева улыбнулась. Не заметив того, кого она больше всего опасалась здесь увидеть, она начала понемногу успокаиваться.
– Да, наверное, хотя я приняла сразу два порошка для верности.
Бет в ужасе уставилась на нее:
– Оба? О, Ева, не стоило тебе этого делать. Это сильнодействующее лекарство. На твоем месте я не пила бы много шампанского.
Уильям мягко усмехнулся:
– Одного такого порошка Бет достаточно, чтобы проспать целую неделю, Ева. А два порошка разом могут гарантировать тебе беспробудный сон на пару недель.
Ева расхохоталась и беспечно отпила шампанского.
– В любом случае я никогда не пью больше двух бокалов, так что не стоит вам беспокоиться. А вообще я ужасно проголодалась, – заявила она и бросила взгляд в сторону комнаты, где были накрыты столы, уставленные изысканными яствами.
* * *Едва войдя в гостиную леди Эллесмер, Лукас сразу заметил Еву. При взгляде на нее он застыл на месте, забыв обо всем на свете от удивления. Он нахмурил брови, не в силах поверить, что она оказалась здесь и что сердитая мегера, еще недавно вторгшаяся в его дом, превратилась в изящную и прекрасную даму.
Лукас пришел в компании своего друга Генри Ченнинга, который был милейшим и добрейшим человеком. Генри смаковал лондонскую жизнь, разительно отличавшуюся от жизни в захолустном Ньюкасле, откуда он был родом. Генри был купеческого происхождения, но красивая внешность и богатство отца открывали для него двери лучших домов Лондона.
Генри проследил за взглядом Лукаса, и в его глазах вспыхнул интерес, когда он увидел восхитительный объект внимания друга.
– Какое же удивительное создание, эта миссис Ева Броди, – заметил он, – она родилась в Англии, но выросла в Америке. Я знаю, что ее отец недавно умер, оставив ей огромное состояние.
– Неужели? – сухо откликнулся Лукас и уставился на шампанское в своем бокале.
– Миссис Броди – вдова, и в Америке регулярно получала предложения руки и сердца. Приехав в Англию, она вызвала огромный интерес, но она отказала всем, кто сватался к ней, разгадав их намерения.
Лукас сердито уставился на друга:
– Генри, похоже, ты слишком хорошо осведомлен о жизни миссис Броди.
– Моя сестра Бет Сигрув – ее близкая подруга.
– Тогда все понятно. Однако меня совершенно не интересует миссис Броди, Генри.
Отвернувшись от Евы, он улыбнулся леди Эллесмер. Та поманила его к себе, и он тут же направился к ней, оставив озадаченного Генри в одиночестве.
Немного позже Лукас снова незаметно взглянул на Еву. Озаренная золотым сиянием канделябров, она стояла у входа в буфет. Издалека он пристально разглядывал ее безупречную фигуру и красивое лицо. Ее непокорные рыжие кудри были аккуратно собраны на макушке. На ней было бледно-зеленое платье с тугим лифом, высоко поднимавшим грудь.
Ева заметила лорда Стейнтона раньше и теперь снова ощутила на себе его пронзительный взгляд. Она вспомнила их безобразную перепалку, и ей сделалось нехорошо, но гордость заставила ее высоко вскинуть голову и дерзко посмотреть на него, выдержав его жесткий взгляд.
Высокий, атлетически сложенный лорд Стейнтон был облачен в черный смокинг и брюки, а его рубашка и шейный платок были белоснежного цвета. Он выглядел просто сногсшибательно. И, судя по всему, ему было ужасно скучно.
Ева презрительно молчала, пока он медленно оглядывал ее, начиная от блестящих рыжих кудрей до кончиков атласных туфелек. Наконец ее возмутило его вызывающе открытое разглядывание, вспыхнув, она отвернулась, пытаясь понять, о чем говорит Бет.
– Если завтра будет хорошая погода, думаю, мы могли бы устроить пикник в парке. Как тебе эта идея? Там собираются запустить воздушный шар. Дети будут в восторге.
– Я сама с удовольствием бы на это взглянула, и детям только пойдет на пользу, если они немного побегают на свежем воздухе. Когда же, наконец, будет готов ваш дом в Кэмберуэлле? – спросила Ева.
В семье Сигрув все с нетерпением ждали, когда закончится строительство большого дома в Кэмберуэлле, к югу от реки. Как многие деловые люди, Уильям хотел перевезти семью из шумного центра города, выбрав район, откуда было не так далеко добираться до работы.
– Через пару месяцев. Я сама не могу дождаться. Ева, я так рада, что Эстель пришла в себя. Когда вы приехали, признаюсь, я беспокоилась, что она станет скучать по Нью-Йорку.
– Твои дети не дают ей заскучать, Бет. На самом деле сейчас жизнь представляется моей дорогой дочери одним большим увлекательным приключением.
Бет улыбнулась, пряча свое смущение, охватившее ее при мысли, что нельзя того же сказать о подруге. Приехав, Ева тут же стала объектом интереса в светском обществе Лондона. Несколько весьма перспективных холостяков активно добивались ее расположения, но она вежливо отказала всем поклонникам.
Бросив взгляд в сторону лорда Стейнтона, Ева заметила, как он лениво расхаживает в толпе гостей. От него буквально исходили мужская сила и власть. Ева чувствовала, что его элегантный костюм и приятные манеры были всего лишь маской цивилизованного человека, скрывавшей натуру жестокого и опасного дикаря.
Когда он направился в их сторону, Еве вдруг отчаянно захотелось сбежать.
– Прошу прощения, Бет, но мне надо в дамскую комнату.
Заметив приближающегося лорда Стейнтона и ужас на лице Евы, Бет расхохоталась и положила руку ей на плечо:
– Ну нет. Думаю, вас надо представить друг другу, чтобы вы оба забыли о неприятном происшествии.
Лукас с любезным видом поклонился Бет:
– Рад видеть вас снова, миссис Сигрув. Ваш муж тоже здесь?
– Конечно, хотя, боюсь, игра в фараон заставила его забыть обо всем. Лорд Стейнтон, хочу представить вам свою близкую подругу Еву Броди.
Ева посмотрела в непроницаемые глаза лорда Стейнтона. На его холодном, красивом и циничном лице не было и тени нежности и доброты. Ева заметила, как в глубине бледно-голубых глаз, обрамленных темными ресницами, вспыхнули опасные серебряные огоньки.
– Мы уже встречались, – заявила она.
В этот момент из соседней комнаты появился Уильям; заметив его, Бет торопливо извинилась и ринулась к мужу, намереваясь отвлечь его от игры в твист, которая вот-вот должна была начаться в другой комнате.
Лукас кивнул ей, а затем снова уставился на Еву:
– Да, миссис Броди, мы уже встречались. Я польщен, что вы меня не забыли.
Решив сохранять спокойствие, Ева натянула на лицо фальшивую улыбку:
– Я пыталась забыть нашу не очень приятную встречу, лорд Стейнтон, но это непросто.
– Что ж, за ваш будущий успех.
Он с усмешкой поднял бокал. Ева последовала его примеру. Неожиданно у нее закружилась голова, рука дрогнула, и шампанское выплеснулось из бокала прямо на платье. Лорд Стейнтон заметил ее остановившийся взгляд и неправильно истолковал ее состояние. Окинув Еву высокомерным взглядом, Лукас пренебрежительно скривился.
– Разве вас не учили, что женщине не стоит много пить, миссис Броди? – презрительно поинтересовался он.
– Я и не пила, – возразила она, с трудом сдерживаясь, чтобы не выплеснуть остатки шампанского в его высокомерное лицо.
– А мне совершенно ясно, что вы пьете и не в состоянии держать себя в руках, – невозмутимо откликнулся он.
Пытаясь из последних сил сохранить самообладание, Ева обрадовалась, когда лакей, разносивший поднос с бокалами, пришел к ней на помощь. Она улыбнулась и протянула ему свой бокал.
– Благодарю вас, – сказала Ева и огляделась по сторонам, чтобы узнать, видел ли кто-нибудь, что произошло. Однако, похоже, никто ничего не заметил.
– Хотите еще шампанского? – вкрадчиво поинтересовался лорд Стейнтон.
– Нет, спасибо, – натянуто ответила она.
– Хорошо, когда человек умеет вовремя остановиться.
Ева разгневанно уставилась на него:
– Идите своей дорогой, лорд Стейнтон. Вы самый несносный человек на свете.
Но вместо того чтобы рассердиться, он весело взглянул на нее и покачал головой:
– А кого вы ожидали увидеть, миссис Броди? Благопристойного джентльмена? Или франтоватого прощелыгу? Я ни то и ни другое.
Но не успела Ева придумать ответ, как он снова поднял свой бокал и произнес: «Приятного вечера». А затем отправился на поиски Генри Ченнинга.
Глава 2
Вечер продолжался, а Ева уже была не в силах бороться с накатившей на нее сонливостью. И что с ней такое? Ей отчаянно хотелось спать. И внезапно она поняла, что дело в этих проклятых порошках от головной боли. Возможно, немного свежего воздуха пойдет ей на пользу. Где же Бет? Она огляделась, но подруги нигде не было видно.
Шатаясь, Ева обошла зал и наконец добралась до выхода на веранду. Выйдя наружу, она подошла к невысокому бортику террасы и оперлась о него руками, тяжело дыша. На веранде было темно, и Ева не заметила высокого темноволосого мужчину, который время от времени затягивался сигарой, зажимая ее ровными белыми зубами. Он стоял в тени, тихо беседуя с Генри Ченнингом.
– Вы в порядке? – спросил Генри, заметив Еву. Он забеспокоился, увидев, как она прижала руку ко лбу.
Ева покачнулась, успев заметить нескрываемое отвращение на лице лорда Стейнтона.
– Мне кажется, леди пьяна, Генри. Завтра утром вас ожидает ужасное похмелье, миссис Броди.
– Это произошло бы, если бы я пила, но я не пила. А если бы и так, то это не ваше дело. Как вы смеете?
– Я могу говорить вам все, что захочу, миссис Броди, но не стану тратить силы. – Она покачнулась, он резко схватил ее за руку и грубо усадил на бортик веранды. – Сидите здесь, а я приведу ваших друзей. Им лучше отвезти вас домой, пока вы не скомпрометировали себя и их своим отвратительным поведением.
Ева подняла голову и уставилась на него, пытаясь сфокусироваться.
– Мне все равно, – выдохнула она, пытаясь встать, но рухнула обратно и закрыла глаза, когда все вокруг бешено закружилось.
– Она вот-вот упадет в обморок, – заметил Генри.
– Ничего подобного, – запротестовала Ева и едва не упала на пол веранды.
– О боже! – вскричал лорд Стейнтон, отшвырнув сигару. Обняв Еву за талию, он подхватил ее на руки и направился к скамейке в глубине веранды. – Генри, найди миссис Сигрув и приведи сюда. И найди нашатырь, или что там применяют при обмороках. И ради бога, будь осторожен. Если кто-нибудь выйдет на веранду и обнаружит меня с бесчувственной женщиной на руках, по Лондону уже к утру поползут самые невероятные сплетни.
Генри ринулся выполнять поручение Лукаса, а лорд Стейнтон понес беспомощную женщину к скамейке. Придя в себя, Ева возмутилась:
– Да как вы смеете? – Она отчаянно пыталась вырваться из его объятий. – Немедленно отпустите меня. Что бы вы там ни возомнили, я не заслуживаю подобного обращения. – Однако все ее попытки освободиться лишь еще сильнее разозлили его.
– Немедленно успокойтесь и замолчите, – приказал Лукас, а затем бесцеремонно бросил ее на скамейку.
С трудом преодолевая охватившие ее сонливость и слабость, Ева вскинула голову, собираясь разразиться гневной тирадой, но в этот момент заметила женскую фигурку в розовом платье, бегущую к ним.
– Бет! – воскликнула Ева.
– О боже, что произошло? – Бет склонилась над подругой, с искренним беспокойством вглядываясь в ее лицо. – У тебя снова разболелась голова, Ева?
– Нет, и я ни в чем не виновата. Бет, прошу тебя, скажи этому напыщенному человеку с замашками грубияна, который только и делает, что оскорбляет меня, что я выпила слишком много твоих порошков от головной боли, а не шампанского.
– Порошков от головной боли? – Однако лорд Стейнтон не чувствовал смущения, обнаружив свою ошибку. Наоборот, он необычайно развеселился. – Вы предрасположены к головным болям, миссис Броди?
– Нет, но сегодня утром меня, к несчастью, угораздило встретить вас, лорд Стейнтон.
– Вот как, что я могу сказать?
– Для начала извиниться, – огрызнулась Ева.
– Чудесно. Я ошибся. Смиренно умоляю меня простить.
– Смиренно? Вы? – воскликнула она, не веря своим ушам. – Вы не умеете быть смиренным, как бы ни старались.
– Несмотря на то что вы обо мне думаете, я всего лишь помог вам. Как и в нашу предыдущую встречу, я подумал, что вы вот-вот упадете в обморок.
– А я, кажется, предупреждала, что не падаю в обмороки и мне ничто не угрожает, – холодно откликнулась Ева, избегая вопросительного взгляда Бет.
– Вы в этом так уверены? – спросил он.
– Абсолютно.
– Думаю, вы заблуждаетесь, миссис Броди, предлагаю вам свою помощь, когда вы наконец встанете со скамейки.
Ева осторожно попыталась встать, а когда лорд Стейнтон хотел поддержать ее, отдернула руку и гневно уставилась на него.
– Я не позволила бы вам прикоснуться ко мне, даже если бы тонула! – воскликнула она.
– Понимаю, – вкрадчиво произнес лорд Стейнтон.
Опершись о руку Бет, Ева отвернулась от лорда Стейнтона:
– Я поеду домой, если ты не возражаешь, Бет. Мне надо лечь в постель, пока я не выставила себя на посмешище, уснув в гостиной леди Эллесмер. Это недопустимо.
Ощутив комичность ситуации, Бет с трудом подавила улыбку:
– Конечно. В любом случае нам уже пора домой. Мы найдем Уильяма и попрощаемся с леди Эллесмер. – Она обернулась к лорду Стейнтону и смущенному Генри Ченнингу, державшему в руке пузырек с нюхательной солью. – Спокойной ночи, лорд Стейнтон, мистер Ченнинг, и спасибо вам за помощь.
– Господи, Лукас… – первым нарушил молчание Генри, недоверчиво глядя на друга. Даже мужчины редко осмеливались бросить ему вызов, а молодая американская вдова, восхитительная, невероятно привлекательная американская вдова, посмела ему перечить. – Эта миссис Броди очень разозлилась. Она заявила, что у тебя замашки грубияна, – сказал он, недоверчиво качая головой. – Сомневаюсь, что она тебя скоро простит.
– Уверен, что она меня не простит. Но это проблема миссис Броди, Генри. А не моя, – с иронической усмешкой заметил лорд Стейнтон.
Бет настояла на том, чтобы устроить пикник подальше от шумных толп людей, наводнивших Гайд-парк, чтобы посмотреть, как французский авиатор запускает огромный воздушный шар. Мальчики Сигрув и Эстель радостно предвкушали это событие.
Лукас сопровождал экипаж со своими дочерьми и мисс Лэйси верхом на своем жеребце и случайно стал свидетелем сцены пикника. Вид этой дружной компании буквально заворожил его. Это были трое взрослых и трое детей, два мальчика и девочка. Взрослые расположились на траве в тени огромных буков, расстелив на земле белую скатерть, выкладывали на нее разнообразные закуски из корзинки. Довольные дети резвились на лужайке, гоняясь друг за другом и заливаясь веселым смехом.
Одна из женщин была одета в восхитительное легкое голубое платье, украшенное узором из тонких веточек, с темно-синим поясом, завязанным бантом на спине. Он смотрел, как солнечные лучи переливаются на рыжих прядях густых волос, роскошными локонами ниспадавших на плечи дамы. Она сидела, запрокинув голову, и смотрела в небо. Там уже парил в облаках воздушный шар, вызывая восторг толпы.
Опустив глаза, Ева взглянула на детей, на ее лице расцвела безмятежная улыбка, когда она посмотрела на девочку. Двое сыновей Бет, активные и шумные, как целая стая обезьян, были слишком подвижны для Эстель, и она никак не могла их догнать. Однако она не собиралась сдаваться. Внезапно Эстель остановилась, и на ее лице расцвела яркая улыбка, словно она увидела нечто замечательное. В радостном возбуждении она бросилась к Еве:
– Мама, это Софи и Эбигейл. – И прежде чем Ева успела ее остановить, она помчалась по лужайке к остановившемуся экипажу.
Ева вскочила и бросилась следом за ней; увидев Сару Лэйси и ее юных воспитанниц, она радостно заулыбалась:
– Сара, как я рада снова вас видеть. Вы пришли полюбоваться шаром?
– Да, – ответила Софи, ее глаза сверкали от восторга. – Это было так здорово.
– И он шипел, как дракон, – радостно выпалила Эбигейл.
– Дети просто в восторге, – сказала Сара, улыбаясь Еве в ответ. – Они никогда раньше не видели воздушный шар.
– И я тоже. Для меня это впервые. Сара, почему бы вам не присоединиться к нашему пикнику? Софи и Эбигейл наверняка захотят поиграть с Эстель, и у нас хватит еды на всех.
– Это невозможно, миссис Броди. Спасибо за приглашение, но мисс Лэйси и девочкам пора возвращаться домой.
Ева резко обернулась, услышав знакомый глубокий голос, и увидела лорда Стейнтона. Внезапно ее сердце резко забилось. Вспомнив об их предыдущих встречах, надолго оставивших ощущение негодования и горечи, она ощутила странное волнение.
На нем был длиннополый темно-сливовый сюртук и кожаные брюки, заправленные в отполированные до блеска высокие ботинки, а его шею закрывал ослепительно-белый шарф. У него был все тот же пронзительный взгляд, и от него исходила все та же привлекательная аура мужской силы. Ева настороженно наблюдала за ним, ощущая, что в его присутствии ее тело и разум охватывает непонятное волнение.
Он приветственно склонил свою темноволосую голову:
– Надеюсь, сегодня у вас не болит голова, миссис Броди?
– Нет, благодарю за заботу, – чопорно ответила она.
– Не ожидал встретить вас на таком мероприятии, – признался он.
– Отчего же? Мне доставило огромное удовольствие наблюдать, как запускают воздушный шар. – Пожалев Эстель, которая прыгала рядом с ней, чтобы лучше видеть Софи и Эбигейл в коляске, она попросила: – Пожалуйста, разрешите вашим дочерям поиграть немного с Эстель.
На лице лорда Стейнтона отразилось ледяное высокомерие.
– Я уже сказал, что мы должны возвращаться, – сурово отрезал он.
Ева взглянула на его дочерей. Их детские плечи печально поникли, и ей стало их жалко. Софи и Эбигейл казались чересчур робкими и покорными, сильно отличаясь от других детей их возраста.
– Детям иногда надо порезвиться, покричать и вдоволь повеселиться, лорд Стейнтон, – как можно дружелюбнее возразила она, чтобы ее тон не показался ему враждебным. – В этом нет ничего плохого.
– Пожалуйста, папа, – робко прошептала Софи, – можно мы немного поиграем с Эстель?
Ева смотрела на него, ожидая ответа на тихую мольбу Софи, надеясь, что он не сорвет свое дурное настроение на детях. И с облегчением заметила, что его лицо немного смягчилось.
– Хорошо, Софи, – согласился он. – Мисс Лэйси, прошу вас, не спускайте с них глаз. – Приказав вознице ждать их в экипаже, он распахнул дверцу и опустил своих взволнованных дочерей на траву, а затем вскочил в седло.
Софи и Эстель резво бросились вперед по траве, а Ева взяла за руку Эбигейл и направилась с ней к своим друзьям. Лорд Стейнтон наблюдал за ними, сидя верхом на своем жеребце, и на его губах вдруг заиграла легкая улыбка, потому что детская радость передалась и ему. Он обожал своих дочерей.
Его беспокоило, что они росли без женского влияния и любви матери, но, уйдя от него, жена повела себя безжалостно, она бросила и дочерей. Отвернувшись от чудесной картины собравшихся на пикник друзей, он вдруг почувствовал, что завидует им и сожалеет, что не может присоединиться к ним. Решив отвлечься, он подъехал к знакомым, чтобы поболтать.
Устроившись на траве рядом с Сарой, Ева озабоченно взглянула на нее. На лице девушки застыли тревога и беспокойство, и Ева решила, что с ней что-то не так.
– Вы очень бледны, Сара. С вами все в порядке? – участливо спросила она. – Наверное, вам нелегко работать у такого жуткого человека, как лорд Стейнтон.
Сара улыбнулась, глядя, как ее юные воспитанницы смеются и весело болтают, наслаждаясь фруктовым желе и булочками, с радостью заметив, что они сразу подружились с сыновьями миссис Сигрув, Томасом и Дэвидом.
– Возможно, вам так кажется, но на самом деле не так страшен черт, как его малюют. Я много думала о нашем вчерашнем разговоре – о том, чтобы уйти с работы.