Сверхъестественное. Обряд посвящения. Свежее мясо. Врезано в плоть
– Привет, пап, – сказал Райан.
Отец бросил на него быстрый взгляд, ополаскивая руки:
– Выглядишь ужасно.
Райан был на несколько сантиметров выше отца, шире в груди. Он красил волосы в синий, но их натуральный цвет был рыжим, не похожим на отцовские черные волосы. Судя по фотографиям, на мать Райан был похож больше, и он подумывал, что, вероятно, это сходство вызывало плохие воспоминания и было причиной того, что отец его избегал. Возможно, сам факт появления сына на свет навеки разорвал связь отца с ним.
– Приснился плохой сон, – сказал Райан. – Куда ты?
– По делам, – ответил отец. – Если не вернусь к ужину, на столе двадцатка. Закажи пиццу или еще что-нибудь.
– Я надеялся, мы сможем поговорить…
– Позже, – проходя мимо, отец хлопнул его по плечу. – Мне надо бежать.
– Ну разумеется, – проговорил Райан в спину уходящему отцу: тот сбежал вниз по ступеням и минуты не прошло, как покинул дом. – Все вечно позже.
Райан заметил на полу фотографию – ее краешек выглядывал из-под двери шкафа. Открыв дверцу, он обнаружил две виденные недавно карточки: он совсем маленький, на своем первом трехколесном велосипеде, к рулю которого привязаны красные, белые и синие ленточки; на второй фотографии он бомбочкой прыгал в соседский бассейн. С неделю назад Сумико устроила ему вечеринку в честь дня рождения и позаимствовала у отца Райана стопку детских фотографий для стенгазеты, озаглавленной «Райан через годы». Она включила туда по одной фотографии на каждый год – с рождения до семнадцатилетия. Последнюю фотографию она сделала утром перед вечеринкой.
Подняв глаза, он увидел на полке темную деревянную шкатулку, крышка которой была приоткрыта из-за стопки фотографий, небрежно засунутой обратно после вечеринки. Райан снял шкатулку и положил в изножье отцовской кровати, намереваясь сложить выпавшие фотографии внутрь и закрыть ее на замочек. Но вместо этого он вытащил фотографии и разложил в два ряда на кровати. Даже на снимках, которые Сумико не стала брать для стенгазеты, он практически всегда был один. У него не было ни сестер, ни братьев, а мать умерла родами. Большинство фотографий сделал отец, так что он был по ту сторону объектива, а не на снимке вместе с сыном. Всегда один – вот как Райан видел себя, а фото подтверждали его одинокое существование. С самого рождения его жизнь пошла под откос. История его жизни описывала «что могло бы случиться». Никаких отношений с матерью, которую ему не довелось узнать. Счастливые воспоминания, которые должны были остаться от нормального детства, после рождения Райана превратились в годы молчаливого горя. Многие его одноклассники жили в распавшихся семьях, их родители были разведены либо никогда не заключали брак, но его семья никогда не была полной. Ни единого дня. То, что должно было стать семьей, было лишь нарушенным обещанием.
Райан закрыл глаза и вздохнул. Пульсирующая головная боль не располагала к философским размышлениям, и он не горел желанием погрязнуть в жалости к себе. Тряхнув головой, он собрал фотографии в аккуратную стопку и сложил обратно в шкатулку.
Заметив собственные ногти, он застыл. Ногтевое ложе на каждом из пальцев потемнело, будто из-за синяков, однако, надавив на них, боли Райан не почувствовал. Ударил во сне, что ли? На обеих руках? Все десять пальцев? Он снова испугался, что какая-нибудь таинственная болезнь течет с кровью по его венам.
Когда Райан поднялся, удерживая шкатулку одной рукой, лоб пронзило вспышкой боли, и на мгновение все кануло в темноту. Шкатулка выпала из ослабевших пальцев и ударилась о пол.
Дезориентированный, он пошатнулся и почувствовал вкус крови. Губа треснула и кровоточила там, где клыком он прокусил кожу. Страдающие судорогами могут прикусить язык. Возможно ли, что он испытал короткий припадок?
Отец не мог позволить себе оплату неотложки, особенно по ложной тревоге. Надо подождать, не станет ли хуже, прежде чем идти к врачу.
Осторожно нагнувшись, Райан подобрал коробку и… обнаружил на дне потайное отделение. От удара панель приоткрылась – всего на полсантиметра, – но он нашел скрытую защелку и выдвинул панель. В узком пространстве обнаружился тщательно сложенный листок бумаги, заполненный стремительным женским почерком, – мамина рукописная записка, которую отец ему никогда не показывал.
Оставив коробку на кровати, Райан медленно вышел из отцовской спальни, читая записку.
* * *Во сне Дальтон Рурке бил морды саммердэйловским парням. Он сбивал их с ног, а они снова поднимались – окровавленные, но готовые принять новое наказание. Поначалу он наслаждался нескончаемой расправой – испытывал угрюмое удовлетворение от причиненной боли, от выплескивания ярости на тех, кому все доставалось легко, кто был богаче, кто смотрел на него сверху вниз. Он бы измолотил в кашу каждого из них и стряхнул, как тяжкое бремя, за то что у них все слишком хорошо. Растолковал бы им, что жизнь может быть какой угодно, но не легкой, а потом они бы расползлись по домам, с ревом призывая мамочек, чтобы те подули на бо-бо.
Но внезапно сон сделался странным. Когда он рассек одному парню щеку, из крови начало вырастать что-то твердое и изогнутое, похожее на пораженный болезнью кустарник. Другой парень, с рассеченной переносицей, схватился за лицо, когда из-под разорванной плоти поползли вьющиеся стебли. Третий, который до этого, согнувшись, из-за внутренних повреждений кашлял кровью, начал извергать быстро растущие лозы. Древесные шипы выросли из глазниц четвертого.
В ужасе наблюдая за их трансформацией, Дальтон попятился.
– Что с вами? – спросил он. – Что вы такое, черт побери?
– Мы – то, чем нас сделал ты.
– Вы… вы не люди!
Парень с шипами в глазницах развернулся к остальным:
– Ребята, послушайте, кто бы говорил!
– Вы психи, – прошептал он.
Остальные истерически рассмеялись, из их плоти вырывались стебли и ветви, забрызгивая Дальтона кровью, она залила ему глаза, картинка размылась и поплыла, а он пытался проморгаться. Чем больше он старался приглядеться, тем темнее становилось вокруг – сначала все было кроваво-красным, но затем опустилась темнота, в которой их смех доносился до него сериями искаженного эха.
Он проснулся на своей узкой кровати в тесной спальне, намеренно заваленной барахлом. Дальтон взмок от собственного пота и дышал так, будто пробежал полтора километра за четыре минуты. Голова болела: вокруг черепа будто стальная лента сжималась. Через несколько секунд он почувствовал вкус крови, и в голову пришла безумная мысль, что брызги крови перешли из кошмара в реальность, что кровь жертв пятнает его даже теперь, когда он проснулся.
Дальтон выскочил из постели, добрался до мусорного ведра и изверг в него содержимое желудка с такой силой, что заболели мышцы в боку. Его губы оказались распухшими и в крови. Капельки крови испещряли запястья и кисти рук. Он сжал пальцы в кулак так крепко, что задрожала рука, и с приглушенным криком впечатал кулак в стену, пробив костяшками штукатурку.
* * *Джесс Трамболл занес монтировку над головой мужчины, и на этот раз никто его не остановил. Он опустил монтировку сверху вниз, как если бы рубил топором дрова. Металлический стержень под аккомпанемент крика женщины разбил мужчине череп. Джесс снова ударил, превращая его в месиво. Безжизненные глаза застыли в разбитых глазницах. На третьем ударе он заметил осколки разбитых зубов на липком от крови металле.
Женщина, упав на колени около мертвеца, спрятала лицо в ладонях и безутешно рыдала. Приблизившись, Джесс снова поднял монтировку. Женщина подняла голову – растрепавшиеся волосы, распахнутые от горя и ужаса глаза, тушь потекла от слез так, что казалось, будто лицо таяло. Джесс ждал неизбежной просьбы о пощаде. На самом деле он хотел, чтобы женщина взмолилась об этом, чтобы на секунду она поняла, насколько это бессмысленно, как она впустую потратила жизнь, веря не в то, что нужно. Он поднял монтировку повыше и сжал челюсти, намереваясь раскроить ей череп одним ударом.
Женщина сделала глубокий дрожащий вдох и проговорила:
– Ты чудовище. Теперь ты знаешь, не так ли?
Джесс заорал и опустил монтировку…
И неожиданно проснулся.
С колотящимся сердцем он открыл глаза и через секунду узнал свою спальню. Воспоминания сливались со сном. Он пытался отделить реальность от фантазии. Убил ли он мужчину? А женщину? Или оставил в живых? Нет… он хотел убить мужчину, но Барт остановил его. Во сне Барта не было.
Был ли сон видением, которое показывало, что было бы, если б он напал на прохожих в одиночку? Или просто подсознание решило сыграть с ним шутку? Джесс хотел сбросить простыню и заметил, что она разрезана в нескольких местах, будто кто-то прошелся по ней канцелярским ножом. Когда он встал, пульсирующая головная боль накатила с такой силой, что он покачнулся, и ему пришлось схватиться за спинку кровати, чтобы не упасть.
Вернувшись вчера домой, он, с небольшой помощью Барта и Кейта, уговорил ящик пива. Это могло бы объяснить, почему большая часть ночи прошла как в тумане, а также странные сны и утреннее похмелье. Неужели отец чувствует себя так каждый день всю жизнь? Ковыляя к ванной, Джесс нащупал на лбу две шишки. Он не помнил, чтобы ударялся головой. Может, он вырубился и Барт с Кейтом дали ему распробовать собственное оружие за то, что он напугал их до усрачки?
Если они что-то с ним делали, пока он был без сознания, Джесс переломает им руки, а потом пробьет их головами ближайшую кирпичную стену. В любом случае они трупы.
Глава 21
Ким Джейкобс пришла в себя, постепенно осознавая боль во всем теле, а в мыслях тем временем мелькали короткие обрывки недавних воспоминаний: как она задержалась на работе, чтобы доделать финансовую отчетность; как вышла из супермаркета, купив продукты к ужину; спущенная шина; попытки заменить колесо; высокий мужчина из фургона, который никак не хотел уходить. А потом она разом вспомнила все: нападение на улице, удар головой о бок собственной машины – подробности того, как она оказалась в фургоне с обмотанными скотчем ногами…
Еще до того как Ким смогла открыть глаза, она чувствовала, что боль в голове пульсировала в такт с сердцебиением. Ким предположила, что в результате нападения заработала сотрясение, вероятно, разбила голову. Стянутые вместе запястья горели, и она не могла пошевелить ногами, хотя голые пальцы терлись о тонкое ковровое покрытие. Плечи ныли, будто кто-то пытался выдернуть руки из суставов. Через секунду Ким поняла отчего. Ее подвесили вертикально, и вес всего тела пришелся на связанные над головой руки.
Задрав голову, она увидела веревку, обвивающую запястья и привязанную к большому болту с петлей, вбитому в потолок. Пальцы ног касались пола, но вес почти не поддерживали. Вместо этого Ким медленно покачивалась на веревке, краем глаза заметив незажженные неоновые буквы, складывающиеся в слово АРКАДА. Под знаком располагалось помещение с большой витриной, но не было ни автоматов для игры в пинбол, ни игровых автоматов. Все, что там находилось, было либо украдено, либо продано. Повернувшись еще немного, Ким увидела трехэтажную стойку с десятком побитых шаров для боулинга, а за ней полированные деревянные дорожки со стандартными столами и фиксированными пластиковыми сиденьями и лавками для тех, кто не ведет счет. В конце дорожек не было кеглей, просто темные провалы за кеглеустановочными устройствами.
Ким узнала место. Этот боулинг-клуб стоял закрытым уже несколько месяцев. Несколько лет назад Ким по вторникам разыгрывала здесь дружеские партии с коллегами, а сейчас оказалась тут как пленница.
Она развернулась дальше и в ужасе отпрянула, чуть не врезавшись в мертвеца, подвешенного за лодыжки, одетого только в белую футболку и боксеры. Прямоугольные куски плоти были срезаны с его бедер и плеч каким-то острым инструментом, и на месте их зияли красные раны.
«Коп из фургона», – тут же подумала Ким.
Она опустила взгляд, чтобы взглянуть на лицо. И заорала.
Тело оканчивалось окровавленным обрубком шеи. Оно было обезглавлено.
Ким с криками принялась рваться с веревки, извиваясь и изо всех сил дергая ее, надеясь порвать путы или вытащить из потолка болт. Беспомощно побившись в воздухе минут десять, она в изнеможении обмякла, тяжело дыша.
– А ты сильная, – послышался голос. – Это хорошо. Сила поможет тебе пережить ритуал.
Развернувшись вокруг своей оси с помощью большого пальца, Ким смогла разглядеть своего похитителя. Он сидел на высоком стуле за стойкой для обуви. Полочки позади него размещали с полдесятка разномастных туфель, которые, как и поврежденные шары для боулинга, были совершенно бесполезны для продажи. Положив руки по обе стороны потрепанной красной сумки для шаров, высокий мужчина улыбнулся ей:
– Я хотел, чтобы ты очнулась раньше.
– Вы… вы собираетесь… убить меня?
– Если бы я хотел тебя убить, уже убил бы.
– Зачем тогда?
Всевозможные ужасные предположения приходили на ум быстрее, чем Ким успевала их отгонять.
– У меня на тебя особые планы, – серьезно объяснил он. – Я хочу провести тебя сквозь демонические врата.
– Что… что это значит?
– Всему свое время. Для начала я хочу, чтобы ты увидела вот это.
Он запустил руку в сумку, и Ким напряглась, предчувствуя, что именно там находится. На мгновение она накрепко зажмурилась, но потом все же пришлось посмотреть…
…на отрезанную голову мертвого полицейского.
– О боже… боже… боже… – прошептала она.
Подкатила тошнота, и Ким поперхнулась, когда горло обожгло желчью.
– Видишь ли, – медленно проговорил он, поднеся пальцы к отрезанной голове, – они должны утратить свое человеческое лицо. Это первый шаг.
У него были изогнутые заостренные ногти, которые выглядели неестественно плотными, словно когти животного. Ногтем указательного пальца он впился в лоб полицейского и срезал с лица длинную полоску кожи. Потом еще одну. И еще.
Ким кричала до тех пор, пока не сорвала голос.
* * *Дин смотрел новости с приглушенным звуком, стоя перед телевизором и постукивая по ладони красным маркером. Доктор Шарлотта Кинзи, собственный медэксперт новостного канала, рассказывала диктору, что окружной департамент здравоохранения Берлингтона сообщил о всплесках пищевых отравлений, упомянув сальмонеллу, кишечную палочку и листерию, обнаруженные в местном супермаркете. В дополнение к вспышкам новых болезней случаи заболевания гриппом и метициллин-резистентной стафилококковой инфекцией достигли масштабов эпидемии с более чем десятком смертельных исходов. Пока врач говорила, на экране появилась запись переполненной приемной, в спешке снующих по коридору врачей и медсестер, а затем последовало короткое интервью с немолодым доктором, который объявил, что нынешняя ситуация – самая худшая за все сорок лет его врачебной практики. Он упомянул, что новый вирус гриппа опаснее, чем тот, который прошел по Лорел-Хиллу восемнадцать лет назад, на третий год его пребывания в должности врача в местной больнице.
Сэм все утро не отрывался от ноутбука. Половину времени он искал новые странные происшествия и передавал их расположение Дину, чтобы тот мог обновить гигантскую карту города, а вторую половину просматривал мифы на предмет способов убийства о́ни.
– Парень упал, прочищая водостоки, – сказал Сэм. – Умер.
– Обычный несчастный случай?
– Напоролся головой на садовую тяпку.
– Добавлю с вопросительным знаком.
Бобби, одетый в костюм агента ФБР и готовый к выезду, задержался, поступая по старинке и обзванивая охотников, с которыми он работал за прошедшие годы, чтобы разыскать кого-нибудь, кто пересекался бы с о́ни.
– На завтра запланирован парад в честь пятидесятилетия города. Можем попробовать церемонию выбрасывания бобов, – предложил Сэм.
– Определенно план Б, – возразил Дин. – А то и Ц.
Кто-то нетерпеливо постучался костяшками во входную дверь.
– Кто-нибудь заказывал пиццу? – спросил Дин.
– На завтрак? – удивился Сэм.
– Там определенно не Рой. – Бобби прикрыл микрофон мобильника. – Это же его дом.
– Может, он ключи потерял? – вслух поинтересовался Дин.
Тем не менее его паранойя начала звенеть своими колокольчиками.
Заканчивая звонок, Бобби направился к двери.
– Спасибо, Диггер, – сказал он в телефон. – Что-нибудь найдешь, сразу же звони. Буду должен.
Дин посмотрел на брата и одними губами произнес: «Диггер?» Сэм пожал плечами.
Бобби подошел к окну около двери и выглянул из-за занавески:
– Это МакКлэри.
Дин нахмурился:
– Ты его ждал?
– Поиграть вместе не приглашал, если ты об этом.
Бобби потянулся к дверной ручке.
– Постой секунду.
Дин поспешил на кухню, по дороге схватив за руку Сэма:
– Подыграй мне.
Сэм ничего не понял, но от вопросов воздержался.
Дин положил на стойку мясницкий нож и многозначительно кивнул брату, потом достал из-под раковины бутыль буры и плеснул жидкости на полосатое полотенце. Слегка отжал его и с полотенцем в мокрых от чистящего средства руках вернулся к двери.
– Давай.
– Он не… – покачал головой Бобби.
– А ты подумай, – возразил Дин. – Если он Зубастик, вот так он нас и прикончит. В укромном местечке. Без свидетелей.
МакКлэри постучал еще раз, громче.
– И естественно, прежде он постучит в дверь, – сухо прокомментировал Бобби.
– Чтобы мы расслабились, – сказал Сэм, убежденный аргументами брата.
Дин, наготове, кивнул на дверь.
Бобби снова покачал головой:
– Ты мне начинаешь напоминать Фрэнка.
Как только Бобби открыл дверь, МакКлэри, по-прежнему в униформе, ворвался внутрь. Дин шагнул вперед, притворяясь, что вытирает руки промокшим полотенцем, и предложил ладонь:
– Добро пожаловать, сержант.
МакКлэри отстраненно нахмурился, но машинально ответил на рукопожатие, а потом посмотрел на свою руку, по которой теперь, не причинив никакого вреда, стекала бура.
– Вы, кажется, плохо руки вытерли, – заметил он.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Примечания
1
Роджер Корман – американский кинорежиссер, снявший огромное количество фильмов категории В, к которым относятся и второсортные хорроры. Его называли «королем фильмов класса B».
2
«Не хотелось бы упустить нашивку» – речь о скаутских нашивках, которые получают за определенные достижения.
3
Иеремия Джонсон – главный герой одноименного фильма 1972 года, который уходит в горы и стремится целиком слиться с природой.
4
«Как готовить человечинку» – отсылка к 89-му эпизоду телешоу «Сумеречная зона» (1962), в котором в контакт с землянами вступает очень дружелюбная инопланетная раса. Вскоре земляне соглашаются посетить их планету. Пэтти, одна из правительственных криптографов, находит оставленную инопланетянином книгу под заглавием To Serve Man («Сотрудничать с людьми»). Глагол to serve можно перевести также как «подавать еду», так что, возможно, это – поваренная книга.
5
«Кум ба Ях» – духоподъемная песня 1930-х гг., которую часто исполняли у костра скауты и представители подобных организаций.
6
Метициллин-устойчивый золотистый стафилококк – распространенная бактерия, способная вызвать широкий диапазон заболеваний: от легких кожных инфекций до смертельно опасных болезней (пневмония, менингит, остеомиелит и др.). Устойчива к антибиотикам – пенициллину и его модификации – метициллину.
7
Нулевой пациент – пациент, с которого началась эпидемия.
8
Филли – разговорное название города Филадельфия.
9
Земля бескрайнего неба – неофициальное название штата Монтана.
10
«Мстители» – английский сериал 1960 – 1969 гг. о спецагентах, которым часто приходится сталкиваться с суперзлодеями и фантастическими изобретениями ученых. В четвертом и пятом сезонах сериала главными героями выступают Джон Стид и его помощница Эмма Пил.
11
Дайана Ригг – английская актриса, сыгравшая роль Эммы Пил.
12
«Мстители» – фильм производства США 1998 года, идея которого взята из эпизода одноименного сериала 60-х гг. В главных ролях Рэйф Файнс (Джон Стид) и Ума Турман (Эмма Пил). Особенного успеха фильм не имел.
13
«Безумные Глазки» – прозвище Сьюзанн Уоррен, одной из героинь сериала «Оранжевый – хит сезона», действие которого происходит в женской тюрьме.
14
«Фроггер» – видеоигра в жанре аркада-головоломка, в которой нужно перевести лягушку через дорогу с движущимися препятствиями.
15
«Где Вальдо?» – серия книг, в которых персонажам требуется среди множества людей в разных местах отыскать одного определенного.
16
Джимми Картер – Джеймс Эрл Картер-младший, тридцать девятый президент США (1977 – 1981).
17
Джон Уэйн – американский актер, которого называли «королем вестерна».
18
«Скрипач на крыше» – один из наиболее известных бродвейских мюзиклов о жизни евреев в дореволюционной России.
19
Якитори – японское блюдо из кусочков курицы, поджаренных над углями на бамбуковых шампурах.
20
«Филлис» – профессиональный бейсбольный клуб из Филадельфии.
21
Май тай – алкогольный коктейль на основе рома.
22
НБА – Национальная баскетбольная ассоциация; мужская профессиональная баскетбольная лига Северной Америки. Центровой – самый высокий игрок в баскетбольной команде, играющий под кольцом.
23
Барри Уайт – американский певец в стиле ритм-энд-блюз, известный своим красивым низким баритоном.
24
Лихорадка Западного Нила – не до конца изученное острое вирусное заболевание, которое встречается преимущественно в Африке, Азии и странах Средиземноморья; характеризуется лихорадкой, серозным воспалением мозговых оболочек, поражением слизистых оболочек и др.
25
Дуэнде – персонажи испанского и португальского фольклора, схожие с гномами, гоблинами и домовыми.
26
Серебряный мост – мост в США, проходивший над рекой Огайо и соединявший Западную Виргинию и Огайо. Был построен в 1928 году, обрушился в 1967-м из-за увеличившейся нагрузки, унеся жизни 46 человек.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
Полная версия книги