Сестры – знахарки

Часть 1. Дарья.

За окном всю ночь бушевала гроза. Ливень хлестал с такой силой, словно стихия бросила все силы, чтобы затопить их маленький поселок. Кругом громыхало и полыхало от молний, что казалось, конец света неотвратим…

Ксения проснулась в один из таких всполохов и в страхе прижалась к мужу. Сергей крепче сжал ее в своих объятиях и успокаивающе погладил по плечам.

– Мне приснился странный сон, – прошептала она ему на ухо, – то ли сон, то ли явь… Мне приснилась моя прабабка Авдотья -травница, которая жила в заброшенной деревушке Михайловке в 10 километрах отсюда. Она звала меня в свой дом, помнишь его? Мы проезжали как-то мимо и заходили в него…

В деревне уже лет 20 никто не живет, она последней там оставалась. Лет 10 одна жила во всей деревне, знахарствовала, а потом, когда срок ее подошел, просто сгинула, исчезла, словно ее и не было, только дом до сих пор стоит…

Молния снова полыхнула, осветив весь дом и лихорадочно блестевшие глаза Ксении. У Сергея даже озноб прошел от ее рассказа и сверкнувших глаз. И словно ожило давно забытое волнение, когда они, будучи детьми, любили рассказывать и слушать страшные истории, выключив свет и забравшись под одеяло.

– Ну и что она тебе сказала? – с любопытством спросил Сергей, теснее прижимая к себе жену.

– Она мне поведала, что созрела та самая травка, которую я отыскала как раз перед ее исчезновением, – возбужденно прошептала Ксения, – это был такой крохотный цветочек в виде звездочки, алый, необыкновенно красивый. Бабушка взглянула на него и ахнула: "Родница зацвела, не иначе для тебя, моя радость, ты обязательно запомни это место, она долго созревает, много лет, но, когда созреет, семя его силу великую имеет. Найти его не каждому дано…". Вскоре она сгинула, и я забыла про тот случай… А сегодня во сне она мне сказала, что родница поможет мне забеременеть, нужно только ее отыскать…

Сергей горько усмехнулся про себя и еще крепче прижал жену, чтобы скрыть нахлынувшие чувства. Они уже семь лет вместе, а забеременеть жена никак не может. Это стало ее наваждением, открытой раной. Какие только средства они не испробовали, а все никак.

– Ты мне не веришь?

– Давай лучше утром об этом поговорим, а там видно будет…

Ксюша закрыла глаза, уткнулась ему в шею и затихла. Через пять минут она услышала его мирное посапывание и потихоньку высвободилась из объятий. Она не сказала ему главного: баба Авдотья приказала ей немедленно бежать в тот дом, именно в эту ночь растение обладает нужной силой и медлить нельзя ни минуты.

Она решительно встала с кровати, накинула халат и сверху – плащ-дождевик и вышла в бушующую непогоду.

Но только она ступила за порог, как ливень тут же закончился, словно по мановению волшебной палочки, гроза утихла и, недовольно ворча и посверкивая, ушла за горизонт. Земля тут же впитала в себя всю влагу и высушила. И теплая летняя ночь ласково и приветливо окутала ее со всех сторон. А полная серебристая луна освещала все вокруг словно днем.

– Спасибо тебе, бабушка Авдотья, – с благодарностью прошептала Ксюша и тронулась в путь. – Я найду этот цветок и его семя, и мое заветное желание обязательно сбудется…

Она вышла за околицу и бросилась бежать со всех ног, с удивлением чувствуя, как ноги наливаются небывалой прытью и силой, а за спиной словно крылья выросли и приподняли над землей. Раньше она никогда ничего похожего не ощущала, ее ноги будто не касались земли, а сама она словно парила.

Очнулась она возле порога знакомой избушки, немного покосившейся и вросшей одним боком в землю. Небо начало розоветь вдали, постепенно прогоняя ночь. Звезды понемногу стали меркнуть, а луна зашла за облако…

В этот момент вдруг налетел порыв ветра, и протяжно скрипнула входная дверь, с треском распахнулась закрытая ставня, и в темном окне вдруг блеснул свет – словно кто-то зажег свечу…

Ксения остановилась, как вкопанная, не в силах двинуться дальше: страх сковал все ее тело, отуманил рассудок. Она стояла в двух метрах от входной двери и не сводила с нее глаз. И вдруг дверь, скрипнув, тихо стала открываться. У молодой женщины подкосились ноги, она схватилась руками за рот, пытаясь заглушить рвущийся наружу крик. Она во все глаза смотрела на открывающуюся дверь, и вдруг из-за нее тихо и бесшумно вышла… черная кошка, тараща на нее сверкающие зеленые глаза.

– Не может быть? Марго! – выдохнула Ксения, – кис-кис, иди ко мне… Неужели ты еще жива?

Сомнений не оставалось, это была кошка Авдотьи, прямо на лбу у нее была замысловатая рыжая подпалина в виде короны, поэтому и назвали ее Марго, королева Марго! Кошка тогда исчезла вместе со своей хозяйкой, больше ее никто не видел.

Марго внимательно посмотрела на Ксению и беззвучно мяукнула. Было что-то мистическое и таинственное в ее появлении в этом заброшенном старом доме.

– Ты… здесь живешь? – спросила ее женщина. Кошка посмотрела ей прямо в глаза, и у Ксении мороз пробежал по спине.

– Она все понимает, – мелькнула безумная мысль.

Марго мурлыкнула и, задрав хвост, направилась куда-то в сторону огорода. Потом остановилась, оглянулась и снова муркнула, словно звала за собой.

– Ты меня куда-то зовешь, – догадалась Ксения и пошла следом.

Кошка зашла на заросший бурьяном огород и, ловко маневрируя между высокими стеблями, привела ее на какую-то полянку. Затем все обнюхала и уверенно остановилась возле небольшого кустика. Она его тоже обнюхала, потом повела ухом и, сверкнув на женщину одним глазом, призывно муркнула. Ксения подошла ближе и присела на корточки – в свете разгорающегося утра она рассмотрела небольшое растение, увенчанное полукруглой коробочкой в виде сердечка.

– Неужели это тот самый цветок? Как его бабушка назвала – родница?

Она взяла коробочку двумя руками, слегка нажала, и в ее ладони очутилось семя, величиной с полгорошины и тоже в виде сердечка. Поближе поднеся к глазам, она заметила, что больше по форме оно напоминает человеческий зародыш…

– Съешь его, проглоти, – вдруг услышала она чей-то голос. С изумлением оглянулась: кроме нее и кошки – вокруг никого. Но она отчетливо услышала этот голос, готова поклясться! Не могла же Марго заговорить? Неужели это в ее мозгу прозвучало?

Затаив дыхание, она взяла двумя пальцами семя, а оно вдруг раздвоилось, разломившись на две части. Она секунду поколебалась и… засунула в рот обе части.

Кругом все завертелось, как в замысловатом калейдоскопе, желто-зеленые глаза Марго сверкнули ослепительным пламенем и погасли…

***

Сергей проснулся словно от толчка, будто кто-то невидимый властно тряхнул его за плечи. Он резко подскочил на кровати и огляделся: Ксении рядом не было. Сердце его тревожно забилось и как-то заныло. Сон! Бабка Авдотья! Уж не к ней ли отправилась неугомонная жена? Про те места разные слухи ходили, порой, зловещие: будто бы живет в том доме дух Авдотьи, не раз видели проезжающие в сумерках путники сверкающий огонек в окне. Любопытные подростки пытались войти в заброшенный дом. Но он был словно закрыт изнутри на щеколду. Попытался кто-то выбить окно, но брошенный камень вдруг отрекошетило от рамы, да так, что смельчак потом долго помнил и за три версты обходил злополучный дом.

Много лет утекло с тех пор, но стоит дом без изменений, пугает и притягивает к себе какой-то жуткой тайной.

Когда Ксюша ночью рассказала ему свой сон, у него даже и в мыслях не было, что она пойдет туда одна. А сейчас… он почему-то даже не сомневался, что она там. Сердце его бешено заколотилось: надо бежать, как бы беда не случилась!

Все эти байки о доме вдруг всплыли в его памяти, одна мрачнее другой – когда вдруг скрипнула калитка, и в ограду вошла Ксения, прижимая к груди… корзинку с ягодами.

– Где ты была?

В ответ она молча протянула ему корзинку и обессиленно повалилась на траву…

– Поздравляю: у вас будет двойня, – врач оторвалась от монитора и в волнении протерла очки, – две девочки…

– Сразу две? – Ксения никак не могла поверить в свое счастье: надо же, столько лет молила Бога о ребенке, и он наконец-то смилостивился, да еще и вдвойне!

Она поспешила выйти из больницы, чтобы поскорее обрадовать мужа, в нетерпении ожидавшего ее в машине.

– Смотри-ка, а ведь сон твой действительно в руку, – радостно воскликнул Сергей. – Помнишь, бабка Авдотья тебе приснилась?

– Да уж в руку, – откликнулась Ксения и помрачнела, вспомнив свой ночной визит в заброшенный домишко, черную кошку и заветное семя. А ведь, действительно, семя-то было сдвоенное!

Мужу она тогда не стала ничего рассказывать, когда очнулась от обморока. В ее руках была корзинка с ягодами, которую она нашла в лесу, и это избавило ее от лишних вопросов. Да и у нее просто не было сил вновь пережить те моменты, даже в воспоминаниях. Она просто отмела их и все. А когда почувствовала беременность, то обрадовалась и… испугалась.

– Авдотья, чем же я буду расплачиваться перед тобой? Ты же, наверняка, что-то потребуешь взамен? – метнулись вдруг тревожные мысли, но она их тут же отмела, – да нет, это просто благословение Господне. Почему обязательно расплачиваться? Неужели она не заслужила этого счастья сполна? Простого женского счастья?

И она с головой окунулась в новую жизнь, в новые волнения и ожидания, наслаждаясь неизведанными чувствами и переживаниями…

Схватки начались неожиданно. Именно в ту ночь, когда за окном разбушевалась первая весенняя гроза. Дождь лил как из ведра, затопив поселок так, что из него невозможно было высунуться. Так же, как и в ту ночь. Дождевые потоки рекой текли по улицам, сбивая и круша все на своем пути, затапливая дома и машины, а ураган с неистовой силой ломал деревья и строения.

Ксения сначала стонала от боли, потом начала кричать, а бедный Сергей, схватившись за голову, метался по дому как раненый зверь, не зная, чем ей помочь.

И именно в этот момент, когда его отчаяние достигло апогея, в дом кто-то постучал… Не поверив своим ушам, он кинулся в сени и распахнул дверь: в ярко освещенном молнией проеме стояла сгорбленная древняя старушка и что-то невнятно бормотала. С нее струями стекала вода, а рядом терлась промокшая насквозь черная кошка и жалобно мяукала.

– Откуда же вы взялись? – ошеломленно пробормотал Сергей, растерянно рассматривая парочку. В такую погоду это было немыслимо, стихия просто раздавила бы их, перемешав в общем потоке. Но старушка не стала отвечать на его вопросы, молча отодвинула его в сторону и решительно зашла в дом. Кошка, отряхнувшись на бегу, засеменила рядом. Сергей рванул следом, вдруг осознав, что нежданно свалившаяся как снег на голову бабка, может оказаться для них единственным спасением.

– Кипяток и простыни, – коротко приказала ему старуха, бросив на него сверкнувший взгляд. Кошка тоже требовательно мяукнула.

Ксения металась в бреду, периодически оглашая стонами и криками весь дом. Сергей бросился на кухню, загремев кастрюлями.

Через полчаса дом огласил детский крик. Вне себя от радости, Сергей ворвался в спальню, Ксения лежала, обессиленно распластавшись на кровати, и блаженная улыбка блуждала на ее лице. Он взял ее за руку и облегченно выдохнул: спасена!!!

– Спасибо вам, – обернулся он к старушке и осекся: в комнате никого не было, словно ему приснилось. И только в уголочке в самодельной люльке кто-то жалобно запищал. Он порывисто вскочил и заглянул в колыбельку: вместо ожидаемой двойни там лежал только один ребенок, болтая ножками и ручками.

– Стой, а где второй ребенок? – Сергей в безумном отчаянии кинулся в сени. Дверь тихо скрипнула, словно только что кого-то выпустила. Он ринулся на крыльцо, за секунду вымокнув до нитки и моментально протрезвев.

– Что это было? Мне померещилось?

Сергей зашел в сени и обессиленно повалился на пол. До его слуха донесся требовательный детский плач, возвращая на место его сознание. Он медленно встал и побрел в дом. Подошел к кроватке и склонился над младенцем.

– Где мои девочки? – услышал он голос Ксении, – покажи мне их…

– Врач ошиблась, – спокойно произнес он, сам удивляясь своему спокойствию и не узнавая собственный голос, – у нас родилась только одна дочь. Второй ребенок ей померещился…

Ксения взяла ребенка на руки, прижала к груди и затихла. Все тревоги остались позади, лишние мысли выветрились из головы, и вся ее любовь сконцентрировалась на этом маленьком беспомощном комочке.

– Как мы ее назовем? – подняла она на мужа счастливые глаза. Будучи суеверной, она запретила Сергею заранее придумать имя, но он, вопреки ее желанию, давно его придумал.

– Не знаю… Может, Дашей?

– Дашей? Дарья… красиво звучит… От слова "Дар", как благословение… У нее обязательно будет какой-то необычайный дар, я это сердцем чувствую…

И она в порыве нахлынувших чувств прижалась губами к маленькому тельцу, нежно взяла ручку, рассматривая крохотные пальчики.

Сергей смотрел, не отрывая глаз, и сердце его таяло от нежности: вот оно настоящее счастье!

– А может, и правда не было второго ребенка? Все это иллюзии врача? Как бы там ни было – изменить это мы не в силах, – подумал он и решительно выбросил из головы все лишние переживания. Нету, значит, и не было!

Жизнь потекла своим чередом. Прошло два счастливых года. Дашенька росла милым лучезарным ребенком. Она всему умела радоваться, все ее восхищало и приводило в восторг. Одно только беспокоило родителей – она не говорила. На все попытки родителей донести ей какие-то звуки и просьбы их повторить – она лишь мило улыбалась, тараща на них свои ясные голубые глазенки.

– Да не расстраивайся так, – успокаивал жену Сергей, – не пришло еще ее время. – Вот увидишь, скоро так заговорит, что не переслушаешь… Смотри, какое она у нас солнышко…

– Но меня иногда пугает ее взгляд, – вздыхала Ксения, – она как будто уходит вглубь себя, словно прислушивается к чему-то в себе…

Однажды ночью Сергей проснулся от какого-то прикосновения. Открыл глаза и вздрогнул: рядом стояла Дашутка и тянула его за руку.

– Что случилось, дочка? – встревожился отец, – куда ты меня зовешь?

Дочь продолжала так же молча и настойчиво тянуть его за руку. Ксения лишь шумно вздохнула рядом и, не просыпаясь, отвернулась к стенке. Он тихо встал и пошел за дочерью, которая целенаправленно вела его на кухню. А там… возле печки полыхали ярким пламенем неубранные с вечера дрова. Видимо, вылетевший из печи уголек попал на смолистое полено, а от него уже загорелась занавеска на печи и начал тлеть пол… Еще бы несколько минут и пожар бы уже не остановить… В нос ударил запах гари. Сергей схватил стоявшее у входа ведро с водой и с размаху выплеснул на бушующее пламя. Потом бросился к окну и распахнул его настежь…

И уже тогда схватил в объятия дочь и стиснул ее так, что она вскрикнула.

– Прости, родная, и спасибо тебе, – пробормотал он, прижимаясь лицом к ее теплому тельцу. – Если бы не ты… Не знаю, что бы с нами было…

Он содрогнулся от мысли, что к утру от их дома и от них самих осталась бы только кучка пепла. Он сидел на полу, прижимая к себе дочь, пережитое потрясение совершенно лишило его сил. Маленькая Дашутка высвободилась из объятий, погладила его ласково по головке, издав какой-то звук, заглянула в глаза и повела его обратно в спальню…

Этот удивительный случай спасения супруги тогда еще не расценили как особый дар ребенка. Но их все больше беспокоило затянувшееся молчание дочери. И вот однажды, потеряв терпение, Ксения отвезла ее в больницу, где родителей ждал настоящий удар: дочь оказалась совершенно глухой.

– Господи, за что? – рыдала несчастная мать, – за какие такие грехи ты наказал нашу дочь и нас с мужем?

– Не плачь, дорогая, не верю я, что это неизлечимо, – успокаивал ее Сергей. – Всему свое время.

– Или всему своя цена, – всхлипнула в ответ Ксения. – Только за что мы ее заплатили?

Ответ на этот вопрос пришел нежданно-негаданно. Однажды отец с дочерью возвращались из садика, когда дорогу им перебежал… маленький черный котенок. Сергей остановился, как вкопанный, решая идти дальше или лучше свернуть в магазин от греха подальше. Как вдруг, откуда не возьмись, навстречу с бешеным лаем вылетел огромный пес и схватил несчастного котенка. Раздался душераздирающий писк. Сергей быстро развернул к себе дочь, чтобы она не успела увидеть происшедшее и испугаться. Но Дашутка вдруг вывернулась из его рук и в мгновение ока очутилась возле оскаленной пасти. Не успел Сергей и глазом моргнуть, как она уже стояла с отнятым котенком в руке, а громадный пес, поджав хвост, ломанулся в кусты.

– Господи, цела, – Сергей упал на колени перед дочерью, ощупывая ее с ног до головы, – ну ты… прямо героиня!

Дашутка тревожно рассматривала котенка, который был окровавлен и не подавал признаков жизни.

– Эх, только, боюсь, опоздала ты, – вздохнул отец, рассматривая бездыханное тельце. – Давай его сюда, похороним где-нибудь…

Но дочка прижала котенка к себе, всем видом давая понять, что так просто не расстанется со спасенным трофеем.

Дашутка с деловитым видом отнесла котенка на лавочку. Он лежал без движения и без всякого участия к своей дальнейшей участи. Сергей грустно посматривал на дочь: ну как ей объяснить, что кроме жизни существует смерть? Что смерть иногда забирает жизнь? Что если и жив еще этот котенок, то ненадолго…

Но Дашутка всего этого не знала. Она с любопытством рассматривала котенка, потом положила на него свои руки и принялась потихоньку поглаживать – ласково так, с чувством, и словно прислушиваясь к своим ощущениям.

Сергей присел рядом на скамеечку, наблюдая за дочериными манипуляциями и настраиваясь на то, чтобы отвлечь Дашу от котенка и деликатно отобрать его. Только усложняло то, что она не понимает слов, вернее, не слышит их…

Пока отец размышлял о природе слов и вещей, котенок вдруг открыл глаза и протяжно мяукнул… Сергей вздрогнул и напрягся, глядя на это чудо. Но Даша продолжала невозмутимо наглаживать котенка. И гладила его до тех пор, пока он не встряхнулся и не встал на ноги.

– Не может быть, – пробормотал Сергей. Он зажмурился и потряс головой.

А котенок тем временем соскочил с лавочки и принялся интенсивно тереться об Дашины ноги, жалобно мяукая.

– Живой… И кажется, хочет есть, вот это да! Ну что ж, хватай его, Дашутка, и понесли домой. Будем кормить твоего найденыша.

Даша, словно услышав или прочитав его мысли, с готовностью подхватила свое сокровище и, радостно засмеявшись, помчалась к дому со всех ног. Сергей еле поспевал за ней, на ходу осмысливая, что же это все-таки было: оживление котенка на его глазах, или этот бестия просто очнулся от обморока?

Как бы там ни было, но большинству людей, конечно, проще придумать кучу разных отговорок, чтобы ни в коем случае не поверить в увиденные чудеса.

Дома они накормили котенка гречневой кашей с молоком, и он, умывшись и промурлыкав им благодарственную песенку, тут же уснул на подоконнике, свернувшись комочком. Всем своим видом давая понять, что новое жилище ему понравилось.

– Вот мама "обрадуется", когда придет с работы… – озабоченно пробормотал Сергей, – ну да ладно, это я беру на себя… Ну и как мы назовем твоего нового друга?

Дашутка внимательно посмотрела на него своими озорными глазками, оживилась и что-то залопотала на своем языке:

– Се, се…

– Сема?

– Сема, – обрадованно подхватила дочь.

– Постой, ты услышала меня, что ли? – Сергей схватил ее на руки, внимательно глядя в глаза. Дочь заливисто засмеялась в ответ.

– Да нет, не может быть, просто показалось, – пробормотал Сергей, опуская дочь на пол. – Чудеса какие-то сегодня целый день…

Семка быстро прижился в их доме, словно родился здесь. Он ходил, как привязанный, за Дарьей, с удовольствием забирался на колени к Сергею. И опасливо прятался под диван при появлении Ксении, которая в его лице, вернее, в его наглой морде, видела только ходячую инфекцию, угрожающую дочери. Но терпела, потому что Даша приросла к нему сразу, всем своим существом.

И еще неизвестно, сколько бы продолжалась эта неприязнь, если бы не один случай…

Однажды Ксения осталась дома одна, на выходном. Проводив утром мужа на работу, а дочь в садик, она решила приготовить обед. Хватилась, а картошки нет. Пришлось лезть в погреб. Но… на крутой лестнице она вдруг поскользнулась и полетела вниз, а когда очнулась, то поняла, что встать и вылезти из погреба самостоятельно не сможет. Острая боль в ноге не давала ей возможности даже пошевелиться. Громко застонав, Ксения в отчаянии заплакала.

Было только 10 утра, а муж с дочерью должны были вернуться только вечером. И телефон она забыла дома. Она лежала на холодном цементом полу в полном бессилии, со сломанной ногой, и ей было даже страшно представить, какая участь ее ждала.

Она снова в отчаянии закричала, пытаясь, что есть мочи, подползти к лестнице, но это было выше ее возможностей. Совсем выбившись из сил, она притихла, лежа на полу, как вдруг… почувствовала в ногах какое-то тепло. Встрепенувшись, она оглянулась назад, и увидела Сему, примостившегося на ее больной ноге.

– Сема, кис-кис, – обрадовалась женщина, воспрянув духом. Никогда еще она не была так рада коту, как сейчас. Она изогнулась, достав рукой до его теплой шерстки и с благодарностью погладила его. Кот замурлыкал, и исходившие от него вибрации вдруг волшебным образом успокоили ее, сняли боль, и она провалилась в какое-то беспамятство…

Когда Ксения очнулась, то увидела склонившееся над ней встревоженное лицо мужа.

– Потерпи, дорогая, – он осторожно взял ее на руки и начал медленно подниматься по лестнице. Потом так же осторожно положил на диван. Рядом склонилась и маленькая головка Дашутки. Дочка сочувственно смотрела на нее и гладила по руке. Ксения взглянула на часы, висящие на стене. Стрелки показывали 11 часов.

– Но как ты здесь оказался? – изумленно прошептала Ксения, – как ты догадался, что я в беде?

– Мне воспитатели позвонили и сказали, что дочь плачет, мечется и словно кого-то зовет. Они сначала позвонили тебе, но ты не ответила, а потом нашли меня… А потом Дашутка меня привела сюда… Мне кажется, у нее какой-то особый дар – она либо что-то чувствует нам неведомое, либо умеет мысли читать…

Даша смотрела на них осмысленным проницательным взглядом, и Ксении стало не по себе от этих недетских все понимающих глаз.

– Спасибо тебе, доченька, – Ксения ласково погладила ее по головке. – Какая ты у меня умница… Кстати, первую помощь мне оказал Сема, он мне снял боль, представляете?

Кот услышал свое имя и тут же запрыгнул на подлокотник дивана, призывно мурлыча: дескать, вот он я, герой, благодарите… И сразу три руки потянулись к нему, чтобы выразить свою признательность.

Ксения, застонав, вытянула больную ногу.

– Наверное, перелом, болит очень…

– Сейчас я тебя в медпункт отвезу, дорогая, потерпи, только переоденусь, – озабоченно сказал Сергей и скрылся в спальне.

А Даша подошла к матери поближе и положила на нее свои маленькие ручонки. И стала водить ими по ноге, словно прислушиваясь к процессам, протекающим внутри ее тела. Ксения замерла, почувствовав, как притупилась сразу же боль, как исцеляющее тепло медленно обволакивает больное место. Она полностью расслабилась и почти отключилась, когда рядом появился Сергей. Он минуту наблюдал за движениями дочери и вдруг вспомнил тот день, когда она буквально оживила спасенного Семку. Сколько потом не искали потрясенные родители, но ни одной раны на нем не нашли.

Вот и сейчас она сосредоточенно "колдовала" над сломанной ногой. Потом отошла и кивнула матери, чтобы она вставала. Ксения неуверенно приподнялась, напрягая ногу, но ожидаемой боли не ощутила. Она уже увереннее опустила ее на пол. Оперлась о руку Сергея и… встала. А затем прошла несколько шагов.

– Не может быть! – она в изумлении прислушивалась к собственным ощущениям. – Я ведь даже шевельнуть ею не могла без дикой боли. Как ты это сделала?

Даша смотрела на нее ясными глазенками и радостно улыбалась.

– Знахарка ты наша, расчудесная!

Сергей поднял ее на руки и закружил по комнате. В ответ прозвучал детский заливистый смех.

– Надо же, в прабабку Авдотью пошла целительством, – ошеломленно пробормотала Ксения.

И вдруг вспомнила ту страшную ночь, когда она отправилась к заброшенной избушке в поисках заветного семени родницы. Вот в чем, оказывается, небывалая сила этого растения.

– Только к добру ли это? – вдруг мелькнула тревожная мысль, – целительство так просто не дается.

Дашенька перестала смеяться и взглянула на нее своим особенным пронизывающим взглядом.

– Она мысли читать умеет, – вдруг осенило мать, и мороз пробежал по спине. – Звуки она может и не слышит, а вот мысли… Недаром она услышала мои мольбы о помощи на таком расстоянии…