Правила жизни (сборник)

Дом – квартира

Люди живут в больших городах, маленьких городишках и в деревнях.

Родным домом может быть хата, усадьба, комнатка в деревянном доме, комната или несколько комнат в высоком каменном здании, дворец.

Дом может быть собственностью родителей или сниматься у домовладельца, которому ежемесячно платят за квартиру. Кто не может платить, должен съехать. Маленькие дети ничего этого не знают, их «легкие» мысли такие: «Здесь мои мама и папа, здесь моя кроватка и игрушки, здесь я сплю и ем и спешу сюда, когда холодно и идет дождик». Как птица в свое гнездо. И только позже ребенок знакомится с другими квартирами – смотрит и немножко смущается, немножко боится. Видит других мам, другие столы, кровати и шкафы. Удивляется, думает, сравнивает и, наконец, твердо знает.

Уже большой мальчик из небольшого городка сказал:

– Я думал, в Варшаве высокие горы, и море, и корабли, и кругом одни памятники, как на кладбище. Сам не знаю, что я думал.

Часто правда переплетается со сном и сказкой. Одна большая девочка сказала:

– Я не могу себе представить, как это люди живут зимой в деревне. Кругом снег, холодно, а они сидят там!

Только когда человек хорошо познакомится со своим жилищем, он начинает интересоваться тем, что далеко и по-другому. Как бы путешествует мысленно по неведомым странам.

Ребенку изрядно приходится потрудиться, чтобы узнать свой дом. Кто постарше, тот даже уже и не помнит, как он разглядывал комнату, пол, потолок и стены, сколько видел непонятных вещей, сколько его подстерегало неожиданных сюрпризов и тайн.

Удивительная лампа, не одинаковая днем, вечером и ночью.

Часы, которые тикают и бьют. Что в них, почему и зачем? Мама взглянет на часы и знает, что скоро придет папа. Словно часы знают, что делается вне дома, знают, когда будет темно, и бьют, чтобы люди ели, ложились спать, вставали. Ни на минуту не перестают шептаться на стенке.

Удивительное зеркало. Совсем не такое, как картина. В нем можно увидеть разные вещи. Если перед зеркалом встанет мама, будет две мамы.

– А это я!

Ребенок поднимает руку, высовывает язык, держит кошку, приподнимает фартучек – в зеркале то же самое.

Висят картины и фотографии – и что-то говорят и объясняют, а малыш любит их или не любит, радуется или боится.

Опрокинул стул – испугался, больно; упал, ушибся о стол, о шкаф. Свалился откуда-нибудь. Ударили дверью. Обжегся о плиту. И плита тут что-то делает, все тут что-нибудь да значит. Иногда хорошо и весело, а иногда бранят. За что?

Говорят, что испортил, сломал, запачкал. Приключается с малышом и беда: напи́сал на пол, сам не знает, как это вышло. Опять огорчение.

Но бывают и победы: впервые сам влез на подоконник, впервые дотянулся до дверной ручки, впервые дорвался до щетки и метет пол или вытирает тряпкой пыль.

Ребенок постарше, который ходит в школу, уже все это забыл. А жаль: помни он, как ему самому было трудно, не судил бы малыша строго.

Покажу на примере, что и старшим детям не все понятно. Почему, например, взрослые не позволяют прыгать на диване? Говорят: «Портится», а ведь это вовсе не так. А уж как приятно прыгать, как высоко подбрасывают пружины!

Дети не знают, что есть дорогие вещи, которые покупаются на долгие годы. Диван от прыганья сразу не испортится, но через год-другой порвутся веревки, которыми связаны пружины, и придется платить обойщику за починку, а то и за новую обивку.

Малышу родители иногда позволяют попрыгать – не хочется запрещать, и малыш легкий, не так уж испортит. А на большого очень сердятся – денег нет на ремонт.

Родители сердятся, если царапать ножиком стол, щелкать выключателем, зажигать спички, играть в комнате в мячик. И, надо признать, они правы.

Помню, я разбил, играя в мяч, дорогую вазу. Долго удавалось мне ничего не бить – может быть, целый год. Я обещал бросать мячик только об пол, и мама позволила. И вот то ли я слишком сильно ударил, то ли забыл об обещании. Ваза дрогнула, закачалась и упала.

Когда ребята приходят ко мне в комнату, я всегда ставлю лампу и будильник в безопасное место. Не хочу, чтобы у ребят были неприятности, а у меня – убыток. И всем советую так делать: лучше вовремя отодвинуть чернила, чем сердиться, что пролили.

Взрослые не очень любят, когда у ребят гости, и хотят знать, спокойные ли твои товарищи и хорошо ли воспитаны. И сердятся, если что-нибудь приключится: наприглашал, мол, озорников. А ведь неприятно отказывать, когда товарищ просит:

– Я приду к тебе?

Тихому мальчику даже чай пролить неприятно, а уж всегда так бывает, что, когда слишком стараешься, что-нибудь да не выйдет. Поэтому тихие не любят ходить по знакомым, предпочитают поскучать. А все потому, что не знают, как навещать товарищей и как принимать, чтобы и гостя не обидеть, и самому не иметь неприятностей. А жаль…

Плохо, что как раз у хороших ребят всегда столько опасений, а бесстыжим на все плевать и именно у чужого они делают все то, что им запрещают дома.

Один мальчик пригласил к себе товарищей. Конечно, мама позволила. Но пришел один непрошеный. Даже в школе он всегда играл как-то дико, и его прозвали Бешеный. А что было делать – гость!

Хорошо поиграли. Только тот разошелся и разбил большое зеркало, и мама велела всем убираться вон.

– Ты зачем его звал?

– Вот именно что не звал.

– Надо было так ему и сказать.

Мальчик не знал правила, которое учит, что не с каждым можно быть деликатным.

А я знаю случай, когда гость взял у мамы со столика золотые часы.

Где большая квартира, там легче. Тогда дети и взрослые меньше мешают друг другу. А чем больше народу и теснее, тем больше огорчений, запретов и убытков. Кто виноват? Никто.

Я читал в книжке, что, когда у тебя неприятность и ты знаешь, из-за чего она, тебе уже не так больно. А маленькие не знают.

Там, где есть отдельная детская, реже скажут: «Не бегай, не шуми».

Хотя и не всегда так бывает: богатые менее терпеливы, больше думают о своем покое и удобстве.

Очень трудно сказать, где лучше.

Один мальчик, у которого семья ютилась в одной комнатушке, побывал в гостях у богатого товарища и сказал так:

– Хорошо там. У него своя комната. Всякие ковры, картины. Игрушек столько… Только я не хотел бы там жить. У нас лучше, веселее.

Иногда человеку кажется, что он хочет, чтобы все было по-другому, не так, как есть. Как бы завидует – тому, мол, лучше. Но на самом деле редко кто пожелал бы быть другим, иметь другую маму и жить в другом месте. Не хочется, чтобы все было совсем по-другому. Хочется только немножко изменить, подправить. А впрочем, люди бывают разные: один больше привязан, другой – меньше.

В тесной квартире могут царить любовь и согласие и быть весело, а в большой – жить недружно, одни строгости да скука. Одиноким ребенок может быть и тут и там.

Трудно даже сказать, лучше жить в большом городе или в маленьком. В маленьком дети боятся пожара, в большом – машин и воров. В большом больше развлечений, книжек, кинотеатров, зато в маленьком – дальние походы, хорошие весна и осень, больше цветов, птиц.

Как приятно ухаживать за растениями, сколько радости, когда сажаешь в горшки семена и они всходят, строгаешь подпорки, пересаживаешь, поливаешь, выставляешь под дождик, окуриваешь!

А канарейка в клетке, а рыбки в аквариуме или хотя бы в банке? А в маленьком городке – и голуби, и кролики, и собаки, и цыплята…

– Я хочу, чтобы было так, как есть, – сказал один мальчик.

Иногда родители живут в деревне. Там, где жили еще и дедушка, и прадедушка.

Взрослые говорят, что маленькие любят переезжать. И я раньше так думал. Но нет.

Иногда переезжать весело. Всякий радуется, когда на лето едет в деревню. И каникулы, и лето, и не навсегда.

Хорошо переехать в более веселый дом, где есть балкон, больше окон и ближе парк. И родители довольны – говорят, что будет удобно. Но даже и тогда жалко дом, который ты знаешь, и соседей. Пусто делается, когда выносят вещи…

А бывают и совсем невеселые переезды, когда кто-нибудь умер или у родителей стали плохи дела.

Часто переезд вызывает тревожное чувство: как-то будет в чужом городе, в дальнем краю? Неужели никогда я не увижу того, что было?

Не всегда маленькие быстро забывают и привыкают. Иногда у взрослых, занятых на новом месте новыми делами, нет времени думать о прошлом. А ребенок тоскует.

Взрослые дома

Дома, кроме мамы и папы, бывают еще горничная, кухарка, иногда няня или бонна, гувернантка или гувернер.

Нелегко сразу понять, как со всем этим народом ладить. Столько надо людей узнать, чтобы не попасть в беду!

Надо прямо сказать, иногда родители многое позволяют, делают мало замечаний, а иногда действительно слишком уж часто слышишь: «Не смей, нельзя, не тронь, перестань, не так, потом». Или: «Поди, возьми, играй, ешь, спи».

Одному легко слушаться, другому трудно. Спокойному ребенку легче, а беспокойный сердится.

Говорит: «Мучают, надоедают, покоя не дают, над душой стоят, лезут».

А взрослые про такого: «Непослушный, плохой, баловник».

Вот тогда-то и приходят (как сказал один мальчик) «поперечные мысли». То есть хочется делать наперекор.

А взрослые знай свое: «Упрямый, строптивый, пакостник, озорник».

Но маме, а еще больше папе приходится уступать. Обычно, хотя и не всегда, более строг бывает отец. Так ли, эдак ли, только каждый знает, что у мамы и у папы есть право приказывать и запрещать.

На маму и папу трудно долго обижаться. Нельзя сказать, чтобы их не любили.

Вот ребенок и старается, а если надо, повинится и попросит прощения. Даже тогда попросит, когда не считает их вполне правыми.

Иногда бабушка слишком снисходительна и можно не слушаться. Но потом бабушку делается жалко. Да и опасно: выйдет из себя и нажалуется маме или папе.

А свяжись со взрослым братом или сестрой – наверняка поколотят…

А тут еще горничная с жалобой. Правда это, что всегда всех надо слушаться и каждый имеет право всегда и во все вмешиваться?

Я знал прислугу, которая говорила:

– Люблю работать, где есть дети, – веселее.

Но чаще прислуга говорит:

– Ни за какие сокровища не пойду туда, где дети.

И, надо признаться, здесь у прислуги действительно больше работы, потому что кто все делает, убирает, натирает залитый и исцарапанный пол?

Кухарка торопится приготовить вовремя обед, или идет стирка, а тут ребятишки вертятся на кухне – ну и кухарка, конечно, выгоняет…

Если ребенок беспокойный и дома ему тесно и нечего делать, частенько затевается война с прислугой или бонной. Начинается обычно с пустяков: ребенок ли скажет что-нибудь в сердцах, прислуга ли обзовет нехорошим словом – и пошло-поехало…

Родители жалуются:

– Грубит прислуге, делает все назло бонне. Никто у нас жить не хочет.

Родители выходят из себя и сердятся то на мальчика, то на прислугу. Ведь родители не всегда знают точно, как это было. А тогда еще больше зло берет.

Как-то девочка вернулась домой разобиженная:

– Подруга позвала к себе в гости. Я позвонила, поздоровалась и спросила: дома ли она? А прислуга захлопнула дверь перед носом и еще что-то крикнула за дверью.

Конечно, бывает и по-другому. Не только мир, но и дружба, и сказки, и прогулки, и подарки, и угощения. И все это весело, от души. Я знаю случай, когда дети научили прислугу читать и пишут за нее письма ее родителям в деревню и жениху в армию.

Раз даже, когда один отец очень уж разнервничался и собирался побить сына, няня заступилась:

– Что вам от него надо? Не дам бить.

Предпочла, чтобы лучше сердились на нее. По-разному ведь на свете бывает.

Но в своих «Правилах жизни» я должен больше писать о плохом, чтобы каждый подумал, как это исправить. Поэтому я только вкратце упомяну, что чаще всего согласие царит в тех домах, где есть гувернантка или бонна. Ну, столкновения-то, конечно, иногда должны быть. Надо помнить, что мамой легче быть, чем воспитательницей.

Если мама позволит, а потом что-нибудь случится, на маму сердиться не станут. Когда у мамы неприятность, дети знают, чем она расстроена, а про воспитательницу думают, что злится.

Когда мама велит, дети скорее послушаются. Так что неудовольствий как раз столько, сколько и должно быть у людей, которые всегда вместе. Но они любят друг друга и долго зла не помнят.

Но бывает, дети плохие, докучают. Я знаю случай, когда мальчик говорил, что бонна его бьет, а это была неправда. Или делал назло и грозил пожаловаться маме.

Я знаю и такие случаи, когда дети страдали, но стыдились или боялись признаться в этом родителям.

Я читал в газете, что за границей был один очень богатый граф. У него умерла жена, и он с горя много путешествовал, а дома оставались под присмотром гувернера два мальчика. Гувернер бил их и пугал, а зимой обливал водой и запирал раздетых на ночь в чулан. И только когда один умер от этих мучений, другой написал потихоньку отцу. Был суд, гувернера посадили в тюрьму, да было уже поздно.

Правило жизни гласит:

Никогда ничего не скрывать от родителей.

Иногда ребенку кажется, что он беспомощен и беззащитен. Но если бы родители всё знали, то помогли бы.

Иногда ребенку кажется, что и он виноват. Ничего, родители простят и помогут. А нет родителей – можно пожаловаться тетке, дяде, бабушке, даже полиции, если уж совсем никого нет.

Неприятно это слушать тому, кому хорошо, кого окружают любящие люди? Что ж, пускай знает, не будет тогда кукситься по пустякам…

Разные люди бывают на свете: и взрослые, и подростки, и малыши. Разные люди бывают и тети, и дяди. И взрослые гости.

Чужие тети бывают приятные и неприятные. Вообще, взрослые, точно так же, как и твои ровесники, делятся на тех, кого ты любишь и кого не любишь.

Один только поздоровается, а потом все с мамой разговаривает; иногда даже обидно, что не обращает внимания. А другой отпустит неудачную шутку или задаст вопрос, на который не всегда хочется отвечать: «А ты это любишь, а ты это умеешь делать, а ты это хочешь?»

Или с подарком придет. Взрослым кажется, что дети – лакомки и жадные. Нет. Если кого не любишь, тогда и подарок от него не мил.

Хуже, когда гости вмешиваются, делают замечания. И уж хуже всего, когда ласкают и целуют. Или руку тебе так крепко стиснет, что больно, или обслюнявит, целуя, или посадит на колени. По какому праву?

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

1

Судьба этого дневника чуть менее драматична, чем судьба его автора. 6 августа 1942 года Старый доктор вместе с двумя сотнями детей и сотрудниками еврейского дома сирот прошли последним маршем по улицам Варшавы до вокзальной площади, места сбора, откуда евреев товарными поездами направляли в лагерь смерти Треблинка. В тот же день к другу и ученику Корчака постучался незнакомый мальчик и вручил ему сверток с записями. Дневник Януша Корчака был надежно спрятан и опубликован только в 50-х годах.

2

Так у автора. «Мама» по-гречески – μητέρα [мете́ра], μαμά [мама́].