– Вы… ты меня не знаешь!
– Я знаю, что вчера ты была растеряна, на грани истерики. Сегодня кричала, когда по машине прилетели первые пули. – Кричала? Я не помню подобного. Или была настолько шокирована, что реакции тела жили своей жизнью, стирая из памяти неприятные и ужасающие моменты. Я кричала… – Всё это доказывает факт неприспособленности к жестокости внешнего мира. Отец совсем ничего не рассказывал о своей деятельности?
– Никогда. Влада знала, думаю, и Наташа. Меня не посвящали.
И здесь я оказалась за бортом, лишняя в собственной семье. Или папа так оберегал меня?
– Так что, Цветочек, тебя ждёт много новых открытий, – подмигивает, намекая, что эти открытия вряд ли оставят тёплые воспоминания.
– Цветочек? Обычно меня называют «пчёлка Майя», – усмехаюсь, потому что меня адски раздражает это прозвище.
– Примитивно и неинтересно.
Кто бы сомневался, что он придумает что-то своё. Возвращаюсь на сиденье, поглядывая на того, с кем придётся провести в одной машине немало времени. Всё не так паршиво. И если вчера, ожидая навязанного Владой жениха, была уверена, что выхода нет, то сегодня жизнь повернулась ко мне новым местом: точно не задницей, но ещё и не лицом судя по ситуации. Что может сделать в одиночку девятнадцатилетняя девчонка без денег и документов? Ничего. Что может сделать она же в компании серьёзного и грозного мужчины, видевшего немало в жизни? Много. Поэтому стоит быть покладистой и не раздражать блондина.
Овод. Необычное прозвище. Интересно, откуда оно взялось?
– Почему Овод? – решаю спросить. – Других вариантов не было? Или ты испытываешь слабость именно к насекомым? А точнее, мухам. Почему не… Шакал, Бес или, например, Беркут… – прикрываю глаза, силясь придумать что-то броское и запоминающееся.
– Производное от фамилии.
– Фамилии? – распахиваю глаза, вновь прилипая к его сиденью. – Оводов? – слишком просто, а вдруг… Блондин отрицательно качает головой. – Оводников? – снова молчаливое «нет». – Подводников? А может, Овод? Бывают же такие. Или…
– Помолчи. Пожалуйста. Немного. – Нервно цедит, переходя на рык.
– Да, пожалуйста, – подгибаю ноги и обхватываю колени, зло посматривая на блондина. – Я есть хочу.
– Заправка через двадцать минут. Если за это время ты не произнесёшь ни слова, я куплю еды. Нарушишь молчание – останешься голодной. Время пошло.
Прибавляет громкость и салон заполняется приятной музыкой, в которой гаснет моё недовольное фырканье. Видимо, мне придётся молчать постоянно, потому что Овод на общение не настроен, как и не настроен делиться личной информацией. А нужна ли она мне, если наши пути разойдутся через пару дней? Нет. Кладу голову на колени и пялюсь в окно, стараясь держать рот закрытым. У меня ещё будет возможность забросать Овода вопросами, а пока уж очень хочется есть…
Глава 5
Овод
Малявка затихла. Наконец-то. Сжалась, уткнулась в окно, внимательно рассматривая картинки. Особо не на что смотреть, но в её случае лучше переключить внимание, чтобы не злить меня.
Вчера я был вежливым. Насколько возможно, конечно. Неожиданность в лице девки в багажнике едва не выбила из привычного ритма жизни. Вовремя сдержался. Оставил у подъезда, поднялся в квартиру и наблюдал в окно. Выглядело как подстава, но когда приползли два алкаша и включились в игру, появились сомнения, что она подосланная наживка. Затащил в квартиру, решил проверить. Выяснилось, что это рыжее нечто дочь Банкира. Никогда её не видел, но девка могла залезть в багажник только в момент, когда машина осталась без присмотра на территории дома.
Говорила правду. Была слишком растеряна, чтобы сочинять. Позвонила какому-то хорьку, и я радостно предвкушал, что утром эта конопатая проблема перекочует в другие руки. Внимательно осмотрел на предмет прослушки – ничего. Формы у Цветочка привлекательные, но не выдающиеся. Стеснялась, стоя голой под моим взглядом, но не сопротивлялась. Покладистая и послушная.
Так я думал вчера, а сегодня у неё рот не закрывается. Может, по причине стресса? Затолкал её в машину и сразу заметил чёрный джип с «кирпичами». Тачка сорвалась с места. Придурки палили без разбора, и я не сразу понял, что не по машине, а возле. Только пугнуть и загнать в нужное место. Компания прибыла не по мою душу. И видимо, мелкая сказала правду, потому что вдова Банкира хочет заполучить падчерицу, предполагаю, уверенная в её информированности на тему завещания.
Мельком смотрю на Цветка, застывшую в одной позе. Рыжие кудряшки, собранные в косу, придают озорной вид. Одинокие прядки, не желающие подчиняться и живущие своей жизнью, раздражают девчонку. Заправляет за ухо, то и дело борясь с неподчинением. Лицо заляпано веснушками в непроизвольном порядке, а несколько виднеются на вздёрнутом кончике носа. Глаза выразительные – зелёные с ореховыми крапинками, и губы – чувственные, полные. Родинка на подбородке, как у Банкира. Похожа на отца, вот только откуда рыжина? Может, в мать?
Какого хера я вообще об этом думаю? Плевать на семейные хитросплетения. Я облажался и согласился помочь Цветочку. И куш нехилый – половина состояния Потоцкого, но и проблем столько, что все бабки Банкира их не перекроют.
Не люблю сюрпризы. Моё время стоит дорого, а качественная работа, выполненная идеально, является залогом репутации. Рыжая спутала все планы и теперь придётся вносить коррективы. Может, отказаться? Не факт, что её догадка верна. Не факт, что бабки вообще имеются. Не факт, что Потоцкий позаботился о дочери, потому как смерть была внезапной, а в сорок восемь лет мало кто задумывается о завещании. Но зная дотошность Банкира в ведении документации, доля правды в её словах имеется.
И на моё решение повлиял недавно услышанный разговор «пассажира» с неизвестным лицом. Собеседники основательно обсудили Потоцкого, примерно подсчитав размеры состояния и остановившись на цифре в тридцать лямов зелёных. И если даже цифры завышены и имеется хотя бы половина…
Вновь посматриваю на Цветочек, которая выполняет договорённость и молчит. Уверен, этот момент даётся трудно. Два дня пути и остановка по моему делу: где найти силы, чтобы не вырвать ей язык?
Заезжаю на заправку и занимаю место в стороне, на парковке, чтобы исполнить обещание и накормить девчонку.
– Что купить? – поворачиваюсь, даю понять, что можно открыть рот.
– А можешь подъехать туда?
Проследив, куда указывает Цветок, натыкаюсь на точку фастфуда.
– Ты будешь это есть? Уверена?
– А ты нет? Там есть подъезд для авто, а я хочу сама выбрать. Пойти не могу, – указывает на босые ноги, а я и забыл, что у ней даже обуви нет.
Выполняю пожелание и подъезжаю. Девушка в фирменной кепке высовывается в окошко почти наполовину, чтобы заглянуть в машину. Мерседес низкий и тонированный.
– Так, нам…
– Три чикен-ролла, два бургера, две больших картошки, большое ведро ножек и острый соус. Четыре штуки. Капучино и три бутылки сладкой воды. И мороженое, – девчонка выдаёт, как из пулемёта, пока я таращусь на задницу, которая покачивается перед моим лицом. Она почти на колени мне залезла, перегнувшись через подлокотник. – Ты что-нибудь будешь?
– То есть, ты всё это себе заказала?
– Да. Дорога долгая, а я захочу кушать. Где гарантия, что ты будешь кормить меня по первому требованию?
Ну ни хрена себе! Я ещё и требования должен исполнять по щелчку?
– Сядь на место, – отвешиваю шлепок по упругой заднице, в ответ услышав тихое «ой», и она вновь оказывается на заднем сиденье. – Всё перечисленное и две бутылки негазированной воды. – Оплачиваю и поднимаю стекло, ожидая заказ. – Никуда не выходи, – покидаю машину, чтобы зайти в минимаркет на заправке, когда слышу вдогонку:
– Интересно, куда я пойду босиком…
Девчонка, сама того не ведая, подкинула идею: без обуви далеко не дотопаешь, а значит, её отсутствие позволит мне контролировать перемещения. Бреду по рядам, нахожу, что планировал. Простые женские сланцы. Вспоминаю её ступни, прикинув размер. Бонусом покупаю три пары белых носочков. По какой-то причине именно они меня вчера и привлекли. Закидываю в багажник обувь, а когда сажусь в машину, сразу получаю заказ. Отъезжаю в сторону, чтобы отдать пакет. Проводит инспекцию, всё ли заказанное здесь и достаёт одну упаковку, чтобы открыть и с жадностью наброситься.
– Положи на колени, – бросаю небольшое полотенце, которое всегда лежит в кармане двери.
– Зачем? – застывает, перестав жевать.
– Чтобы этим дерьмом не загадить мою машину. Мало того, что обивка пропитается этим поганым запахом, так ещё соуса мне на сиденьях не хватает.
– Тебе не нравится такая еда?
– Это не еда. Предпочитаю нормальную пищу. От этого у меня организм встаёт на дыбы.
– Не самый плохой вариант за неимением другого. Я бы не отказалась от пасты или салата, но даже из машины выйти не могу. Ты же меня в ресторан на руках не понесёшь? Так что выбора у меня нет, – разводит руками, перевернув упаковку, и я наблюдаю, как смачная капля плюхается на сиденье.
– Блядь! – рявкаю, отчего она дёргается, продолжая загрязнять мою машину. – Не маши крыльями! – фиксирую её руку и вскипаю. На сиденье дорожка из светло-молочных клякс. Заметив их, девчонка трёт полотенцем ткань, чем приводит меня в бешенство. – Не три, твою мать! Предупреждал же! Ни одна химчистка потом не возьмёт. Не знаю, из чего это говно мешают, но оно намертво впитывается. Дай сюда, – выхватываю свёрток, съеденный лишь наполовину, и выбрасываю в окно. – Эта машина стоит дороже, чем твоя жизнь. Ты неспособна есть аккуратно? Хуже пассажира у меня ещё не было! – не замечаю, как перехожу на крик. – Какого хера ты свалилась на мою голову? Нужно было вчера оставить тебя алкашам. Нахуя полез? Только проблем себе добавил…
Воспользовавшись очищающим средством, избавляюсь от омерзительных пятен, а когда поднимаю голову, сталкиваюсь с потухшей зеленью. И в ней такая обида, что у меня внутрянка трещит от стыда. По её щекам скатываются прозрачные капли. Не всхлипывает, замерев с растопыренными пальцами, в которых несколько минут назад был съедобный свёрток. Бросаю губку и выскакиваю из машины, рыча и матерясь. Свалилась на мою голову. А точнее, в багажник. Присаживаюсь на капот, глубоко дышу и размышляю, как избавиться от девки. И деньги Потоцкого на хер не нужны с этой ходячей катастрофой. Слышу, как щёлкает дверца, а затем охеревающим взглядом провожаю тонкую фигуру, которая несётся к выезду на трассу.
