Влюбись в меня, Воробышек!
Я вышел ему навстречу и мы пожали руки. Как всегда, Люк тепло потрепал мой затылок и по-мужски коротко приобнял за плечи. Я тоже был рад его видеть – мы с Ванькой обожали Женькину семью и любили зятя. Когда-то он много сделал для нас с братом, рано потерявших отца, и мое увлечение кикбоксингом и восточными единоборствами в большей степени было связано с его появлением в нашей жизни4.
Просто увидев однажды Илью на бойцовском ринге, я опьянел от идеи и желания стать похожим на него.
– Привет, Данил. С возвращением. Рад тебя видеть!
– Привет, Илья. Я тоже рад. С Рождества ведь не виделись.
– Как ты? Слышал от Ивана, ты в отличной форме. Теперь и сам это вижу.
– Уже не терпится встать с тобой в спарринг, вот и посмотришь. – Я коротко хохотнул, вспомнив, сколько раз Илья отправлял меня носом в песок, когда я сопливым пацаном просил его дать мне первые уроки кунфу на конюшне отчима. – Давно меня никто всерьез не осаживал. Сергей хороший тренер, но ты умеешь преподать урок так, что хочешь не хочешь, а запомнишь и используешь.
– Договорились. – Илье было что вспомнить из своего воспитания нас с Ванькой, и он ответил усмешкой. Показал кивком на сумку. – Я на минуту, не ожидал, что ты дома. Родители ждали тебя завтра, но Женька, добрая душа, попросила заехать на квартиру сегодня, а заодно привезти тебе кое-что от Донга, чтобы ты здесь не опух от голода. Но вижу, зря переживали. – Темно-карие глаза Ильи вопросительно блеснули. – Вкусно пахнет. Сам, что ли, упражнялся на кухне?
Я понимал причину удивления Люка – готовить я не умел и не любил. Нас с братом вырастили женщины – мать, бабка и старшая сестра, так что напрягаться с готовкой особой нужды не было. А если я был в квартире с девушкой, то всегда блокировал дверной замок, чтобы избежать неловких сцен – однажды мы договорились об этом с Ванькой (после одного неприятного инцидента5) и больше подобных просчетов я не допускал.
До сегодняшнего дня.
Но сморозить какую-то глупость не успел. Потому что в эту самую минуту моя гостья вышла из спальни с ведром и шваброй в руках, прикрыла дверь ногой и направилась в ванную комнату. Но увидев нас – уставившихся на нее – затормозилась и встала.
– Д-добрый вечер, – пролепетала и напряглась.
Мы продолжали стоять, и судя по тому, что Илья впервые обратил внимание на девчонку рядом со мной, что-то в ней его привлекло. Надеюсь, не мои футболка и шорты. Потому что хрен я смогу объяснить до конца даже сам себе, почему они на ней оказались.
– Здравствуй. – Илья всегда был немногословный, вот и на этот раз перевел взгляд на меня и вопросительно поднял бровь. – Даня, так и будешь стоять?
Черт! А что я должен сделать? Ну не знакомить же его с Ромашкой, когда я даже имени ее не знаю? До сих пор его мои отношения с девушками не интересовали.
Спасибо девчонке, сама сообразила, что сказать. Вместо того, чтобы пялиться на мужа моей сестры и судорожно моргать, как делали девушки везде, где появлялся Илья Люков, она перехватила швабру и расставила все точки над «і».
– Не стоит. Я тут случайно – так, ужин готовлю. У нас с Даней договор – единовременный!
После чего вошла в открытую дверь ванной комнаты, оставив нас двоих. А Илья ухмыльнулся:
– Даже так? Как интересно… Ну, бывай! – хлопнув меня по плечу, шагнул к двери и предупредил: – И в следующий раз звони, Айболит, когда появишься! Не люблю соваться в чужую жизнь.
Я стоял хмурый, как дурак, не понимая, что происходит. Но все равно упрямо возразил:
– Это не то, о чем ты подумал!
– Ну да? Наверное, поэтому на ней Женькины носки.
Глава 5
Рита
Я перекрыла кран, опустила ведро с водой на пол и услышала, как закрылась входная дверь. Синеглазый грубиян еще немного постоял в прихожей и вернулся в кухню к своему ужину. Он злился, и я понимала на что, а сейчас, похоже, еще и огорчился – потому что неожиданно меня увидел тот, кто видеть не должен был. Во всяком случаем, мне так показалось.
Но я ведь ничего такого не делала – лишь исполняла условия. Даже знакомиться с молодым мужчиной не стала, чтобы не мешать этим двоим. Тот незнакомец, который вошел в квартиру, запросто мог принять меня за уборщицу – вот и пусть принимает. А если учесть, что у этого Данила язык подвешен и он точно не из скромников – не думаю, что я для него проблема.
Не обязательно быть старыми знакомыми, чтобы с уверенностью сказать – этот парень в любых жизненных обстоятельствах будет чувствовать себя, как рыба в воде. Тихони, вроде меня, пеленгуют подобных типов издали и стараются обходить стороной.
Зачем? Да чтобы не обжечься и не поранить о них сердце, иначе можно долго приходить в себя. Потому что я, конечно, верю в благородных рыцарей и джентльменов, вот только красавцы среди них давно перевелись. Остались одни разбойники и сердцееды – вот как этот синеглазый грубиян. А принцы, если и существовали когда-то в природе, то теперь живут лишь в сказках и фантазиях.
Хотя сегодня по смелости, надо признать, я превзошла себя на две головы. Но это все стресс виноват и моя растерянность. В любой другой ситуации я бы с этим Данилой никогда не заговорила. Я бы вообще к нему не подошла и уж точно не стала бы ни о чем просить – гораздо спокойнее витать в облаках и книжных историях, чем наяву иметь дело таким парнем.
Я чуть рот не открыла, когда вошла в комнату и увидела его без джемпера, в одних джинсах. Хорошо, что он не заметил, как я растерянно застыла, а потом вместо двери поймала лбом стену. В такой ситуации уж лучше выглядеть суетливо, чем смешно, и лучше отвлекаться на посторонние предметы, чем смущаться того факта, что я нахожусь в одной комнате с полуодетым красивым грубияном. Который оказался удивительно похож на героя романтической истории – сильного, верного и справедливого… это, конечно, если с ним не говорить, а смотреть со стороны.
А вот если заговорить, то герой легко превратится в невежливого разбойника и чары рассеются. Так что даже хорошо, что у него характер вредный – так проще не обмануться.
Зато он не хитрый, – тут же встало на защиту нового знакомого подсознание, и пришлось с ним согласиться. Предложение озвучил честно, и одежду дать догадался. Даже носки не пожалел! Уютные, между прочим, носки – голубые в звездочках. Ноги без них бы окончательно замерзли.
Скорее всего, они принадлежат его девушке из машины, которая обиделась и сбежала. А он не стал догонять. Потому что гордый и потому что не ожидал.
М-да, нехорошо, конечно, получилось с моим появлением и потасовкой с букетом, но я ведь не специально им вечер испортила. Сейчас вот быстренько пол домою, закончу с уборкой и уйду. Точнее, уеду из жизни этого Данила и исчезну навсегда. Потому что, кажется, он расстроен всерьез.
А что, если эта брюнетка теперь его бросит? А вдруг он ее любит?!
Я вымыла полы в ванной комнате, прибрала в прихожей и спрятала инструменты на место в хозяйственный шкаф. Нерешительно потоптавшись в коридоре, все же решилась войти в кухню. Парень сидел на стуле, боком к столу, прислонившись голыми плечами к стене и, услышав мои шаги, повернул голову. Отставив на стол стакан с недопитым соком, встретил меня колючим взглядом.
Конечно, я понимала, что вызываю у него неприятные эмоции и он мне не рад. За время моей уборки обида на парня за его грубость поостыла, и стало ясно, что я должна хотя бы попытаться в сложившейся ситуации что-то исправить. Должна сказать:
– Послушай…
– Что, уже управилась, З-золушка? – ну вот, снова смотрит неласково. – А ты шустрая.
– Да, но я не про это. Давай я позвоню твоей девушке и извинюсь? Объясню, как оказалась в машине и скажу, что ты ни при чем? Что это я виновата в вашей ссоре. Действительно некрасиво вышло у парка. И про озабоченных хомяков, это я зря сказала.
– Кому? – мне показалось или парень удивился? Сдвинул озадаченно брови, словно гадая, о ком это я.
– Ну-у, твоей девушке из машины, которую я нечаянно укусила и стукнула букетом. Но только потому, что испугалась! – добавила чистосердечно. – Не со зла!
Парень осмысленно куснул губы, отвел взгляд и допил сок. Вернул стакан на стол.
– Она не моя девушка, – ответил спокойно и вновь посмотрел на меня.
Ничего не понимаю.
– Но, как же? Вы ведь с ней того… собирались как бы… ну-у…
Я что, и правда хочу произнести вслух «заниматься оральным сексом»?.. В лицо незнакомому парню?
На щеки невовремя полез румянец и пришлось выкручиваться:
– А ревновала она почему?
Но парень в отличие от меня не смутился. Напротив, ответил со знакомыми нотками раздражения в голосе:
– А вот это, не твоего ума дело, ясно? Я не встречаюсь с девушками в том смысле, который сейчас у тебя в голове.
– Совсем?
– Совсем!
– Но, зачем же тогда… цветы? – осторожно изумилась.
– Случайно купил. Вечер обещал быть насыщенным, вот и расщедрился. Девушка из машины – моя подруга, и не воображай себе лишнего. Мы с ней взрослые люди.
Тут, конечно, не поспоришь. Из подросткового возраста парень давно вырос, да и девушка тоже. Вот только в моей голове все равно кое-что не сходилось. И, видимо, стресс тому виной, потому что я не смолчала, а вдруг спросила:
– Подруга? То есть, то, что почти произошло в машине, вы собирались сделать… по дружбе?!
– Слушай! – парень встал и шагнул ко мне, сверкнув синим взглядом. Навис рельефными плечами, оказавшись так близко, что пришлось на него поднять ресницы. – Не делай вид, что ты вчера родилась. Не после того, как я запросто ощупал твою голую задницу, а при желании мог достать и до всего остального. После такого в твое удивление трудно поверить! Хочешь сказать, у тебя это случается исключительно по большой любви? Тогда что ты делаешь здесь? Почему с тобой я, а не твой парень?
Э-эм. Хм-м. На это оказалось нечего ответить. Удивление вмиг исчезло и расхотелось задавать вопросы. Не выдержав этой неожиданной близости, я отступила и отвернулась. Сказала тихо:
– Ладно, извини. Ты прав, это не мое дело. Я просто хотела сказать спасибо и помочь тебе, но вижу, что поспешила. Я посижу немного в комнате, пока ты ужинаешь? Через полчаса можно ехать – я недалеко отсюда живу, ты быстро вернешься.
Но меня взяли за руку и повернули лицом к столу. Парень сел на стул и ногой выдвинул из-под стола еще один. Взяв в руки телефон, бросил холодно – кажется, я уже начинаю привыкать к его тону:
– Если хочешь кофе – можешь выпить. И сумку разбери, которую я занес – там наверняка есть десерт, – угощайся. С ужином ты справилась, так что заслужила.
Кофе я хотела, и очень сильно, поэтому отказываться не стала – как раз и время пройдет. А вот к десерту не притронулась – все-таки у меня есть дом. Скоро вернусь и забуду свое ужасное приключение.
Пока сидела за столом с горячим напитком в руках, старалась на парня не смотреть – он что-то листал в телефоне и, похоже, обо мне забыл. Так даже лучше. Отвлекшись на кофе, я стала думать о том, что скажу вечером Даше, если обнаружится, что я не отвечаю на звонки. В это самое время моя семья уже должна приехать в аэропорт и готовиться к посадке в самолет, а значит родителям сейчас не до меня. Но когда они прилетят в Германию – я обязательно должна выйти на связь.
Главное, чтобы Степка оказался дома, когда вернусь, и не пришлось искать брата у его друзей. Потому что если кто-нибудь из наших знакомых увидит меня расхаживающей по улице в мужской футболке и шортах… боюсь, связь с папой восстановится раньше, чем я найду свои вещи и телефон. И будет всё равно, где находится в этот момент Андрей Воронов6– на земле или в воздухе.
– Ну, и что ты решила?
Я задумалась о своем, и неожиданный вопрос парня заставил меня вздрогнуть:
– Что? Ты о чем?
– Ты уже пять минут меня рассматриваешь, скоро дыру протрешь. Так я тебе нравлюсь или нет?
Я действительно сидела и смотрела на синеглазого, но к своему ужасу только сейчас это заметила. Уйти в себя для меня всегда было проще простого, особенно с хорошей книгой, но не в квартире же чужого парня!
– Нет, ни капли! – дважды моргнула ресницами, ощутив, как на щеки плеснул жар стыда, и тут же облизала пересохшие губы.
Парень тоже моргнул. Сощурив глаза, озадаченно приподнял бровь:
– Не понял. Золушка, ты сейчас что, со мной флиртуешь?
Вот еще не хватало!
– Н-нет, – мотнула головой, но взгляд не отвела – не смогла. Мой сегодняшний спаситель умел акцентировать на себе внимание – это факт.
– Тогда ищешь недостатки? Ну и как, нашла?
Недостатков у синеглазого грубияна не было – во всяком случае, видимых, и он это знал лучше меня. Но не признавать же очевидное, когда от тебя этого ждут.
– Да. У тебя стрижка смешная – к-короткая! – нашлась с ответом, сказав первую пришедшую в голову глупость. – Тебе не идет. И вообще ты не в моем вкусе.
Я отвернулась, заправила прядь волос за ухо и поймала ложкой в чашке остатки пенки. Хотела их слизать, но передумала. Так и застыла, не зная, что делать дальше.
– Да ладно? Серьезно?! – вовсе не огорчился парень невысокой оценке его внешности. Хмыкнул вопросительно: – А тебе значит нравятся длинные?
Мне не нравились. Я вообще в людях ценю разнообразие и право каждого выбирать, каким ему быть и как жить. Но не отнекиваться же? Вместо ответа пожала плечами: типа, как хочешь, так и считай.
– А парни, наверное, блондины? Раз уж я брюнет.
– Ну, наверное.
– И если дальше следовать по отрицательной, то наверняка не спортивные и невысокие. Какие-нибудь тощие дрыщи-коротышки с нудистскими наклонностями?
Он вдруг рассмеялся. Приятно так – и голос и смех у синеглазого тоже оказались на десять баллов. Но мне все равно не понравилось. Не очень-то радостно, когда над тобой смеются. Еще и зубы скалят – белые и ровные. Разбойничьи!
– Что-о? – Я вновь посмотрела на парня, но уже возмущенно. – Вовсе нет!
– Да! – не поверил он мне. – Недаром же ты, Золушка, на меня пялилась. Видимо, изо всех сил старалась разочароваться!
Нет, ну сколько самоуверенности в синих глазах! Хоть купайся!
Зато поняла, что делать с пенкой. Встала и вылила ее в пустой стакан грубияна – жаль, что не на голову.
– Зато мне точно нравятся умные! А ты – дурак!
Из квартиры выходили молча. В машине тоже не разговаривали. На этот раз он сам надел свою куртку, а мне дал теплую кофту с капюшоном – сунул в руки, и я не стала отказываться. А чтобы не подумал, что мне нужны его вещи – пообещала вернуть всё почтой. Только пусть адрес даст – потому что видеть его снова мне совсем не хочется.
Моя семья жила в элитной высотке, в соседнем районе города, и ехать к дому оказалось не так уж далеко. И все бы ничего, если бы последний километр наше движение не сопровождал звук приближающейся полицейской сирены, время от времени раздававшийся в толпе машин.
Странно, может, на дороге случилось что-то? В таком большом городе, как наш, происшествия совсем не редкость, но любопытствовать не стала, чтобы не смотреть на водителя.
Я показала, куда сворачивать, и синеглазый свернул от светофора вправо. Резво повернув руль, нырнул под арку в общий двор красивых многоэтажек и, сбросив скорость, направился по аллейке к парковке возле детской площадки.
Ну, наконец-то дома!
Но не успела я обрадоваться и сказать грубияну на прощание «спасибо», как уже сползала с сидения под переднюю консоль кроссовера, лихорадочно отстегивая на себе ремень безопасности. И не просто так сползала, а потому что совершенно неожиданно увидела у подъезда родителей! Которые, вообще-то, должны сейчас находиться в небе на пути в Гамбург! Но вместо этого стояли у нашего подъезда и совершенно точно кого-то ждали!
Вопрос на засыпку: кого?
Меня обдало холодным потом вместе с жаром, едва я поняла, какой сейчас перед ними предстану. Их умница и отличница дочь, которой папа так гордится! И которая ни разу в жизни их с мамой Дашей не подвела.
Господи, что же делать? Я бы никогда не решилась на акцию женского протеста, если бы не была уверена, что они никогда об этом не узнают. И не потому, что они меня осудили бы – скорее всего наоборот. А потому что… в общем… это долго объяснять почему!
Я схватилась за щеки и слезла вниз. «Ауди» синеглазого неуклонно приближался к подъезду, и папа с Дашей повернули головы…
– Ой, нет! Тормози… Тормози, слышишь? Да остановись ты!
Схватив синеглазого за руку, я с громким шепотом полезла назад между сидениями. Неловко съехав с кожаной спинки, ткнулась носом в многострадальный букет желтых хризантем, потеряв туфли, но мне уже было все равно.
– Уезжаем прямо сейчас! Пожалуйста!
Сказать, что парень удивился – значит, ничего не сказать. Он просто оторопел и с силой нажал на тормоз – вот почему я свалилась. Но быстро пришел в себя – кто бы сомневался! – и выругался:
– Что? Снова?! – возмутился. – Ну уж нет! Эй, Ева, или как там тебя? А ну, выходи! – обернулся и попытался меня поймать за лодыжку. – Второй раз я уже не куплюсь на твое «пожалуйста». И туфли свои забери… расшвырялась тут! Я тебе не принц, за тобой обувь подбирать!
Но уехать у нас все равно бы не вышло. Потому что в этот самый момент, сверкая мигалками, во двор въехала патрульная машина и преградила нам путь. Двое полицейских выскочили из нее и встали по обе стороны от кроссовера. И не успели мы отреагировать, как почти сразу же раздалось:
– Полиция! Немедленно выйти из машины! Руки за голову или перед собой!
– Че-го-о? Это еще что за хрень?
Глава 6
Синеглазый удивился, но дверь толкнул. Вышел из машины и повернулся к полицейским. Руки поднимать не стал – кто бы сомневался. Резко одернул куртку на крепких плечах, а я замерла, не понимая, что происходит.
– Чем обязан? – рыкнул совсем иначе, чем говорил со мной. На другом тоне мужского недовольства – конкретном и деловом. – Я ничего не нарушал.
– Документы! – потребовал один из стражей порядка – пониже и покруглее, а значит и поопытнее. – Оперуполномоченные Бубен и Дудка! Предъявите документы на машину и удостоверение личности! И живее шевелитесь, мы тут не в гляделки играем.
– Да пожалуйста.
– А теперь откройте заднюю дверь салона и покажите багажник.
Что?! Ой, мама, лучше не надо! Я заметалась в поисках туфель, прикрываясь букетом хризантем и прячась за спинку водительского кресла. Пожалуйста, скажите, что вы ошиблись, и уезжайте!
Требование прозвучало безапелляционно, мужчины держались строго, и я уже почти услышала звук открывающейся двери, но синеглазый вдруг отказался выполнить команду.
– И не подумаю! – неожиданно заявил и нагло сунул руки в карманы джинсов. – Не раньше, чем услышу внятный ответ, что случилось и зачем вам понадобился досмотр моего личного транспорта. Так чем обязан вниманию родной полиции?
Чем он был обязан, стражи порядка ему тут же объяснили, явно забыв о нормах должностной этики – во всяком случае умело балансируя на ее грани. Парень их явно нервировал и напрашивался на неприятности, о чем его честно предупредили, но, кажется, не напугали.
– Вам знакома девушка по имени Маргарита Воронова?
Что?! О-ой!
– Нет. Первый раз слышу.
– Мы нашли ее вещи, документы и телефон, а также к нам поступил сигнал, что данную девушку видели в вашем обществе в районе городского парка. А точнее, вот в этой машине – в обнаженном виде! После чего вы насильно увезли ее в неизвестном направлении. Наш долг отреагировать и убедиться, что с девушкой все в порядке.
– Итак, повторяем еще раз – вы знакомы с гражданкой Вороновой?
– Молись, сынок, чтобы так и было, – поддакнул полицейский, который поопытнее, и водрузил руку на табельное оружие. – Иначе плохи твои дела, у нас четверо свидетелей.
Пауза и хмуро сведенные к переносице брови парня показали, что он догадался, о ком речь, вот только вряд ли обрадовался. Достав из кармана руку, «мой похититель» провел ею по коротко стриженному затылку и недобро ухмыльнулся:
– Насильно, значит? Да вы шутите, офицер?!
– Ничуть!
– Нет, я поверить не могу… – парень криво улыбался. – Зашибись!
Я понимала синеглазого – он точно был готов меня убить. Такого поворота событий в его жизни ничего не предвещало… до появления в «Ауди» разукрашенной незнакомки, а вместе с ней и проблем с законом.
– Нет, подождите… Он не увозил! Не виноват! Я сама…
Я открыла дверь и высунулась из машины. Поправив взметнувшиеся от ветра волосы, вышла из нее, не чувствуя под собой ни земли, ни ног.
У стражей порядка тут же изменились лица, они переглянусь, и угроза в голосе сменилась беспристрастным должностным интересом:
– Маргарита Воронова, надо полагать? – уточнил высокий и худой полицейский. Наверняка, Дудка.
– Да, это я.
– Озвучьте свою дату рождения и домашний адрес.
Я послушно повторила то, что им было известно уже и без меня, и прижала к груди букет хризантем. В руке офицера мелькнул мой паспорт, за ним последовал внимательный взгляд, и стало ясно, что проверку на идентичность я прошла.
– Так что вы сама, Маргарита? Договаривайте.
– Сама с ним уехала. П-по собственному желанию.
Офицер, который покруглее, недоверчиво хмыкнул:
– Раздеты вы тоже были, хм, по собственному желанию?
– Э-э… д-да. Именно так, – едва заметно кивнула, но тут же спохватилась: – Но не во всех местах! Только ч-частично.
– Почему? Что вы делали без одежды с этим молодым человеком в общественном парке?
Что я делала, никак придумать не могла. Вопросы были за гранью такта и, скорее всего, я бы и дальше бледнела под чужими взглядами, если бы синеглазый вновь не возмутился.
(Ну, почему он по типу разбойник, а не принц? Принцы всегда вежливы и благородны, следят за манерами, красиво изъясняются и защищают честь беззащитной дамы. А этот… разве герой может вести себя так дерзко и вызывающе?)
– Не так быстро, офицер! Что за допросы? Во-первых, не в парке, а в моей машине. А во-вторых… что делали… Любовью занимались! Что тут непонятно? До дома не дотерпели, я только сегодня в город вернулся, а тут парк… Вот и вышло всё немного из-под контроля. Дверь нечаянно открылась, но мы тут же все поправили. Все живы, никто не пострадал, может, уже разойдемся по-хорошему?
– Так значит, вы состоите с этим парнем в отношениях?
Вопрос адресовали мне, и отрицать было бесполезно. Да и что я после такого признания могла ответить? Только беспомощно обхватить плечи руками.
– Да, со… состоим. Типа того.
– А точнее? Ответ важен для фиксации правонарушения и меры административного взыскания – то есть штрафа. Ответьте, Маргарита, Даниил Воробышек – ваш жених?
Лучше бы офицер не произносил вслух последнее предположение, потому что в это самое мгновение сзади раздался ледяной рык, и я обомлела:
– Что-о?! Жени-их?.. Та-ак, а ну иди сюда, смертный! Я тебе сейчас клюв об асфальт начищу! А то, чем ты «не дотерпел» – завяжу морским узлом и оторву к чертям!.. Дети, а ну закрыли уши и марш отсюда к маме!
Да, это был мой папа – уже рядом и очень сердитый в расстегнутом черном пальто и деловом костюме, а с ним мама Даша, Сонечка и Ёжик. Все стояли с открытыми ртами и смотрели на происходящее.
– Риточка? Слава богу, нашлась! – Даша бросилась ко мне, а я – наперерез папе. Который, еще секунда, и свернул бы синеглазому шею.
– Папа, пожалуйста, не трогай его! Я все объясню!
– Я тебя убью, сопляк!
– Папочка, все не так, как ты думаешь! Он… пошутил!
Я изо всех сил старалась задержать своего родителя, а этому… Воробышку – ну и фамилия! – кажется, было все равно.
– Это твой папа? – парень только ухмыльнулся, спокойно забирая у офицера свои документы, и спрятал их в карман. – Ничего себе, Золушка, вот это ты влипла! А насчет пошутил… – он вдруг тоже стал серьезным, глядя на Андрея Воронова поверх моей головы, – Мне казалось, ты принимала меня всерьез.
И вот это его «принимала» так прозвучало… что хоть стреляйся или под асфальт лезь от стыда.
Ненормальный! Даже жаль, что офицер помладше помешал Даше огреть его сумкой по голове и в последнюю секунду спас от потери памяти7.
Я бы сейчас и сама с удовольствием это сделала!
Это же мои родители, он что – самоубийца?!
– Нет, это ты влип, жених! И намертво!
Папа все-таки достал парня, схватил его рукой за лацкан куртки, и я испугалась не на шутку.
– Папа, не надо! – как последняя треска в бочку, влезла между ними с букетом, понимая, что еще немного и грубиян пострадает из-за меня по-настоящему. Как бы то ни было, а ответственность за происходящее лежала целиком на мне. – Он не виноват, слышишь?! У нас все серьезно! Серьезно, пап!
Не знаю, услышал бы меня папа, если бы не мама Даша. Она громко окликнула мужа, и тот остановился:
– Андрей, не смей! Ты слышишь, что Рита говорит! Риточка? – мама шагнула ближе, положив руку мне на плечо, и с изумлением заглянула в глаза. – Неужели это «он»? Тот парень, да?