Я отвернулась, крепко сжимая ручку потертого чемодана. Когда-то роскошный, из крокодиловой кожи, с обитыми медью уголками, теперь верный спутник моих путешествий поизносился и обтрепался. Впрочем, как и я.
От воспоминаний меня отвлек звонкий голос:
– Тетя Мэри!
– Роуз? – поразилась я, высмотрев в толпе белокурую девушку в маленькой старомодной шляпке.
Совсем как на фото, которое она выслала мне полгода назад.
Конечно, я отправляла телеграмму – нехорошо было бы нагрянуть без предупреждения. Но не думала, что племянница ради меня примчится из своей глуши.
Роуз привстала на цыпочки и неистово замахала руками, чуть не уронив сумочку.
– Тетя Мэри, я тут!
Я перехватила чемодан обеими руками, выставила перед собой и ввинтилась в толпу, действуя им на манер тарана и то и дело повторяя:
– Простите… Извините… Я такая неуклюжая…
Несколько минут спустя я наконец смогла обнять Роуз за хрупкие плечи.
– Как ты, дорогая?
Роуз часто моргала. Светлые, как у многих натуральных блондинок, ресницы слиплись от слез, но губы улыбались.
– Со мной все хорошо, тетя… Нет, правда, хорошо! Я так рада, что ты смогла приехать!
– А уж как я рада.
Я прижалась щекой к ее макушке и прикрыла глаза.
Оно того стоило. Стоило бесконечных дней болтанки в каюте, остатка моих сбережений и даже мерзкой овсянки.
Прежде всего мы отправились за покупками. С ними, впрочем, было покончено быстро – я привыкла довольствоваться малым и была не слишком придирчива. Зато Роуз с удовольствием поглазела на витрины и выбрала себе новую брошь: золотисто-оранжевый кленовый лист, который так подходил к ее коричневому пальто.
О чашке чаю в дешевой забегаловке Роуз даже слышать не захотела.
– Тетя, что за глупости? Тебе нужно нормально питаться. Ты ужасно похудела, и под глазами синяки.
– Любопытный способ сказать женщине, что она постарела, – усмехнулась я.
Роуз смутилась и притворно нахмурилась.
– Тетя, не переводи разговор. Ты истощена, я это говорю не как любящая племянница, а как медсестра!
Она была так очаровательна, что я со смехом сдалась.
– Хорошо-хорошо. Покоряюсь и внимаю. Что ты мне пропишешь? Бульон?
– Хорошую отбивную, рагу и крепкий сладкий чай. Счет оплачу я! И не спорь.
От любого другого слышать подобное было бы унизительно, но Роуз сделала это с таким тактом, что я лишь кивнула…
Вкусная еда и немного заботы совершили чудо. Я расслабилась, чего не позволяла себе уже долгие, долгие месяцы.
– Что ты собираешься делать теперь? – спросила Роуз, когда от плотного обеда остались лишь крошки.
– Понятия не имею, – пожала плечами я и сказала с наигранной бодростью: – Буду искать работу.
На какое место я могла претендовать? Для горничной я слишком стара. Секретарша? Продавщица в одном из модных универсальных магазинов? Помощница аптекаря? Везде нужны молодые, хорошо бы с образованием. В мои тридцать семь на новом месте устроиться тяжело.
Выкручусь. И не в таких переделках бывала.
Я ни словом не обмолвилась, насколько печальны мои дела. Но Роуз, при всей ее наивности, дурочкой не была. Она протянула руку и сжала мою ладонь. В огромных голубых глазах племянницы читалось сочувствие.
– Тетя Мэри, мы что-нибудь придумаем. Обязательно!
– Мы? – переспросила я, подняв брови. – Мне показалось или ты имела в виду не нас с тобой?
– Так и есть, – созналась она, покраснев. – Я имела в виду леди Присциллу Поуп, мою хозяйку, и… еще одного человека. Очень хорошего человека!
Мне стало смешно и чуточку грустно. У малышки Роуз появилась сердечная привязанность? Ничего удивительного, ей ведь уже девятнадцать, к тому же Роуз – настоящая красавица. Тоненькая, нежная, хрупкая, словно фарфоровая.
– Роуз, – сказала я мягко, – я очень ценю твою заботу. Но не стоит отягощать моими проблемами посторонних. Я справлюсь.
Она нахмурилась.
– Тетя, я ведь смогла выучиться и получить диплом медсестры только благодаря тебе. Я знаю, что папа с мамой не оставили мне ни пенни. Последние три года именно ты оплачивала мои счета и учебу, еще и присылала деньги на булавки. Теперь мой черед.
– Я делала это не ради…
– Тетя, перестань! – Обычно кроткая Роуз, кажется, начала сердиться всерьез. – Конечно, не ради этого. Я просто очень тебя люблю и… У меня больше никого нет. Побудь со мной хотя бы немного, прошу.
Я покачала головой.
– Боюсь, это невозможно. Тебе нужно возвращаться.
А у меня нет денег на пансион, даже если он найдется в той деревушке.
– А вот и нет! – Роуз, как маленькая, показала мне язык. Сущее дитя! – Леди Присцилла пригласила тебя на уик-энд. На Белтайн, если точнее. Сама пригласила, я об этом даже не заикнулась! Прошу тебя, поедем со мной.
Я посмотрела на желтые нарциссы в вазе. Вздохнула.
– Роуз, послушай…
Очень соблазнительно. Мне так нужна передышка. Но…
Роуз подалась вперед и умоляюще сложила руки.
