Селение

17 лет спустя

– Снимаешь?

– Да.

– Точно?

– Да точно, точно.

– Уже? Пошло?

– Ты задрал!

Я смеюсь и дурачливо скашиваю глаза к переносице, после чего нацеливаю пистолет из пальцев в камеру мобильника друга, щелкнув языком в имитации затвора:

– Всем привет! И с вами Джейк Сайтрек из Хейдленда, в..

– Эй, местный Джимми Феллон1, ты батарейки к этому фонарику взял?

Я вижу на периферии, как Мэри Джо трясет каким-то предметом, но даже не посмотрев в ее сторону, отмахиваюсь:

– Да, там для всех есть!

– Конкретно для этого есть? – она трясет еще сильнее, отчего подпрыгивает ее грудь.

Я с усмешкой теперь уже оборачиваюсь и дергаю бровью:

– Для какого? А ну-ка покажи еще раз, я что-то не разглядел..

Она хохочет и показывает мне средний палец:

– Говнюк!

– Эй, чувак – возвращает меня к реальности Кенни и мне вновь приходится выбирать, в какую из трех камер его айфона надо смотреть – давай говори, моя подписота ждет.

– А, ну раз все твои тринадцать фоловеров2 собрались на этот эфир ради меня, то..

– Поцелуй. Мой. Зад – отчеканивает он.

Мы смеемся и он вновь машет телефоном, с театральным страданием закатив глаза:

– Черт возьми, Джейк, давай уже по-быстрому обрисуй суть, да прыгаем в тачку. А то так и к закату не доберемся.

– Ладно-ладно – я пафосно поправляю волосы и игриво подмигиваю объективу – итак, мы уже почти готовы к выезду, в нашем арсенале..

– Не, ты возьми чуток пораньше – перебивает Кенни – а то так людям ни хрена не понятно будет.

– Окей – соглашаюсь – в общем, еще в детстве..

– Можно не так рано – замечает Кенни, и Лиззи с Мэри Джо начинают хохотать, сгибаясь пополам.

Роб подозрительно косится на них, словно любое проявление человеческих эмоций относится к разряду запрещенных законом действий.

– Иди к черту – смеюсь я другу – не будем слушать Кенни, он с детства никогда не врубался в темы вовремя. Так вот, собственно, возвращаясь к детству. Все, кто родился и вырос в Хейдленде – родном городке всей нашей команды – так или иначе слышали о месте, в которое мы направляемся. Байки о нем ходили и до того загадочного происшествия 2005-го года, но после него оно в самом деле стало чем-то вроде Роанока3 местного масштаба. Если кто еще не понял – подмигиваю – речь пойдет о Ведьмином Селе.

Я трясу головой, заставляя волосы улечься в эдаком флиртующем беспорядке, после чего склоняюсь чуть ближе к объективу и выставляю ладонь вперед:

– Сначала немного фактов. Ведьмино Село представляло собой обособленное от внешнего мира селение, в котором сгруппировалась и обособленна жила коммуна людей. Если верить многочисленным слухам и рассказам – то всех этих людей связывало одно: все до исключения они были потомками Салема.

– Говори нормально – фыркает Кенни – тут не исторический факультет.

– Колдунами. Магами – жму плечами – медиумами, эзотериками, провидцами.. кому как удобнее воспринимать. В общем, людьми с неординарными способностями. Многие верили, что члены коммуны даже могли связываться с миром мертвых..

– Ты собирался пройтись по фактам, чел – напоминает Кенни.

– А, да – щелкаю пальцами и одариваю камеру обворожительной улыбкой (на девчонок она всегда работает только так) – вернемся к фактам. Ведьмино Село находится в штате Орегон. Ближайший к нему населенный пункт – наш город Хейдленд, что находится в пятистах милях и чья численность населения на этот год не достигает и восьми тысяч. Теперь вы понимаете, что коммуна в свое время действительно постаралась, чтобы их село самым настоящим образом оказалось изолировано от мира.

– Парни, давайте быстрее – прикрикивает Лиззи, не отходя от машины – не хочу заявиться туда в ночь!

– Уже идем, детка – смеется Кенни и кивает мне – давай чуть сжатее.

Делаю вид, что крайне возмущен подобной просьбой и от души фыркаю, точно кобыла на водопое:

– Ты уж определись! То начни пораньше, то посжатее! Короче – загибаю один из пяти пальцев выставленной ладони – первое: никто не знает, сколь многочисленна была эта коммуна. Само собой, никто не проводил в ней перечень людей и, вероятнее всего, только узкий круг, проживающих в Ведьмином Селе, и знал точное количество. Однако, на данный момент из них не осталось никого, кто мог бы рассказать эту информацию нам. Собственно, мы приближаемся к событию, которое и не оставило очевидцев произошедшего – странному исчезновению 2005-года, когда все члены коммуны Ведьминого Села просто бесследно исчезли..

– Погоди – одергивает Кенни – ты не рассказал про то, как они здесь появились.

– Откуда мне знать, как они здесь появились?

– Ты же говорил, что нарыл что-то в интернете.

– Это все неподтвержденные данные.

– А – закатывает он глаза – ну а то, что они могли связываться с миром мертвым, это конечно же максимально достоверная информация. Говори давай все, что знаешь.

Я потираю руки, словно собираясь посвятить весь мир в суть тайного знания, и вновь игриво щерюсь в камеру:

– Итак, все что вы услышите дальше, не претендует на историческую достоверность и является лишь..

– Чел – Кенни внимательно смотрит на меня.

Спустя пару мгновений мы оба начинаем гоготать, точно чокнутые. Ничего не поделать – я уже год учусь на журналистику, язык у меня подвешен и я волей-неволей скатываюсь к пафосным речам, больше подходящим к новостям на телевидении, ежели к нескольким подписчикам в инсте у друга, которые едва ли могут прочитать больше двенадцати страниц книги с 15-ым шрифтом.

– В общем, если в двух словах – говорю – то картина обстояла следующим образом. Коммуна потомков Салема неизвестно откуда пришла в Хейдленд в период с 1997 по 1999 года.

– А точнее? Два года разрыв, ни хрена себе.

Я отмахиваюсь от друга. Не он все это гуглил ночами – едва ли может хотя бы вообразить, как сложно сейчас найти хоть какую-то информацию о Ведьмином Селе, не связанном с исчезновением 2005-го года. В сети нет почти ничего ни о самой группе, называвшихся потомками Салема, ни о том, откуда они пришли и что делали (помимо приемов). А местные жители, которые могли быть очевидцами того времени, очень неохотно разговаривают на эту тему. Чаще всего спешат ретироваться – уж я перепробовал много раз. И лишь одна старушка сказала пару слов (подозреваю оттого, что она уже чуток в маразме и не до конца отдавала себе отчет, о чем говорит, а просто предавалась воспоминаниям – потому что помимо рассказа о потомках Салема, она то и дела вставляла истории о своем муже, детях и бурной юности, не имеющих никакого отношения к интересующей меня истории). Собственно, то, что я сейчас говорю – и есть ее рассказ, а Кенни еще чем-то недоволен.

– В общем, они появились к Хейдленде в конце 20-века – возобновляю речь, вновь щедро используя свою харизму – но прожили в самом городе очень недолго. Не больше пары месяцев. По неподтвержденным данным – какая-та девушка из коммуны начала флиртовать с местным парнем, что и заставило группу спешно покинуть город.

– Что в этом такого? – искренне недоумевает Кенни.

И это-то притом, что он уже слышал от меня весь этот рассказ. Ясно, просто пытается засветиться в кадре.

– Хороший вопрос – поощряю его и тот растекается в довольной улыбке – если верить моему источнику, то у потомков Салема был своеобразный обычай: они могли строить семьи только с себе подобными. То есть людьми, обладающими неординарными способностями, дабы дар продолжал существовать в их роду. А роман члена коммуны с местным жителем стал едва ли не скандалом.

– Чокнутые.

– Попрошу без субъективных комментариев – парирую я – это непрофессионально.

После чего мы вновь смеемся и я отмахиваюсь от Кенни, как от назойливой мухи:

– Чувак, дай мне делать свое дело. Я же не мешаю тебе держать камеру, как тебе охота. Не вмешивайся в мой репортаж.

– Репортаж – гогочет Кенни – ну-ну.

– Мальчики! – кричит Лиззи – ну вы там скоро уже?

Кенни тут же собирается и быстро машет мне рукой, мол «быстрее-быстрее».

– То-то же – усмехаюсь я – в общем, к концу 20-века коммуна уезжает из Хейдленда и несколько лет о них нет никаких сведений. Но в 2002-м году потомки Салема резко начинают набирать популярность. Как и откуда непонятно, но за каких-то пару месяцев о них узнает вся Америка. Собственно, тогда и обнародуется информация о том, что переехали они не так уж далеко – а изолировано поселились в пятистах милях к югу от Хейдленда. Неизвестно, наткнулись они на заброшенное село и сформировали там собственную деревню, или же умудрились отстроить все с нуля – но к 2002-му году у потомков Салема во владении оказалась целая деревня. В скором времени именно она и обретает говорящее название «Ведьмино Село», которое сохранилось за ней и по сей день.

– Быстрее – одними губами шепчет мне Кенни, то и дело поглядывая поверх моего плеча на остальных членов команды.

– В общем, коммуна прославилась своим умением проводить спиритические сеансы, связываться с миром мертвых и помогать людям, используя свои неординарные способности. Скорее всего, именно на заработанные от этого деньги они и могли позволить себе продолжать существовать обособленно от внешнего мира. К ним приезжали из всех уголков Америки, некоторые стремились даже из-за границы. Но несмотря на обнародование их места жительства и постоянной поток клиентов – жить они продолжали так же уединенно.

– Смахивает на секту – замечает Кенни.

– Очень похоже, что так оно и было – но сказав это, тут же осекаюсь – но на это нет никаких прямых доказательств. В общем, коммуна продолжала успешно существовать вплоть до лета 2005-года, когда все население Ведьминого Села просто-напросто исчезло.

Нарочно делаю театральную паузу, чтобы нагнать напряжения, после чего продолжаю:

– Никто точно не знает, что случилось с членами коммуны, но все указывает на то, что исчезли они намного раньше, чем это было обнаружено местными жителями. Во всех домах лежали сантиметровые слои пыли.

Для наглядности показываю мнимую толщину пальцами:

– Ощущение, будто село забросили не меньше, чем за год до этого. Однако, противоречиво играет тот факт, что в остальном все дома и село указывали на то, что запланировано жители уж точно никуда не перебирались. Все их вещи остались на месте. У кого-то на столе даже стоял завтрак, а в паре домов был включен телевизор. Будто бы это был обычный день, когда все члены коммуны занимались своими обычными делами, а потом.. просто взяли и испарились. Все.

Я вновь хочу сделать нагнетающую паузу, но Кенни вмешивается:

– Не все.

– А, ну да – щелкаю пальцами – спасибо. Да, в деревне был найден маленький ребенок. Неизвестно, являлся он членом коммуны, или оказался там по каким-то другим причинам. И если потомки Салема в самом деле просто переезжали – приближаюсь к камере – то почему не забрали своего ребенка с собой?

Вновь отхожу на пару шагов:

– Увы, законы о правах несовершеннолетних в нашей могучей стране слишком жесткие, потому про найденного младенца, кроме самого факта его существования, найти ничего не удалось. Ни где он, ни как его зовут, ни его пол, ни что стало с ним в дальнейшем. Впрочем, то же касается и исчезновения самой коммуны. Никто так до сих пор и не смог дать вразумительного ответа, что же все-таки случилось тем жарким летом, когда целое село просто исчезло с лица земли.

Потираю ладони, и, выждав нужную паузу, хлопаю в ладони:

– А теперь немного недостоверной, но разгоняющей кровь по жилам, информации.

– А, то есть ты все еще думаешь, что все, что ты наплел раньше – это сухие факты? – фыркает Кенни.

– А почему нет?

– Чел, ты на полном серьезе говорил про колдунов.

– Именно таким статусом они прославились в Америке, я лишь повторяю. Это факты. Были ли они колдунами или просто искусными шарлатанами – не ясно, но то, что все их считали магами – это факт.

– И про пыль в домах – тоже факт? – не угоманивается друг.

– Да об этом весь город трещал еще года два! – не говорить же ему, что мне об этом рассказала старуха в маразме – куча пыли! Поэтому и возник диссонанс: с одной стороны столько пыли могло быть только в давно заброшенных домах, но вот работающий телек или заваренный чай нет.

– А ты прям там стоял и видел, что телек работал? Чувак, ты давно слетел с фактов, не путай людей.

– Нет – выставляю палец – это были факты. Сухие факты. То, что в действительности имело место быть.

– Ой всё, уймись – отмахивается он – давай, говори уже, что там осталось, и погнали.

Я встряхиваю головой, поправляю волосы и вновь нацепляю заговорщицкую улыбку, глядя в камеру мобильника (одну из трех):

– Теперь неофициальная версия событий, которой придерживается подавляющее большинство местных жителей. Жителей нашего родного городка Хейдленд, ставшими невольно первыми свидетелями исчезновения населения Ведьминого Села, как самого близко-расположенного от них населенного..

– Ты уже говорил – перебивает Кенни.

Когда я недовольно поднимаю на него взгляд, он жмет плечами:

– Сори, Джейк, но девчонки нас сожрут. Надо быстрее уже. И если честно, я тоже не хочу искать в этих дебрях дорогу под светом луны.

– Ладно – киваю – в общем, сейчас местные жители не склонны делиться своим мнением касательно этого события давно минувших лет. Но тогда, в далеком 2005-году, едва все это случилось – все было иначе. Каждый из них не стеснялся выкладывать свою точку зрения на счет произошедшего как минимум другу или соседке. Так и родилась новая тьма слухов и баек, которые передаются в городе до сих пор. Конечно, я не могу ручаться за их достоверность или существенно искаженное с годами содержимое – но скажу то, что слышал сам. Может быть, у ребят с нашей команды найдется, что к этому добавить – потому что каждый ребенок, выросший в Хейдленде, так или иначе что-то да слышал о Ведьмином Селе. А собравшиеся здесь – те из них, кто не просто слышали, а горят желанием разобраться в истине и добраться до правды любой ценой.

– Ты все испортил, придурок! – чертыхается Кенни.

– Что? В чем дело?

– Черт тебя подери, Джейк, это такая сильная фраза! Ее надо было сказать в конце. Типо знаешь «горят желанием разобраться в истине и добраться до правды любой ценой» – после я такой медленно делаю крупный план твоего лица и ролик резко заканчивается.

– Да, мощно – соглашаюсь я, но вспомнив, что мы ведем прямую трансляцию и переснять возможности нет, отмахиваюсь – ладно, фиг с ним, придумаю что-нибудь еще покруче для концовки. Давай, снимай меня.

Он вновь поднимает камеру, которую опустил, в сердцах ругаясь.

– Что слышал конкретно я? Так или иначе, я знаю довольно много версий, но самая популярная из них, которую я слышал чаще и полнее всех прочих – это то, что природа исчезновения коммуны заключена в сфере их деятельности. Местные жители убеждены, что проворачивая свои ритуалы, Салемские потомки использовали отнюдь не белую магию. Люди убеждены, что население Ведьминого Села были настоящими черными колдунами и имели дело с Дьяволом. Собственно, именно по этой причине Ведьмино Село обрастало слухами еще до того, как его население исчезло. Жертвоприношение, темные ритуалы, дьяволопоклонничество.. в чем их только не подозревали. По этой версии – с коммуной случилось что-то плохое, связанное непосредственно с черной магией. Кто-то считает, что на них обратилось их собственное проклятие, кто-то уверен, что их прибрал к рукам Сатана, а кто-то даже убежден, что они до сих пор бродят по своему селу только теперь вне телесной оболочки. Однако, почти все сходятся во мнении, что Ведьмино Село и по сей день, даже после исчезновения своего неоднозначного населения, является нехорошим местом.

– Я слышал, что там водятся призраки – с усмешкой вставляет Кенни.

Я хохочу:

– Да, я тоже такое слышал. Еще типо было, что население никуда не подевалось и до сих пор живет там, сделавшись невидимым посредством колдовства.

– Тебе это первоклашки рассказывали?

Мы начинаем гоготать.

– Ладно – отмахиваюсь – подожди, знаешь что-нибудь еще путнее? Что можно заснять?

Кенни задумывается, но без особого энтузиама:

– Ну.. Тейлор говорил, что эта земля проклята и теперь там что-то типо портала. Мол, происходит всякая лютая дичь. Он один раз с друзьями туда даже ездил.

Тейлор – старший брат Кенни.

– А, ну на день.

– Ну да – соглашается друг – правда они ни фига там так и не увидели днем, а на ночь зассали оставаться.

Нацеливаю палец в камеру:

– А мы останемся! И не на одну ночь. Мы разобьем палатки в Ведьмином Селе на пять дней и четыре ночи, одну из которых даже планируем провести в каком-либо из заброшенных домов.

– В менее аварийном – вставляет Кенни.

– Да, будет неловко, если крыша грохнется нам на крышу – я показываю на свою голову и мы с Кенни смеемся над этим туповатым каламбуром.

Передернув плечами, вновь возвращаюсь взором к айфону:

– Мы подготовились к этой поездке как следует. Все, кто находится в нашей команде, так или иначе оказался поглощен историей исчезновения коммуны. Мы тщательно продумали наш арсенал, распланировали все дни пребывания и дорогу, чтобы не случилось непредвиденных обстоятельств. Нам известно, что в Ведьмином Селе нет связи – я достаю собственный мобильник и равнодушно качаю им в руках – через пару часов эта штуковина станет абсолютно бесполезна на последующие пять дней.

Довольно ухмыляюсь и лезу в другой карман:

– Поэтому мы взяли это – достаю из него телефон, больше похожий на допотопную трубу первых беспроводных стационарных телефонов, после чего вытягиваю из него длинную антенну.

Как следует показываю аппарат в камеру:

– Не знаю, как это работает, но продавец сказал, что эта штука даже в заднице у дьявола словит хотя бы одну палочку. Так что без сети мы не останемся и всегда будем иметь связь с внешним миром.

Передаю его Кенни и аппарат исчезает из объектива:

– Мы запаслись полуфабрикатами, а так же продуктами, не прихотливыми в условиях хранения. У нас несколько литров воды, а так же бутылочки с йодом, на тот случай, если запасы воды по какой-то причине закончатся раньше положенного срока. Йод – наставительно выставляю палец, с трудом сдерживая смех – является лучшим средством дезинфекции речной воды. Пара капель, час настойки – и эту воду можно будет употреблять без опаски. Мы соблюли все меры предосторожности касательно всех областей этого путешествия..

– Я предлагал осведомить хотя бы чьих-то предков – задиристо вставляет Кенни, на мгновение повернув камеру на себя – чтобы кто-нибудь знал, куда мы поехали.

– Я сказал другу – отмахиваюсь.

– Другу из Нью-Йорка? О, это многое меняет.

– Слушай, ты в курсе, почему мы отмели этот вариант.

– Да ладно, чувак, я просто смеюсь.

Конечно, рассказать кому-либо о нашей затеи – было бы верным средством обезопаситься. Но во-первых, откровенно и не на камеру говоря – по большой части мы едем туда пощекотать себе нервы. Никто из нас (за исключением Вилмы) особо не верит в реальное наличие там какой-то хрени. Если честно, я не до конца даже верю в то, что и при жизни эти люди имели какое-то отношения к реальной магии, будь она белая или черная. А обычная заброшенная деревня едва ли грозит нам неприятностями.

А во-вторых, и самых главных – мы не можем сказать о нашей поездке предкам, иначе она в принципе рискует не состояться. Наши родители, в отличии от нас, гораздо более трепетно и с бо́льшим суеверием относятся к этой истории. Вернее, даже с ужасом (быть может дело в том, что они стали прямыми свидетелями истории, а не гуглили ее в сети). Они верят каждой версии и даже имеют на примете свою собственную. Именно по этой причине мы смогли организовать эту экскурсию только сейчас.

Хотя интересовались Ведьминым Селом еще лет с десяти, когда порнографические журналы и ужастики стали привлекать больше, чем майнкрафт. Еще бы – собственное жуткое место под боком, как туда может не тянуть мальчишек? Но любой наш интерес этим местом жестко карался (я думал, что только в моей семье так – но как выяснилось, у всех родителей моих друзей была схожая реакция на осведомление нашим интересом). Его буквально выбивали из нас, желая раз и навсегда искоренить любопытство по отношению к Ведьминому Селу, не подозревая, что тем самым напротив (лично у меня, по крайней мере) еще больше его разжигали.

Как говорится, запретный плод сладок. Если тебя куда-то настойчиво не пускают – значит эта игра точно стоит свеч.

Но пятьсот миль – не то расстояние, которое можно пройти пешком. Требовались либо права и тачка, либо деньги. Да и продукты. А когда тебе нет 18-ти и на счету пара центов – сложно незаметно слинять из дома даже на сутки, и добраться до заброшенной деревне, к которой не ведет ни одна асфальтированная дорога, на попутном ветре.

Но теперь мы не мальчишки и девчонки. Год назад мы с Кенни закончили школу. Год обучения на журналистском факультете в Нью-Йорке – и уже за месяц летней подработки я смог получить неплохую сумму. Плюс частично скопленная стипендия. Так что вопрос бюджета решился, собственно, как и вопрос личностной свободы. Мне давно не 12, а в девятнадцать лет, приезжая к предкам на летние каникулы, уже не принято отчитываться за то, где ты проводишь свои ночи.

Если, конечно, не брякнуть перед этим, что едешь в Ведьмино Село. Скажи я такое – и даже в 19 меня заперли бы под замок в комнате до сентября, когда следует возвращаться на учебу в Нью-Йорк.

И так у каждого члена нашей команды (кроме Роба и Вилмы, у них без понятия как), потому упрек Кенни максимально неуместный.

– В общем, мы ответственно подошли к нашему багажу – подвожу итог, указываю камере машину на за нами, где недовольно переминаются с ноги на ногу Лиззи и Мэри Джо – поэтому неприятности нам не грозят. И теперь мы отправляемся..

– Подожди – перебивает друг, поняв, что я закругляюсь – ты команду не представил. Хотя бы пару слов.

– А, точно – спохватываюсь и иду вперед, театрально маня «камеру» за собой.

Девчонки, увидев, что мы приближаемся к ним, тут же сменяют гнев на милость, и принимаются улыбаться, поправляя волосы. Точно это не прямой эфир в инсте Кенни, а как минимум репортаж по федеральному каналу.