Призрак поместья Торнхилл

Чёртова королевская гостеприимность почему-то меня раздражала. Мы с Ясудо оказались на втором этаже, где по обе стороны от лестницы отходили длинные коридоры с дверьми вдоль стен. Я мысленно закатил глаза, едва завидев набившие оскомину резные панели из дерева с уродливыми орнаментами по периметру. Бессмысленное мотовство и пафос.

Тедди толкнул первую дверь справа, и мы оказались в довольно просторной комнате, пахнущей антикварной лавкой. Массивная кровать с балдахином, такой же стол у окна и стул, вензеля под потолком и бархат на мебели – впервые на меня накатило чувство ностальгии по собственной нехитрой квартирке. В это же мгновение за окном завыл ветер, подпевая моему внутреннему голосу.

Тед, явно не придававший убранству комнаты такого значения, молча повернул стул «лицом» к кровати и сел, достав блокнот, я расположился в изножье, притянув поближе пепельницу. Это был наш своеобразный ритуал – опросить свидетелей, собрать улики и обсудить вместе итоги и собственные выводы, чтобы восстановить картину событий в деталях.

– Итак, что мы имеем, – начал я, мерно постукивая пальцами по дереву, – Ребекка отравлена на собственном Дне рождения, на глазах у всей семьи. У погибшей нет родных детей и всё её состояние должно перейти родной племяннице, по совместительству биохимику.

– Утверждающей, что о деталях завещания она не знала и денег тётушки не хотела, – добавил Ясудо.

– Женщина умирает в муках, из поместья отправляется сразу в морг. Убитая горем семья продолжает пировать и курить сигары, – мой рот невольно искривился, вспоминая подобия человеческих лиц за столом.

– Честно говоря, поведение домочадцев, когда мы появились, было очень странным. Его, конечно, можно объяснить общим шоком и отсутствием доверия к чужакам, но всё равно, выглядело дико.

– Тедди, а что ты думаешь про этого призрака?

Ясудо поглядел на меня слегка недоумевающе.

– Бред, – коротко заключил он.

– А Бёрнелл, она сумасшедшая? – перед глазами замелькали картинки сегодняшнего вечера, словно кадры из пленочного кино. Зелёные глаза, рыжие волосы, гордый профиль, потерянный взгляд.

– Несмотря на её последние слова, – Тед говорил медленно, обдумывая каждую новую фразу, – из всех родственников она показалась мне самой нормальной. Единственная говорила с нами, показала место преступления и чётко отвечала на вопросы. Я бы сказал, что мыслит она очень ясно и здраво, исключая, разумеется, момент веры в приведения. Но здесь может иметь место внушение и запугивание.

– Думаешь, на мисс Бёрнелл кто-то влияет извне, внушая странные мысли? – я поднял глаза к потолку, вертя мысль в голове: – Она не кажется той, что легко поддаётся на манипуляции. Скорее наоборот.

– Да, но у всех есть своя ахиллесова пята, слабой стороной Вивьен является её семья. Только когда она говорила о членах семьи, у неё появлялись живые эмоции. В остальных случаях мисс Бёрнелл больше напоминала «сэкитэй».2

Я пропустил мимо ушей очередное анимешное словечко и вернулся мыслями к нашему делу.

– Тем не менее, Вивьен остаётся нашей главной подозреваемой, – припечатал я.– У неё был явный мотив и возможность, учитывая её специальность.

– Не думаю, что она убийца, Адриан, – тихо, но твёрдо проговорил японец, – я знаю, что ты думаешь про подобные теории, можешь, счесть это за чутьё, но мисс Бёрнелл не убивала Ребекку.

Мне дорогого стоило сдержаться и не закатить глаза – едва Ясудо начал говорить, я уже знал, к какому выводу он придёт. Зеленоглазка умела производить впечатление, особенно на таких тонких особ, как малыш Тедди.

– К слову о семье, дядюшка Уинстон тоже весьма подозрительный персонаж, – я дипломатично перевёл тему, припомнив слова Вивьен про его зависимость и долги.

– Завтра попробую разузнать, где он любил играть и кому был должен, – Ясудо внёс пометку в блокнот.

– Да, есть вероятность, что ядом хотели припугнуть именно Уинстона, но ситуация вышла из-под контроля, почерк не особо похож на мафию, но все же стоит копнуть в этом направлении.

– Надеюсь, завтра погодка позволит нам выехать в город, и мы сможем опросить владельцев казино, – Тедди посмотрел в окно, дождь барабанил так, что надежды на улучшение погоды тихонько таяли.

– Честно говоря, нам в какой-то степени на руку возможность остаться в поместье, – я обвёл взглядом унылую комнату, – но признаюсь, с куда большим удовольствием я бы провел эту и следующую ночь в своей постели.

Тед удрученно кивнул, поднимаясь, было видно, что причин оставаться у него нет, но и уходить в свою спальню он не торопится.

– Ким больше ничего не сказала? – японец отчего-то избегал смотреть в глаза.

– Кроме того, что предположительно яд попал в организм через дыхательные пути и, что ты милый, нет.

– Не смешно, – огрызнулся Тед, но тон тут же сменился виноватым. – Извини, я не знал, что у вас отношения, иначе я бы не стал… – Ясудо вдруг замялся и окончательно спрятал взгляд.

Картина предстала настолько комичная и неясная, что я невольно вытянулся дабы получше разглядеть напарника. «Господь Всемогущий, да он правда извиняется!».

– Во-первых, Тедди, я не шутил, Новак действительно так сказала, – Ясудо впился в меня глазами, ища подвох. – Во-вторых, у меня нет отношений с Ким. В-третьих, чего блин?! – Я еле сдерживал хохот: – Ты хочешь сказать, что твои томные взгляды в её сторону и попытки провалиться сквозь пол, когда она нечаянно тебя касалась, были неким подвидом японского флирта?

Степень моего шока можно было измерять килограммами. Ясудо сердито взглянул на меня, развернувшись всем корпусом. Черт, кажется, я перегнул палку, у малыша сейчас дым из ушей повалит.

– Адриан, хоть ты и мой начальник, но ей-богу, я когда-нибудь тебе врежу! – японец не шутил, его ладони и правда сложились в кулаки. – И просто, чтобы ты знал, не всем женщинам нравятся провокационные шуточки, которые ты постоянно используешь.

– Тем не менее, ведьма спала со мной, а не с тобой, – отбил я.

– Тем не менее, вы не в отношениях, – резонно добавил японец.

«Что же, туше».

Я хотел ещё что-то добавить, но Тед уже успел покинуть спальню, не забыв хлопнуть дверью. Отношения в коллективе всегда давались мне с трудом, даже в таком маленьком, как наш с Ясудо. Возможно, всему виной мои вечные подколы в его сторону, медленно разжигавшие японо-шведский конфликт комнатных масштабов. Возможно, я был бы даже готов поразмыслить ещё в данном направлении, но после всех событий вечера голова буквально гудела, прося отдыха. На часах давно перевалило за полночь, и сон буквально валил с ног. Я устало рухнул на кровать, даже не раздеваясь, и мгновенно провалился в темноту.

*Тук-тук*

Тихий звук пробрался в царство Морфея, я недовольно перевернулся на другой бок.

*Тук-тук-тук*

Уже настойчивее. Веки лениво открылись, встречаясь с чернотой, и тут же снова сомкнулись.

*БАМ* *БАМ* *БАМ*

Я резко подскочил в кровати, окончательно разбуженный шумом, и сбросил одеяло, озираясь по сторонам. Непривыкшие глаза не различали ничего, кроме слабого силуэта предметов. Нашарив одной рукой брюки и закрепленный на них пояс, я быстро достал пистолет из кобуры и потянулся за телефоном. Фонарик мобильного ярко осветил пространство – обычное пространство, каким я его запомнил до отхода ко сну.

Одевшись, я вышел, чтобы проверить коридор и близлежащие спальни, продолжая держать пистолет наготове. Однако, всё снаружи комнаты оказалось пустым и спокойным, а двери безнадежно запертыми. Странные звуки больше не повторялись.

«Это и был ваш злополучный призрак, мисс Бёрнелл?»

Рассудив, что в ближайшие часы сон мне не грозит, я направился вниз в кухню, где можно было разжиться хотя бы водой. Как ни странно, но её я нашёл довольно быстро: из-под двери проблескивала полоска слабого света, освещая дорогу. Я постучался, прежде чем войти на случай, если внутри есть кто-то из хозяев, но ответа не последовало.

В по-настоящему ресторанного размера помещении горела единственная крохотная лампа на стене, бесконечно отражаясь по отполированным поверхностям холодильников, плит и разделочных столов. В дальнем конце комнаты, у самого окна, ютилась сжавшаяся в темноте фигурка. Свет, словно боясь потревожить её безмолвие, едва касался края стула, на котором она расположилась.

– Вивьен? – я не слишком удивился, что застал среди ночи именно Бёрнелл.

Прикрыв за собой дверь, я снова посмотрел в её сторону – девушка медленно повернулась ко мне, будто очнувшись ото сна.

– Не спится, мистер Ларсен? – вопрос не звучал ни дежурно, ни саркастично.

– Проснулся от резкого шума, показалось, что в соседней комнате что-то гремело, Вы не слышали?

Вивьен как-то криво улыбнулась и покачала головой.

– В этом поместье часто происходят странные вещи, – она немного помедлила, выдыхая дым, только сейчас я заметил огонёк сигареты в её руке, – и звуки тоже.

Я отвернулся в поисках воды: глаза невольно приметили небольшую турку на столешнице и пакетики от горячего шоколада.

«Ностальгия по вечерам с тётушкой?»

– Стаканы на полке прямо перед вами, у нас стоят фильтры, можно пить из крана. Или, может, налить чего-то покрепче?

Я покачал головой, желания туманить себе разум алкоголем на месте преступления не было никакого.

– Если Вас разбудил не шум, то почему вы не в постели? – наполнив стакан, я повернулся лицом к Бёрнелл, девушка всё ещё находилась в тени, не давая себя нормально разглядеть.

– Это был не лучший день в моей жизни, как вы понимаете. Мне не спится, – Бёрнелл судорожно вздохнула, меняя позу. Теперь часть её лица попала под свет, и я слегка опешил – она плакала, беззвучно, не показываясь. До того, как я пришёл, или все это время?

– Вивьен, – я виновато посмотрел на Бёрнелл, пытаясь подобрать слова, – простите, я не мастак утешать других…

Мой порыв бесцеремонно обрубили колким смехом.

– Бросьте, Адриан, – Бёрнелл снова откинулась, уходя в тень, – я прекрасно понимаю, что вы за человек и, честно говоря, рада, что именно вы пришли сюда сейчас. Посидим? Раз уж мы оказались двумя полуночниками.

Я пожал плечами и подошёл ближе, усаживаясь в такое же кресло-стул напротив неё. Дождь стучался каплями к нам в окно, а мы просто молчали. Естественно, не натужно. Вокруг мисс Бёрнелл словно разливалась особая аура уюта, разительно отличающаяся от той, что источал дом, и она меня впустила, погрузила в тонкий пузырь из тёплого воздуха вокруг нас двоих.

Всё то время, что мы молчали, я изучал её: тонкие ноги с казавшейся в темноте белоснежной кожей были поджаты, локти расслабленно покоились на подлокотниках, изредка сдвигаясь, чтобы струсить пепел. Странно: Бёрнелл сидела прямо передо мной и одновременно находилась в недосягаемости. Вся лишняя и неправильная в родном доме. Даже её пижама – нелепое полосатое нечто – делала её похожей скорее на рыжеволосого морячка, чем на благородную аристократку. И я бы улыбнулся своему сравнению, если бы не её лицо – пустое, с почти высохшими дорожкам слез, которые никто не потрудился стереть.

Я видел много людских трагедий, достаточно, чтобы научиться вырубать эмпатию ещё на подлете, но сейчас отчего-то механизм дал сбой. Каким-то образом ночь вместо того, чтобы надеть на нас маски, наоборот, помогла их снять.

– Вас часто мучает бессонница?

Заметив мой изучающий взгляд, зеленоглазка напружинилась, группируясь, будто кошка, готовая не то к броску, не то к бегству:

– Вы хотите продолжить допрос, мистер Ларсен? Если так, то вам лучше уйти.

Я мотнул головой. Устраивать допрос среди ночи оплакивающей близкого человека девушке даже для такого тюфяка как я казалось кощунством. Я посмотрел на неё, слегка улыбнувшись, как бы в подтверждение добрых намерений, англичанка ответила спустя несколько секунд.

– Мы можем просто поболтать, не как детектив и подозреваемая? – огромные зелёные глаза смотрели на меня почти умоляюще.

– Если вы этого хотите, – я пожал плечами, – но завтра я снова стану детективом, а вы – подозреваемой.

– И вы посадите меня за решётку? – наивный вопрос, наивный взгляд. Сейчас она была не более, чем рыжеволосое чудо с фото.

– Непременно, если докажу, что вы – убийца, – честно ответил я, и Бёрнелл медленно кивнула, принимая условия.

– Но это будет завтра! – Вивьен, повеселев, протянула свою маленькую ладонь, будто заключая сделку, я удивлённо уставился на неё. – До утра я просто Вивьен, а ты Адриан.

– До утра, – согласился я, всё же пожимая руку.

Зеленоглазая собрала ноги по-турецки и кинула мне пачку сигарет. «Лучшее приглашение к беседе, веснушка».

– Честно говоря, сто лет ни с кем вот так не общалась, тем более с малознакомым человеком.

– В каком-то смысле мы хорошо знакомы, – я раскурил сигарету, кивнув в знак благодарности, – по крайней мере, я знаю о тебе довольно много из твоих показаний и рассказа вашего адвоката Уозлика.

– Тогда это нечестно, – Бёрнелл недовольно сморщила веснушчатый нос, – нормального общения не получится, пока ты не расскажешь о себе.

Я невольно нахмурился, мне никогда не нравилось рассказывать о себе другими людям. У меня даже не было Twitter – никогда не понимал, как можно вываливать всё содержимое своей головы на всеобщее обозрение.

– Ладно, вредина, – заметив мою реакцию, Вивьен забавно дернула ногой, – можешь не говорить, так даже интереснее. Я сама про тебя расскажу, а ты подтвердишь, если я права, идёт?

От её внезапной идеи у меня вырвался смех. Уж больно девчонка напомнила мне подростков из летнего лагеря. «Ладно, зеленоглазка, сегодня будет твой вечер». Я кивнул, все ещё посмеиваясь, а глаза Вивьен сузились, на манер шарлатанов, притворяющихся экстрасенсами.

– Ты – частный детектив, – выдала она, еле сдерживая улыбку.

– Очко, Бёрнелл, – я тряхнул сигаретой, сбрасывал пепел.

– Ты не англичанин, – зеленоглазая внимательно всматривалась в моё лицо, – говоришь отлично, но есть небольшой акцент. Судя по педантичному стилю работы и сдержанности, я бы сказала – немец, но их акцент иной, – невольно мои брови поднялись вверх, – ты порой такой холодный и прямолинейный, будто с севера, – Бёрнелл снова нахмурилась, задумавшись, – все красавчики либо финны, либо шведы, ставлю на последнее.

– Неплохо, – я изобразил овации, на миг заражаясь её настроением. Но мисс Ватсон вдруг посерьезнела, обводя меня цепким взглядом, от которого внутри зародилась искра интереса.

– Ты много куришь, скорее всего, начал из-за нервов на работе, но в то же время не падок на алкоголь. Старая привычка вести подобие здорового образа жизни, вкупе с атлетичным телосложением – спортсмен? – нотки игривости исчезли из её голоса, – Ты живёшь один и постоянной девушки у тебя нет, никто не названивал тебе, хотя ты не пришёл ночевать домой.

Я смотрел на неё, больше не улыбаясь, но и не прерывая. Стало любопытно, как далеко она зайдёт в своих рассуждениях.

– Тебе не впервой бывать в подобных поместьях, возможно, ты какой-нибудь потомок старой дворянской семьи или просто сынок богатых родителей. Тебе претит такая жизнь, каждый раз, заходя в помещение, у тебя на лице презрение. А ещё ты хочешь кому-то что-то доказать, поэтому сбежал в Лондон и начал карьеру с нуля. Не обижайся, но успехи у вас так себе, – девушка затушила сигарету и снова весело улыбнулась, как ни в чем не бывало: – Ну как, угадала?

«У неё точно не все дома, так легко переключается с одного состояния на другое. Шизофрения?»

Обычно это я сижу «в том самом кресле», анализируя и изучая своего клиента, и было странно оказаться по другую сторону. Девчонка говорила спокойным, ровным тоном, как, собственно, и я, беседуя с клиентами. За одним исключением – в её глазах мелькал азартный огонёк, Бёрнелл словно вступила в негласное соревнование со мной и ждала собственной победы, ёрзая на кресле в нетерпении. Но, на самом деле, выводы мисс Ватсон куда больше говорили о ней, чем обо мне.

– Я действительно приехал из Швеции, тут тебе дополнительное очко. Мой отец происходит из старого рыцарского дома, так что, да, здесь тоже попадание, – я принялся загибать пальцы, – и да, я вырос в похожем поместье, а про отвращение угадать было не сложно, его я даже не скрываю, максимум полбалла. Ты упомянула спорт – в студенчестве я занимался греблей, до этого было плавание и яхтинг.

– Неудивительно откуда у тебя такие широкие плечи, – я перехватил взгляд Зеленоглазки, но она тут же отвернулась, покраснев.

«Опять мысли вслух, Бёрнелл?»

Чтобы не смущать собеседницу, я решил сменить направление беседы.

– Вивьен, ты говорила, ты – учёный, – я постарался говорить как можно более непринужденно.

– Биохимик, – кивнула она, выжидающе глядя на меня.

– Мне интересно, как так вышло, что человек науки верит в такую ересь, как призраки?

– Если уж на то пошло, то многие вещи, считавшиеся ересью, на поверку оказывались самыми что ни на есть достоверными фактами.

– Только не надо про Джоржано Бруно, – перебил её я, и Бёрнелл тихонько рассмеялась, кивая.

– Я никогда не верила в сверхъестественное, но в Торнхилле всегда происходило что-то трудно подающееся объяснению, – Вивьен стала говорить медленнее, возвращаясь к воспоминаниям. – Когда я была маленькой, по ночам здесь часто раздавались странные звуки, шум или разговоры, и мешали спать. Бывало, что даже днём что-то происходило: двери хлопали без сякого сквозняка или пропадали вещи.

– Почему же вы все решили, что это проделки призрака?

– Не знаю, с кого это началось, может, я или Элен бросили в шутку много лет назад, но потом эти «явления» участились, и мы уже не могли найти им рационального объяснения. Все домочадцы как-то разом подхватили идею, не имея альтернатив. Призрак почти всегда просто «проказничал», и мы скорее смеялись с его проделок, но иногда… – Бёрнелл вновь замолкла, разглядывая свои ноги, – ладно, не важно. Не хочу, чтобы ты думал, что у меня не всё в порядке с головой.

– Поверь, Веснушка, я глубоко убеждён, что у тебя не всё в порядке с головой, – шутя, ответил я.

– Как ты меня назвал?

– Вырвалось, – отмахнулся я, но глаза англичанки на мгновение сузились, – продолжай, что ты хотела рассказать?

– Порой мне кажется, что за мной кто-то следит, – пальцы зеленоглазки беспокойно царапали обивку кресла, – иногда я просыпаюсь среди ночи, явственно ощущая чей-то взгляд на себе, но никого нет. Поэтому я не люблю оставаться в Торнхилле, всегда стараюсь уехать до темноты в свою квартиру.

Мне ужасно хотелось спросить, посещает ли она психолога, но я сдержался, решив оставить это на последующие допросы и боясь спугнуть её внезапную откровенность. Вивьен же словно вибрировала всем телом, нервно кусая губу в ожидании моей реакции.

– А что говорят остальные, они тоже слышат звуки и замечают пропажу вещей? – Бёрнелл молчала, продолжая терзать свои губы.

Зеленоглазка казалась напуганной этим разговором, и мне захотелось как-то её успокоить. Лучшее, что пришло в голову – налить кружку горячего шоколада. Я встал, намереваясь подойти к плите, но, прежде чем успел сдвинуться с места, сверху раздался оглушительный грохот – рука сама невольно скользнула к кобуре, извлекая прохладную сталь. Инстинкты сработали вперед разума, я замер, вслушиваясь в тишину.

Примечания