Дежавю

Пролог

Таисия торопилась. Перепрыгивала через бесчисленные лужи. Но иногда изящные ножки, обутые в салатовые лодочки, оказывались в дождевой воде. Не обращала внимания. Слишком хотела успеть к началу игры.

− Матч принципиальных соперников, − наполнилась гостиная энергичным голосом спортивного комментатора, стоило Тасе нажать на кнопку телевизионного пульта.

− Опасная ситуация. Защитник в красивом подкате отбирает мяч, обрабатывает и переводит на левый фланг атаки. Делает передачу нападающему. Тот рвется к воротам. Очень напряженный момент. И… Увы, − позволил себе комментатор легкую досаду, нарушая негласное правило – когда играют наши и наши, ты не можешь болеть за одну команду, никаких предпочтений.

− А какой мог быть красивый гол. Вратарь как всегда на высоте.

Матч комментировал муж Таисии, а ворота команды, кому только что не забили гол, защищал ее любимый мужчина.

Глава 1. Стать спортивным комментатором

Двадцатисемилетний Семен Рюмин был весьма доволен жизнью. Так хорошо все у него складывалось.

Он кайфовал от своей профессии.

Один лишь вид комментаторской будки придавал ему дополнительной бодрости.

Устраивался во вращающемся кресле, включал ноутбук, надевал специальную гарнитуру и нажимал нужную кнопку. Красный сигнал означал, что он в прямом эфире.

Семен комментировал футбольные матчи. Все девяносто минут отрабатывал темпераментно, с огоньком, с юмором. Умел в нужных местах давать нерв, умел скучную информацию преподносить в красивой упаковке и удерживать внимание зрителей даже во время вялотекущих матчей.

Признанием заслуг Рюмина стало выдвижение его кандидатуры на премию ТЭФИ в номинации «Лучший спортивный комментатор года». И Семен небезосновательно рассчитывал получить эту награду.

В личной жизни тоже все выстраивалось наилучшим образом.

Счастливо женат на своей студенческой любви.

Пять лет назад ему не составило большого труда обаять первокурсницу с факультета иностранных языков.

− Вижу свою будущую супругу, − залюбовался Семен новенькой блондиночкой и указал на девушку приятелям одногруппникам.

− Такая цаца. Смотри, зубы не обломай, − смеялись парни.

Девочка и впрямь была хороша. Стройная, фигуристая. Светлые локоны до самой попы. Яркий макияж нанесен умело и не делал ее вульгарной, наоборот, подчеркивал нежность лица.

− До конца года она станет моей женой! – азартно пообещал Рюмин самому себе и дружкам с журналистского факультета.

Семен учился тогда на четвертом курсе, уже начинал карьеру спортивного комментатора на телевидении, мог умело, с выгодной стороны преподнести себя. И Таисия не устояла перед его напором.

Жену Семен любил, что не мешало ему время от времени заводить интрижки. Нынешняя его пассия – довольно-таки известная певичка. Лукерья выступала на открытии Кубка России по футболу, с поля она переместилась в комментаторскую будку в качестве приглашенной гостьи канала.

Но не тогда закрутилось между ними, а позже. Когда он увидел ее на съемках клипа. Проходил мимо студии, где шла запись. Зашел поздороваться. Ух… как горячо выглядела певичка. В изумрудном бикини, изумрудной ковбойской шляпе. И глаза большие цвета изумруда. И лился на нее искусственный дождь. Вода струйками стекала с длинных темных прядей, с полей шляпы, прокладывала путь по загорелой гладкой коже.

Полная противоположность Тае, что придавало остроты и пикантности его встречам с обоими девушками.

***

В младшей и средней школе Семен не слишком выделялся среди мальчишек одногодок. Разве что − значительным ростом. Если бы к росту добавить мышечной массы и широкие плечи… Но, нет.

− Ты длинный и худющий. И прическа у тебя дурацкая, − так сказала нравившаяся ему одноклассница на выпускном вечере в девятом классе.

Он тогда сделал вид, что ему все равно, но тем же летом всерьез занялся своим внешним видом. На вопрос родителей о том, что сын хотел бы получить в подарок за аттестат без троек, ответил однозначно:

− Абонемент в тренажерный зал.

Помимо ставки на регулярные занятия спортом, Семен проконсультировался с Машей, соседкой по подъезду. Маша уже лет пять работала гримером в телецентре Останкино, подготавливала к эфирам дикторов утренних передач.

− Тебе нужен хороший гель для поддержания прически, − посоветовала гримерша. – И зачесывать волосы назад. Так объема визуально станет больше. А гель не даст прядям торчать в разные стороны.

Первого сентября его не сразу и признали.

− Молодой человек, вы классом ошиблись, − попыталась выпроводить Семена из кабинета учительница географии.

Наращенная мышечная масса, новая прическа и сережка в ухе сделали свое дело.

На сережку и поход к косметологу денег дала бабушка. Она вообще была современной и креативной женщиной. Внук ни разу не слышал от нее фразы – «А вот в мое время…».

К концу одиннадцатого класса Семен покрыл все свое тело татуировками. Выиграл сертификат в тату-салон в розыгрыше случайных чисел. Была такая акция в кинотеатре – купи билет на определенный киносеанс и получи возможность выиграть приз. Он об акции и не знал. Оля сказала, та самая девушка, что насмехалась над ним когда-то.

− Сёма, пойдем в кино? – предложила Оля. – Я уже билеты купила. Подходящую компанию ищу.

Семен давно охладел к девчонке и предпочел бы сходить в кино с кем-нибудь другим, но раз сама зовет, да еще уговаривает…

− Номер каждого кресла в розыгрыше участвует, − болтала Ольга. – Говорят, суперские выигрыши можно сорвать. Надеюсь, мне достанется абонемент в спа-салон.

Но выигрыш достался Семену. А Оля, как не старалась, не заполучила ставшего вдруг таким неотразимым одноклассника. Только и оставалось утешаться тем, что когда-то она ему нравилась.

В институт Рюмин поступил с первой попытки. На тот факультет, куда и стремился – журналистика.

Семен развил ораторское мастерство на театральном кружке, куда ходил в детские годы по большому желанию со стороны мамы. Хорошо запоминал тексты, всегда ясно формулировал свои мысли, острил в тему и сильно интересовался политическими новостями. Художественную литературу читал редко, а вот газеты и журналы – ежедневно. Его сверстники мало интересовались публицистикой. Возможно, этот несвойственный подросткам интерес, еще больше привлекал противоположный пол к внешне обновленному Рюмину.

На первом и втором курсах он мечтал о карьере политического обозревателя и предпринимал некоторые шаги для достижения цели. Прежде всего, записался на дикторские курсы при Останкино.

Когда попал на телестудию первый раз, ощущение было таким, словно он попал на массовую распродажу, столько людей тут сновало и толпилось. При этом все вокруг деловые, озабоченные, спешат куда-то. Семен запутался в бесконечных коридорах.

Сориентироваться ему помогла техничка в синтетическом форменном костюме. Под белой тканью ее брюк просвечивали трусы в ярко-синий горошек. Молодой девушке гораздо интереснее было потусоваться с привлекательным парнем, чем тереть полы умной шваброй.

На дикторских курсах Семену не понравилось. Преподаватель вел себя снобски. Говорил чопорно и нудно.

− Для создания нужного голосового резонанса вам надо освоить методики глубокого дыхания. Громкое пение и надувание воздушных шариков укрепляют дыхательную систему, − вещал сноб.

− Красивый голос всегда вибрирует. А ваши голоса скрипят, гудят и хрипят. Вот ты, Рюмин, − не мог простить препод Семену опоздания на самое первое занятие, отчего и невзлюбил парня. – Ты эмоционируешь во время чтения новостей, отвлекаешься, засоряешь русский язык сленговыми словечками. Тебе в комментаторы спортивных матчей с таким темпераментом идти, а не политическим обозревателем на федеральный канал.

− У меня такое неприятное чувство, что вы правы, − позволил себе ухмылку Семен.

На самом деле, как раз накануне он весьма активно болел за футбольную команду из Нидерланд, чьими соперниками выступала сборная Германии. Матч транслировался на большом экране спорт-бара, куда Рюмин с приятелями заглянули из любопытства. И как же его увлекло, завлекло, вовлекло! Он вопил вместе со всеми посетителями бара и остро реагировал на эмоциональную подачу игры спортивным комментатором.

Впервые Семен задумался о смене направления своих интересов. Он любил читать и слушать новости, но не любил о них рассказывать, а вот сопровождать футбольный матч, вести за собой зрителей, держать в напряжении многотысячную аудиторию – вот, где он сможет раскрыться! И слова заносчивого преподавателя лишь подтверждение тому.

Хотя у него и не сложились отношения с педагогом дикторских курсов, занятия Семен не пропускал, надеялся получить возможность закрепиться в телецентре. Жаль соседка тут больше не работала. Тем не менее, возможность неожиданно явилась в лице одного недотепы.

− Я тут всех знаю, − заявил ему Аркашка Латышев, когда они как-то вдвоем опоздали, и сноб в класс-студию учеников не пустил. Пришлось отираться в коридоре, дожидаться перерыва. – Могу тебе подсобить с комментаторской будкой.

Рюмин недоверчиво взглянул на белобрысого вчерашнего школьника. Аркадий был самым молодым на курсе дикторов и вызывал насмешки нелепыми ситуациями, в которых постоянно оказывался.

− Ты что, чей-то сынок? – прищурился Семен.

− А как бы я без родителя на свет появился? – ухмыльнулся Латышев.

− Аркаш, не придуривайся. У тебя кто-то из родни − шишка в Останкино?

− Не, никого.

− Тогда, как ты мне подсобишь?

− Я в телецентре кручусь постоянно, мечтаю крутым рекламщиком стать, ролики с участием знаменитостей снимать. Изучаю, что да как, разговоры слушаю. Слышал о планируемом прослушивании на портал «Спортивная жизнь». Ихнее руководство новых футбольных комментаторов ищет.

− Где и когда прослушивание будет проходить? – сделал стойку Семен.

− Скажу в обмен на ответную услугу, − нагло заявил Аркашка.

− Хочешь, чтоб я тебя Лидухе прорекламировал? – предположил Рюмин.

В ученической дикторской группе все знали о страсти тощего Латышева к Лидии Соколовой, невероятно огромных размеров девушки с татуировкой красной розы на правом предплечье.

− Было бы неплохо, − вмиг поглупел взгляд влюбленного. – Но услуга нужна другая.

− Аркаш, ты меня уже пугаешь, − посторонился Семен, пропуская парочку известных телеведущих. – Говори, что надо?

− Стань моделью для моего рекламного ролика, − выпалил белобрысый. – Понимаешь, мне для того, чтобы попасть даже в качестве стажера в операторский отдел рекламы надо предоставить свои материалы. Если они понравятся, меня возьмут стажером.

− Ты камеру-то в руках удержишь? − с сомнением оглядел Семен тщедушную фигуру пацана.

− Так легкая она. Такой, что на штативе во все стороны крутится, у меня пока нет.

Рюмину не слишком хотелось участвовать в сомнительной затее, но и от своего шанса отказываться он не собирался, потому дал согласие и получил взамен информацию.

Правдин Максим Витальевич, координатор комментаторов портала «Спортивная жизнь», принял Семена неприветливо, так как тот заявился без всякой протекции. Но прослушать все же согласился. Недавняя статистика выявила, что среди пользователей портала стали появляться молодые блогеры и тиктокеры, и этот напористый разрисованный парень может понравиться новой аудитории, удержать ее внимание. А отсюда и добавочные юзеры, и дополнительная реклама, и увеличение рейтингов.

Рюмину предложили занять комментаторское кресло и ждать, когда загорится красная кнопка.

− Мы включим тебе запись уже прошедшей игры. Без звука, − предупредил Правдин. – В помощь – протокол матча. В протоколе все сведения по игрокам – основной состав, запасные игроки. Твоя задача прокомментировать один тайм темпераментно, всей душой сопереживать происходящему на поле. Так, чтобы зарядить болельщиков спортивными эмоциями. Так, чтобы аудитория вопила до хрипоты в глотках. И помни, нельзя никого обижать. Ты ведешь репортаж не для фанатов одной команды, а для поклонников каждой из соревнующихся сторон.

− С чего начинать? – ощутил Семен, как потеют от волнения ладони.

− Главное – начни говорить. И не замолкай, − посоветовал Максим Витальевич и вышел из комментаторской.

Семен гипнотизировал выпуклую кнопку на квм-переключателе. Ему казалось, она не загорается целую вечность. К потливости прибавилось першение в горле. Рывком открутил синюю крышечку у пластиковой бутылки с водой, оставленной кем-то из обслуживающего персонала. Естественно, именно в этот миг замигало красным. Семен протолкнул в себя воду, закашлялся, мокрое потекло по подбородку, заструилось по шее и дальше в треугольный вырез сиреневой футболки.

Эмоционально комментировать матч, когда не слышишь звуков стадиона, свистков арбитра, словесных схваток между футболистами, когда перед тобой лишь мельтешащие картинки на экране – это ужасно. Прибавить сюда невероятно скучную игру, фактически без опасных моментов, парочку футболистов с одинаковыми прическами, одной комплекции и двузначными номерами на спортивных майках − Семен не мог различить, кто есть кто. Только к концу тайма сообразил, один – левофланговый защитник, а второй – нападающий. Голов не забивали, удалений и замен не производилось, пару раз мяч угождал в штангу.

Семен догадался, не случайно для прослушивания кандидатов был выбран скучный матч. Азартно прокомментировать азартный матч – сможет почти любой новичок. А вот дать горячность при вялотекущей и малособытийной игре – под силу не каждому.

И он старался. Пригодилось его увлечение новостными сводками. У одного из игроков батя участвовал в предвыборной кампании местного уровня, о чем Рюмин и рассказал, когда говорить особо было не о чем. Читал он и о затянувшемся ремонте на том стадионе, где тренировался футбольный клуб того же игрока. Выдал воображаемой публике порцию сведений о печалях тренерского состава в связи с неудобствами аренды чужих стадионов.

Семен испытывал дикое напряжение, устал невероятно. И как только цвет кнопки изменился на черный, залпом выпил остатки воды в бутылке.

Правдин вызвал его к себе через полтора часа после окончания экзаменации. Ругал и критиковал добрых полчаса.

Сам-то он пробовал комментировать тухлый матч, еще и в полной тишине? – мысленно бубнил Семен, когда услышал то, чего уж совсем после такого распекания услышать не ожидал.

− В общем, учтешь все это, когда начнешь работать, − сменилась тональность в звучании голоса Максима Витальевича. – Ты понравился нашему директору отдела трансляций. Он считает, в тебе есть харизма и уже готовый имидж, и то, что со временем ты сможешь развить имеющийся потенциал и выработать свой собственный стиль комментирования. Плюс дикцию твою оценили и умение пользоваться дополнительной информацией.

Семен не мог сдержать широкой улыбки.

В темных зрачках Правдина заплясало веселье.

− Не спеши радоваться, − приберег он последнюю новость напоследок. – Пока мы не можем допустить тебя к сопровождению матчей в реальном времени. Тебе не хватает опыта в освещении спортивных событий. Путаешь игроков и не владеешь терминологией. По твоим словам, выходит, будто вынос и заброс мяча – одно и тоже. А капитан команды не есть равно голкиперу. Так что предложение к тебе будет следующим. Ты ведь на журналиста учишься?

− На журналиста, − подтвердил Рюмин, совершенно недоумевая, к чему клонит собеседник.

− Вот и отлично. Попишешь с полгодика статьи для портала «Спортивная жизнь». Отточишь термины, получше узнаешь футбольную кухню изнутри, а там и переместишься в комментаторское кресло. Устраивает?

− Еще бы! – чуть не заорал Семен на радостях. Едва сдержал порыв полезть обниматься к Правдину.

Это была самая настоящая удача, омраченная лишь тем, что пришлось отдавать должок Аркашке.

В качестве вступительной работы на должность стажера Латышеву предложили снять ролик-рекламу, который сподвигнет потенциального покупателя приобрести дом за городом.

Аркаша привез Рюмина на дачу своих родителей, где начинающему комментатору выпала роль городского парня, кайфующего от деревенской жизни. От него требовалось появиться перед камерой, открывая дверь маленького деревянного домика понятного всем назначения. Все бы ничего, но Аркадий затребовал сопроводить эффектное появление фразой – О, как прекрасно на дворе, когда удобства во дворе!

− Слушай, а давай, я тебя сниму, − попытался откреститься Семен от своего участия в очевидно провальной затее.

− Не пойдет, − не согласился Латышев. – Я у зрителей не вызову доверия. А ты – яркий типаж.

Семен решил − это первый и последний раз, когда он согласился на авантюру горе-рекламщика. Утешением послужило лишь то, что ролик к рассмотрению на конкурс стажеров не приняли.

На должность штатного журналиста его оформили по всем правилам. Прекрасная возможность совмещать работу и учебу.

У Семена появились собственно заработанные деньги, что к его уверенному внешнему облику прибавило уверенности внутренней.

Аркадий возомнил себя лучшим другом Рюмина и постоянно навязывал свое общество. Семен парня не прогонял, но не стеснялся высказывать, что идеи его рекламных роликов одна ужаснее другой.

Как и обещал Правдин, через полгода Семену Рюмину доверили комментаторское кресло.

Первые два матча он вел в паре. Можно сказать, ассистировал ведущему комментатору. И, видимо, сумел расположить к себе руководство, коллег по отделу и работников эфирной студии, так как уже свой третий матч сопровождал самостоятельно.

Последующий год оказался для Семена успешным не только в карьере, но и в делах сердечных.

В Таисию он влюбился как-то сразу. Она невероятно притягивала его странным сочетанием невинности и греховности в облике. А когда узнал девушку получше, то был приятно удивлен ее умом, ее целеустремленностью. А еще Таисия оказалась очень доброй и нежной.

Конечно, у такой лапушки имелись поклонники. Но Семен продумал целую стратегию по завоеванию Таи.

Он хотел понравиться не только ей, но и ее семье. Маме возлюбленной всегда преподносил коробку конфет. Да не такую, что продается в сетевых магазинах, а что-нибудь эксклюзивное.

С отцом Таисии быстро сошлись на почве футбола.

Первокласснику Борьке, брату предмета обожания, достаточно было просто немного уделять внимания. Пацан пищал от восторга, когда Семен надул для него сразу сорок воздушных шариков.

− Я дыхательную систему укрепляю, − разговаривал он с мальчиком, словно не было между ними возрастной дистанции.

− Для этого надо шарики надувать? – недоуменно спрашивал Боря.

− Точно. Помогает много говорить на одном дыхании и при этом не задыхаться.

− А задачу можешь помочь решить? – наглел первоклассник.

− Показывай, − не отказывался Рюмин в расчете получить взамен какие-нибудь сведения о Таисии, которые девушка сама ему не расскажет.

− Вот, смотри, − подсовывал ему Боря рабочую тетрадь по математике. – Паша собрал в лесу пять килограммов черники, а Лена – семь килограмм земляники. Сколько килограмм ягод было собрано Пашей и Леной вместе? Я правильно посчитал, что они собрали двенадцать килограммов?

− Знаешь, − усмехнулся Семен, − думаю, если Пашу и Лену запустили в лес одновременно, это еще не значит, что они занялись сбором ягод. Но посчитал ты правильно, − предотвратил он расспросы мальца.

Перед самой Таисией Рюмин рисовался, хотя старался тщательно маскировать свое позерство за маской деловитости и непринужденности.

− Провести тебе экскурсию по телецентру? – как-то предложил он и порадовался радостной оживленности, вызванной его словами.

Семен привез Таю в Останкино на личном автомобиле. Заурядной, подержанной легковушке отечественного автопрома. Он гордился тем, что сам заработал на эту машину. Пусть и не крутая тачка, но большинство ребят из института пользовались общественным транспортом и пока не могли себе позволить даже такой скромной покупки.

− А разве мы не в башню идем? – удивилась Таисия.

− Останкинская башня лишь принимает сигнал, − не стал признаваться Семен, что и сам думал иначе, до тех пор, пока не попал в телецентр, − А съемки проходят в другом здании, − пояснил он.

− Я думала, комментаторы всегда на стадионах находятся.

− Так и есть, − показал Семен пропуск охране и в специальном журнале записал Таю как свою гостью. – Но достаточно много матчей комментируется в режиме прямой трансляции. Это очень удобно, хотя и не так эмоционально, когда ты сам присутствуешь на стадионе. В следующий раз я возьму тебя с собой на игру и покажу такие места, куда даже фанатам хода нет.

− А у тебя, значит, есть? – улыбнулась Таисия.

− У комментаторов имеются некоторые привилегии, – подмигнул девушке Семен.

***

Карьера Семена Рюмина шла в гору. После окончания института он прошел отбор на федеральный канал, где и закрепился прочно. Но также охотно соглашался поработать на каналах с платной подпиской, руководство которых частенько его ангажировало.

И вот, в двадцать семь лет – номинация на ТЭФИ. Семен очень надеялся победить.

Глава 2. Стать переводчиком синхронистом

Родители девятилетней Таисии на рождественские праздники вместе с дочкой отправились в один из отечественных парк-отелей.

В восемнадцать лет Тая плохо помнила, как проводила дни в том отеле, зато отчетливо запомнила, как переключала телевизионные каналы, пока папа с мамой разбирали чемодан и решали организационные вопросы.

Девочка «зависла» над просмотром международного политического симпозиума. Сами дебаты ее в силу возраста не занимали. Поразили маленькую Таю женщины и мужчины в стеклянных будках. У каждого − широкие наушники с встроенными в них микрофонами, и говорили все переводчики одновременно.

Таисия тогда не понимала, как они могут говорить и не мешать друг другу. Ей невероятно захотелось попасть в подобную будку и примерить на себя широкие наушники.

Уже позже она узнала, что синхронисты пользуются специальной изолированной камерой для исключения шумовых помех и не обычным микрофоном, а системой передачи речи.

Та трансляция повлияла на выбор будущей профессии, и после одиннадцатого класса документы на факультет иностранных языков подавались вполне осознанно.

Попасть в группу синхронистов можно было только на третьем курсе. И только после сдачи сложных устных тестов.

− Синхронный переводчик – это не просто профессия, − говорил студентам декан курса. − Это исключительно призвание и самый настоящий дар. Среднестатистический человек не способен одновременно слушать и говорить, а для синхронистов такой расклад обычный порядок вещей. Вы должны понимать, что устный синхронный перевод – наисложнейший вид переводческой деятельности, когда переводчик осуществляет перевод тотчас вслед за говорящим.

Таисия, хотя и прикладывала усилия, не числилась среди лучших учениц, потому не могла не переживать за результаты экзаменов в группу синхронистов.

Выручил ее португальский язык. Если бы она говорила только на английском, вряд ли дотянулась до высшего бала. Но вот португальским владела в совершенстве, прекрасно знала культуру страны, а постоянные занятия на развитие памяти и внимания позволяли запоминать смысл достаточно длинных высказываний при одновременном обдумывании перевода.

На свою первую работу в качестве синхронного переводчика Таисии помог устроиться муж.

Тася никогда не думала, что выйдет замуж в девятнадцать лет. Но Семен так настойчиво ухаживал за ней, так добивался ее расположения, так романтично сделал предложение, что она вышла за него замуж уже к концу первого курса.

Приятель Семена, смешливый Аркашка, предложил провести майские праздники в Выборге.

− У моего двоюродного брата дача на берегу Выборгского залива. Красивейшее место. Шашлычки пожарим. В парк Монрепо сходим погулять, − завлекал парень Семена и Таисию.

− Я кое-что слышала об этом парке, − припомнила Тася. − Его обустроили на своей земле бароны фон Николаи. Кто-то из баронов вроде даже был учителем императора Павла 1.

− Людвиг Генрих Николаи, − сообщил довольный собой Аркадий. – И не только учителем Павла 1. Людвиг был президентом Петербургской академии наук.

Дача двоюродного брата оказалась крохотным летним домиком с тремя комнатками и удобствами на улице.

− Ты же сказал, тут никого не будет, − обозревал Семен толпу полупьяных молодых людей.