Книга Авроры 2. Встречный ветер

Как и все

(здесь множество долгожителей по всем меркам, но ты на весь Ад и Рай не найдешь не единого старика)

ангелы и демоны.

Я даже забыла про Селиту позади меня, пока женщина мягко не подтолкнула меня вперед. По другую сторону от комиссии стоял Люцифер и лишь лениво обернулся, когда я встала рядом. Едва я заняла свое место, Селита присоединилась к остальным.

Нам каюк.

Селита была доброй, но я уже заметила за ней определенные фанатичные наклонности абсолютного добра и безукоризненного повиновения, которые свойственно далеко не всем ангелам. Хотя, то, что дело дрянь – стало понятно, еще когда в комиссию пригласили Калиго.

– Катус, Атиль – сегодня мы поговорим о вашем неподобающем поведении.

Голос Серафима вновь был спокоен и холоден, как обычно. От меня не укрылось, что имя Катуса назвали первым – имеет ли это какое-то значение, или я начинаю докапываться до мелочей?

– Но для начала представлю вам членов комиссии, вместе с которыми мы и примем решение касательно ваших судеб. Знакомьтесь – он кивнул на злобного ангела, что продолжал сверлить меня взглядом – архангел Фод, присланный Серафимом Авророй.

На мгновение мне показалось, что из меня выбили весь воздух. Значит, бабушка знает о случившемся, но вместо того, что явиться самой, она отправила вершить мою судьбу кого-то из подчиненных?

А может, это наоборот знак поддержки мне от нее? Я не знаю тонкостей Поднебесья. Возможно ли, что она не может присутствовать на этом собрании? Тогда прислать своего подопечного в качестве одного из судей весьма благородно. Ведь он, скорее всего, будет обеими руками за меня.

Должен быть.

Я вытерла потные ладони о джинсы.

– И адмирон Декстро, один из приближенных Сатаны.

Теперь Серафим указал на демона, что с самого начала был настроен вроде бы благодушно.

Декстро.

Смутно знакомое имя, но я точно раньше нигде не видела его носителя.

Внезапно в моей памяти всплыл образ библиотеки в Аду, Роленда, зачитывающего вырезки про Дарнордса – вот откуда я знаю это имя. Учитель сообщил, что эти труды принадлежат демону Декстро.

Вот значит, какой ты. Декстро.

Однако, теперь он перевел взгляд с меня на Катуса и подмигнул ему.

– С Катусом мы знакомы.

Но директор проигнорировал это фривольное обращение и важным взглядом оглядел вновь всех присутствующих. Мы с Катусом единственные стояли, будто какие-то дети перед рассказом стиха Санта-Клаусу.

По сути, отчасти так и было – только стих был неидеален, а Санта-Клаус был намерен придираться к каждой ошибке, к каждому неверно поставленному ударению.

– Итак, объявляю собрание открытым. Как все знают, одним из главных законов Поднебесья является закон Неприкосновения. Мы с ангелом Калиго стали свидетелями того, как Катус и Атиль переступили за черту дозволенного в нашем мире.

И опять имя Сатаны первое.

Теперь мне стало отчетливо понятно, что взгляд Декстро совсем не дружеский. Скорее, забавляющийся. Он был прислан сюда, дабы вытащить яйца Катуса из опасной       ловушки. А каким образом? Да просто – повесить все на меня. А Калиго ему в этом с радостью поможет.

Чувство праведного гнева захлестнуло меня и я перебила Витаци, грубо облокотившись руками о стол прямо напротив него. Из груди Селиты невольно вырвался вздох изумления.

– А зачем весь этот цирк, директор? – фыркнула я – давайте скорее закругляться, ведь и так всем понятно, чем все это кончится. Нашего милого Катуса любезно отмажут от любого наказания или, как всегда, передадут в руки Сатаны. А за нарушение отыграются как следует на Нулевой. Конечно, смысл с ней цацкаться? Она еще даже не определена Капитолием. Сощелкнуть ее и никто париться не будет. Но знаете, что в этом всем самое эпичное? Я не имею никакого отношения к этому нарушению, это целиком и полностью вина Катуса, который просто силой не давал мне пошевелиться!

– Атиль, не лезь! – процедил сын Сатаны.

– Отстань, это ты во всем виноват! И именно ты выйдешь отсюда безнаказанным, вот и все правосудие!

– Катус ответит по заслугам так же, как и ты – произнес Витаци, невозмутимо наблюдая за всем этим со стороны.

– Да? Надеюсь на это – бросила я и отошла обратно на свое место.

На лице демона скользнула усмешка.

– Так хочется, чтобы меня наказали?

– Не мешает тебя чаще наказывать – все еще не в силах справиться с раздражением, фыркнула я –может, меньше бы стал портить жизнь людям.

– Не знал, что среди нас есть люди, но видимо быть ничтожной смертной тебе ближе, это все объясняет.

– Оставьте свои перебранки за дверью – вмешался архангел Фод и с укоризной вновь глянул на меня, едва заметно качнув головой – не позорь имя своей бабушки, Атиль.

Я раздраженно сцепила зубы и не отводя глаз, уставилась на Фода. Мы невзлюбили друг друга с самого начала, это факт. Однако, он был моей единственной надеждой на спасение в комиссии.

До этого момента.

Когда, наконец, повисла долгожданная тишина, Витаци продолжил, будто ничего и не слышал. Великий слепой и глухой. Надо же, вчера бы эти его качества не помешали.

– Суть разбирательства проста. Вам будет задано несколько вопросов и шанс ответить нас них честно самим, что нацелено на ваше покаяние и может смягчить приговор. После адмирон Декстро прочтет в ваших мыслях, что было на самом деле. На основе этих двух заключений вам будет вынесен вердикт.

Совсем как та игра, в которую мы дурачились в Пещере Плакалицы. Где надо было вытащить из мыслей игрока самое личное и огласить вслух. А тот должен сказать – правда или нет. Только тут в обратном порядке.

И на кону не желание, а жизнь.

– Нулевая еще не владеет способом блокировки, поэтому обращаюсь к тебе, Катус – взгляд Витаци стал строгим – если ты заблокируешь свое сознание, это будет расценено как подтверждение худшим предположения и, естественно, не сыграет тебе на руку. Это понятно?

– Да.

– Хорошо. Итак, нарушали ли вы какие-нибудь законы, помимо обсуждаемого? Были ли участниками убийств, которые произошли за последний месяц, связывались или сношались с людьми или противоположной стороной и тому прочее?

Я ответила раньше, чем он договорил до конца, будто от скорости зависело одобрение.

– Нет!

Однако, Селита тут же неодобрительно покачала головой и сообщила своим праведным голоском остальным:

– Ранее Атиль получила предупреждение за нарушение по линии прошлой жизни. Она при участии Катуса пыталась узнать подробности своей смерти.

Витаци неодобрительно глянул на меня.

– Да я забыла! – воскликнула я искренне – и к тому же, я и здесь не при чем! Правда. Это опять был Катус, он вырвал бумажку с адресом у моего друга, а потом..

– А как бумажка с адресом оказалась у вашего друга, Атиль? – спокойно полюбопытствовал он и мне пришлось замолчать.

Катус справа от меня скрестил руки на груди и едва слышно проговорил, не глядя в мою сторону.

– Довольна? Думаешь, закапывая меня, сама выбираешься из ямы? – ухмылка – ты окажешься под землей вместе со мной, так что меняй тактику, Нулевая.

– Тишина, пожалуйста – перебила нас Селита – я не закончила, минуточку внимания, прошу. Но это нарушение уже было рассмотрено и было решено не наказывать Атиль в первый раз.

– Хорошо – кивнул Серафим – тогда этот же вопрос к Катусу.

Демон даже не пытался скрыть правды.

– Нарушал, и не раз.

Повисло гнетущее молчание, все переглянулись. Но спустя паузу, он добавил с пренебрежением:

– Но обо всех моих нарушения знает отец и, уж поверьте, он наказывал меня намного сильнее, чем вы когда-либо могли все вместе взятые.

Я вспомнила, каким он явился мне в камеру в тот раз. Избитый, харкающий кровью, бурчащий что-то себе под нос, будто в бреду.

– Итак, следующий вопрос. Тянуло ли вас когда-нибудь к противоположной стороне, или, в случае Нулевой, к представителям обоих сторон.

– Нет – вновь вперед всех ответила я, едва не дернувшись на месте – никогда. Но разве это нарушение?

– Нет. Но нам важен был ответ – сообщил директор – итак, Катус?

– Конечно тянуло – ухмыльнулся он и изогнул бровь, приняв вальяжную позу – я же не слепой.

– И последний вопрос. Атиль и Катус, была ли между вами что-то запрещенное, исключая то, что мы видели?

Я почувствовала, как холодею. Вспомнила окно, как Катус перепрыгнул в нашу комнату. Эту непонятную пикировку, после чего его губы прильнули к моим. И самое ужасное – мой ответ на это.

Так ли страшен поцелуй      в контексте запрета? Учитывая, что именно из-за мы здесь и стоим, скорее всего.

Черт возьми.

Адмирон Декстро уже с готовностью встал с место, готовясь сразу после проверить правдивость наших ответов на все вопросы, однако я все равно сказала четко и уверенно:

– Нет.

– Катус?

– Нет – повторил он равнодушно.

– Адмирон Декстро, будьте добры.

Демон подошел сначала к сыну своего босса, долго смотрел ему в глаза, совершенно не выдавая никакой реакции, после чего подошел ко мне. Едва я глянула в его темно-бордовые глаза, обрамленные толстыми черными бровями, как знакомое ощущение жужжащего улья пчел появилось в голове. Он копался во всех моих мыслях – тех, что были давно озвучены и тех, что я намеревалась навсегда оставить лишь себе. За эти пару мгновений он узнал совершенно все, что я только сама могла знать о себе.

Однако, все так же невозмутимо он отстранился и повернулся к комиссии.

– Ваш вердикт?

– Они сказали правду – отозвался он – между ними, за исключением того случая, ничего не было.

Я скосилась на Катуса, но его лицо было непроницаемо. Невозможно было понять, о чем он думает. Словно каменная статуя.

– Что ж, похвально – отозвался Витаци, не ставя под сомнения слова демона – значит, все не так плохо, как я опасался.

Наконец, Серафим поднялся из-за стола и его примеру последовали все остальные.

– Итак, члены комиссии. Мы узнали, что Атиль и Катус не нарушали закон Неприкосновения. Но мы с ангелом Калиго видели то, что видели – и это тоже недопустимо. Нам стоит решить, следует ли приставить к ним Смотрителей, дабы оценить их близость и вероятность того, что рано или поздно они все же перейдут черту, или же можно положиться на их благоразумие.

Он глянул на Калиго.

– Ангел Калиго, вам первое слово.

– Я считаю, Смотрители не нужны.

Я удивленно вскинула брови. Уж от кого-кого, но от него я никак не ожидала послабления. Видимо, директор тоже, так как переспросил.

– Вы уверены?

– Да. Уверен.

– Хорошо. Архангел Фод?

– Нужны.

Пердун. Он мне с самого начала не понравился.

– Хорошо. Селита?

– Нужны.

Теперь я уже не могла сдержать своего недовольства и заметив его, женщина потупила глаза.

– Это для твоего же блага, милая.

Няньки. Мне не хватало их в земной жизни, чтобы обзавестись еще и в Поднебесье.

– Я вас понял. Адмирон Декстро?

– Не нужны.

И вновь взгляд на меня, будто он не мог оторваться.

– Выходит, последнее слово за мной – Витаци глянул на меня пронзительным, изучающим взглядом – как-то раз мне уже доводилось общаться с тобой, Атиль. Ты произвела на меня впечатление благоразумной девушки. Уверен, этот случай – недоразумение и полагаю, для отсутствия повторения оного Смотрители не понадобятся. Итого, большим количеством голосов решено не приставлять Смотрителей к Катусу и Атиль.

– Итак, полагаю, на этом собрание можно считать завершенным. Катус и Атиль – вы свободны, можете идти.

Я хотела было сразу покинуть кабинет, но задержалась. Мое повинное общение с Серафимом Витаци в прошлый раз сыграло хорошую службу сейчас. Не следует недооценивать значение собственной репутации в глазах власть имущих.

Потому, несмотря на демонстративно пренебрежительный к комиссии уход Катуса, я повернулась и поблагодарила их.

– Ты очень милая девушка, Атиль – легкая улыбка едва заметно скользнула на губах директора – желаю тебе удачи.

Однако, едва я выбежала из кабинета, как тут же кинулась вперед, догнав Катуса уже перед самой лестницей, он шел быстро и словно хотел поскорее убраться отсюда.

– Что это было? – окликнула я его. Демон неохотно повернулся вполоборота, демонстрируя, что не собирается задерживаться надолго.

– Ты о чем?

– Адмирон Декстро -я понизила голос и подошла ближе – промолчал, хоть и увидел все..

– И что?

Холодность в его голосе немного меня озадачила. Если бы он был человеком, я бы точно решила, что он биполярник.

– Почему он это сделал?

– Я откуда знаю. Мы с ним хорошо общаемся, но не думаю, что он стал бы молчать из-за этого.

– Тогда из-за чего?

– Я. Не. Знаю – раздраженно повторил он – это все?

– Да какая моль тебя цапнула! – не выдержала я – то ты лезешь ко мне ночью со своими поцелуями, то делаешь вид, что тебе на все плевать.

– Держи язык за зубами – демон глянул на дверь кабинета за нами – а вообще даже забавно, как ты вообразила, что этот поцелуй что-то значил. То, сколько ты придаешь значения совершенно заурядным вещам. И вообще, не возомнила ли ты себе, что эта мелочь позволяет тебе подходить ко мне вот так вот и завязывать какие-то идиотские разговоры?

– Да пошел ты – разозлилась я, немало уязвленная его реакцией – сегодня ты молишь о моих поцелуях, врываясь в окна, а завтра высмеиваешь. Что с тобой не так, психованный?!

– Ничего ты не понимаешь, Нулевая – рявкнул он и, услышав шум позади, рванул вниз по лестнице.

От досады я стукнула кулаком по перилам и уже собиралась идти, когда услышала:

– Атиль, постой!

Я повернулась и увидела адмирона Декстро, спешащего ко мне из коридора. Может, они поболтали да решили изменить решение? Не из-за этого ли так торопился поскорее убраться отсюда Катус?

Однако, уже ничего другого не оставалась, и я подождала, пока демон поравняется со мной.

– Да?

– Я приехал в школу поговорить с Серафимом Витаци по одному вопросу – сообщил он – но услышал о сложившейся ситуации и решил участвовать в разбирательстве.

Что? Значит, его даже не приглашали, не посылал Сатана для вызволения сына, а он пришел сам и всячески топил за нас, даже соврав на счет увиденного? Теперь его поступки казались мне еще более подозрительными.

– Зачем?

Он помедлил какое-то время.

– Я знал твою бабушку.

-7-

Я так отчаянно цеплялась за каждого бессмертного, знавшего мою бабушку здесь, и всеми правдами и неправдами пыталась вытащить из них хоть какие-то, пусть и разношерстные, сведения о ней, однако теперь лишь растерянно хлопала глазами. Это оказалось с такой неожиданной стороны, что все вопросы вылетели у меня из головы.

Благо, Декстро, казалось, и сам был не против поведать о ней.

– Мы были хорошими друзьями – пояснил он – проводили много времени вместе.

– Вы учились с ней?

– Да.

– Расскажите – попросила я и демон рассмеялся, глянув в некуда. Кажется, он был рад вспомнить прошлое, как люди на земле порой любят вспоминать свой отпуск или летние путешествия на каких-нибудь праздниках, немного наподдав.

– Я был рожденным демоном, она Нулевой. Как и ты. До этого я встречал лишь слабых, совершенно непримечательных смертных. Они едва школу заканчивали, и то не все. Неспособные совершенно ни на что.

Теперь понятно, почему к нам здесь такое отношение.

– Но твоя бабушка была не такой. Смелая, решительная. Она знала, чего хотела, и всегда добивалась желаемого – усмехнувшись своим воспоминаниям, он добавил – порой мне кажется, что она стала ангелом лишь потому, что у Рая больше власти, чем у Ада.

Декстро говорил о бабушке те же вещи, что и Роленд, но совершенно с другой окраской. Если учитель придавал бабушкиной устремленности и амбициозности окраску того, кто сожрет соперника с костями и не подавится, то адмирон нескрываемо восхищался ее стержнем и напором.

– За Авророй многие ухаживали, но я знаю, что любила она только меня.

На меня никогда не выливали ведро холодной воды, но кажется, я почувствовала сейчас, что это такое.

– А я любил ее. Но мы никогда не переходили за грань дозволенного. Никогда – последнее слово он произнес с особым акцентом, глядя на меня и как бы предупреждая о моих попущениях и послаблениям к собственной персоне. Конечно, ведь он все видел в моих мыслях.

– Почему она тогда не выбрала сторону демонов, чтобы быть с вами? – задала я резонный вопрос и поправилась – я знаю, Нулевых определяет Капитолий, но мне не раз говорили, что можно своими выборами на этапах экзаменов как-то влиять на его решение.

– Да, это так – спокойно согласился демон – но мы с Авророй оба были жутко амбициозные. Не хотели потом соперничать друг с другом. Я поднялся по карьерной лестнице так же быстро, как и она.. Но ее скорость заслуживает большего восхищения. Потому что рожденным бессмертными добиваться высших рангов намного проще.

Он замолчал и лишь спустя паузу я решилась подать голос.

– Как думаете, мне суждено с ней когда-нибудь увидеться?

Потому что лично я сама уже отчаялась получить этот шанс.

– Вполне возможно – усмехнулся он – может, я сужу не достаточно объективно, но мне кажется, тебя ждет прекрасное будущее. Главное, не упусти возможностей, что будут тебе даны. Не бойся делать ошибки.

Он тряхнул головой, услышав, как остальные члены комиссии так же стали покидать кабинет и обратился ко мне.

– Был рад знакомству. Знаешь.. ты такая же красавица, как и твоя бабушка.

После чего спешно спустился по винтовой лестнице.

Красавица?

Я помнила бабушку достаточно хорошо. Единственное, что нас объединяло – это любовь к сказкам и относительно невысокий рост. Нам обоим приходилось задирать головы на людей выше 68 дюймов.

Какой же ее знает Декстро?

И тут меня осенило.

Да ведь здесь она должна быть молодой, как и все остальные. В самом расцвете своих сил.

–8-

Однако, какой бы ее не видел Декстро, видимо, она не была писанной принцессой даже в молодости, если он сказал, что мы похожи. Потому что я не красавица. Я это знала, родители это знали. Даже если родственники хотели сделать мне комплимент, то всегда акцентировали внимание на том, какая я умная, какая я разносторонняя и какая я интересная. Очень редко, чтобы кто-то мне говорил, какая же я красавица выросла.

Это наоборот хорошо – значит, среди моих земных родственников не было лицемеров.

Но больше меня занимало другое. Если бабушка в самом деле любила адмирона Декстро и отношения у нее были с ним, то что это тогда было с Калиго? Ведь судя по его письмам, он не просто был одержим настроениями надежды на ее благосклонность – а регулярно получал подтверждение своим надеждам. По характеру его писем создалось ощущение, что они были парой ровно до тех пор, пока его не лишили званий.

Но теперь все совсем запуталось. Что здесь вообще творила бабушка, пока училась? И чего этим пыталась добиться?

Я хотела рассказать обо всем Асми, но когда зашла в комнату с разочарованием обнаружила, что демоницы там нет. Я упала на кровать и что-то сильно кольнуло меня в зад. Вскрикнув, я вскочила, и только сейчас вспомнила про зеркало, что положила в задний карман джинс, угол которого меня и атаковал.

Я взяла его в руки и села, вглядываясь в трещину по центру.

Неожиданно, из этой трещины вырвался луч света и ослепил меня, а когда я вновь открыла глаза, то на зеркале уже не было трещины и красовалась знакомая мешковатая одежда со спины.

Словно почувствовав на себе мой взгляд, Норд обернулся. На его лице мгновенно появилась облегченная улыбка.

– Наконец-то!

Мои брови стремительно взлетели к своей верхней границе и я взяла предмет двумя пальцами, будто ядовитую змею.

– Что происходит?

– Мы можем общаться через это зеркало.

Я вгляделось в то, что было позади ангела, и увидела знакомое окно, выходящее видом на облака. Именно это окно и силуэт в нем я видела тогда.

– Значит, все-таки ты тот мальчик из башни.

– Наверное. Я не знаю – он обессиленно поник – но мне нужна твоя помощь, кем бы ты ни была.

– Какая?

– Помоги мне сбежать из башни.

-9-

Эти слова повисают в воздухе, будто приговор. И сейчас я безумно рада, что Асми не оказалось в комнате. Не успела я сухой выйти из одной передряги, как уже каким-то образом меня пытаются втащить в другую. И кто? Тот, про кого я даже толком ничего не знаю. Если он считает, что я соглашусь на это – то он либо чокнутый, либо чересчур наивный.

Но, очевидно, Норд не замечает моей реакции или не в силах ее верно истолковать, потому что продолжает:

– Я никогда не знал другой жизни.

Его взгляд становится печальным. Теперь, вглядевшись в него внимательнее на более близком расстоянии, я понимаю – его глаза не такие, как у Лито. Вернее, они тоже светлые – но даже чересчур. Настолько, что едва ли не светятся, подобно яркому солнечному свету или фарам машин в ночи. Если бы передо мной была палитра и гуашь, то для воссоздания цвета глаз Лито, я бы поместила одну белую каплю в синюю гуашь. А если бы мне понадобился оттенок Норда – то с точностью наоборот: одна синяя капля в бочонок с белым.

– Всю жизнь только эти кирпичи, стены, облака и лестницы, которым нет конца! Я родился в башне и все это время меня держат здесь взаперти. А я ведь никому не хочу зла. Просто полетать немного, подышать свежим воздухом, пообщаться с другими..

Он замолчал и спросил меня, без всякой задней мысли:

– Я многого прошу?

Обычно я слышала этот вопрос в контексте, когда люди или бессмертные старались тем самым подвести черту и показать, что желания их скупы и приземлены. В глазах же этого ангела я видела искренний вопрос. Он словно не был уверен, имеет ли право мечтать об этом.

Я лишь пожала плечами.

– Думаю, если тебя там заперли, на то была причина.

– Финубус беспокоится обо мне – растерянно пояснил Норд – но знаешь, тысячи лет существования в заточении не стоят и одного дня свободной жизни.

Он вновь замолчал и принялся разглядывать меня. Но делал он это не как Катус, и даже не как Лито. В нем не было никакого мужского интереса – он словно смотрел не снаружи, а внутрь меня. И, наконец, сделал странное заключение.

– В тебе больше демонического. Ты плохой бессмертный?

Я возмущенно фыркнула.

– По-твоему все демоны плохие?

– Я не знаю. Но Финубус говорит мне держаться от них подальше.

Этот парень имеет прямую связь с Финубусом?

Но глядя на него, во мне возникал дисбаланс. Он выглядел, как я – то есть совершенно взрослый, достигший своего становления, ангел. Но размышлял совсем, как ребенок.

– Знаешь, я встречала больше злых ангелов, чем демонов.

– Я их вообще не видел. Ты – первый демон, которого я встретил.

– Я еще не демон.

Почему все так старательно пытаются пригвоздить меня к этой стороне? Из-за этого возникает противное чувство, будто мне не оставляют выбора. И назло хочется сделать наперекор, даже если меня саму тянет к демонам.

– Но станешь им.

Норд сказал это твердо, будто предсказывал.

Какое-то время я подумала, после чего лениво подняла на него глаза.

– И как ты думаешь, я стану сильным демоном? Даже если говорить о них.

Я ожидала такого же быстрого ответа, как то глупое утверждение, однако ангел отнесся к моему вопросу слишком серьезно. Он закрыл глаза и через мгновение я почувствовала знакомое глухое жужжание пчел в голове. Он каким-то образом смог залезть мне в голову, даже не находясь поблизости! Всего лишь через зеркальную поверхность.

Пара мгновений – и я почувствовала нечто, чего ранее мне не доводилось. Где-то на уровне грудной клетки, по центру, принялось зудеть неприятное чувство. Будто изнутри кто-то пытается пробить путь дрелью. А после этого наоборот – разливающееся тепло по всему телу, достигающее кончиков пальцев. Наконец, все ощущения ушли и Норд открыл глаза.

– Ты – пустой сосуд – заявил он – все зависит от того, заполнят его или нет. И чем заполнят..

Я удивленно открыла рот.

– Как ты научился это делать?

– Что ?

– Ну.. то, что ты сейчас сделал.

– Не знаю – он искренне пожал плечами – просто умею. А как тебя зовут?

– Атиль.

– Атиль – улыбнулся он, будто пробуя новое имя на вкус. Бедняга, как давно он с кем-то мог познакомиться? Да и знакомился ли когда-нибудь? Если его с рождения держат взаперти, неужели у него никогда не было друзей?

С его стороны послышался шум открывающейся двери. Он обернулся, тут же припал к зеркалу и взволнованно прошептал:

– Мне пора.

После чего его изображение само по себе растворилось и у меня в руках вновь оказалось всего лишь старое зеркало. Трещина по центру, между прочим, на него опять вернулась.

Я обернулась, пытаясь придумать, куда бы его запихать, чтобы никто не нашел. Однако, вспомнив, с каким остервенением Роленд выбрасывал вещи Асми в день убийства Саманты, поняла – что куда бы я его не спрятала, безопаснее, чем при себе, его хранить негде.