– Так ты же зелёный ещё совсем, что ты делал с солдатами?
– Долгая история, – отмахнулся Рик. – Но мне служить не надо, нога не даёт. Так, помогаю по мелочи.
Гектор присел ему на уши. Сначала Энн подумала, что он что-то заподозрил. Но скорее всего Гектору хотелось пообщаться. Целую неделю они были закрыты на карантине, а теперь с ним не разговаривали соседи. Хотелось поговорить с кем-то свежим.
– А слушаешь-то чего? – Гектор показал на наушники.
– Слипнот, – ответил Рик. – Остался старый плеер с тех времён, а музыку уже не поменять, компов здесь нет. Вот и слушай теперь только одно и тоже.
Через наушники слышался какая-то безумно дикая барабанная дробь и хриплый утробный рёв, как у раненого зверя. Гектор поморщился.
– Говно какое-то американское. А вот скажи мне, Кир…
– Рик.
– Вот эти ваши модули…
– Готово! – воскликнул парень.
В вентиляции раздался ровный шум. И сразу стало свежее. Ушёл неприятный спёртый воздух. И даже стало чуть прохладнее.
– Если что, зовите меня, – Рик поднялся. – Я просто…
Он только сейчас посмотрел на Энн. И замер с полуоткрытым ртом.
– Что-то случилось? – спросила она.
– Нет, всё хорошо, – Рик вытер лоб. – Скоро ужин, потом собрание. Жильцам нужно присутствовать. Вы тоже не пропускайте.
Он вышел и закрыл за собой дверь.
– Втюрился он в тебя, – Гектор ехидно засмеялся. – Но всё же он какой-то…
Рик вдруг вернулся, резко открыв дверь, решительно подошёл к столику, где стояли стаканы с жёлтым разведённым соком. Он взял оба (для Агнеши Энн решила не наливать) и вылил в раковину.
– Эй! – возмутился Гектор. – Ты чего это? Чего продукты зря переводишь?
– Не пейте это! – сдавленно прошипел Рик. – Никогда не пейте. Они что-то добавляют сюда.
– О чём ты? – Гектор преградил парню дорогу. – Что здесь происходит?
У двери кто-то откашлялся. Там стоял высокий мужчина с повязкой на глазу. Половина лица была покрыта жуткими шрамами от ожогов. Высокий плечом к двери и внимательно смотрел на всех по очереди.
– Рик? – спросил он хриплым голосом. – О чём ты с ними говорил?
Глава 2
– Да ничего особенного, – ответил Рик, начиная потеть. – Я просто им хотел показать, что когда наливают воду, – он включил кран. – Надо подождать немного, чтобы потом чистая пошла.
– Спасибо, – Энн взяла у него холодный стакан и налила воду. Вода и правда стала прозрачной.
– А мы не знали, – добавила Агнеша, поднимая голову.
– Век живи, век учись, – сказал Гектор.
Одноглазый смерил всех взглядом. Думает, что это подозрительно? У Рика по виску сбежала ещё капля пота.
– А вы здесь главный? – спросил Гектор. – Вам можно задавать вопросы?
– Нет, – отрезал одноглазый и ушёл.
Рик вытер пот со лба. И вздрогнул, когда Гектор схватил его за грудки.
– Что это значит? – спросил старик.
– Я… Я не знаю. Но лучше не пить, – Рик сглотнул. – Я серьёзно.
– И почему это? – Гектор встряхнул парня.
– Потому что никто из персонала не пьёт, – прошептал парень. – И Алексей Сергеевич мне запрещает. Я же не слепой и не глухой, я же знаю, для чего им нужен.
Он вырвался и отбежал к двери.
– Если что-то сломается, зовите, – протараторил он и выбежал, сильно хромая.
– Не нравится мне это, – протянул Гектор. – Ой, как не нравится.
– Странный он какой-то, – сказала Энн.
– Только не вздумай никому сказать, что он передал, – Гектор оглядел комнату. – Пойду к себе.
Он вышел в коридор и обернулся.
– За ужином увидимся, – сказал Гектор и махнул рукой на прощание.
Он пошёл по длинному коридору с глухими металлическими стенами. Иногда навстречу попадались люди. Они были разные. Некоторые в серой форме, как у самого Гектора, некоторые в синей, как тот парень.
Учёные ходили в белой, а военные в старой советской.
И никто никогда не здоровался. Серые смотрели с подозрением, а во взгляде учёных ясно читало презрение.
Гектор не стал говорить об этом Энн и Агнеше. Они ничего такого не заметили. И вряд ли бы смогли понять.
И вдруг его мысли прервали. Смех? Он не слышал смех в этом месте. А следом раздался громкий щелчок, будто чем-то твёрдым ударили по столу.
Гектор вошёл в какую-то комнату. Он её раньше не замечал. Похоже, это для отдыха. У стены стоял диванчик, а посередине стол для тенниса с лежащими на нём ракетками.
Даже был телевизор, только он был выключен. И радио, в котором играла какая-то старая советская песня. Звук хрипел, поэтому слов было не разобрать.
