Долгое дело

– Я потом зайду, – Кашина будто не из кресла встала, а оно, старое и глубокое, выпустило ее из своей середины, как вылущило.

– Бабуси, хотите поблагодарить? – спросил инспектор, который успел побывать у Рябининых и отнести кота этим старушкам.

– Нет, милый, не хотим, – ответила худенькая и села в кресло, как провалилась в яму.

– Милиция, а допускает, – туманно поддержала ее вторая, та самая, которой он тогда мысленно надевал чепчик.

Видимо, разговор предстоял длинный и нудный, а он сидел как на иголках, ожидая звонка от Рябинина. Зря не купил вторую коробку мармелада, которая сейчас бы помогла.

– Что-то я вас, гражданки, не понимаю…

– Котик не наш, – почти злорадно выговорила худая, как он вспомнил, Мария.

– Как не ваш?

– А так. Не кот, а дьявол из трубы.

– Как пошел выть да обои когтями полосовать, так у меня аж брови дыбом встали, – поддержала Марию вторая.

Инспектор попробовал отыскать на ее круглом лице брови, но увидел лишь две светлые полоски.

– Подождите-подождите. Вы же сказали, что кот полосатый, с хвостом…

– Что ж, по-твоему, мы евойной морды не отличим? – удивилась Мария.

– И характер-то у него обормотистый…

– Совести у тебя нет, хоть ты и сидишь в отдельной комнате.

– Ах, совести? Тогда сейчас проверим, бабуси, вашу совесть.

– Как это? – спросила Мария, слегка понижая голос.

Вторая настороженно обернулась к сейфу.

– Вы со мной говорите на повышенных тонах, а я буду с вами говорить на возвышенные темы.

– Это конечно, – подозрительно согласилась Мария.

– Ваш сосед Литровник продал кота неизвестному гражданину за рубль. Можно в миллионном городе отыскать этого покупателя?

– Можно, – мгновенно согласилась Мария. – Овчарку запустить.

– А собака завсегда кошку отыщет, – подтвердила вторая, благодушно улыбнувшись инспектору, которому сумела помочь дельным советом.

Петельников ногами зацепил ножки стульев, как обвил их, – пожалуй, мармелад не помешал бы ему для умиротворения той злости, которая уже зарождалась.

– Собака берет след преступника, а не кота.

– Наш Василий, Васильевич пускай сгинет? – спросила Мария, въедаясь в него своими черными запавшими глазами.

– Если человек рубля не пожалел, то уж он наверняка любит кошек. И вашего Василия будет обхаживать.

– А на кой нам чужой-то обормот? – Теперь дородная старушка улыбнулась хитровато, потому что сумела задать ему каверзный вопрос.

– Гражданки, вы в бога верите? – разозлился Петельников.

– Вон Нюра с ним знается. – Мария кивнула на свою подругу.

– Ничего не знаюсь!

– Как увидит дом до неба, так и перекрестится.

– Если ваш кот попал в хорошие руки… Неужели вам не жалко другого кота, который сидит в подвале, не ест, не пьет, не моется?.. Где же ваша любовь к животным?

Старушки вдруг насупились, словно он их оскорбил. Мария принялась поправлять кофту, а у пухленькой Нюры неожиданно развязался платок и никак не хотел завязываться.