Под защитой Темного императора

Что ж, это лучше, чем смерть. Взяв с улицы несколько дров, император зашел в дом и закинул их в печь. Щелчок пальцев, и сухие поленья охватило зеленое пламя темной магии. Скоро дом наполнится теплом, а пока Лан решил осмотреться и решить, что делать дальше. Очевидно, что в этом доме девчонка живет одна, и ожидать прихода кого-то третьего не стоит. Этот факт выглядит крайне странно. Император подошел к кровати, на которой спала незнакомка, и присмотрелся к её внешности. Ей лет шестнадцать, может, восемнадцать. Как может столь юное создание жить посреди леса, вдали от поселений людей? Она не отшельница, ведь в доме множество предметов быта, которые можно лишь купить: посуда, кровать, сундук, в котором хранились вещи. Она явно посещает какую-то деревню или городок, но почему живет одна?

Регаллан прекрасно знал устройство государства, которым правил, поэтому был уверен: любая деревня, даже самая маленькая и нищая, представляет из себя общину. В каждой общине есть глава, который обязан брать под опеку всех сирот, вдов и одиноких стариков. Он присматривает за ними и силами общины помогает прокормиться. Таков закон, написанный ещё его дедом. Как же получилось, что юная девушка живет посреди леса в одиночестве? Как она выживает зимой, в лютые холода?

Хм… Лан потер подбородок и весело усмехнулся. Всё это слишком напоминает детскую сказку, которую читала ему няня перед сном. Молодая девушка, живущая посреди леса, вдали от людей. Исцеление воина, находящегося на грани жизни и смерти. К тому же, в доме исключительно растительная пища, что тоже упоминалось в сказке. Император присел на кровать, неотрывно всматриваясь в нежное лицо незнакомки. Это же невозможно, правда? Это сказки. Но все указывает на то, что он провел ночь…с нимфой.

Только эти сказочные существа, согласно легендам, способны исцелить умирающего и безнадежно больного человека. Они не обладают магией как таковой, но им доступна чистая энергия. В сказках говорится, что нимфы – прямые потомки богини Жизни, её любимые дочери, чистые и непорочные. Они не знают ни зла, ни ненависти, ни мести. Нимфы чувствуют Жизнь и Смерть так, как не способен ни один, даже самый сильный целитель. Если последние способны лишь подправлять течение жизненной силы, то нимфы являются её бездонным источником.

Император склонился и осторожно коснулся щеки красавицы, проведя по ней пальцем. В ней не чувствовалось ни капли магии, но девушка будоражила его и манила. Даже сейчас, когда просто спала, она притягивала взгляд и вызывала желание прикоснуться, вдохнуть сладкий женский аромат. Не выдержав, Лан склонился ещё ниже и зарылся носом в густые волосы. Интересно, почему они пахнут ромашкой?

Он уже вдыхал этот аромат сегодня ночью. Запах воскресил в памяти мягкость её тела, которое он придавливал к кровати своим весом. Нежные губы, которые он сминал. Стройные длинные ноги, которые Лан забросил к себе на плечи и получил возможность завладеть её телом без остатка. Медленно выдохнув, император открыл глаза. Он вспомнил достаточно, чтобы понять: эта ночь была прекрасна. Незнакомка не только исцелила его смертельные раны, но и наполнила магический резерв так, как могут лишь самые мощные артефакты. Лан чувствовал себя полным сил, словно ему уже не тридцать лет, а восемнадцать.

В сказках упоминалось, что нимфы – очень хрупкие существа. Стоило воину взять от неё чуть больше, чем она могла дать, и прекрасное создание рассыпалось в прах. Лан мрачно нахмурился. Если он прав, и какая-то неведомая сила перенесла его к настоящей нимфе, то нужно сделать всё, чтобы она очнулась.

Император набрал в небольшую кружку чистой воды из ведра и подошел к девушке.

– Вставай, – произнес он и, обхватив спящую незнакомку за плечи, заставил её принять сидячее положение. К его радости, она что-то невнятно промычала, приоткрыла веки и повернула голову на бок, уткнувшись носом в мужскую ключицу. – Приди в себя, малышка, – попросил он и поднес к её рту кружку с водой. – Попей, – Лан попытался влить ей в горло немного воды. Девушка закашлялась, прозрачная жидкость потекла по ее подбородку, груди и немного накапала на покрывало. – Посмотри на меня, девочка! – громко воскликнул Лан, встряхнув её еще раз.

Ресницы незнакомки дрогнули, и веки медленно приоткрылись. Рассредоточенный, затуманенный взгляд карих глаз скользнул по комнате и вновь потух.

– Послушай меня, – властно сказал император, обхватив худое лицо девушки пальцами и приблизив свое. Теперь их губы разделяло ничтожное расстояние. Едва её взор обрел ясность, красавица вскрикнула, в глазах мелькнул ужас. – Здесь есть деревня или городок? Куда идти?!

– На запад, – прошептала она едва слышно. Голос звучал очень слабо, словно у нее почти нет сил.

– Ты нимфа? – спросил Лан, чувствуя, что держит в своих руках настоящее сокровище. Девушка молчала, продолжая пялиться на него расширенными глазами, будто он чудовище какое-то. – Ты ведь нимфа, да? – настойчиво спрашивал император.

– Не убивай меня, – прошептала она сдавленно, будто ей сжали глотку.

Лан замер, не зная, как реагировать на эти странные слова. С чего она взяла, что он собрался её убивать или как-то вредить? Да если она окажется нимфой, способной исцелять смертельные раны, император возьмет её под личную защиту! Вероятно, девчонка не в себе, и ей нужно как следует выспаться.

– Спи, – устало выдохнул Лан и положил её обратно на подушку. Едва голова девушки коснулась мягкой поверхности, карие глаза вновь закрылись. Мерное дыхание свидетельствовало о глубоком сне красавицы. Несколько минут император сидел на кровати, задумчиво потирая подбородок. Он уже составил план действий, и в общих чертах представлял, что ему делать дальше. Вот только…

Резким движением он сорвал с кровати белую простыню из грубой ткани. Девушка осталась лежать на голой перине. Лан поднял простынь на высоту своего роста и развернул. Он внимательно всматривался в красные пятна, силясь найти то самое.

– Дьявол! – раздраженно воскликнул он и отшвырнул кусок ткани в угол. Половина простыни оказалась залита его кровью, и теперь невозможно понять, была ли он первым мужчиной у этой девочки или уже нет. Хочется сделать все законно, а для этого ему нужны доказательства её невинности. Что ж, придется обойтись без них.

Глава 3

Регаллан создал себе верхнюю одежду из магии и высокие теплые сапоги. Он подошел к девушке и ещё раз проверил, дышит ли она, тепло ли ей, удобно ли лежать. Убедившись, что её можно оставить на несколько часов, Лан закинул в печь зачарованные дрова и запечатал входную дверь. Пока его не будет, никто не выйдет отсюда и не войдет. Даже окна, и те подверглись заклятию императора.

Дорога на запад заняла полдня. Лан шел через лес, всё чаще думая о том, что красавица его обманула, и никакой деревни здесь и близко нет. Он никак не мог понять, как может юная девушка жить в такой глуши?! Тут же никого на сотни верст вокруг! Один лес! Глухой, густой, дикий лес. А если бы разбойники забрались в её дом? Убили бы, изнасиловали, и никто бы даже не узнал о случившемся. Ох, у него накопилось много вопросов к главе ближайшей общины.

К счастью, ближе к вечеру император вышел к небольшой деревне. Сначала он набрел на поля, за которыми виднелись небольшие домики. Чем ближе подходил, тем отчетливее ощущал присутствие людей. Смех детворы, запах костров, живой свет в окнах. На улице было много народу. Люди ходили компаниями, здороваясь друг с другом и приветливо улыбаясь. Почти все с неодобрением косились на Лана, и это неудивительно. Одинокий чужак в странной кожаной одежде среди крестьян в простых и дешевых тулупах выглядел как белая ворона. Здесь явно не привыкли к чужакам, но император и не думал злиться и отвечать на неприязненных взгляды. Он любил свой народ. Заочно, так как почти не общался с простолюдинами, но любил.

– Не подскажете, где мне найти главу деревни? – как можно миролюбивее спросил он у пары седовласых мужчин, что сидели на лавке. Ему молча указали направление движения, хмуро глядя на незнакомца. – Благодарю, – кивнул он и направился дальше по улице.

– Это что за перец в нашу глушь пожаловал? – услышал он шепот старика у себя за спиной.

– Дворянин какой-то небось, – отвечал ему второй. – Из столицы, наверное. Они там все расфуфыренные ходят.

Лан так и не понял, что в его внешнем виде было «расфуфыренным», но на стариков не обиделся. За что он любил простой народ, так это за мудрость и искренность.

Дом старосты отличался от всех остальных. Он оказался выше и больше всех остальных, с резным забором и большой отдельно стоящей баней. Интересно…

Император постучал в калитку кулаком.

– Кого там черт принес в такое время?! – услышал он раздраженный возглас и нахмурился. – Я же просил после заката со всякой ерундой меня не беспо… – немолодой мужчина с пышными усами распахнул калитку и замер, изумленно уставившись на Лана. С минуту он молчал, рассматривая необычного господина. Староста, хоть и был деревенским жителем, но сразу признал в незнакомце мага. – Доброго вечера, – произнес он, наконец, спокойным и тихим голосом, слишком громко при этом сглотнув.

– У меня к вам важное дело, – мрачно хмыкнул император и без приглашения вошел внутрь. Двор нельзя было назвать богатым, но для маленькой деревушки он выглядел очень даже благоустроенным. – Проводите меня в свой кабинет.

– Ко-конечно, – заикаясь, ответил мужчина и судорожно втянул воздух. Он резво направился в дом и распахнул дверь перед господином. – Прошу.

Император вытер ноги на крыльце и вошел внутрь.

– Ой! – испуганно воскликнула полная женщина, выглянув из комнаты. – Здравствуйте…

– И вы будьте здоровы, – без улыбки, но и без злобы ответил Лан. Староста, вдруг побледневший при нормальном освещении, проводил мага в свой кабинет, где, видимо, и принимал деревенских. – Неплохо, – цокнул император, осматривая комнату. По сравнению с голыми деревянными стенами, земляными полами и старой примитивной мебелью, которые он видел в доме нимфы, этот дом – настоящий дворец.

– Желаете чего-нибудь съесть, выпить? – преодолев страх, спросил староста.

– Не откажусь, – ответил император. Овощным супом он особо не наелся, а, пока шел в деревню, и вовсе проголодался.

– Марина, подай господину ужин! – крикнул староста в коридор. – Какими судьбами вы к нам пожаловали, сударь? – решился спросить он.

– Хотел бы я знать, – усмехнулся Лан себе под нос. Он сплел заклинание и, взмахнув рукой, впечатал его в стену. На миг вся комната вспыхнула ярким зеленым светом, который тут же погас. Теперь никто не сможет подслушать их. – Я – Регаллан Третий, верховный правитель Темной империи и глава Гильдии темных магов. Думаю, вам совершенно необязательно слышать все мои титулы, – Лан сел за письменный стол хозяина и молча наблюдал за тем, как бледнеет и трясется староста маленькой деревушки. Император подвинул к себе чистый лист бумаги и начал писать. – Весь наш разговор останется тайной. Вы принесете клятву о молчании, и если решите хоть кому-то рассказать о моем визите, то в тот же миг умрете.

– Да, Ваше Величество, – севшим голосом ответил мужчина. Он вытянулся по струнке и боялся лишний раз пошевелиться.

– На востоке отсюда, примерно в десяти часах пешего пути, есть маленький домик, – спокойным голосом начал император. – Он стоит посреди лесной чащи. В этом домике живет девушка. Что вы знаете о ней? – поднял он глаза на старосту, оторвавшись от письма.

– Это Гретта, Ваше Величество, – ответил староста, утирая рукавом пот со лба. – Странная девчушка, ей-богу.

– Ещё бы, она ведь живет в лесу, – мрачно заметил Лан. – Как же так вышло? Сколько ей лет? Где родители?

– Нет родителей, Ваше Величество. Её мать, Миналина, перебралась в наши места лет пятнадцать назад, вместе с дочкой-младенцем. Она сразу обосновалась в лесу, дом там свой соорудила. По слухам, Миналина была любовницей городского мага, но у них что-то не заладилось, и она от него сбежала. Хорошая была женщина, да вот померла пару лет назад. Дочь одна осталась. Летом ей восемнадцать лет стукнуло.

– Если Гретта – сирота, то почему она живет в лесу? Почему вы не забрали её в деревню, не пристроили в семью? – император спрашивал спокойно, но в голосе чувствовалось недовольство.

– Пытался я, Ваше Величество, – дрожащим тенором ответил староста. – Честное слово, пытался! Ходил к ним, говорил и с Миналиной, а потом и с Греттой, как мать её схоронили. Мать мне сразу отворот давала, а дочка в ноги кидаться начала, рыдала, мол, не трогай меня, дед Агат, я в этом доме выросла и здесь жить хочу. Жалко мне её стало, вот и оставил жить в лесу.

– Это ведь опасно, – Лан метнул в старосту быстрый взгляд. – А если разбойники на дом набредут? А если угорит? А если в морозы замерзнет насмерть? Никто ведь и не узнает.

– Она у нас в деревне каждую неделю появляется, Ваше Величество, – поспешил заверить его мужчина. – Овощи покупает, мужиков нанимает, чтобы дрова ей покололи. Зимой я сам лично хожу к ней, проверяю, чтоб дров хватило, чтоб печка исправная была. Ну, не могу же я её насильно в деревню привести, – плачущим голосом произнес он, видя, что его ответы не удовлетворяют императора. – Она так плачет, в ноги падает, чтобы её не забирали из леса, а я что? Приведу, а она снова убежит.

– Вы сказали, что она покупает здесь еду и нанимает людей, – протянул Лан. – Откуда у неё деньги?

– Не знаю, Ваше Величество, – пожал плечами староста. – Говорит, что мать её в свое время в городе много заработала, а может, любовник бывший заплатил хорошо.

– Если у неё так много денег, что хватило на пятнадцать лет жизни, как же их избушку ещё не ограбили? Там ведь и прятать особо негде.

– У нас мужики все порядочные, – с достоинством заявил он. – А Гретту-то богатой и не назовешь. Ходит в простой одежде, мясо никогда не берет, питается только овощами да ягодами. Она травки лечебные собирает в лесу и продает их деревенским. К ней ходят, если вдруг захворал или рану серьезную получил. Они с матерью, вроде как, потомственные травницы, этим и зарабатывают себе гроши. Ваше Величество, вы не переживайте, мы этим летом Гретту сосватали за нашего парня, Кайлом звать. Хороший, хозяйственный, добрый. Весной сыграем свадьбу, и будут они вдвоем жить.

– Нет, не будут, – заявил Лан. – Я забираю её. Помолвка разорвана, – он взмахнул рукой, плетя особенно сложно заклинание, и прикоснулся к бумаге. На белой поверхности вспыхнула зеленая клякса, трансформируясь в печать. Оскаленный лев на фоне скрещенных меча и серпа. Символ государства и императорского дома. – Это письмо – моя официальная долговая расписка. Вы выдадите мне пять тысяч золотых монет из своей казны и выделите самую выносливую лошадь. По этой расписке вы получите всю сумму с процентами в городской казне, а они, в свою очередь, имеют право потребовать её из моего дворца. Это понятно?

– Да, – растерянно закивал староста. В самой извращенной фантазии он не мог себе представить, что однажды к нему явится император и начнет требовать деньги.

В дверь постучали.

– Я принесла ужин! – донеслось из-за неё.

– Пусть войдет, – кивнул Лан.

Ему принесли жаркое, большую тарелку харчо, бокал вина и закуски.

– Благодарю, – искренне произнес император. – Два дня не ел по-человечески.

Из дома старосты Регаллан вышел сытым, с увесистым мешком денег и в прекрасном настроении. Ему объяснили, что есть короткая дорога через лес, по которой до дома Гретты можно добраться за три часа, если скакать достаточно быстро. Обычно девушка ей не пользовалась, чтобы не набрести на путников, поэтому ходила в обход. В дорогу ему дали бутылку вина, выпечку и одного освежеванного кролика, чтобы было, чем завтракать. Император поблагодарил старосту и его семью, сел на лошадь и ускакал в ночной лес.

Луна освещала ему дорогу. Лан гнал лошадь вовсю. Ему хотелось как можно быстрее оказаться в доме. В глубине души он боялся, что девушка найдет способ взломать его заклинания (кто его знает, на что способны эти нимфы) и сбежит. Этого нельзя допустить. Ему нужны её способности, которые она, похоже, тщательно маскирует под действие трав. Лан улыбнулся, представив, как Гретта, придя в себя, будет убеждать его в том, что исцелила смертельные раны исключительно травами. Он – не деревенский мужик, его этими сказками не обманешь.

Император свернул в лес. Он слез с лошади и повел её через чащу. Через двадцать минут Лан вышел к маленькому дому загадочной девушки, только с противоположной стороны от той, с которой уезжал. Привязав лошадь возле дома, он дал ей сена и воды. Император подошел к двери дома и приложил к ней ухо. Тихо. Он снял заклинание и осторожно вошел внутрь. Лан сделал два шага и едва не взревел от негодования, увидев, что комната пуста.

Глава 4

Гретта

Ночной кошмар продолжился. Крепкие руки держали меня и заставляли сидеть, хотя больше всего на свете я хотела лечь и уснуть. На несколько секунд я увидела его лицо и вскрикнула от ужаса. Он не оставил меня, не ушел, а сидит рядом, словно голодный зверь. Первый раз в жизни я ощутила такой густой и сильный запах магии, который исходил от мужчины. Кажется, маг о чем-то спрашивал, но я не помню, ответила ли ему. Все вновь заволокла тьма.

Следующее пробуждение получилось куда более приятным и осознанным. Я перевернулась со спины на бок и открыла глаза. Комната была пустой, и я тихо выдохнула. С души словно упал тяжелый камень. Все случившееся ранее казалось нереальным сном, и на несколько секунд я даже поверила, что все это мне приснилось. Увы, но окружающая обстановка говорила о том, что темный маг действительно был в моем доме.

В комнате витали отпечатки его магии. Благодаря своей природе я чувствовала её, почти как запах. Магия незнакомца пахла смесью кедра и винограда, и имела темную, густую структуру. Сложно объяснить эти ощущения, я и сама не до конца их понимала, ведь не каждый день удается поймать магический отпечаток.

Я села на постели, прижимая к груди покрывало. В душе царило опустошающее равнодушие. После случившегося ночью я чувствовала себя последней дурой, наивным глупым кроликом, который попался на уловку лисы. Эмоции будто находились под коркой льда, мешающей им вырываться на свободу. Мама сотни раз предупреждала меня, что маги, особенно темные, опасны и жестоки. Он выпивают из нимф всю Гейнэ без остатка, восполняя таким образом свои силы, и оставляют нас умирать. Зачем я повела его в дом? Зачем спасала его? Знала ведь, что добром это не кончится, но поддалась инстинктам и не смогла не помочь.

Обреченно прикрыв глаза, я медленно выдохнула и аккуратно села, свесив ноги вниз. Все тело ныло, как после изнурительного бега или долгого плавания. Стоило мне встать, перенеся весь свой вес на ноги, как тут же колени подкосились, и я рухнула на земляной пол. Все поплыло перед глазами. Потребовалось несколько минут прежде, чем я смогла приподняться и, держась за кровать, встать. Ужасно хотелось пить. Идя по стеночке, я подобралась к ведру с водой и смогла напиться, а заодно и умыться.

Слабость убивала меня. Сложно было двигаться, ужасно хотелось кушать. Пересилив себя, я подобралась к столу, залезла на стул и подвинула к себе горшочек, в котором варила суп. Вооружилась ложкой, сняла крышку и…обреченно выдохнула. Пусто! Мало того, что темный маг взял меня силой, так он ещё и лишил меня еды.

Я подавила в себе желание расплакаться. Маг ушел, оставив меня в живых, и это главное. Он не убил меня, не придушил, не высосал из моей души всю жизненную силу, оставив жалкие крохи, чтобы поддерживать силы. Я жива, и нужно этому радоваться. О том, что произошло здесь, никто не узнает. Если по деревне пройдет слух о том, что надо мной надругались, это будет позором на всю оставшуюся жизнь. Порченую девушку никто не возьмет замуж, помолвка с Кайлом будет разорвана.

Этим летом ко мне посватался мой друг детства, с которым мы общаемся столько, сколько я себя помню. Кайл был единственным близким мне человеком после мамы, а теперь я и вовсе ни с кем не общаюсь, кроме него. Сын кузнеца, из приличной семьи, добрый и умелый. Я представляла себе тихую семейную жизнь, детей, хозяйство, но маг пошатнул мою веру в светлое будущее.

Не выдержав, я всё таки расплакалась. Ледяная корка лопнула, и слезы хлынули ручьем. Когда и слез не осталось, я беззвучно всхлипывала и дрожала всем телом. Воспоминания о прошедшей ночи нахлынули, как лавина, погребая под собой мою честь и самоуважение. Наверное, после случившегося у меня ещё долго не возникнет желания помогать мужчинам…да и вообще людям.

Когда истерика прекратилась, я вновь умылась и поставила воду в печку, чтобы нагреть. К моему удивлению, дров там было достаточно, и горели они зеленым пламенем. Некоторое время я завороженно смотрела на странный цвет огня, не понимая, что это такое. Он ничем не пах, не отдавал никакими магическими следами. Огонь просто горел.

Я вытащила теплую воду из печи и ополоснулась в тазу. Увидев фиолетовые следы от мужских пальцев на своих бедрах и запястьях, я медленно выдохнула воздух и вылила ковш воды себе на голову. Затем снова. И снова. И снова.

Обтершись чистой тканью, достала из сундука синее платье и надела его на голое тело. Остатки своего прежнего сарафана, измазанную кровью одежду мага и простыню я без раздумий швырнула в печь. Понятия не имею, ушел ли он отсюда голым или надел одно из моих платьев. Главное то, что его здесь нет.

Я решила вылить грязную воду из таза и направилась на улицу. Толкнула дверь, но она впервые в жизни мне не поддалась. Я попыталась ещё раз, но всё тщетно. Дверь будто подперли снаружи. Что за ерунда? Отставив таз с водой, я положила ладони на деревянную поверхность и вдруг ощутила знакомый «запах» магии. Если сосредоточиться, можно подумать, что кто-то обмазал дверь смесью кедра и винограда. Магия! От досады я стукнула кулаком по деревянному косяку и раздраженно выдохнула.

Он запер меня! Не ушел, оставив меня в покое в знак благодарности за спасение, а подло запер в собственном доме! Подлец!

Однако, раздражение быстро сошло на нет, как только я подумала о том, зачем ему понадобилось запирать меняю Причина может быть только одна: магу потребовалось отлучиться, но он намерен вернуться, именно поэтому принял меры предосторожности, чтобы я не сбежала. От этой мысли мне стало плохо. Он вернется…? Зачем?

Глупый вопрос, ведь ответ очевиден: чтобы высосать те остатки жизни, что ещё сохранились во мне. Ну, нет. Я сделала два шага назад, стараясь совладать с собой и не поддаться панике. Я не игрушка. Я не позволю надругаться над собой ещё раз! Страх и ярость смешались в ядовитый коктейль, и решение вдруг пришло само. Нужно вооружиться чем-то острым и избавиться от мага раз и навсегда. Вот только чем…?

Кинжал! Точно. Моя мама долгие годы хранила в погребе дорогой, инкрустированный рубинами кинжал, который достался ей не то в наследство, не то в подарок. Он лежит на самой дальней полке, и мне просто нужно взять его, а когда маг вернется, незаметно подобраться и… Я так и не додумала, что сделаю потом. Но вооружиться нужно.

Неожиданно с улицы послышался шум: бряцанье копыт, лошадиное ржание и тяжелый мужской шаг. Всю мою решимость и праведный гнев как ветром сдуло. Кровь отлила от лица, сердце бешено забилось в груди. Вернулся! От мысли, что сейчас маг, здоровый и сильный, войдет в мой дом, где мы окажемся наедине, я едва не свалилась в обморок прямо у двери. Мне нужен кинжал! Срочно.

Вход в погреб находился прямо в полу, но заметить его с первого взгляда сложно. Ручка-кольцо утоплено в земле, и требуется время и внимательность, чтобы её найти. Я потянула за неё и быстро спрыгнула в погреб. Кажется, я даже не думала про кинжал в этот момент. Единственное, чего мне хотелось – это спастись от мага. Я чувствовала себя ланью, которая пытается убежать от хищника, но в глубине души понимает, что он уже занес зубы над её глоткой.

В тот момент, когда раздался звук распахиваемой двери, я перестала дышать. Просто замерла, боясь пошевелиться. Я слышала удары собственного сердца, и мне казалось, что они звучат оглушающе громко. В погребе царил абсолютный мрак, и мне пришлось двигаться на ощупь. Стараясь шагать как можно тише, я нащупала нужную мне полку и достала кинжал. Он был спрятан за горой картошки, поэтому его поиски не составили особого труда. Я сжала металлическую рукоять и застыла, как статуя, жадно вслушиваясь в звуки, доносящиеся сверху.

– Тьма! – раздался озлобленный рык, словно разъяренный медведь проснулся посреди зимы. Маг быстро прошел прямо надо мной. Его тяжелые шаги отдавались дрожью по всему дому. Я внутренне содрогнулась, представив, сколько силы в его теле, раз от шагов дрожит земля и трясутся стены. Мои пальцы сжались на рукоятке кинжала ещё плотнее. В следующую секунду я и вовсе подпрыгнула на месте, услышав оглушающий удар, который, кажется, пришелся в стену. – Куда она делась?! – вскричал маг. – Заклинание не тронуто, так какого… – он вдруг замолчал. Повисла оглушающая тишина. Я больше не слышала ни шагов, ни скрипов, ни единого звука, который бы дал понять, что наверху кто-то есть. Тишина. Полная тишина.