Рассказывая о финансах и экономике, новостные каналы применяют ту же тактику. Вспомните хотя бы их освещение таких понятий, как «секвестр» или «фискальный обрыв». Все направлено на то, чтобы посеять ощущение опасности, хотя на самом деле речь не идет о жизни или смерти. Из более поздних в качестве примера можно упомянуть поминутный обратный отсчет часов в 2019 году, связанный с лимитом государственного долга США (так ли уж нужно нам было знать это с точностью до минуты?). А что случилось бы, если бы на экране высветился ноль? В конечном счете политики пошли на компромисс, бумаги были подписаны, и потолок госдолга был без лишнего шума повышен. Складывается впечатление, что, в каком бы направлении ни двигался рынок, на финансовых телеканалах всегда главную партию озвучивает хор фаталистов. Разумеется, в этом нет ничего нового. Средства массовой информации, освещающие финансовую тему, пытались сеять страх еще во времена рыночной паники 1907 года. Издано уже немало книг о недостоверных сведениях в материалах журналистов, которые писали о таких недавних событиях, как стагфляция в 1970-е годы, биржевой крах 1987 года, технологический пузырь (который поднял истерию на новый уровень, так как обсуждался по телевидению в круглосуточном режиме), кризис 2008 года, европейский долговой кризис, потолок госдолга в 2019 году… Этот список можно продолжать еще долго.
Во что же вылилась эта мания? В неоправданную панику со стороны инвесторов и ошибки с их стороны, которых можно было бы избежать. Многие пенсионные программы были уничтожены, когда инвесторы в спешном порядке распродавали все свои активы в ходе финансового кризиса 2008 года, приостановки работы правительства в связи с угрозой дефолта или переговоров по лимиту госдолга. Они понесли большие потери, так как упустили прибыли, которые ждали бы их после окончания кризиса. Другими словами, они предпочли сесть в кабину лифта, идущую вниз, а выйдя из нее, упустили возможность вновь подняться наверх (хотя это всегда сулило большие прибыли!).
А как это сказалось на их физическом здоровье? Инвесторы переживают сильный стресс, слушая дискуссии на финансовые темы в средствах массовой информации. В опубликованной в 2012 году работе «Финансовые новости и стресс клиентов» (Financial News and Client Stress) доктор Джон Грейбл из Университета Джорджии и доктор Соня Бритт из Университета Канзаса продемонстрировали, что новости на финансовую тему существенно повышают уровень стресса индивидуума независимо от их содержания. Когда рынок переживает спад, люди тревожатся по поводу своих сбережений. Когда рынок на подъеме, они печалятся из-за того, что недостаточно активно вкладывались в него. Шестьдесят семь процентов людей, следящих за финансовыми новостями, испытывают высокий уровень стресса. Даже если новости положительные, у 75 процентов зрителей наблюдаются признаки повышенного стресса.
Я не пытаюсь делать вид, будто на рынках в действительности нет ни волатильности, ни коррекций (несколько позже мы рассмотрим вопрос, как действовать в подобной обстановке), но давайте взглянем правде в глаза: каждый «медвежий» рынок в США сменялся «бычьим». Сейчас, когда я пишу эти строки, инвесторы переживают по поводу падения рынка, вызванного глобальной пандемией. Однако любой медвежий рынок в истории обязательно выправлялся и возвращался к обычной восходящей траектории. Правда, в новостях вам об этом не сообщают.
В значительной степени это объясняется тем, что многие люди не понимают, для чего существуют СМИ. Средства массовой информации – это бизнес, а бизнес нужен для того, чтобы приносить прибыль. Главная задача СМИ состоит не в том, чтобы снабжать людей информацией, а в том, чтобы делать деньги. Деньги зарабатываются на рекламе, а самые высокие цены на рекламу устанавливают новостные каналы с самыми высокими рейтингами. В связи с этим главная задача любого канала заключается в том, чтобы привлечь как можно больше зрителей (или «глаз», как их называют телевизионщики). Формула выглядит примерно так:
Больше зрителей = Выше стоимость рекламы =Больше прибыль = Счастливые акционеры.
На каналах, где рассказывают о погоде, зрителей больше всего привлекают описания ураганов и смерчей. Однако бо?льшую часть времени репортажи довольно скучны: переменная облачность, вероятность дождя 30 процентов, возможны грозы. В таких известиях нет ничего захватывающего для зрителей. Аналогичным образом обстоит дело и в мире финансовых новостей. Рынки то растут, то падают, компании выходят на биржу с первичным размещением акций – во всем этом нет ничего революционного. Чтобы придать новостям интерес, журналисты зачастую выдают самые заурядные истории об обычном падении котировок в течение дня за финансовый кризис, но это, как правило, практически никак не сказывается на долгосрочных тенденциях рынка. Вот почему мне так нравится график, представленный на рисунке 2.6. Как видите, на нем с трудом удается отыскать свободное место, куда можно впихнуть известия о различных «кризисах», происходивших начиная с 1896 года. А что же рынок? Ему до этого нет дела. Он продолжает покорять все новые высоты, щедро вознаграждая инвесторов, вкладывающих деньги на долгосрочной основе.
Рисунок 2.6
СРЕДНИЕ ПОКАЗАТЕЛИ ПРОМЫШЛЕННОГО ИНДЕКСА ДОУ – ДЖОНСА С 1896 ПО 2016 ГОД
ИННОВАЦИИ ВСЕГДА ОКАЗЫВАЮТСЯ СИЛЬНЕЕ СТРАХА
Кого интересуют вчерашние доходы?
Мы часто забываем о том, что акция – это не лотерейный билет, а документ на владение долей бизнеса.
ПИТЕР ЛИНЧ
Если бизнес развивается хорошо, то и с акциями обычно все в порядке.
УОРРЕН БАФФЕТ
Люди часто спрашивают, почему биржа колеблется то вверх, то вниз. Некоторые считают, что ответ им известен, но они почти всегда ошибаются.
Инвесторы часто перечисляют такие основные факторы, влияющие на котировки акций, как безработица, стоимость недвижимости, экономическая политика, монетарная политика, сила доллара, уровень уверенности потребителей, объемы торговли, размер процентных ставок. Все это известные варианты, но на самом деле для фондового рынка имеет значение только одно – ожидаемые доходы (например, будущая прибыль компании). Если компании зарабатывают больше денег, ценность их акций возрастает, а вместе с ней и цена. Цена акции просто отражает способность компании получать прибыль. Все остальное – это лишь шум.
Предположим, вы хотите купить закусочную, которая торгует сэндвичами. На что следует обратить внимание? Будучи новоиспеченным владельцем малого бизнеса, вы должны в первую очередь оценить предполагаемые прибыли. Если вы покупаете заведение, то рассчитываете на то, что доход оправдает стоимость приобретения. Для того чтобы прийти к такому выводу, нужно рассмотреть все факторы, которые могут повлиять на способность закусочной приносить прибыль. Например, если банковские ставки низки, вы сможете меньше платить по кредиту, а это значит, что прибыль будет выше. В этом случае процентная ставка имеет значение лишь в том смысле, что от нее зависит ожидаемый доход. Определенную роль играют и постоянно меняющиеся цены на сырье и продукты питания, например на нефть, сыр, ветчину и хлеб. Если цена на нефть поднимется, вам придется больше платить за ежедневную доставку продуктов. Рост стоимости продуктов питания повысит уровень ваших расходов. Если низкая банковская ставка идет вам на пользу, то повышение стоимости сырья и продуктов может съесть всю выгоду. Играет роль и уверенность потребителей в завтрашнем дне. Если они видят, что их финансовый мир находится на грани краха, то пройдут мимо ваших сэндвичей за 8 долларов и дома сделают своим детям бутерброды с арахисовым маслом и джемом. Ваш объем продаж сократится, а вместе с ним и доходы. Короче, вы поняли мою мысль.
Заметьте, однако, что ключевое слово здесь – ожидаемые доходы. Никому не интересна вчерашняя прибыль. Давайте вернемся к той закусочной, на которую вы положили глаз. Вы беседуете с владельцем, изучаете его финансовую документацию и видите, что заведение зарабатывало по 100 тысяч долларов на протяжении каждого из трех предыдущих лет, продавая примерно по 20 тысяч сэндвичей в год. Показатели вроде бы весьма стабильные, и вы подумываете о том, чтобы предложить прежнему владельцу 200 тысяч долларов, так как, зарабатывая по 100 тысяч в год, вы легко расплатитесь с кредитом. По прошествии двух лет вы уже будете получать чистую прибыль. Однако вы достаточно умны, чтобы не довольствоваться тем, что лежит на поверхности. Вы замечаете, что прежний владелец каждый год продавал по 5 тысяч сэндвичей одному крупному корпоративному клиенту, который недавно вышел из бизнеса. Если изъять эти продажи из уравнения, то закусочная окажется не такой уж и прибыльной, а ожидаемые доходы будут ниже планируемых. Будучи умелым переговорщиком, вы снижаете сумму, которую готовы заплатить за заведение, так как вас интересует только одно – ожидаемый доход.
Подводя итог, можно сказать, что все остальные экономические факторы имеют лишь опосредованное значение, поскольку люди, покупающие и продающие акции, пытаются определить, как многочисленные «индикаторы» – безработица, банковские ставки и т. п. – могут в конечном счете повлиять на ожидаемые доходы компании. Никому не интересно, насколько хорошо шли дела у фармацевтической компании в прошлом. Инвесторы хотят знать, как реформа системы здравоохранения скажется на ее будущих прибылях. Никого не волнует, что прибыль сети кофеен Starbucks за прошлый год составила миллион или миллиард долларов. Всем интересно знать, не скажется ли на этих прибылях то, что McDonald’s решил включить кофе в свое меню. Никому не интересно, сколько General Dynamics заработала на военных поставках правительству в прошлом. Всем важно знать, будут ли в мире продолжаться военные конфликты, которые являются двигателем будущих поставок.
Вот почему в 2008 году, когда на американских рынках вовсю господствовали «медведи», инвесторы покупали акции Walmart. Они полагали, что ожидаемая прибыль Walmart будет расти, так как потребители в этих условиях будут стараться покупать товары подешевле. По той же причине упали котировки акций магазинов одежды Nordstrom. А вот акции McDonald’s чувствовали себя относительно неплохо, потому что инвесторы предполагали, что клиентам не захочется тратить много денег на еду. Та же логика лежала в основе падения цен на акции сети ресторанов высокого класса типа Cheesecake Factory. И, разумеется, хорошо шли дела у компаний, продающих алкоголь, потому что людей в состоянии депрессии тянет на выпивку (да и на радостях тоже, вот почему алкоголь считается товаром, нечувствительным к рецессиям).
Хотите еще один интересный факт? Фондовый рынок в целом начинает проявлять тенденцию к росту еще до окончания рецессии. Рынку нет дела до того, что происходит сегодня. Он предвкушает будущие доходы компаний. Если биржа проседает, это происходит потому, что инвесторы предвидят ухудшение экономического климата, которое не даст компаниям возможности добиваться более высоких прибылей в будущем[7 - Разумеется, в действительности все немного сложнее, потому что инвесторы всегда сравнивают свои будущие доходы с теми доходами, которые они могут получить в других местах. Например, если долговые обязательства казначейства США с десятилетним сроком погашения пообещают доход в размере 10 процентов, то вы сразу услышите шелест банкнот, перелетающих с рынка акций на рынок облигаций.].
Разумеется, в прогнозах предстоящих прибылей присутствует столько переменных составляющих, что рынок не всегда оправдывает эти прогнозы в краткосрочной перспективе (хотя почти всегда соответствует им в долгосрочном плане). Предположим, вы можете купить прекрасную закусочную в самом лучшем районе, а потом пережить массу неприятных сюрпризов, снижающих доходы от продажи сэндвичей, например растущую преступность в районе, непредвиденное строительство дороги, перекрывающее доступ к вашему заведению, или новую модную диету, которая запрещает потребление хлеба. У нас могут быть практически идеальные экономические условия – и тут кто-то врезается на самолете в здание, и все в одночасье переворачивается с ног на голову. Однако, в отличие от закусочной, которая может утратить всю свою ценность, фондовый рынок демонстрирует большую устойчивость.
Какие бы беды ни случались на протяжении истории, ведущие американские компании (S&P 500) в конечном итоге находили выход из положения и не просто продолжали приносить доходы, но и намного повышали их по сравнению с прошлым. Так было каждый раз. И, как всегда, биржа следовала за ними.
Куда мы движемся?
По моему мнению, которое совпадает со мнением многих экспертов, лучшие дни человечества еще впереди. Как мы уже видели в этой главе, человечество демонстрирует уверенную тенденцию к росту. Вот почему инвесторов в потенциале ждут, пожалуй, самые лучшие времена в истории.
Человеческий прогресс невозможно остановить. Наше будущее развивается не линейно, а экспоненциально. Для примера: в 1975 году 24-летний инженер Стивен Сассон, работавший в то время в компании Kodak, изобрел первую в мире компактную цифровую фотокамеру. Она весила три с половиной килограмма, и ей требовалось 23 секунды, чтобы сделать один снимок с разрешением 0,01 мегапикселя, который можно было увидеть только на большом телевизионном экране. На его начальство это не произвело впечатления. «Они были убеждены, что никто не захочет смотреть свои фотографии на телевизоре», – рассказывал Сассон в интервью газете New York Times.
Сассон продолжал совершенствовать свое изобретение, удваивая с каждым годом разрешение камеры. Однако все это не убеждало его руководителей, которые не могли осознать всю силу аккумулирующего эффекта:
Удвой что-то 10 раз, и оно станет в тысячу раз лучше.
Удвой 20 раз – и оно станет лучше в миллион раз.
Удвой 30 раз – и оно станет лучше в миллиард раз.
Так работает технология. Вот почему снимки, которые вы делаете сегодня своим смартфоном, могут посоперничать по качеству с работами профессиональных фотографов. С момента изобретения Сассона прошло 18 лет, прежде чем Kodak решился перейти от пленочной фотографии к цифровой. Но было уже поздно. Такие компании, как Sony и Apple, быстрее переняли новую технологию и обогнали конкурентов. Все остальное – это уже история.
Прямо сейчас мы находимся на пороге внедрения множества прорывных технологий. Нетренированному взгляду они могут представляться чем-то вроде ранних цифровых фотоаппаратов, но это заблуждение. На самом деле они способны изменить весь ход игры для инвесторов, да и для всего человечества.
Например, за последние 20 лет мы узнали о человеческом теле больше, чем за всю предыдущую историю. Эти знания трансформируются в изобретение невероятных инструментов, способных бросить вызов распространению болезней и радикально изменить всю медицину. Успехи в редактировании генов могут привести, например, к полной ликвидации таких болезней, как малярия, что позволит спасти миллион жизней (в основном детских) и, кроме того, предотвратить свыше 300 миллионов случаев заболевания другими инфекционными болезнями. Прогресс в исследовании стволовых клеток ведет к развитию регенеративной медицины, что позволит врачам в случае необходимости использовать собственный генетический материал пациента для воссоздания больных или поврежденных органов, а это, в свою очередь, даст возможность резко повысить продолжительность и качество нашей жизни.
Поразительные новшества наблюдаются в обеспечении людей продуктами питания и водой при одновременном уменьшении нашего негативного влияния на окружающую среду. Каждый год американцы потребляют свыше одиннадцати с половиной миллиардов килограммов мяса. Одной корове требуется около 50 тысяч литров воды, а выделяющиеся в ходе жизнедеятельности крупного рогатого скота газы составляют 15 процентов от общего объема всех парниковых газов. Для содержания скота используется почти 80 процентов всех сельскохозяйственных угодий мира, но на выходе он дает меньше 20 процентов калорий, которые мы потребляем. Я люблю хороший стейк, но нетрудно заметить, что наша нынешняя модель нежизнеспособна как с экономической, так и с экологической точки зрения и не может удовлетворить потребности 7 миллиардов живущих на планете людей (и это число продолжает расти). Некоторые компании уже приступили к получению искусственного мяса в лабораторных условиях (а маркетологи наверняка работают над тем, чтобы придумать для него название поинтереснее), что даст возможность вырабатывать неограниченное количество питательных веществ оптимального состава и отличной текстуры из небольшого куска исходного продукта. Перспектива пищевой цепи, создаваемой исключительно для нужд человека, становится все ближе.
Похожие инновации происходят и на рынке других свежих продуктов. Фрукты и овощи, поставляемые в ваши местные магазины и рестораны, проделывают во многих случаях путь в сотни, а то и в тысячи километров, прежде чем попасть к вам на стол. По некоторым оценкам, почти половину стоимости блюд в ресторанах составляют транспортные расходы. Представьте, что было бы, если бы все свежие продукты в любое время года производились прямо на месте, в том числе за полярным кругом или в пустыне. Новая технология позволяет реализовать эту мечту, выращивая продукты в полностью автономных теплицах с регулируемым климатом площадью всего 0,4 гектара, хотя раньше для производства такого же количества требовалось больше 12 гектаров. И это еще не все. Такие фермы потребляют всего 5 процентов от того количества воды, которое требуется для выращивания сельскохозяйственных культур традиционным способом. Эта технология не только обеспечит разнообразие продуктов и удобство их приобретения в развитых странах, но и позволит бороться с нехваткой продовольствия по всему миру, особенно в странах с суровым климатом, где традиционное земледелие связано с большими трудностями.
Нехватка продовольствия – не единственная угроза, с которой сталкивается современный мир. Несмотря на большой прогресс, свыше одного миллиарда человек до сих пор испытывают нехватку питьевой воды, а миллионы каждый год умирают из-за болезней, вызванных ее загрязнением. Доступ к чистой воде охватит все другие аспекты жизни, потому что чистая вода – это здоровье и дополнительное время, которое можно посвятить образованию и другим видам деятельности. В одной только Африке женщины затрачивают 40 миллиардов часов в год на походы за водой. Представьте себе, как возросла бы производительность, если бы до чистой воды можно было дойти за четыре минуты, а не за четыре часа. Многие компании работают над альтернативными способами добычи воды прямо из воздуха, где она содержится в виде пара. Это позволит обходиться без бурения скважин или использования сложных систем фильтрации. Уже существующие технологии дают возможность получать из окружающего воздуха свыше 2 тысяч литров чистой воды в день. А что будет, когда у людей появится доступ к воде? Они станут свободны! Эта свобода позволит им ходить в школу, искать работу, использовать туалеты, оборудованные по всем гигиеническим нормам, открывать бизнес и оставаться здоровыми. Они смогут свободно вносить свой вклад в мировую экономику (что означает повышение производительности и рост богатства для всех).
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
