Северный сфинкс

– Это вы хорошо сказали, – кивнул мне Павел. – Я уже имел несчастье побывать под седлом. Стыдно говорить об этом, но именно все так оно и было совсем недавно. У меня больше нет никакого желания повторять эту ошибку.

Я почувствовал, что наш разговор принял не совсем приятное для императора направление. И мне захотелось отвлечь Павла от тяжелых мыслей.

– Ваше императорское величество, тут ко мне зачастили разного рода просители. Я, конечно, понимаю, что люди пытаются таким способом разрешить какие-то свои проблемы, но зачастую просьбы и ходатайства оказываются просто неприличные. Иные сулят мне златые горы, юные девицы откровенно предлагают мне самих себя. Порой мне хочется обругать таких просителей и дать им на прощание хорошего пинка. Но сделать это воспитание мне не позволяет. Государь, может быть, вы позволите мне завести секретаря, толкового и умного. Пусть он принимает всех просителей и решает, допускать их ко мне или нет?

Павел, внимательно слушавший меня, кивнул.

– Хорошо, Василий Васильевич. Я понимаю вас, в вашем мире такого, наверное, нет. Я подумаю над вашим предложением. Думаю, что вы согласитесь с предложенной мною кандидатурой. Не далее как завтра я вам ее сообщу…

15 (27) апреля 1801 года.

Эстляндская губерния. Ревель.

Чарльз Джон Кэри,

9-й виконт Фолклендский

– О’Нил, – я взглянул на сидевшего напротив меня ирландца. Тот мгновенно принял почтительную позу, изобразив внимание на своем плутоватом лице. Он мне нравился, хотя в нем было нечто такое, что порой меня настораживало и заставляло более тщательно к нему приглядываться. – Ты, наверное, слышал, что русские пираты совершенно наглым образом захватили английский корабль?

– Полагаю, – усмехнулся тот, – что этот корабль неспроста оказался неподалеку от Ревеля.

– Ну, допустим, – недовольно ответил я. Мне не совсем понравилась усмешка, появившаяся на лице ирландца. Нет, хотя у меня к нему претензий и не было, но ирландцы – тот еще народ. Есть у русских хорошая пословица: «Сколько волка ни корми, а он все равно в лес глядит». Ну, недолюбливают эти пэдди нас, и ничего с этим не поделаешь. – Впрочем, это не ваше дело, что он там делал и почему там оказался. Нам интересно другое – сегодня ближе к вечеру пленных моряков проведут по городу в «Розенкранц», где их будут держать под стражей.

– «Розенкранц»? А где это?

– Так именуется одна из крепостных башен у порта21. Кстати, тебе нужно будет прийти туда пораньше. Весь город только об этом и судачит – для них это бесплатное зрелище. А нам хотелось бы, чтобы ты оказался к ним поближе.

– Неужели мы собираемся их освободить? Но как? Да и зачем?

– Видите ли, мой славный ирландский друг… У нас катастрофически не хватает людей. А, согласно полученной мною информации, в числе пленных – морские пехотинцы. Да и моряки на захваченном бриге тоже опытные и бывалые люди. Так что они были бы нам весьма кстати.

– А они справятся с… заданиями?

– Для той работы, где потребны мозги – нет, конечно. А вот если им сказать, убей или захвати того-то или то-то, то они прекрасно со всем справятся. Простолюдинам нужен человек, который им скажет, что следует делать. Может, не всем, – я бросил взгляд на О’Нила. Ирландец показал себя весьма способным учеником. И я считал, что со временем из него может получиться хороший разведчик. – Но такие, как ты – это то самое исключение, которое подтверждает правило.

– Спасибо, сэр, за добрые слова обо мне, но спешу вас уверить – и среди людей моего сословия у многих найдутся способности, превосходящие мои.

– Ну ты хватил, у многих, – мне вдруг стало смешно. – У некоторых – да, согласен, но у нас не будет времени проверять их всех на сообразительность. Тем более что… акция произойдет очень-очень скоро. И для этого нам нужно прикинуть, каким именно способом мы сможем освободить хотя бы полудюжину этих ребят. Хотя я не отказался бы от того, чтобы все они оказались на свободе. Охранять их, вероятнее всего, будут местные – а они очень любят звонкую монету. Но только, если они не подпадут под подозрение – они ужасно боятся сурового наказания. Их приучили к этому немецкие хозяева за долгие столетия…

– А есть ли какие-нибудь тайные ходы из «Розенкранца»?

– Как мне рассказал один из любителей дармовой выпивки из числа местных, башня изначально строилась как пушечная, и в ней – несколько помещений для пушек и бочек с порохом. Ходы в нее не так давно были заложены кирпичом, но, по словам этого выпивохи, делали это туземцы, и делали это, как обычно все они делают, то есть спустя рукава. Особенно плохо заделан один из ходов. Вот через него-то наши храбрецы и убегут. Тебе предстоит спрятать неподалеку от башни лестницу и приставить ее к нужному окну – я скажу тебе потом, куда именно. А доставить лестницу лучше всего уже завтра ночью. Там есть кусты, где ее можно надежно спрятать.

– А у вас есть одежда мастерового?

– Найдется, – улыбнулся я. Нет, просто удивительно, но этот ирландец все схватывает на лету.

– Тогда лучше я это сделаю вечером, в сумерках. Если меня остановят, то я скажу, что несу ее назад на верфь, откуда я ее на время позаимствовал, чтобы починить крышу дома.

– О’Нил, ты мне начинаешь все больше нравиться… И еще. Не хочешь ли ты встретиться сегодня со своей русской пассией? Может, она проболтается о планах «странных людей» в отношении наших ребят – я слышал, что без них тут явно не обошлось. Ты только смотри, держи язык за зубами. А то я знаю вас, ирландцев, и выпить любите, и языками потом почесать.

– В этом, сэр, вы можете на меня полностью положиться.

– И не только в этом, насколько я тебя успел узнать, – кивнул я. – Ступай, поищи заранее место, чтобы тебе было все хорошо видно, а заодно послушай, кто и о чем будет говорить. Мне очень хочется узнать, что скажут об увиденным местные жители.

– Да как же я их пойму-то? Я ни русского, ни чухонского не знаю.

– Ну, там многие по-немецки говорят. А этот язык ты вроде знаешь…

15 (27) апреля 1801 года.

Эстляндская губерния. Ревель.

Джулиан Керриган,

несостоявшийся любовник

– Вы что себе позволяете? – возмущенно воскликнула мисс Даша и влепила мне смачную оплеуху. Да, тяжелая у нее рука… Остается лишь пожалеть ее будущего мужа.

А тут еще и Джексон на меня зарычал, хотя хозяйка незаметно подала ему сигнал, мол, успокойся, никто на твою хозяйку не покушается.

Я вполне натурально схватился за физиономию и простонал:

– Простите меня, пожалуйста… Я думал, что вам очень хочется, чтобы я вас обнял.

– Еще чего! – Девушка возмущенно фыркнула и продефилировала мимо меня, ведя пса на поводке. Кэри, стоявший неподалеку, футах в двадцати, посмотрел на меня и с осуждением покачал головой – мол, что за олух такой, взял и все испортил…

А началось все так. Мы с мисс Дашей встретились у Олайкирхе, и я ей вкратце рассказал о моем разговоре с Виконтом. Она на мгновение задумалась, затем наклонилась ко мне и с игривой улыбкой прошептала:

– Тогда я сегодня уйду чуть раньше. Вот только тебе следует учесть такой момент. Ты ведешь себя, как истукан – если б я не знала про Ольгу, я наверняка подумала, что выгляжу страшной уродиной.

– Да как вы можете такое говорить… И откуда вам известно про Ольгу?

– А кроме нас, девушек из… нашего времени тут нет. Могу тебя, кстати, обнадежить – ты ей тоже понравился.

Я зарделся от смущения, а она звонко рассмеялась.

– Вот только твой виконт не знает про Ольгу, а ожидает от тебя активных действий в отношении меня. Сходим, посмотрим на пленных англов. Может, ты увидишь что-нибудь интересное. А потом наклонись ко мне и попытайся обнять – я тебе дам пощечину и удалюсь, преисполненная гневом и возмущением.

– Да как я могу…

– Ничего, я буду не в обиде, а если Ольга когда-нибудь об этом услышит, то я ей объясню, что так было нужно для дела. Но вот ударю я тебя по-настоящему, иначе твой виконт может что-нибудь заподозрить.

– Ну, после затрещин, которые отвешивал мне боцман с «Бланш», ваши оплеухи будут для меня легкой щекоткой…

После прогулки мы пошли в порт, чтобы, как приказал мне Виконт, поглазеть на пленных англичан. И тут я увидел его – сержанта Уилбера Смита, который служил со мной на «Бланш». Этот сержант был редкой сволочью – он часто ни за что ни про что лупил матросов тростью, которую всегда таскал с собой. А начальство не только не запрещало ему это делать, но еще и поощряло – дескать, пусть быдло матросское знает свое место. Кстати, Смит был на вахте, когда я покинул «Бланш», чтобы больше не возвращаться на фрегат.

Примечания