Записки выжившего. Вальтер

Важные детали.

Мир рассказа, является вымышленным, история в нем развивалась несколько другим путем.

Га̀рница- вымышленная страна, в которой происходит действие рассказа.

Ва̀льтер- главный герой, страдающий амнезией.

КПП- контрольно-пропускной пункт.

Начало событий приходится на сентябрь 2015 года.

Военные палатки- высота до 2,5 метров, ширина до 5 метров, длина до 10 метров. В зависимости от специфики, могут снаряжаться дополнительными отверстиями и оборудованием.

Мертвая страна.

      Не открывая глаза, глубоко вдохнув и старательно прислушавшись я почувствовал запах сырой земли, свежей травы, соленого моря и гнили… В ушах слышался прибой, редкие крики чаек и шелест листвы… Открытые глаза, помогли мне убедиться- я лежал на берегу, среди редеющей травы и кустов, укутанных кронами ветвистых, желтеющих деревьев… Тысячи вопросов эхом раздавались в моей голове, разрывая мое сознание:

– Кто я? Как здесь оказался? Что делать?… Делать…– Голод был зверский и нужно было идти, но куда? Единственным на мой взгляд верным решением было идти вдоль лесистого берега… Собрав все силы, я напрягся и встал, ноги были ватными и абсолютно не хотели слушаться, голова закружилась, давление ударило по глазам.

– Сколько же времени я пролежал? – Вопросы продолжали звучать в моей голове…

Сколько шел, я не знаю, время потеряло счет, тени меняли свое положение, а солнце больше не светило так ярко, как казалось, прошло несколько часов. Так я и шел, молясь на встречу с людьми и пытаясь вспомнить, хоть что-то о себе и своей жизни, все что всплыло в моей голове, это имя- Вальтер, но кто это был? Может быть я, а может герой какой-то давно прочитанной книги или истории, а может это имя моей преданной собаки, никто в густой тишине леса не мог дать мне ответа на терзающий меня вопрос… Тишина… Она порабощала меня, страх сковывал мои мысли, сердце билось все быстрее и кажется я начинал сходить с ума…

Усталость росла, хаос господствовал в голове, и я решил присесть на пенек, сделать короткий привал. Ведь мне было нужно перевести дух и собраться с мыслями. Но повернувшись в пол оборота, среди редеющих деревьев, в стороне от берега, я заметил дом… Небольшой бревенчатый дом, если точнее, то изба, потемневшая от времени и влаги, судя по виду стоящая тут не один десяток лет. Я побежал к ней, как на встречу со старым другом… Подойдя ближе, по выбитым окнам и абсолютной тишине я понял, людей здесь мне не встретить. Тихо скрипнула старая дверь и я вошел…

В тусклом свете разбитых окон, я оглядел помещение и увидел небольшую комнату, явно оставленную в спешке- посуда с заплесневелой едой, стояла на столе, стулья были раскиданы по полу. Следовало задаться вопросом, куда так быстро собирались хозяева, но одолевающий голод, заставил меня осмотреть все его уголки… Осмотревшись, я смог найти легкую, светлую куртку в старом платяном шкафу, она была как ни кстати, на улице холодало, старый, слегка поржавевший ломик, почему-то аккуратно стоявший у изголовья дряхлой кровати, банку бобов и слегка помятую газету. Подняв стул и присев на него, я стал внимательно изучать находку, на первой же странице было сообщение о неизвестной эпидемии, поразившей Га̀рницу в апреле 2013 года, жуткая статья повествовала об оживших трупах- люди становились зомби, а военные ввели карантин, по причине массового заражения. Долго я пытался осознать прочитанное, но осмыслив, только еще больше испугался за себя и свою жизнь.

Голод напомнил о себе, тщетно попытавшись вскрыть банку с бобами при помощи лома, я решил, что нужно было продолжать путь. Газету было решено взять с собой- хоть для розжига костра пригодится, банку я положил в глубокий карман, внутри новой для меня куртки, ну а ломик пришлось нести в руках. Перед выходом, я осмотрел пугающий лес, через остатки выбитых окон, чего и следовало ожидать- людей не было, я был один в окружении деревьев и кустов. Выйдя из дома, словно на автомате и сам не зная зачем, на секунду замерев, выдохнув и закрыв глаза я прикрыл дверь… Быть может в дань уважения хозяев этого дома. Боль в душе усиливалась, отчаяние нарастало…

На улице вечерело, огненный закат был красив, затуманивая сознание, но с каждой минутой мне становилось все страшнее- я осознавал, что нахожусь в отделенной от мира зоне, зоне, где господствовал страшный вирус, превращающий людей в бездушных зомби… Лес все не кончался, поглощая остатки моей надежды, а шансы встретить людей стремительно уменьшались. На глаза наворачивались слезы и сердце сжималось в груди…

Огненно-желтый лес начал терять свои краски в наступающей темноте. Среди деревьев начала проглядываться дорога. Не спеша, прячась за деревьями и стараясь не шуметь, я приблизился к ней и осмотрев ее со всех сторон, на сколько мне позволяли уставшие глаза, не заметил ни единой души.

– Идти по дороге или же вернуться к берегу? – вопрос возник в моей голове, от этого выбора могла зависеть моя жизнь, ведь встретить людей в лесу, казалось маловероятным, а на дороге можно было встретить тех самых, зараженных, обдумав все, я выбрал дорогу. Через всего несколько минут моего пути по старой, асфальтовой и потрескавшейся дороге я заметил следы жизни, оставившей эти места- брошенный седан белого цвета, пожелтевший от времени и солнца, без колес, с открытым люком топливного бака, и что самое странное, в дырах от пуль, как казалось большого калибра. Осмотрев машину с расстояния, я решил подойти ближе и уже вблизи увидел все то, что было внутри- водитель скорее всего даже и не понял ничего, ведь мертвые, сереющие руки сжимали потертый руль, ноги давили на педали, а лицо, изрешеченное и бледное, смотрело на дорогу. Практически все пули пришлись на его тело, но что странно, хоть машина и явно была стара, труп был свежим, как будто всего пару дней назад его настигла страшная смерть от пулеметного огня. Вопросов становилось все больше, но нужно было продолжать путь, еле как преодолев тошноту, подступающую к горлу, я направился дальше по одинокой и казалось давно заброшенной дороге.

Ночной попутчик.

Ночь шла по пятам и мне начало казаться что за мной кто-то наблюдает, словно ждет, пока я, окончательно обезумевший от голода и страха, упаду без сил, буду молить о смерти, но сам не зная почему, я продолжал бороться… Ключ к моему выживанию был совсем недалеко- пройдя пару километров я увидел выцветшую вывеску, украшенную дырами от пуль и кровью- Камышово, город, наконец то! В нем могли быть люди, но если здесь господствовал жуткий вирус, то люди ли? Мною начал овладевать животный страх, сердце забилось в груди, прося меня застыть хотя бы на секунду, хоть на миг задуматься, но приближаясь к городу, решение было принято- несмотря на подходящую ночную тьму я должен зайти в каждый дом, мне срочно нужно было поесть, иначе упав без сил, я останусь прямо здесь, в, казалось бы, абсолютно пустом, забытом и пугающем городе.

Стараясь шуметь как можно меньше, я начал передвижение от дома к дому, останавливаясь лишь чтобы осмотреться и прислушаться. В первом же доме, зеленого цвета, с выбитой дверью и следами крови на полу, мною был найден пустой блокнот и карандаш, прихватив их с собой, я продолжил осмотр. Только сейчас пришло понимание, что кроссовки жутко натирали, но слава богу, в одном из домов нашлись ботинки, обычные армейские берцы из плотной черной кожи, переобувшись, и поняв, насколько удобней высокая обувь, я осмотрел еще пару брошенных домов, нашел вязаную шапку, которую спешно надел на голову и окончательно потеряв надежду найти хоть немного еды или консервный нож, приблизился к белому двухэтажному дому.

На фоне ночного леса он выглядел как путеводная звезда, манящая и дающая надежду, казалось, что даже страх отступил. Но мои надежды не были оправданны- зайдя в него я почувствовал горький, но сладковатый запах- труп- мысль обожгла мое сознание, словно дав команду, но откуда я знал, что именно так пахнут трупы в затхлых помещениях, тошнота подступила, но голод оказался сильнее. Еле дыша, в полуприседе я начал передвигаться по дому, передвигаясь от шкафа к шкафу, и пытаясь создавать как можно меньше шума, скрипя старыми, потертыми половицами, испачканными чем-то черным и маслянистым. Внезапно позади себя я услышал нечеловеческий рык или может точнее крик, как будто человеку резко сдавили грудную клетку, а он при этом пытался кричать. Такое чувство что воздух очень быстро и с огромной силой вылетал из легких этого существа, схватив лом я резко обернулся, но упал, от неожиданности картины представшей перед глазами. Парень лет пятнадцати стоял передо мной, с серой кожей, впавшими глазами и щеками, худой как смерть, я сразу понял, что трупный запах исходил от него, он был поражен вирусом! Это было заметно с первого взгляда, не смотря на темноту- кожа разлагалась прямо на нем, вместе с ним, оставляя на обезображенном теле уродливые язвы, прикрытые лоскутами бледной, гниющей плоти, он смотрел на меня пустым и безжизненным взглядом стеклянных, белеющих глаз…

От страха я ослаб и уронил лом, даже в этот момент жизнь не пронеслась передо мной, я просто не помнил ее! Он смотрел на меня, я на него, к горлу подступил крик, но сдержавшись и медленно поднявшись я начал отходить назад, это спасло мне жизнь, возможно… Как в танце мы начали передвигаться- я отхожу от него спиной, он подходит ко мне, не спеша, выжидая момента и загоняя в угол. И он загнал, вжавшись спиной в холодную стену, я наполнился отчаянием, болью, горькой обидой и простился с жизнью. Он понял, что настал тот самый момент, момент для нападения, остановившись метрах в двух от меня он резко зарычал, обнажая полугнилые, сточенные в клыки зубы, поднял серые, тощие руки, присел для прыжка и.... Выстрел…

Тишину разорвал звук выстрела, и падающего стекла, чей-то выстрел из леса спас мне жизнь, я увидел, как зомби упал передо мной на колени, затем расстелился по полу, рыкнул, дергаясь в последний раз и замер без движения. Черная жижа, некогда бывшая его кровью вытекала из головы, я упал на колени и зарыдал, я чувствовал радость спасения и горечь отчаяния сходя с ума от увиденного, трясясь на старом полу. Не понимая от счастья ли, я плачу или от осознания того что это не сон, я просто сидел и рыдал, пока не услышал приближающиеся, легкие и размеренные шаги, в тот момент я твердо решил- я должен выжить, чего бы это не стоило! Резко встав я схватил лом, голода я больше не чувствовал, усталости не было, сознание казалось в миг прояснилось и только лишь желание жить правило мной, я подбежал к двери и замер, но было поздно- дверь открылась, и я увидел дуло винтовки, направленное мне в лицо:

– Не дури – раздалось в темноте

– Ломик то опусти – и я опустил…

      Кто стоял с винтовкой я не знал, но судя по голосу это был парень 16-17 лет, с твердым словно гранит характером, шутки с ним явно могли плохо для меня кончиться. Я стоял, не чувствуя себя. От напряжения, тишины и голода, начала болеть голова, в глазах все плыло, но мой желудок не мог больше молчать и разорвав пелену устрашающей тишины, предательски заурчал… Из непроглядной темноты донесся смех:

– Я смотрю ты совсем проголодался? Я Уильям, а ты? – в дверном проеме показалась рука, рука обычного парня, ничем не отличающаяся от моей, неуверенно, но твердо, я пожал ее

– Вальтер – все что я смог сказать.

Покидали гиблое место мы уже вдвоем- я и мой ночной попутчик, может быть друг, а может и враг, что я знал точно, так это то, что он спас мне жизнь. Ни говоря ни слова, мы двинулись по дороге в глубь острова, уходя все дальше от казалось спасительной вывески города, от дома, который поманил меня и предал, от седана, ставшего последним пристанищем для какого-то бедолаги. Глаза привыкали к темноте все лучше и лучше. К тому моменту, когда Уильям показал на лес, я уже прекрасно видел и лес, и животных аккуратно перемещающихся в деревьях, украдкой поглядывающих на нас и ту тропинку, по которой мы должны были продолжить путь, сойдя с дороги. Идя по лесу, уже не так, как проснувшись, а обдуманно, я старался замечать все, что увижу- вот дерево, сгнившее и упавшее под гнетом прожитых лет, вот белка бежит по стволу, вот куст с ягодами, но можно ли их есть? Только сейчас я заметил, что я абсолютно один в ночной пустоте леса, лишь стволы деревьев, окружающие меня и кроны, укрывающие как одеяло, мягко подоткнутое родителями в детской колыбели. Я присел на пенек, кричать было глупо, вдруг услышит кто-то, кого лучше не беспокоить, кто-то, кто должен был отправиться на покой, но вопреки обычному порядку вещей, был обречен на вечные скитания…

Я закрыл глаза, глубоко вдохнув и выдохнув, собрав все свои силы, начал слушать, слушать гулкую, ночную тишину густого леса… Постепенно я начал слышать животных, аккуратно ходящих вокруг меня, писк летучих мышей и хлопки их крыльев. Внезапно в гулкой тишине лесного мрака, я услышал нечеловеческие крики в стороне и выстрелы, кто-то явно пытался цепляться за жизнь из всех своих сил… Выстрелы угасали… Прогремел взрыв, но исход был очевиден… Еще пару минут я слышал крики зомби и людей, там вдали кто-то проживал последние секунды жизни… Но идти на звук я боялся, сколько их там могло быть? Десятки, а может сотни, я не знал… Тишина повисла надо мной, я забыл о голоде, сердце сдавило в груди- боль, и обида переполняли меня, я стал сосудом для них, они вытесняли меня из моего же тела…

Вдруг хрустнула ветка, я сжал лом, открыл глаза и всмотрелся в темноту. Передо мной стоял Уильям, в одной руке у него был топор, а в другой пара зайцев, но я не был рад им, я был опустошен, я ничего не чувствовал и не мог передать никаких эмоций, он это заметил, подойдя ближе он протянул топор:

– Наруби дров и веток собери, я пока что зайцами займусь – я взял старенький, топор, но говорить не хотел, молча отойдя на пару метров я начал рубить крупные ветки, упавшие от времени. Минут за десять, я собрал веток и поленьев, а он закончил разделывание зайцев. Вместе, не говоря ни слова, мы разожгли костер, тут и пригодилась газета, прихваченная с собой. Уильям аккуратно насадил мясо на прутики и повесив их над костром сел напротив меня.

Нас разделял костер, мы не смотрели друг на друга, нас завораживал огонь, его теплые пляски в темноте, звук шипящего мяса и трескающихся дров расслабил меня, но тут Уильям заговорил со всей твердостью своего голоса:

– Судя по тебе, ты тут недавно, откуда ты?

– Я не знаю – я замолчал, но словно поняв, что бояться нечего, добавил- у меня амнезия, только имя смог вспомнить

– Тут большего и ненужно – уже мягче и чуть улыбаясь проговорил Уильям.

      Только сейчас, когда он потянулся в темноту, я заметил, что его рюкзак был относительно недалеко от него, прислоненный к дереву, за его спиной, одинокий, словно абсолютно лишний, но вот винтовка, она всегда была на виду, в быстрой доступности лежа практически на его коленях. Пока он копался в рюкзаке, мне выпала возможность рассмотреть его оружие, это была старая винтовка Мосина, с прикрученной оптикой, потрепанная временем и выстрелами, с слегка изогнутым дулом, а прикладом явно орудовали в ближнем бою, о чем говорили борозды на мягкой древесине, к стволу же, на проволоку были примотаны различные щеточки, служившие судя по всему, для чистки. Уильям заметил мой взгляд

– Жизнь не раз мне спасла, любовь моя – мягко и улыбаясь проговорил он, слегка поглаживая винтовку

– Красавица – все что смог добавить я, он улыбнулся и кинул в мою сторону небольшой рюкзак, ловко скрученный и перевязанный, развязав его я заметил пистолет, пару магазинов и две коробки с патронами

– На первое время хватит – спокойно и чуть холодно сказал Уильям, я лишь слегка улыбнулся и кивнул головой.

Достав пистолет, я осмотрел его – самый простой, но бесконечно надежный пистолет Макарова, старенький, с потертыми деревянными вставками на рукоятке. Отложив его в сторону, я вспомнил о банке бобов, удачно найденной мною и лежавшей во внутреннем кармане куртки, быстро закинув ее в рюкзак, и положив туда же лом, приступил к зарядке магазинов патронами, почему то, этот процесс увлекал и успокаивал меня, давая призрачную надежду на выживание. К моменту, когда два магазина были заряжены, а третий, так же заряженный, помещен в пистолет, мясо поджарилось и Уильям, окликнув меня, показал на прутики с шипящим мясом и протянул банку газировки, только сейчас я вспомнил, насколько сильно я хотел есть. Я накинулся на мясо, как тот зомби кидался в мою сторону, с животным рвением, Уильям же спокойно отрывал кусочки и улыбался, закидывая их в свой рот, запивая сладким напитком.

После пусть и небольшого, но вкусного ужина, поднявшего мне настроение, мы решили, что нужно ложиться спать.

– Ты дровишек подкинь и ложись рядом с костром, а я чутка осмотрюсь, а то мало ли – сказал Уильям, вставая с земли, отряхивая потрепанные штаны и взяв в руки верную винтовку.

Послушно и молча я дотянулся до поленьев, лежавших недалеко, кинув три штуки в костер я огляделся- Уильяма нигде не было видно, но отчетливо чувствовалось, что он где-то рядом. Вспомнив про блокнот и карандаш, я решил записать все увиденное мной, на случай если я опять все забуду. Бегло, но вдумчиво описав происходящее, я решил ввести это дело в привычку- каждый вечер я буду записывать свой день, чтобы хранить воспоминания для меня, а может для того, кто найдет мои записи, после смерти, затем облокотившись на дерево и подложив под голову рюкзак я стал вглядываться в костер, уставшими глазами, пытаясь вспомнить хоть что-то от своей прошлой жизни…

Неприятная встреча.

Открыв глаза, я был ослеплен яркими лучами солнца, пробивающегося сквозь желтые листья крупных деревьев. Резко вскочив и увидев мирно спящего Уильяма, в метре от меня, я почувствовал приятное спокойствие, нас разделяло лишь пепелище догоревшего костра. Было несколько грустно видеть этого совсем молодого паренька, спящего в обнимку с винтовкой, среди черных деревьев и зеленого мха.

Я решил разглядеть Уильяма получше- он был высокий, около 180 сантиметров. Светлокожий, светлые, коротко бритые волосы, сильное, но еще детское лицо со шрамом на лбу, прямо над левой бровью. Одет он был в военный камуфляжный костюм состоящий из легкой куртки, скрывающей по всей видимости крепкое тело, растянутые штаны, с заплаткой на колене правой ноги и порванные берцы запачканные грязью и запекшейся кровью.

– Сколько же ты выживаешь в этих лесах – едва слышно, на выдохе, сказал я.

– Почти два с половиной года – открывая глаза отозвался Уильям.

Улыбнувшись, и понимая мое недоумение, он добавил:

– Я сплю мало, но телу нужен отдых, вот и лежу.

Быстро сев, он вытащил из рюкзака небольшой котелок и бутылку воды- надо бы чая попить. Я понял его с полуслова и взяв топор, пошел за дровами.

Вернувшись я увидел небольшой костерок из прутьев, в который поспешно положил несколько поленьев. Уильям поставил котелок на огонь и заговорил

– Ты тут новичок и много не знаешь, но если хочешь, держись меня, вдвоем всяко веселее – он потирал руки, как бы стесняясь того, что сказал, было видно- этот боевой парень отвык тесно общаться с людьми. Вспомнив вчерашнее спасение, понимая, что одному мне вряд ли удастся выжить, слегка улыбнувшись, я сказал:

– Конечно может и не стоит тебе доверять, но ты спас мне жизнь, а значит за мной должок.

Уильям лишь слегка ухмыльнулся и кивнул головой. Пока мы пили чай, я расспросил Уильяма о странной газировке, которой он угостил меня вчера, ведь по моим подсчетам прошло минимум два с половиной года карантина, он пояснил, что некоторые военные заставы и базы все еще функционируют и их снабжают сбросом воздушных грузов и если ты успел на место первым, то вполне можно и поживиться. Так же он рассказал и о том, что приходится вламываться в заброшенные дома, разрушенные лагеря и разоренные города, пусть это и мародерство, но война, идущая здесь не щадит никого. Пытался я расспросить и о прошлом, моего нового товарища, но он отрезал коротко и как-то обиженно:

– Будет время, расскажу, но не сейчас, это скучная и долгая история.

Допив крепкий чай, мы не спеша собрались в путь. Уильям вел меня тонкими, слегка заметными лесными тропами, в окружении одних лишь животных, куда, я не знал, а спросить как-то не решался. Вся наша дорога сложилась в короткую картинку в моей голове и только один момент не давал мне покоя- мы вышли на небольшой холм, почти без деревьев, усеянный мелкой травой и редкими кустами. На вершине холма, Уильям замер, повернулся ко мне и протянул свою верную винтовку:

– Посмотри туда, внизу, на 4 часа.

Я послушно взял оружие и стал внимательно смотреть в оптику. Первое, что бросилось в глаза, это блеск от стекла в разбитом окне – несколько домов виднелись из-за деревьев, я опустил винтовку.

– Ты смотри, смотри – поднимая в моих руках оптику, сказал Уильям.

Я стал всматриваться внимательнее – дома, колодец, дорога, еще дома, пока мое внимание было отвлечено на деревеньку, Уильям сказал, с какой-то дрожью в голосе:

– В этой деревне, как и во многих других, в нашей стране, жили люди, семьи, дети… А сейчас, сейчас все это гиблые территории, населенные ими.

Я понял, о ком он говорил- они показались у меня перед глазами, несколько полусгнивших трупов ходили по деревне, рыча и ища свою новую жертву. Один шел практически человеческим шагом, но по выражению лица и свисающей челюсти, все было понятно. Второй же напротив, шел неуверенно, волоча за собой, видимо поврежденную ногу. Я замер, обдумывая это зрелище, а Уильям продолжил:

– По всей стране, в городах, деревнях, даже просто на дороге можно встретить зомби, они ходят по одиночке и толпой, кто-то из жителей, кто-то из военных, а кто-то из любителей острых ощущений, из тех, кто ради адреналина нарушает карантинную зону, все они одинаково опасны, ты понял? – отведя винтовку от глаз, я кивнул, протянул ему винтовку и спросил

– Дети… Уильям, когда началась эпидемия, тебе ведь было лет четырнадцать?. Уильям, отвернувшись и направившись по тропинке, вниз с холма, с явной обидой, ответил:

– Пятнадцать, не люблю это вспоминать.

Я оставил своего нового друга с его болью наедине и молча плелся за ним, глотая слезы. Ему было пятнадцать лет, совсем ребенок, а что стало с его родителями, может он выжил лишь благодаря им или же наоборот, он их… Я не хотел думать об этом и отпустив эти мысли взглянул на солнце, мы снова заходили в густой лес…

Спустя буквально час пути, от холма, когда мы шли почти вплотную к дороге, я услышал звук приближающегося автомобиля, сам не зная почему, я побежал и это было глупо… Уильям настиг меня, когда я уже подбегал к дороге, он сбил меня с ног ударом своего рюкзака в спину и мы упали в канаву. Я не мог осознать происходящее, а дальше стало только хуже.... Поднимая голову, я увидел старенький, небольшой джип, разукрашенный в кислотно-яркие цвета, быстро движущийся в нашу сторону, людей в черных масках, вылезших в окна автомобиля и открывших по нам огонь из автоматов, Уильям, прижав меня к земле и закрыв собой, сделал два уверенных выстрела и один из стрелков выпал из машины, а сам автомобиль, с водителем и спрятавшимися пассажирами пронеслись мимо нас, меня трясло… Уильям молча посмотрел на меня и обреченно покачал головой.

– Прости – еле слышно сказал я, он, осмотрев меня, спросил.

– Ты цел? – я лишь кивнул головой. Перехватив свою старенькую винтовку, Уильям направился к выпавшему пассажиру, я медленно шел за ним, на всякий случай сжимая в трясущейся руке, доверенный мне пистолет. Подойдя к еле дышавшему человеку Уильям прицелился.

– Ссссууу.... – не успел из-за точного выстрела винтовки договорить стрелок.

– Опять автомат к машине привязали – медленно проговорил Уильям, я осмотрелся вокруг, оружия выпавшего стрелка не было

– Чтобы не забрали? – он лишь кивнул, посмотрел на меня и твердо сказал:

– Его нужно убрать с дороги – я хоть и не понимая, но послушно подошел к нашему обидчику и оттащил его в канаву, где с присущим ему спокойствием, Уильям осмотрел тело, сняв с него берцы, быстро выкинул свои старые и переобулся, достав из его карманов компас и сняв с руки часы протянул их мне.

– Я так не смогу – прозвучало эхом в моей голове, поняв мои сомнения. Уильям сказал:

– Это война, либо ты их, либо они тебя.

Мои сомнения, как и гулкую тишину леса разорвал звук двигателя.

– Возвращаются – крикнул Уильям, я быстро схватил компас с часами, и мы побежали…

Бежали мы по лесу долго, только сейчас я стал обращать внимание на свою выносливость, видимо в прежней жизни я был спортсменом. Когда мы остановились, я, чуть ли не смеясь, взглянул на Уильяма и зря- удар сильного, крепкого кулака пришелся мне как раз в челюсть, теряясь, я упал, Уильям напрыгнул на меня и нанес еще пару увесистых ударов, после чего выхватил из-за моего пояса пистолет и дважды стрельнул в землю, в сантиметре от моей головы, заливая лес гулким эхом выстрелов, затем в миг став холодным как лед, встал и протянул мне руку… То ли от обиды то ли от злости, не контролируя себя, я схватил его за руку и потянув за нее, уперевшись в него ногами, повалил на землю позади себя, быстро кувыркнувшись и оказавшись на нем, я стал наносить точные удары в голову, Уильям лишь молча и спокойно закрывался руками… Нанеся несколько ударов и ужаснувшись, трясясь от собственных эмоций, я остановился, и резко встав, неуверенно протянул Уильяму руку, он же, ухмыльнувшись, не спеша присел, и одной подсечкой сбил меня с ног, я упал закрывая глаза. Открыв их, я увидел черное дуло пистолета, направленное мне в лицо