Оборачивалась медленно, потому что страшно стало. Дело в том, что у меня хвост по вышке с первого курса тянется, и замдекана при последней встрече предупредила: не сдам – хана мне. Вообще, по правилам, меня за этот хвост еще в прошлом семестре с бюджета вышибить должны были…
– Лукина, в деканат, – повторила Сидянская строго.
– На тему? – осторожно уточнила я.
Староста передернула плечами с таким видом, мол, я-то знаю, а сказать не скажу. Мучайся, Лукина! А лучше прямо тут от страха сдохни. И это не преувеличение, нет… Дело в том, что Сидянская меня с самого начала невзлюбила. И два года, с самого первого дня, ненавидит. А все потому, что я у нее парня на первом курсе увела, прямо на дне посвящения. Правда, я на тот момент не знала, что наша тощая Лидочка на Эдика запала… Но, честно признаться, даже если б и знала, вряд ли остановилась.
– В де-ка-нат! – повторила Лидочка по слогам. – Тебя ждут. Сейчас!
Если бы не последняя фраза, я бы сделала вид, будто ничего не случилось. Но если ждут сейчас, то отсиживаться глупо. Уж для кого, а для деканата лекция отмазкой не является. Пришлось поджать губы, окатить Сидянскую презрительным взглядом и бодро поспешить вниз.
Сумку и тетрадь я подхватила буквально на ходу, а в дверях столкнулась с вечно сморкающимся Иван Иванычем – преподом по макроэкономике.
Иван Иваныч отличался редкостным пофигизмом, за что его и любили студенты, так что остановить даже не попытался. Расстроенная, но с виду гордая я вышла в опустевший коридор и, глубоко вздохнув, поплелась к лестнице.
Деканат располагался на третьем этаже именно этого корпуса, так что путь был недолгим. Я с пару минут нерешительно помялась у дверей, но потом, набравшись храбрости, дернула за ручку и мышкой скользнула в образовавшуюся щель.
И тут же услышала:
– Лукина? Наконец-то!
Помощник декана, чей стол располагался аккурат у двери начальства, вяло поднялся и… Он просто не оставил мне шанса! Ни на наводящий вопрос, ни на побег.
– Лукина, входи, – распахнув дверь, скомандовал он.
Взгляду представился большой, очень роскошный кабинет, в котором я была лишь однажды – в прошлом году, когда волею судеб попала в группу, которой выпало поздравлять декана с Днем защитника Отечества.
Так и не успев сказать хоть слово против, я нервно кивнула и вошла.
Дверь тут же захлопнулась, оставляя шокированную меня: в кабинете кроме пухленького Вячеслава Сидоровича находились родители. Мои родители! Здесь!
Что за фигня происходит? Это ведь не школа, в конце концов, чтобы их вызывали!
– А вот и вы… – протянул декан хмуро. Кашлянул, и повторил куда увереннее и строже: – А вот и вы, Дарья Андреевна.
Я сглотнула внезапный комок в горле и сделала шаг вперед. Нет, ну зачем он родителей сюда пригласил? Неужели действительно с бюджета вышибить хочет?
Но декан, как оказалось, обсуждать мои хвосты не собирался. Вместо этого он переплел пальцы и спросил:
– Дарья Андреевна, вы письмо из Академии Стихий получали?
Я не ответила, лишь удивленно вытаращила глаза. Мне ведь послышалось, правда?
– Даш, – окликнула мама, но ее тут же перебил отец.
– Почему ты не сказала? И почему до сих пор здесь? Занятия в академии уже начались.
У меня от такого заявления окончательно челюсть отпала. Тон, который выбрал папа, подогревал ситуацию еще больше – отец был предельно строг.
– Дарья Андреевна, такими вещами не шутят, – вновь заговорил декан. – Вам оказана большая честь, а вы ведете себя неподобающе. Почему игнорируете письма? Почему администрация академии вынуждена подключать к вопросу нас?
Я по-прежнему молчала и непонимающе хлопала ресницами. Может, это сон? Или у меня температура, и развился бред?
– Даша, я очень огорчен, – сказал папа. – Откуда такая безответственность?
И тут я догадалась – это розыгрыш! Точно розыгрыш, потому что по губам мамы скользнула улыбка. Но меня смеяться не тянуло, я нервно огляделась, прикидывая, где может быть спрятана камера… и вновь изумленно моргнула. У окна стоял высокий брюнет, с ног до головы закутанный в алый балахон, вызывая ассоциации то ли с сектантом, то ли с палачом из исторического фильма. И почему я раньше его не заметила?
– Вы кто? – вырвалось у меня.
В кабинете повисла пауза, а потом декан прокашлялся и сообщил:
– Дарья, позвольте представить вам Эмиля фон Глуна, преподавателя боевой магии Академии Стихий. Господин Эмиль прибыл за вами.
– За… Что-что вы сказали? – Я растерянно кашлянула.
А фон Глун откинул капюшон, демонстрируя красивое аристократичное лицо с узким носом и яркими синими глазами. На вид «господину Эмилю» было не больше тридцати. Вот только неприятная усмешка на тонких губах мужчины всю симпатию сразу отрезала на корню.
– Вы самая безответственная студентка из всех, кого мне доводилось встречать, – холодно процедил фон Глун.
Нет. Все-таки у меня глюки. Потому что этого не может происходить на самом деле!
– Еще как может, – тут же заверил «маг».
Я покачнулась и сделала два шага вперед, чтобы ухватиться за спинку гостевого кресла. Он что? Он мои мысли читает?
– Да. Читаю.
Шок резко сменился возмущением, но сказать Эмилю все, что думаю по поводу столь неэтичного поведения (а чтение мыслей точно вне этики!) я не успела, потому что в разговор вмешалась мама.
– Дашунь, ну хватит, – ласково сказала она. – Я понимаю, переезжать в другой мир страшно, но ты не хуже нас знаешь, какие это перспективы. Ведь дипломированных экономистов полно, а дипломированных магов – раз-два и обчелся. Тебе очень повезло, что тебя выбрали, нельзя упускать такую возможность.
С этими словами мама шагнула ко мне и крепко обняла.
Возмущение опять сменилось шоком. Я как завороженная посмотрела на маму, потом перевела взгляд на мужчину в алом балахоне. И когда заглянула в глаза цвета летнего неба, до меня вдруг дошло.
– Гипноз! – выдохнула я. – Вы… вы…
– Даша, прекращай! – возмущенно потребовал папа.
Но я прекратить не могла. Теперь, осознав, чем обосновано столь неадекватное поведение моих родителей и Вячеслава Сидоровича, я начала злиться.
– Вы, – вывернувшись из объятий мамы, прорычала я и изобличительно ткнула в него пальцем, – аферист! Кашпировский недоделанный! Девид Блейн!
– Эмиль фон Глун, – чеканно поправил мужчина и сложил руки на груди.
– Прекратите этот балаган! – потребовала я. – Немедленно!
Преподаватель какой-то там магии отрицательно покачал головой.
