Сомелье по вызову
Сделав небольшое усилие, Джек посмотрел за спину: там стояли внушительные, почти с него ростом, бочки. К одной из них уже был прикручен краник, и судя по каплям на нём и на полу, вино из новой бочки уже продегустировали.
Джеку осталось лишь соединить несколько точек в пространстве и времени, чтобы понять, что он как-то попал из больницы в винодельню. И явно не через пресловутый туннель, ибо вони и гари больше не чувствовалось. Даже Джим смягчил ехидную улыбку, будто подбадривая человека.
– Что происходит и как я сюда попал? – тихо спросил Джек у Карен. Девушка заботливо ответила:
– Ты стоял, пил вино, раздумывал, как описать вкус. Слушал мою болтовню. А потом – бах! Прошипел что-то про Ктулху и упал на пол. Начал стонать. Прошло минут пять, за это время Мария сбегала за водой, а Рон вызвал врача – ждёт скорую снаружи.
Джек хмыкнул.
– Я бы хотел уточнить, как я попал в bodega после больницы.
У девушки округлились глаза:
– Ты что, не помнишь?
– Помнил бы – не спрашивал бы, наверное? Я так понимаю, что я всё-таки на работе?
Карен помолчала, оценивающе глядя на лежащего на полу мужчину. Однако не увидела ни смеха, ни признака шутки. Она покачала головой:
– Давай ты встанешь с пола, мы отойдём, и я расскажу, – после чего приказала заглядывающим служащим прибраться и принести чистый халат для Джека. Оставив Марию Хуарес в одиночестве, молодые люди отошли в сторону. Здесь мужчина увидел, что на маленьком столике стоят отпитые бокалы с вином. На одном из них была губная помада, как у Карен.
– Я даже не помню, как мы привели себя в порядок…
Мисс Монтесорри заглянула в глаза Сойеру:
– Не помнишь, КАК мы приводили себя в порядок? – интонация явно намекала, что в процессе происходило что-то большее.
Джек напряг память, но кроме коридора, ничего не всплывало. Обращаясь за поддержкой, он посмотрел на своего вечного спутника-осьминога. И блеск металла, как проблеск воспоминания, стал путеводным маячком…
…Он сидел на диване, в халате после душа. Грязную старую одежду выбросили, а взамен принесли новую. Карен принимала душ на втором этаже, пока Джеку предоставили в распоряжение ванную комнату на первом. После больницы мисс Монтесорри пригласила его к себе домой, недалеко от винодельни.
Джек, как нормальный мужчина, закончил ванные процедуры гораздо раньше, чем девушка. И не желая тратить времени просто так, достал купленные на заправке салфетки и начал протирать Джима. Именно за этим занятием его и застала Карен.
– Неужели он так быстро успел покрыться копотью?
Джек покачал головой:
– Дело не только в гари. Этот кулон сделан из серебра. Особенность этого металла в том, что он темнеет от времени. Но ещё и от негативных эмоций, как собственных, так и чужих: злость, страх, зависть, оскорбления.
Он бросил взгляд на девушку и закончил:
– А негативных эмоций за последние пару дней было предостаточно.
Карен коснулась руки, полирующей серебряного осьминога, провела пальцами по запястью.
– Это верно – последние два дня были далеко не радостными, – она приблизила лицо к Джиму, будто рассматривая его. А затем, оттуда же снизу, глянула прямо в глаза Джека. Он открывшегося вида у мужчины перехватило дыхание.
– Может, нам стоит добавить в жизнь немного положительных эмоций?…
Джек потряс головой. Дальнейшие воспоминания снова покрывал туман, разве что какие-то пятна и образы проскальзывали: как он застёгивает рубашку, как их приветствуют Мария Хуарес и Рон Гидеон рядом со входом. Потом он помнил запах каберне, шутку про то, что это далеко не самый его любимый сорт, но тем беспристрастнее он будет при его анализе. И вот он делает глоток, анализируя вкус, вспоминая мистера Хавьера и то, как он бросил им в спину фразу. После этого он очухивается на полу.
– Джек, ты что-то вспомнил? – голос девушки вернул его обратно в погреб винодельни. – Хоть что-то?
– Что-то вспомнил… – девушка замерла. – Помню, как вышел из душа. Как чистил Джима, в смысле, осьминога. Потом помню, как ехали сюда, наших коллег по несчастью. Как налили бокалы и как мы все его пригубили. Ты сетовала, что нету Хавьера. И всё.
Девушка тяжело вздохнула и с болью посмотрела в лицо Джека.
– Про нас ты не помнишь? – Джек покачал головой, хотя ему очень хотелось вспомнить.
Тогда Карен кивнула, сжала губы. В этот момент как раз подоспели люди со свежим халатом. Карен молча помогла снять светло-серый пиджак в красных пятнах вина, накинула ему на плечи белый халат. После чего повернулась к вошедшему в помещение Гидеону:
– Скорая подъехала. Мы не можем их пустить сюда, но раз Джек пришёл в себя – пусть выйдет. Его надо осмотреть, – низкий голос мужчины выражал обеспокоенность. Джек пожал плечами и пошел неловкими шагами вперёд. Столько падений за пару дней – плохая примета.
Оглянувшись напоследок, он увидел, как Карен вперила невидящий взгляд в стоящие у стены бочки, а затем опрокинула недопитый бокал с вином в себя. Девушка будто старалась, как и он, определить вкус вина, оценить его качество. Но лишь расстроенно покачала головой. Джек отвернулся. Ему было очень дискомфортно из-за того, что он не помнил чего-то важного. Логика подсказывала, ЧТО он забыл. Но память отказывалась воспроизводить этот момент.
И почему-то странным показалось и то, что свежеочищенный от налёта осьминог вновь покрылся тонким тёмным слоем.
Глава 6: Ламберджек
Врач скорой оказался молодым бойким парнем, явно только закончившим резидентуру. Быстро убедившись, что серьёзных повреждений после падения нет, он аккуратно очистил ранки на лице от мелких осколков стекла, продезинфицировал, нанёс какую-то мазь для заживления. Поинтересовался, что ели в последнее время, что происходило. Узнав, что Джек побывал в авиакатастрофе, врач на секунду замер, а потом усмехнулся и сказал:
– Так это вы, – оглядев всех четырёх людей, стоявших рядом с ним. – Вы все были в том самолёте? И спустя день уже пьёте вино? Молодцы, ребята, вы бы ещё про наркотики вспомнили. В вас же влили столько лекарств, алкоголь мог просто вырубить печень или сердце.
Он замолчал и покачал головой. У него ещё не выветрились оптимизм и лёгкая наивность молодости, поэтому он активно удивлялся человеческой глупости. И хотел лучшего для людей.
– Джек, как я понимаю, вы не собираетесь вновь ехать в больницу на обследование? – в ответ Джек покачал головой.
– Значит, давайте сделаем так: на всякий случай я возьму у вас и у ваших коллег кровь для анализа. Уточним параметры и удостоверимся, что ничего вам и вашему здоровью не угрожает, – увидев, что адвокат, технолог и Карен собираются спорить, он продолжил, – или вас всех придётся принудительно отправить на госпитализацию. А то ведёте себя как малые дети!
Всем пришлось согласиться. Хотя, видя его молодецкую прыть и профессиональное рвение, отказывать как-то не хотелось – человек искренне стремился помочь. Помимо этого, никто не хотел возвращаться обратно в больницу – она служила слишком ярким напоминанием о падении…
Собрав пробирки с кровью, врач запрыгнул в машину, махнул рукой и напоследок крикнул:
– Подождите хотя бы пару дней, прежде чем пить! Иначе всё может повториться.
Джеку совсем не хотелось повторять произошедшее. Мерзкие галлюцинации и локальная амнезия, о которой он сказал врачу как о спутанности сознания, мутности – вещи далеко не самые приятные.
Скорая скрылась за поворотом. Рон Гидеон откланялся, и, зажимая ранку на сгибе руки, пошёл в прилегающее к винодельне небольшое двухэтажное здание. Там располагался офис компании. Мариа Хуарес сказала, что наведёт порядок внизу и обеспечит сохранность вина мистера Хавьера. Джек посмотрел на Карен, изучая её напряжённое лицо:
– Карен, я хотел бы узнать… – но девушка его перебила.
– Нет, Джек. Я… я не хочу об этом говорить. Сейчас, – она вернула взгляд мужчине. – Последние дни действительно слишком сильно переполнены негативными эмоциями. Давай не будем добавлять ещё. Пусть это будет просто хороший сон. Хотя бы для одного.
Она повернулась в сторону здания компании, сделала несколько шагов. Джек смотрел ей в спину. Девушка остановилась. А затем, будто не выдержав взгляда, повернулась и сказала:
– В связи с причинёнными неудобствами, считаю, что вам необходима компенсация, мистер Сойер, – официальность тона резанула слух Джека. – Поэтому предлагаю вам возможность за счёт нашей компании отправиться в город и приобрести себе новую одежду, – и, окинув молодого человека взглядом с ног до головы, закончила. – А то халат не слишком вам идёт, мистер Сойер.
Джек лишь спросил:
– Вы поедете со мной, мисс Монтесорри?
– Нет, вы отправитесь один. В магазине скажите, чтобы счёт записывали на мистера Хавьера. Они его контакты однозначно знают. Когда закончите – позвоните мне. Определимся с планами на ближайшее время, – она было закончила, но потом, не меняя тон, продолжила. – Джек, постарайтесь быть аккуратным и не попадать в неприятности. А то ваш рабочий визит затягивается и мистер Хавьер будет недоволен.
– Передавайте мистеру Хавьеру пожелания о скорейшем выздоровлении.
– Непременно. Удачи, мистер Сойер. Машину я сейчас для вас вызову. Начните с магазина «Ламберджек» – мне кажется, их стиль вам подойдёт.
И она, слегка прихрамывая без костылей, ушла, оставив Джека в одиночестве на улице под тёплым осенним солнцем испанской провинции. Он находился на небольшой площадке, на которой стояли здания винодельни, офиса, парковка с несколькими машинами и рекламным щитом с жизнерадостным ребёнком в памперсах. Ниже площадки раскинулась долина с виноградниками. На несколько километров вдаль простирались заросли этого вьющегося растения, которое служило источником радости, работы и прибыли для многих поколений людей. От площадки шла пыльная дорога, ведущая к городу. И именно с той стороны поднималось пыльное облако от такси, которое вызвала мисс Монтесорри.
Женщины… Несмотря на всю симпатию к ним, мужчина далеко не всегда может их понять. А уж в таких ситуациях, когда память подставляет, а здоровье подводит – вообще катастрофа. Покруче, чем авария. Джек усмехнулся, сравнивая две катастрофы последних дней. А затем открыл дверь подъехавшего такси, назвал место, откинулся на спинку сидения и решил для себя: первым делом дела, а женщины потом. Даже если в некотором смысле это одно и то же.
Спустя двадцать минут они уже въехали в черту города, оставив позади и виноградники, и краешек апельсиновых садов. Таксист слушал музыку по радио, параллельно болтая о чём-то своём. Только однажды, проезжая мимо плантации цитрусов, он упомянул о свалившемся самолёте, пожалел погибшего пилота и поругал тех, кто допустил неисправную машину к полёту. Оказалось, в репортаже уже сказали, что наиболее вероятная версия – халатность обслуживающего персонала. Джек вспомнил Кита и решил, что, когда закончит с одеждой, позвонит шефу полиции и узнает, есть ли новая информация.
Подъехав к магазину, Джек автоматически расплатился с водителем. Благо, что кошелёк с деньгами у него был в кармане и не пострадал. Только когда машина тронулась, он задумался о том, что можно было списать и эту поездку на компанию. Но решил уже лишний раз не переживать из-за 25 евро.
Магазин «Ламберджек» оказался не совсем типичным местом. В Испании много бутиков, авторских магазинов, много талантливых дизайнеров и портных. На центральных улочках любого города можно найти хотя бы одно заведение, где хозяйка продаёт собственные изделия, и непременно высокого качества и интересного вида. Китайцы и прочие азиаты ещё не успели захватить и вытеснить такие магазинчики с улиц Королевства, хотя волна этих людей накатывает стремительно и беспощадно.
Но этот магазин можно было достаточно смело назвать вызовом. Это был стопроцентный импорт. Но не с китайского, вьетнамского или иного восточного рынка. Это был магазин одежды и стиля запада. Того самого «ламберджек» -стиля, который стал в последнее время таким популярным.
Фланелевые рубашки, высокие сапоги и ботинки для горных переходов, дутые жилетки и потёртые джинсы. А также фотографии мужчин с пышными бородами, брутальными лицами, накачанными руками и острыми топорами в руках. Не самое очевидное решение для местного рынка, но судя по всему, продавцов это не беспокоило: внутри был ажиотаж.
Но только не типичный женский, когда представительницы слабого пола, проявляя недюжинную силу и смекалку, толпой бегают за красивой маечкой и копаются в груде белья на распродаже. Нет, это было большое количество серьёзных мужчин, которые практически в полной тишине примеряли куртки и ботинки, выбирали джинсы нужного размера. Иногда раздавался смех или возмущенное бормотание. Продавцы – только мужчины – сновали между клиентами, приносили и уносили нужные размеры, возвращали взятое на примерку на свои места.
Всё это сопровождалось звуками природы из незаметных за деревянными панелями колонок: шум реки, ветра, периодические пение птиц и рык зверей. На стене над прилавком висел большой топор. Судя по истёртой рукояти и паре зазубрин на лезвии, это был настоящий инструмент, который сменил работу в лесу на тихий гомон магазина.
К Джеку спустя несколько секунд приблизился продавец. Окинув взглядом пришедшего, сказал на чистом английском:
– Добрый день. Меня зовут Хуан. Разрешите вам помочь, мистер…, – и сделал паузу, ожидая, чтобы Джек представился.
– Сойер.
– Мистер Сойер, разрешите быть вашим консультантом в этом магазине.
Джек хотел было отказаться, а потом подумал – а почему нет?
– Хорошо, давайте посмотрим, что вы можете мне предложить, – сказал Джек, и продавец кивнул.
– Пройдёмте за мной, – указал рукой вглубь зала Хуан. – Вас интересует конкретный элемент одежды или хотите подобрать стиль полностью?
Сойер задумался на секунду:
– А давайте продумаем весь стиль.
И вокруг Джека закипела работа. Он видел, как некоторые из клиентов кидают на него заинтересованные взгляды. Но тактичность местных посетителей не знала пределов. Хуан же попросил встать недалеко от зеркала, обошёл покупателя по кругу, оценил свежие царапины на лице, сделал некоторые замеры, будто портной, а затем сказал:
– Присаживайтесь, сейчас я подберу вам несколько вариантов одежды. А мой коллега принесёт вам чай.
Не прошло и минуты, как удалился один продавец, а второй уже принёс небольшой металлический термос и походную металлическую кружку. Открыв посудину с чаем и обдав посетителя приятным ароматом травяного отвара, продавец ловко налил первую порцию, пожелал приятного дня на испанском и удалился. Джек сделал глоток. Рот обдало жаром, а затем холодом: горячий настой холодной мяты, чабреца и чего-то ещё, каких-то ягод. Джек не думал, что в Испании, которая просто не умеет пить чай, можно найти такой необычный напиток. Но считать этот магазин чистой Испанией тоже было бы неверно.
Спустя несколько минут вернулся Хуан, неся несколько вешалок с одеждой. Повесив на специальную стойку всё это добро, он попросил Джека встать. Следующие полчаса прошли в примерках, сменах разных рубашек и жилетов, подбором ботинок и носков. Сойер чувствовал себя в центре внимания, но это не вызывало в нём протеста. Это было по-деловому, профессионально и очень круто.
Спустя почти час после того, как он зашел в магазин, касса выбила чек, который Хуан, в свою очередь, приколол к листку гарантии. Узнав, что оплачивает счёт мистер Хавьер, продавец расплылся в широкой улыбке и сообщил, что владелец винодельни очень уважаемый человек в городе. Его вина поставляют в лучшие рестораны региона, заказы идут от местных аристократов. А в прошлом году он даже поставлял вина на один международный приём. И вообще, оказывается, мистер Хавьер, когда не носит костюм, любит носить джинсы именно из этого магазина.
Хуан уговорил Джека сразу надеть «вечерний» костюм: темно синие джинсы, светлую рубашку с коротким рукавом, жилетку и высокие ботинки ей в тон. В мешок из неокрашенной плотной бумаги с трафаретным рисунком топора пошли ещё две рубашки, запасные джинсы, теплые носки. В качестве подарка Джеку вручили топор. Только не настоящий, а коробочку в виде топора – в ней можно было хранить ключи или мелочь. Она выглядела очень естественно и, разумеется, брутально.
Выходя на улицу, Джек увидел своё отражение в зеркале. Пока он мерил разные предметы одежды, единого образа не складывалось. Но теперь он увидел нового себя. Человека с рассеченной щекой, с глубокими карими глазами, с мощными руками, которые могли держать не только бокал, но и топор, и очень хорошо одетым. Только бороды не хватало для полного комплекта. Но это не проблема, подумал Джек. Можно не бриться несколько дней, и она отрастёт. Джек улыбнулся сам себе и спрятал под рубашку Джима, который с любопытством наблюдал за перевоплощением своего хозяина.
Дверь за спиной закрылась, отсекая прохладу другого мира, и мужчину окружили душные сумерки. Начали зажигаться фонари, освещая оранжевыми шарами проезжающие машины и спешащих после работы людей. Хотелось есть, поэтому Джек прошелся вдоль по улице, пока не увидел стейк-хаус.
«Какое-то засилье импорта», усмехнулся про себя Сойер. Но решил, раз уж приоделся, как канадский лесоруб, то почему бы не поужинать, как английский аристократ. Ресторан встретил его белыми скатертями, гомоном ужинающих людей, тихо бормочущим телевизором с BBC, снующими официантами и уютным камином. Да, пламя в нём было искусной имитацией, но какая атмосфера!
Заказав royal-steak с овощами и базиликом, Джек попросил позвонить. Ему принесли радиотелефон и сказали, что, если он будет звонить за границу, это будет включено в счёт. Успокоив официанта, что связь будет местной, он достал визитку и набрал номер.
Трубку сняли с третьего гудка. Густой голос шефа полиции окутал звонившего. Извинившись за поздний звонок, Джек спросил, есть ли новости, особенно по авиакатастрофе. Шеф полиции угрюмо спросил:
– Мистер Сойер, вы хорошо знали своего друга?
– Да, достаточно. А что? Вы его в чём-то подозреваете?
– Скажем так, с ним не всё в порядке. Скажите, где вы сейчас? – Джек назвал место.
– Я хотел бы к вам подъехать, переговорить лично. Дождитесь меня. Заодно попробую, как там готовят говядину, а то всё никак не соберусь, – шеф полиции попрощался и закончил разговор.
Джек начал нервничать. Неужели Кит действительно повинен в падении самолёта? И предупреждал, надеясь спасти? Чтобы отвлечься от собственных мыслей, Джек посмотрел на мелькающие кадры в телевизоре. То, что там он увидел, заставило его вскочить: треть экрана занимала фотография Кита, и буквы кричали об «убийстве на основе выдуманного культа».
Какой культ подразумевался, Джеку объяснять не надо было.
Глава 7: Сумрак не скроет того, что должно быть скрыто
На столе стояло два стакана виски. Пустые тарелки с остатками соуса глядели слепыми бельмами в пространство. Лицо шефа полиции казалось высеченным из скалы монолитом в сумраке ночи. Джек же был похож скорее на призрака, нежели на живого человека. Его взгляд был направлен в стол, хотя его мысли были далеко отсюда – то в Барселоне, то в доме, где осталась семья Кита.
Старый друг действительно был мёртв. И в этом деле не было разночтений – убийство. Причем совершено оно было с умыслом и последующим надругательством.
Тело нашли в квартире, которую он снимал в Барселоне. Тихий район, спокойные соседи, приличный бар для постоянных посиделок. Окружающие на него не жаловались – человек много работал, потом спал. Иногда водил к себе женщин, но для Кита это тоже было нормальным. В целом, проблем никогда не доставлял.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Примечания
1
Carbon – уголь, cabron – козёл.
2
Bodega (исп.) – винодельня
3
Buenas noches (исп.) – Спокойной ночи
4
Темпранильо – сорт красного винограда
5
МАК – Межгосударственный Авиационный Комитет
6
Mi corazón (исп.) – моё сердце
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
Полная версия книги