До дрожи
Расплывается в ленивой улыбке, довольный своей дебильной шуткой. За что и получает удар кулаком в будто железный левый бок.
– Эй, а если отвечу? – ржет, дернувшись.
Только ржет! А у меня костяшки ноют…Больно!
– Кроме денег мне предложить тебе нечего, – подношу ко рту свой кулачок и на автомате облизываю ушибленные места.
Зря… Тут же резко перестаю это делать, так как у Артёма, наблюдающего за мной, взгляд становится пугающе поплывший. По спине пробегают будоражащие мурашки.
– Так третий или четвертый? – глухо интересуется парень, дернув кадыком.
Хлопаю глазами, не сразу понимая, о чем он.
– Ну скажи, что четвертый, я пятерик выиграю, – устремляет взгляд мне в декольте.
– Четвёртый, – бормочу, заливаясь душным румянцем. Это как-то унизительно…
– Да, я знал! – тихо счастливо орет, – Свои?
– Свои! Всё, ты отстаёшь? – раздражаюсь от его почти детской радости.
Облизывается. В карих глазах черти пляшут.
– Почти, Алиса…Теперь ты снимаешь лифон при мне, светишь природной четверочкой, потом фоткаем бирку, чтобы доказать, и я прощаю тебе телефон, хрен с ним, – расплывается в похабной улыбке.
– Совсем уже? – шокировано выдыхаю.
– Как хочешь, – тут же пожимает плечами и отступает на шаг, давая мне наконец нормально вдохнуть.
От него было так жарко, что я мгновенно зябко ежусь, почувствовав контраст от порыва прохладного ночного ветерка.
Артём делает ещё шаг от меня в темноту.
– Ты куда? – не понимаю.
– Как куда? В палатку отправлять видео в общую группу, – весело сообщает.
– Нет, стой!
– Значит согласна? – чуть склоняет голову набок и засовывает руки в карманы синих плавательных шорт.
Я молчу, скобля нижнюю губу зубами. Чёрт…!
– Так, я показываю бирку, и мы…
– Ты показываешь сиськи, сфоткаем для парней бирку, и я забываю про телефон, – деловито уточняет, перебивая.
– А видео?
– А про видео я ещё не придумал, – чешет подбородок, облизывая меня взглядом с ног до головы с таким видом, будто я забыла одеться, – Ну, что пошли? – качает головой в сторону входной двери моего домика.
Сжимаю и разжимаю кулаки, не зная, что делать вообще. Чёрт…
– Считаю до трёх, – нараспев сообщает этот гад, делая ещё шаг от меня, – Раз… Два…
– Клянись, что никто не узнает! Просто я дала тебе лифчик сфоткать и всё!
– Без Бэ, – расплывается в хищной самодовольной улыбке.
Глава 5. Артём
Рыжая стерва с ржачной фамилией пару секунд пытливо смотрит мне в глаза, словно пытаясь поковыряться в черепной коробке, и наконец, качнувшись, решительно направляется к домику.
Бля, я не думал, что это будет так легко!
Спасибо домашнему вину деда Коли, живущему тут неподалеку. Уже четвертый год не подводит. Вижу по тому, как нетвердо ступает эта королевишна, что она в говно, только сама этого не понимает. Конечно, пойло вкусное, сладенькое, пьётся легко…
Ничего, завтра наутро поймёт, и кому-то будет очень – очень стыдно, да, Цветочек?
Не удивлюсь, если умотает с практики первый же поездом обратно, хотя не хотелось бы. Забавная… И такая секси, ух!
Не могу ничего с собой поделать, да даже и не пытаюсь. Жадно пялюсь на неё, раздевая глазами. Это легко, потому что на ней какой-то дурацкий белый сарафан в цветочек, который просвечивает в тусклом электрическом свете одинокой уличной лампы.
Короткий, с кружевными рукавчиками на плечах, из-за чего видно задорные розовые бретельки лифона. Они натянуты так, что сложно не думать, какое тяжелое богатство им приходится поддерживать.
Мой взгляд опять прилипает к её декольте. Эти мерцающие во тьме полушария с проступающими тонкими венками под будто прозрачной нежной кожей…Бл…Во рту опять слюны выделяется столько, что тянет сплюнуть.
Но не при дамах, да? Лучше подожду и, возможно, смогу их облизать. И не только их…
Рыженькая, там ты ведь тоже рыженькая?
– Только попробуй меня тронуть и сядешь на пятнадцать лет, понял? – воинственно рычит Лютик, перехватывая мой плотоядный взгляд.
Ха! Напугала…Сама попросишь!
Но я лишь прячу ухмылку, опустив голову, и вскидываю вверх руки типа сдаюсь.
Смеряет меня подозрительным взором, прежде чем повернуть дверную ручку и войти внутрь. Вслух не приглашает, лишь оставляет дверь приоткрытой, но мне и этого достаточно. Спешу за ней. От адреналина уши закладывает.
Даст?!
С виду прямо хозяйка Медной горы и такая же мегера, но то, как она к Янычу липла, как бы намекает, что эта кошечка очень даже может быть ласковой и послушной.
Она и правда на кошку похожа… Огненно- рыжая, с россыпью веснушек на надменно вздёрнутом курносом носу, миндалевидные глаза не голубые, а почти синие – в первый раз вижу такие, хотя возможно это просто линзы. В меру полные мягкие розовые губы, фигура как гитара, ноги длинные, хоть сама невысокая, и эти её буфера…
Опять тону в вырезе цветастого сарафана, лишь мельком оглядев домик внутри.
Да и смотреть тут не на что – за четыре года летней практики я их изнутри все изучил. Обшитые крашеной доской стены, две двухъярусные кровати, умывальник, тумбочки, в углу общий шкаф. Унылое дерьмо. Лучше уж жить в палатке, как по мне, чем в этой казарме без кондиционера.
– Какая твоя? – интересуюсь у рыжей, кивая на кровати.
– Тебе зачем?
– Хочу устроиться поудобней для представления. Покажешь же класс, да, Лютик? – подначиваю её.
Она так забавно краснеет от злости, что невозможно остановиться, кончики ушей уже как свекла. И синие глаза натурально мечут пьяненькие молнии. Такую бы энергию, да в горизонтальную плоскость…
Не дождавшись ответа, где она спит, падаю на ближайший нижний ярус и устраиваюсь полулежа, упершись локтями в матрас и широко разведя колени, чтобы хоть немного скрыть стояк на неё, который уже слегка утомил.
У меня он ещё с поезда…Красивая…
Не была б такой козой, уже б бежал как дурак в город пять километров, чтобы притащить ей розочки и мороженое.
– Чувствуй себя как дома, – язвит рыжая, смотря на то, как я развалился на чьей-то кровати, а сама себя руками обнимает. Нервничает…
– Я уже, – улыбаюсь, впиваясь глазами в её лицо. Краснеет, ярко так, – Ну и где обещанное шоу?
– Ты такой козлина, – почти жалобно бурчит.
– Давай, как укольчик, раз и всё, – игнорирую просительные нотки в её голосе.
Пусть знает, кто тут альфа по расписанию.
Мне тоже немного пьяно и по- злому весело. В следующий раз не будешь сходу грубить незнакомцам, да, Цветочек?
Лютик… Что это за фамилия вообще? Дурацкая.
Хотя ей по-своему идёт. Она вот точно не нежная фиалка. А как раз этот живучий ядовитый цветок.
Алиса Лютик…
Её имя и фамилия оказываются последними связными словами у меня в голове, потому что дальше рыжая, глубоко и судорожно вздохнув, тянет рукавчики сарафана вниз, глядя мне прямо в глаза.
Ох-ре- неть…
У меня яйца поджимаются от её затуманенного взгляда под томно прикрытыми веками.
Что уж говорить о том, какое впечатление производит медленно показывающееся розовое кружевное нечто, наполовину скрывающее её грудь. Окружности такие мягкие и полные даже с виду, что у меня кончики пальцев начинает нещадно колоть, а давление стремительно пробивает отметку двести.
Кажется, над кромкой белья виднеется начало светло-розовых ореол, и я смотрю туда так, что глаза режет сухостью. Моргну когда-нибудь потом…
Я, конечно, видел женские сиськи, и даже вполне симпатичные, но это просто десятка по порно -шкале.
Ещё и рыжая делает всё так медленно-о-о…
Нервно облизывает губы, ведет худенькими плечами, демонстрируя тонкие ключицы, и молчит, сверля меня кажется таким же поплывшим от жара момента взглядом.
Или она просто пьяна и не совсем соображает, что творит. Или соображает и тоже хочет трахнуться.
Я за последний вариант, если что!
Когда Алиса заводит руки назад, чтобы отщёлкнуть застежку бюстгальтера, я почему-то вскидываю взгляд вверх и смотрю ей прямо в глаза.
Просто её порозовевшее от смущения и возбуждения лицо – это тоже вдруг секс, причем не меньший.
И мне хочется, чтобы она поняла, как я её хочу. И хочется, чтобы уступила, а покусаемся потом.
Или больше кусаться не будем… Я не очень соображаю сейчас…
Она четко улавливает мою эмоцию. В синих глазах с поволокой мелькает чувственное торжество.
Конечно, я наверно преданного пса напоминаю, только что язык не высунул, а хвост вот дрожит и натурально пытается биться в штанах.
Так что полностью осознавшая свою власть, девчонка уже уверенней ведёт плечами, сбрасывая с них бретельки, и даёт лифчику медленно упасть ей в руки.
Отслеживаю его путь и застываю, упершись взглядом в Алискину роскошную, нежную грудь. Во рту пересыхает. Зачарованно пялюсь на то, как светло -розовые соски съеживаются и темнеют от моего внимания. Представляю, что будет, если дотронусь…И ниже…М-м-м…
Но нельзя. Обещал. Я же не насильник. Вот бы сама…
Дышать получается только шумно и часто, от фантазий ведёт. Поднимаю глаза к её лицу – она вся болезненно пунцовая, но в глазах мерцает превосходство. Молча взглядом спрашиваю разрешение сделать следующий шаг.
Просто намекни, Цветочек…
Залюблю и забуду, какая ты злюка. В сторону Яныча потом даже голову не повернешь. Дава-а-ай…!!!
Нутром чую, что всё понимает и тоже плывет. Возбуждение мощными волнами от неё…Ну?!
– Всё, насмотрелся? – вдруг с холодной издёвкой фыркает Алиса и, резко разрывая наш зрительный контакт, прикрывает грудь руками, бросив мне в лицо бюстгальтер, – Фоткай бирку и вали, извращенец-Артём-или-как-там-тебя.
Глава 6. Артём
Бах. Ледяной душ, и я как оплеванный.
Секса не будет – я понял.
А жаль…
Удушающее возбуждение смывает на раз, оставляя лишь лютое желание подточить этой кошке когти.
– Что -то ты слишком дерзкая в разговоре с тем, у кого на тебя компромат, – холодно цежу, садясь ровнее на постели и упирая локти в колени.
– А он точно есть? – надменно выгибает рыжая бровь.
– Телефон свой дай, – протягиваю к ней руку.
– Ещё чего! – фыркает, – Нашёл дуру…
– Ну мой-то ты разбила, как мне к себе в почту зайти, умная? – язвлю в ответ.
Смотрит врагом. Синие глаза мерцают как валькирии из какого-нибудь фэнтези сериала. Такие яркие, что опять в голове мелькает вопрос – это линзы или свои? Если свои, то…
Бля, не думать об этом, а то опять встаёт. Достало уже!
– Выйди из профиля ВК, я зайду и тебе покажу, чтобы вопросов не было, – добавляю уже ровнее, – Заодно фотку лифона сделаю – скину себе.
Девчонка хмурится, раздумывая, сверлит меня недоверчивым взглядом и кусает пухлую нижнюю губу, которая белеет в месте, где её касаются зубки. Потом отпускает, и нежная плоть снова наливается красным…
А если я укушу, м? Так же будет эротично?
Не сразу понимаю, что снова подвис на очередной детали Цветочной внешности. Пялюсь как дурак…
Приходится головой тряхнуть, чтобы прийти в себя. Усилием воли отвлекаюсь от Алисиного рта и смотрю прямо в синие сощуренные глаза.
– Ну? Дашь телефон? Или просто не хочешь, чтобы я уходил? Нравлюсь, да? Признай… – поддеваю её.
– Да пошёл ты! – тут же шипит и лезет за своим гаджетом.
Смахивает пальцем блокировку, шуршит там что-то, склонившись к экрану, от чего несколько рыжих как пожар прядей падает ей на лицо. Я в это время беру и рассматриваю её бюстик. Чашки реально большие, тонкие, без поролона, сплошное кружево, на бирке 75D, я не разбираюсь, но видимо это и есть четвертый размер. Кручу в руках вещицу, а она словно кожу жжёт…
Поддавшись порыву, подношу к лицу, нюхаю…Ни хрена себе…Это духи или от неё самой так?!
Поднимаю поплывший взгляд на рыжую, глубоко вдыхая аромат, отдаленно напоминающий цветущую акацию у моей бабушки в деревне…Помню, что она сладкая была, касаюсь языком кружева, но конечно на вкус только ткань. Дебил я…
Ещё и рыжая смотрит на меня, изумленно приподняв брови.
– Ты больной? – интересуется совершенно искренне, – Ты его жрать собрался что ли?!
Кхм… Подмигиваю ей, держа лицо, но чувствую, как скулы предательски розовеют. И правда тупо смотрелось наверно.
– Нет, я ужинаю только трусиками, снимешь для меня? – перевожу всё в шутку, комкая в кулаке её лифчик.
– Косточки сломаешь, – морщится Алиса.
– Тебе не угодишь, – закатываю глаза.
В ответ на её лице вдруг мелькает улыбка. Такая милая, открытая, с глубокими ямочками на нежных щеках, что я опять подвисаю. Словно ангел крылом коснулся, блять…
Как вообще из-за мимолетной мимики может настолько изменится лицо?!
Ведьма какая-то, а не девка…
– Так, только посмей где-то лазить! – наставляет меня, прежде чем отдать свой телефон.
Опасливо садится на краешек кровати рядом.
– Только зайду к себе в ВК, – поднимаю руку, будто клянусь.
Ещё пару секунд сверлит взглядом и отдает айфон, весь покрытый стразиками.
На экране уже открыта вкладка входа в мессенджер. Выхожу пока оттуда. Пялюсь на заставку. Там она и какой-то белобрысый взрослый мужик расплываются в лучезарных улыбках в камеру.
Эй, Лютик, ты что? Чисто по старпёрам?!
Вслух это не произношу, но поднимаю на неё такой выразительный взгляд, что она возмущенно восклицает.
– Это отец мой! Ты куда полез вообще?! Отдай! – рывком тянется к телефону, но я успеваю перехватить её за талию прижать к себе.
Ошпаривает жаром.
Алиса, которую роняю на себя, упирается одной ладошкой мне в грудь, а другой в пах, и случайно ведёт губами по моей скуле.
Ошарашенно отшатывается на пару сантиметров и замирает, распахивая округлившиеся синие глаза.
А я…
Я чувствую её дыхание, и понимаю, что лифчик пах ни хрена не духами. На улице это было не так заметно, а сейчас меня с головой обволакивает этим пьянящим майским запахом. И будто вкус цветочного мёда на языке. Инстинктивно глажу девичью напряженную спину, путешествуя мутным взглядом по Алисиному лицу, которое так близко… Хорошая…
Она теряется на секунду, тоже рассматривая меня, но почти сразу выкручивается из моих рук и снова пытается дотянуться до телефона, о котором я на мгновение забыл.
– Нет! Стой! – возвращаюсь в реальность, – Не лезу я никуда, просто давай сначала фотку сделаем, я себе отправлю. Давай…Расправь бирку и скажи "сиськи", – включаю камеру.
– Эй, мы так не договаривались! – пыхтит.
– А как я докажу, что точно твой? Не паникуй, Цветочек, скажем, что договорились поделить выигрыш пополам и ни у кого вопросов лишних не будет. Давай.
– Боже, что я делаю, – бормочет обреченно себе под нос, но исполняет всё, что я говорю.
Правда к лучезарной улыбке и бирке, поднесенной к лицу, прибавляется выразительно торчащий средний палец, но так смотрится даже эффектней. Правильно, Цветочек, никто с моего курса твоё белье вживую не увидит. Яйца оторву.
– Красотка, – урчу одобрительно, возвращаясь на страницу входа в ВК.
Отправляю себе фото, мельком взглянув на галерею. Ничего такого, одни девчонки и виды. Это хорошо…
– Тебя как найти? – кошусь на неё, расплываясь в ехидной улыбке, – Видео отправлю. На память…
– Алиса Лютик, я там такая вроде бы одна, – поджимает губы, вытягивая шею и поверяя, не лезу ли я ещё куда-нибудь в её телефоне.
– Ок, лови, – заодно стучусь в друзья.
Профиль закрытый, а я посмотреть хочу…
Выхожу со своей страницы, отдаю девчонке телефон и падаю спиной на кровать, закинув руки себе за голову, пока Алиска заходит к себе и проверяет сообщения.
Нагло облизываю её взглядом, пока занята и ей не до меня. Соски так и просвечивают сквозь тонкую ткань сарафана, юбка задралась по бедру. Её ноги…Тонкие щиколотки, красивые икры, острые коленки, белая кожа…Дергаю кадыком, упираясь взглядом в развилку между…и ширинка на шортах опять заметно натягивается.
Я капец как хочу эти ноги в стороны развести, аж печёт всё в паху.
Только не совсем понимаю, как сделать это из нынешней точки нашего милого общения. Цветочек- то похоже вообще не настроена.
Она вон, по Янычу, оказывается, сохнет.
Но козырь в этой игре все равно у меня…
Алиса тем временем смотрит скинутое видео, меняясь в лице. Бледнеет. Видимо верила до последнего, что блефую, а не-е-ет!
– Так, что ты хочешь? – интересуется глухо, переводя на меня потухший взгляд.
Молчу, её разглядывая. Сказать " тебя" слишком примитивно и не сработает, хоть это и очевидно. Причем нам обоим. А ещё она поникшая такая вдруг сразу…Когда улыбается или злится, или всё скопом – оно как-то комфортней…
Так. Что ж я хочу???
– Будешь моим волшебным Цветочком, цветиком – семицветиком. С тебя семь желаний, и видео я удалю, – выпаливаю первое, что приходит в голову.
– Каких ещё желаний? – хмурится непонимающе, – Я спать с тобой не буду! И не мечтай!
– Хорошо, ничего насильственного и невыполнимого, – кривлюсь, – Так, завтрак приготовить, спинку помять… Ну что, договор?
Смотрит на мою протянутую руку как на ядерную боеголовку.
– Ничего невыполнимого, – повторяет с нажимом.
Киваю. И Алиска, помедлив, с недовольным видом пожимает мою ладонь.
Глава 7. Алиса
– Девчонки, подъём! Зарядка, завтрак и в поле! – тонкий голос Эллы Эдуардовны, а между студентов просто Элечки, нашей преподавательницы истории религии, бесцеремонно врывается в сон и отчаянно дребезжит с моей раскалывающейся голове.
– Давайте -давайте! Все уже встали, только вы! На будущее заводим будильники! – бьёт Элечка в ладоши, поторапливая.
– Элла Эдуардовна, мы сейчас…– хрипло отзывается Зара с верхнего яруса нашей общей кровати.
Соня скрипит матрасом, поднимаясь с постели напротив, и шоркает босыми пятками по дощатому полу в сторону умывальника.
И только я отказываюсь вставать.
– М-м-м…– мычу страдальчески, накрывая похмельную голову подушкой и слыша, как Элечка хлопает дверью, оставляя нас с девчонками наедине.
Душно, во рту горько и сухо, между ушей кто-то стучит кувалдой и хочется умереть.
Я не желаю просыпаться в этот мир и тем более не собираюсь вспоминать вчерашний вечер!
Мне стыдно так, что тянет реветь навзрыд, жалея себя.
Может к чёрту эту практику? Уехать…???
– Давай, Алиска, подъём! – Зара пытается стащить с меня одеяло, в которое я вцепляюсь мертвой хваткой.
Хохочет. Смешно ей, а я тут умираю! Тоже мне подружка!
– Пить меньше надо, – изрекает глубокомысленно Садыкова, всё-таки срывая с меня одеяло.
По телу бежит озноб от прикосновения к коже утреннего зябкого воздуха. Сон ускользает.
– Да не пила я, – бурчу, садясь на кровати и протирая глаза, – Почти…Вино было странное какое-то.
– А мне понравилось, вкусное, – отзывается Соня, чистящая у раковины зубы, – Только голова сегодня немного болит.
– И у меня, – вздыхаю, сдаваясь и тоже бредя к умывальнику.
Мельком смотрю на себя в зеркало и сразу отвожу глаза. Топит обрывками вчерашнего вечера так, что мучительно неловко даже перед собственным отражением. Уныло чищу зубы, пытаясь вытравить из головы мучащие образы, но не выходит…!
Глеб Янович, застывший истуканом от моего прикосновения, моё признание в любви, его замешательство, то, как выдаю, что у него на меня стоИт…!!!
– О-о-о, чёрт! – страдальчески тяну, даже не замечая, что вслух.
Хочется надавать себе пощечин. Как я в глаза ему смотреть теперь буду?! Лицо жарко вспыхивает.
– Ты что, Алис? Чего чертыхаешься? – косится на меня Соня.
Мотаю головой, отворачиваясь к раковине и орудуя щеткой во рту с ещё большим усердием. Потому что вспоминаю, что было дальше…
Как из темноты выплыл этот-как- его-Артём, как шантажировал меня, как…
Как я…
Как я показала ему сиськи!!!
В сердцах кидаю щетку в стаканчик и рьяно полощу рот, жмурясь. Если бы от неловкости можно было сгореть, я бы уже полыхала.
Мужской лапающий взгляд, приклеенный к моей обнаженной груди, ощущается ожогом даже сейчас, и я непроизвольно провожу рукой по полушариям, пытаясь стряхнуть это раздражающее фантомное прикосновение. Ничего не выходит.
А безжалостная память подкидывает ещё картинок.
Как Артём завалил меня на себя, когда я пыталась отобрать у него свой телефон. Как моя рука ему прямо в пах уперлась, такой горячий и напряженный…Как зачарованно он смотрел на мои губы, которые при этом нещадно пекло.
Как я пялилась на него в ответ, охваченная каким-то странным душным оцепенением.
Как, прежде чем уйти и уже встав с кровати, он вдруг вернулся и, обхватив рукой мой затылок, мазнул губами по моим приоткрытым губам.
И как меня охватило острое злое разочарование, когда сразу отпустил, даже не пытаясь углубить поцелуй.
Этот Артём бесспорно полный придурок, наглый и беспринципный, и ни капли мне не нравится, но…
Но я словно и сейчас ощущаю прошедшею дрожью по телу волну возбуждения, наполнившую жарким зудом низ живота, когда он меня коротко чмокнул на прощание.
И к своему ужасу понимаю, что, будь он хоть чуть -чуть понастойчивей, я бы…я...
Боже, и от этого стыдно больше всего…!!!
Даже сильнее, чем от неуклюжего признания Глебу Яновичу!
Поверить не могу, что в моменте я была не против с ним…Кхм…
Шикарный бы у меня был первый раз, что уж! С первым попавшимся наглым встречным! Без отношений, без эмоций, без любви…!!!
Всё, больше никакого вина!
Сухой закон на всю практику – обещаю себе, торопливо надевая короткие джинсовые шорты, бордовый бюстик и простую белую маечку.
Собрав волосы в высокий хвост, подкрашиваю ресницы и наношу блестящий розовый блеск на губы, толкаясь с Зарой у единственного зеркала. Соня уже нетерпеливо топает ногой у входной двери, дожидаясь, когда мы наконец соберемся. Послав своему отражению воздушный поцелуй, чтобы хоть как-то себя подбодрить, выбегаю с девчонками на улицу. Прятаться в домике двадцать дней всё равно не получится.
Ещё нет и девяти, а солнце уже ощутимо печёт макушку, покрывая кожу испариной. Пока идем к центральной площадке археологического лагеря, перевязываю хвост в гульку, потому что волосы неприятно липнут к шее.
Зарядка в самом разгаре, когда мы с девчонками присоединяемся. Её проводит какая-то сотрудница РАН- точно не из нашего университета. Вообще лагерь достаточно большой и представляет собой солянку из нескольких организаций. Институт археологии РАН здесь на постоянной основе – они главные и руководят научной работой, раздавая наделы и задания остальным.
Ещё есть кластер добровольцев, которые решают провести так свой отпуск в Крыму, предпочитая работу лопатой и возможность найти какой-нибудь монетку размеренному отдыху в санатории.
Ну и, конечно, небольшая турбаза, принадлежащая моему МГУ. Всем потоком мы в домиках- клетушках не помещаемся, поэтому помимо нашего жилого корпуса вокруг беспорядочно раскиданы палатки, вмещающие добрую половину прибывших студентов.
Я думаю, здесь есть ещё какие-то резиденты, но пока не разобралась.
Пока делаем наклоны, встав с девчонками в пятый последний ряд, озираюсь по сторонам, кивая знакомым и ощущая нарастающую с каждой секундой нервную слабость.
Внутренне готовлюсь к тому, что в любой момент может появиться Глеб Янович, и мне придется посмотреть ему в глаза.
О том, что где-то здесь бродит ещё и Артём, напротив упорно стараюсь не думать.
Плевать мне на него и его желания.
Ничего невыполнимого, так?
А всё, что я могу для него выполнить – это принести кофе или купить шоколадку. Или пиво. Или инструкцию по базовому этикету. Или слабительное. На выбор. Ах-аха…
Кстати, почему он не на зарядке?!
Осматриваю ряды разминающихся внимательней. Точно, ни Артёма, ни его дружков из поезда.
Ещё и прогуливает…
Пф-ф-ф, кто бы сомневался! Точно двоечник.
И как только четыре курса отучился? У нас не самый простой факультет.
Папочка оплачивает наверно ему безалаберное почесывание яиц уже как пятый год.
И почему я вообще продолжаю о нём думать?
Наверно потому, что думать о Глебе Яновиче и его реакции на моё признание страшно…
Наклоняюсь, упираясь ладонями в щербатый асфальт площадки, под коленями и по бедрам приятно напряженно тянет. Прикрываю глаза, стараясь прогнуться ниже и увеличить нагрузку.
Под счёт ведущей резко выпрямляюсь, выдыхая, и тут же вспыхиваю алым, потому что рядом с женщиной, проводящей зарядку, внезапно оказывается Глеб Янович, а с ним… Артём и ещё два каких-то парня.
При виде Наумова и Артёма одновременно внутри болезненно колет вспрыснувшимся в кровь адреналином. Опускаю глаза, начиная с увлечением рассматривать свои кеды.
Но всё же успеваю заметить, как Наумов мажет по мне вороватым взглядом, поджимая губы, а Артём наоборот, не скрываясь, пялится в упор.
Глава 8. Алиса