Остаюсь с тобой. Лайза

Моему брату, чья любовь к истории выросла в настоящую историю любви.

Самолёт совершил посадку, и вот я – с багажом ожиданий и надежд – в совершенно не знакомом мире, полном открытий. Там меня стали называть другим именем, мне приходилось дерзить и рисковать по-крупному, и даже хватило смелости взять чужое… Если вы считаете, что перед вами авантюрная история с маловероятной развязкой… Читайте до конца.

***

Это не меня зовут Лайза. Я Матвей. Тогда мне только исполнился двадцать один год, я был студентом российского ВУЗа и испытывал неодолимую тягу к изучению окружающего мира и себя в нём. А Лайза – это женское имя и в контексте моей истории даже не совсем ЕЁ. Вы познакомитесь с его обладательницей, но, поверьте, не испытаете и сотой доли остроты тех чувств, которые накрыли меня, когда я впервые увидел её и уж тем более, когда позволил себе…

Итак, я был обычным четверокурсником исторического факультета и много слышал и читал о жизни зарубежных стран как в древности, так и в наши дни. Но мне ни разу не удалось побывать там, где архитектура, люди, да сам воздух хранили зачатки культуры, отличной от нашей, следы и воспоминания предков народов, чьи языки мы сейчас изучаем как иностранные. Неодолимое желание было, но что мог я, проживающий в семье далеко не богатых родителей, себе позволить? Периодические встречи с парнями из группы или ребятами со двора с пивом и незамысловатой солёной закуской – вот все мои бесхитростные финансово затратные предприятия на сэкономленные остатки стипендии. Представьте, как мне, с детства определившемуся с выбором будущей профессии, хотелось не просто познавать тайны истории, но больше всего – разобраться, как и насколько события, разворачивающиеся задолго до наших дней, и люди, жившие в те времена, повлияли на современный ход истории и уклад жизни целых народов и стран. В том, как мы живём сегодня, я всегда усматривал предпосылки из далёких лет, и непременно видел вокруг отметины прошлого. Все государства прошли пути своего становления и развития, и я был уверен, что именно в настоящем можно отследить значение прошедшего. Я хотел постигать всё не только в пределах аудиторий, на практике, что проходила в архивах и музейных библиотеках, а и напрямую: видеть своими глазами, как происходившее сотни лет назад запечатлелось на века, слышать то, чего не передадут страницы лекций, памятники, артефакты, камни, пески и другие природные долгожители, а что прежде всего хранят сами люди, современные города и селения. Именно они несут в себе наследие прошлого. И если в пределах родной страны я ещё имел шанс утолить свою жажду познания, например, в ходе выездных семинаров и практик, да и вообще планировал в будущем изучить манящие меня уголки России, как устроена жизнь проживающих на её территории народов (в первую очередь через непосредственное общение), то с выездом за её границы дела обстояли куда сложнее. Во-первых, это требовало денежных затрат, что даже для вчерашнего выпускника университета, не имеющего постоянной работы, является сложно разрешимой задачей. Во-вторых, плодотворный характер познавательной поездки предполагает наличие достаточного свободного времени и возможности уехать не на неделю-другую, что и для студента, и для активно ищущего работу специалиста роскошь. В совокупности две эти проблемы рисовали мне такую реальность, в которой единственными доступными источниками моего знакомства с жизнью за рубежом останутся учебники, документальные фильмы и рассказы тех, кто там побывал.

Не скажу, что мысли об этом совсем уж повергли меня в уныние, но восторгу моему не было предела, когда состоялся тот разговор между мной и Андрюхой. Хоть я был буквально оглушён свалившейся на меня желанной возможностью, сразу заполнившей голову опережающими здравый смысл планами, но почти каждое слово, сказанное нами, помню наизусть. Андрей был очень популярной личностью в нашем универе. Он учился на том же курсе, что и я, но был старше многих четверокурсников, поскольку пришёл за высшим образованием уже после техникума и службы в армии. Невероятно предприимчивый, участник крупных мероприятий, проводимых педагогами и студактивом, увлекающийся спортом; ему не было равных в том, чтобы договориться о чём-то, организовать других студентов. К тому же у него – простого парня, недавно съехавшего на съёмное жильё от матери, которая воспитывала сына одна – постоянно водились деньги, недешёвые вещи. Все знали, что Андрей не упустит возможности заработать, при этом не за любую работу брался, однако получить самое удачное и прибыльное место у него получалось. Иногда он мог пропасть на несколько недель – тут мы понимали, что он на очередном «калыме», зато потом также внезапно появлялся и даже успешно закрывал свои «хвосты», сдавал сессии. Кто-то из моих одногруппников хвалился близким знакомством с ним и тем, как легко с Андрюхой можно найти гарантированный заработок, при этом совмещать с учёбой. Я же больше держался пацанов со своего района: мы находили строительные объекты, знакомых, где требовались рабочие руки, брали ремонты и отделку. Там я познакомился уже с настоящими мастерами, которые учили нас, случайно попавших в профессию, премудростям укладки кирпича, грунтованию, резке плитки и много ещё чему. Таким образом, благодаря опытным наставникам и своим способностям легко усваивать всё новое, через два года «внеучебной» практики я смог и дома сделать довольно сносный ремонт – от выравнивания полов до монтажа арки на кухне и поклейки обоев. Это в значительной мере успокоило моих родителей, которые не были в восторге от подработок сына-студента. Я понимал их беспокойство, да и сам выходил на объекты только в свободное от учёбы время, в основном на каникулах или длительных выходных, и никогда не брался за заказы, если это пошло бы в ущерб посещению занятий. Мама не понимала, почему парню с гуманитарным складом ума нужно добывать деньги физически тяжёлым трудом. Я объяснял это тем, что на «свободном» графике, в отличие, например, от работы на кафедре в качестве лаборанта или помощника в каком-нибудь учреждении, можно не придерживаться строгого распорядка и уделять учёбе столько времени, сколько необходимо. На самом же деле я просто не хотел объяснять ей, что стройка – это было одно из немногих мест, где молодёжи без образования могли предложить совсем не плохие деньги.

– Ты, говорят, у нас толковый парень: отличник не только в учёбе, но и в отделке поднаторел, – сказал Андрей после короткого рукопожатия, когда перехватил меня в коридоре между парами. – Зря, кстати, со мной не работаешь: у меня заказы «пожирнее», да и ты бы уже мог не мешки и кирпичи на себе таскать, а чем-то полегче «ворочать».

– Зато у нас бригада проверенная, мы уже притёрлись и не нужно постоянно кого-то в подмогу искать. Столько лет друг друга знаем.

Я догадывался, для чего Андрей устроил эту «случайную» встречу в переходе между корпусами: несколько раз через общих знакомых он предлагал мне увидеться, обсудить «деловое сотрудничество», под его, естественно, руководством. Говорили, что он проявлял интерес ко мне не просто так, а был наслышан о том, как я быстро обучаюсь, легко общаюсь с людьми, да и о моей ответственности и дисциплинированности знал весь ВУЗ (не без старания преподавателей, которые ставили меня в пример «новобранцам»-первокурсникам и «отстающим»). Сам Андрей ко мне ни разу до этого не подходил, ведь он привык, что это его искали (правда, это были те, кому от него что-то было нужно, будь то помощь в организации университетских соревнований или поиск места, где можно «разбогатеть», чтобы не только в кино сводить свою девушку, но и должным образом закрепить эффект походом в кафе).

Я уже приготовился отказать Андрею (в этот раз лично), так как не собирался менять свою привычную повременно-сдельную компанию постоянных друзей на нерегулярные вылазки по разовым заказам с кем выпало волей случая, устроенных старшим товарищем по универу. Но его внезапный переход от темы заработка к совершенно неожиданной сильно пошатнул мою готовность.

– Ты правда думаешь, что сможешь на ваших случайных «калымах» поднять себе денег на поездку за рубеж? – Андрюха облокотился на подоконник, повернувшись спиной к окну, скрестил ноги, руки – на груди и, глядя на меня исподлобья, улыбался с какой-то даже издёвкой.

Меня уже начал подбешивать самоуверенный и всезнающий тон Андрея, особенно в совокупности с его модными джинсами и не менее вычурной рубашкой, чем он заметно выделялся на моём фоне. Конечно я не рассчитывал на то, что моих зарплат на стройке хватит хотя бы на одну поездку в другую страну. Ну, если сложить выплаты за целый год, ни на что не тратя, то на короткую экскурсию, вероятно, и наскреблось бы, но это было не то, о чём я мечтал. Андрей, похоже, был хорошо осведомлён о предмете моих мечтаний и скорее всего узнал о них от однокурсников, с которыми я вскользь делился мыслями и планами на будущее. Явно они сделали это, чтобы высмеять меня в глазах своего «респектабельного работодателя». Я не стал выяснять у Андрея, зачем он интересуется моими жизненными целями, к тому же сарказм в его глазах сменился ожиданием.

– Это моё дело, на что я трачу заработанные деньги. Не сомневаюсь, что, сотрудничая с тобой, весь мир бы уже объездил, – огрызнулся я.

– Если скажу, сколько заработаешь там, куда я хочу тебя позвать, то это точно будет не последнее твоё путешествие, – продолжил Андрей, словно и не заметил моей резкости.

– Путешествие? – я наклонил голову ближе к нанимателю, которому в момент удалось привлечь моё внимание. – В смысле?

– Я предлагаю тебе работу не здесь – за границей. По рабочей визе. – Поймав на себе мой неверящий взгляд (я уже не думал ни о чём, готов был мириться с любой интонацией Андрюхи и отбросить в сторону своё недовольство), он вернулся к прежней манере изъясняться: – Не подумай, я тебе предлагаю не потому, что ты такой особенный и способный и не из-за того, чтобы помочь тебе исполнить своё желание… Сдался ты мне!.. У меня на эту поездку бригада уже была собрана, не из нашего универа. Всё договорено, люди почти всё оформили, но один отказался. Там свои причины. Короче, мне срочно надо замену найти: человек нужен надёжный, который не соскочит в последний момент. Кстати, не так-то легко найти желающих на зарубежные работы, многие чего-то сомневаются…

– Боятся? – предположил я.

– Да скорее всего от дивана своего боятся оторваться. – Андрей посмотрел через плечо в окно и опять повернулся ко мне: – Твои «историки» говорили, что ты бредишь другими странами, хочешь незнакомую жизнь посмотреть. Удивляюсь, как ты ещё сам не дотумкал куда-нибудь рвануть. Смелости не хватает? Или деньжат? Я уже не в первый раз поеду и могу тебе сказать, что не так хлопотно туда смотаться. Может, у тебя мечта так, для забалтывания девчонок?

«Так вот куда он периодически отлучался!» – дошло до меня. В этот момент я ему искренне позавидовал. Захотелось спросить, в скольких странах он побывал, но сейчас для меня важнее было не упустить замаячившую возможность – Андрей не ошибся в одном: от поездки за границу меня удерживал денежный фактор.

– Ты что, можешь и поездку за границу организовать? – выдохнул я почти шёпотом, как будто мы обсуждали что-то запретное.

– Что значит – организовать? Процедура для всех желающих едина. Я тебе всё объясню, бумажки сам собирать будешь.

– Слушай, только я не смогу надолго уехать. И ещё летнюю сессию надо сдать.

– Я сам еду только на лето. К тому же осталось мало времени, ты не успеешь с документами всё решить и с нами выехать. Про сессию твою я подумал: ты же пары не пропустишь, как же хоть на один экзамен не явишься! – Хотелось урезонить разошедшуюся вольность Андрея, но я боялся спугнуть свою удачу в его лице. – Ладно, не один ты тут такой, все за бюджетные места держатся. Я уже предупредил работодателя, что один кандидат позже приедет. Как-нибудь справимся без тебя, но оставшиеся два месяца будешь вкалывать наравне со всеми! – Андрей вскинул в мою сторону указательный палец.

– Понял. Я не подведу.

– Как у тебя с английским? – спохватился Андрей.

– Свободно. Ты же знаешь, вместе на дополнительные курсы ходили, и в школе я усиленно занимался.

– Да помню я тебя на курсах – шпарил без остановки. Но только там больше половины выкладывались по полной, лишь бы сертификат получить, а потом сразу всё забывали. Тем более без практики…

Я старался ловить каждое слово Андрюхи, а всё равно в голове вертелась мысль, будто я упускаю что-то важное. Ну ничего себе – что-то! Да я никаких подробностей и условий работы не знаю.

– Погоди, – я начал сбивчиво и вместе с тем уверенно, чтобы у Андрея не сложилось впечатление, что я сомневаюсь, – а чем заниматься будем? Кем работать?

– Кем-кем? Кем привык на стройке. На объекте строительные работы уже завершаются, нам останется облицовка, внутренняя отделка, прилегающая территория. Если тебе так проще, то типа разнорабочих – чем придётся, тем и заниматься. Там не одни мы будем, на месте всех распределят.

Заметив, как Андрей легко оттолкнулся от подоконника и выпрямился, я чуть не схватил его рукой, чтобы удержать, и спросил громче обычного:

– Где жить будем? Проживание, питание за чей счёт?

– Да не дрейфь ты, условия «человеческие»: отдельную квартиру снимут, питание за свой счёт, но это учтено в зарплате. По поводу оклада вообще не парься – там погуляешь, ещё и тут останется, а на следующее лето сам проситься будешь.

– А страна какая? Город?

– Пошли, скоро пара начнётся, сейчас основное расскажу, а после занятий встретимся, и я уже по оформлению и перелёту всё подробно объясню.

Мы зашагали по коридору: Андрей чеканил отрывками фразы с информацией о предстоящей поездке, а во мне нарастала решимость во что бы то ни стало воспользоваться, возможно, единственным шансом в своей жизни.

***

В аэропорту было многолюдно. Мне следовало бы вести себя осторожнее и расторопнее, чтобы не собрать плечами встречных, колонны, стойки и уберечь колени от болезненных столкновений с чужими чемоданами. Но непривычная обстановка, светящиеся табло, вывески на иностранных языках завладели всем моим вниманием: я продвигался вперёд, к выходу, таща на плече увесистую спортивную сумку, набитую моими вещами, и вертел головой по сторонам, стараясь не пропустить ни единой детали. Надписи на английском легко воспринимались и автоматически переводились в моей голове, ведь я хорошо владел языком и не только свободно говорил на нём, но читал и писал. Любопытство так и подмывало меня остановиться и рассмотреть всё внимательнее, но я торопился добраться до места, потому что подсознательно терзал себя чувством вины перед нанимателем и остальными рабочими за своё «опоздание», пусть и произошедшее не по моей воле. Я на ходу сделал несколько смазанных снимков на телефон, держа его одной рукой, и направился в сторону выхода, где меня уже ждали. Кстати, встречать меня в аэропорт примчал и Андрей, наверное, потому что переживал, не растеряюсь ли я, не потеряю ли свой багаж и вообще на свой ли рейс я сел изначально. До чего же он был дотошным! Незадолго до поездки он, уже будучи в пункте назначения, названивал мне и забрасывал сообщениями с вопросами: всё ли я собрал, не забуду ли документы, помню ли дату выезда. А накануне вечером моя электронная почта чуть не зависла от сыпавшихся от него «запросов». Я понимал тревожность Андрюхи, ведь один кандидат на это место отменил поездку, когда всё было на мази, но поверьте: под таким напором даже самый заинтересованный в деле компаньон мог психануть и передумать в последний момент. В общем перед самой посадкой на борт я уже не отвечал ему и сбрасывал звонки, зато, когда увидел его тут, среди суетящихся пассажиров, встречающих и провожающих, даже не удивился. Андрей, сильно вытянувший шею, чтобы лучше рассмотреть мои перемещения в толпе, поприветствовал меня довольно сухо, как будто успокоился наконец, и быстро потерял ко мне интерес.

Здание аэропорта было «глухим», только ближе к выходу зачастили панорамные окна. Через них я жадно ловил виды улицы, которые запестрили потоками людей, припаркованными и движущимися автомобилями (в основном такси), в отдалении показались самолёты, которые на расстоянии выглядели не больше микроавтобусов, и всюду мелькали ставшие уже почти привычными вывески и указатели на английском. Первое, что меня поразило, когда мы оказались на улице – жара и пальмы. Их было немного, но увидеть экзотическую растительность вот так, вживую, когда до этого смотрел на них только на картинках и видеокадрах, удивляясь, что такие деревья произрастают и в нашей стране, только на другом её краю. Само солнце здесь казалось мне некоей диковинкой, ведь в моём родном городе оно было не частым гостем даже в летний период. Большую часть года оно скрывалось за бледными облаками, гоняемыми порывами ветра, которые сменялись серыми тучами. Город сначала заливался грохочущими и мокрыми, а потом засыпался рыхлыми прохладными осадками. Здесь же, как я позже убедился, солнца было в достатке (для местных жителей) и даже в переизбытке, например, для меня. Поначалу мне показалось, что пальмами здесь будут усеяны все улицы, дворы, тротуары, но по мере нашего продвижения по городу на автобусе я заметил, что они встречаются только кое-где и оттого ещё сильнее бросаются в глаза. Андрей объяснил, что в городе, куда я прибыл, эти экзотические коротышки и великаны – вообще редкость, в основном их можно увидеть в парках и на открытых, свободных от построек, территориях. И меня стал мучать вопрос: много ли их на берегу океана? Наверное, сплошь. Сам себе поразился, когда почувствовал, что мои научно-исследовательские помыслы будущего историка безропотно подтапливались бьющими изнутри потоками чисто туристического интереса. Конечно, можно было бы договориться с Андреем устроить выезд на этот самый берег и подтвердить или опровергнуть свои предположения, но в тот момент я обсуждал с новоиспечённым коллегой совсем другие вопросы, ведь предстояло ещё закончить всё с документами.

Уладив официальные дела, мы первым делом поехали на квартиру, где обосновались трое (вместе с Андреем) ребят, приехавших до меня. Сюда мы добрались на автобусе, но уже вдвоём, хотя в аэропорту вместе со мной встречали ещё нескольких рабочих, которые, вероятно, отправились на другие объекты. Было несколько удивительным, что Андрей оставил мне место – как рабочее, так и проживания – рядом с собой, но он объяснил это тем, что изначально из-за неразберихи с выбывшим кандидатом поручился за меня и взял ответственность в случае возможных проблем. В моей дееспособности, как выразился сам Андрей, он нисколько не сомневался.

Квартира, в которой нам предстояло проживать ближайшие два месяца, находилась в оживлённом районе, граничащем с центральным, если в этом необъятном городе вообще можно было найти малооживлённые места: даже двух поездок на автобусе хватило, чтобы разглядеть это в череде высотных зданий, дорожных развязок, мостов, потока автомобилей и общественного транспорта и услышать в бесконечном смешении звуков, сирен, разговорной речи на разных языках. Да, о языках: ещё в аэропорту я заметил, что хоть преобладающим здесь является английский язык, встретить можно людей, говорящих на других языках, постоянно слышатся и долетают слова и обрывки фраз, даже совсем не известных мне по звучанию, но всё время, что я провёл в городе редких пальм, я акцентировал своё внимание именно на русской речи: всегда оборачивался в сторону русскоговорящих прохожих, компаний, сидящих в кафе за соседним столиком, беседующих на остановках, невольно улыбался, заслышав знакомые слова в транспорте или очереди. Что уж говорить про общение с парнями на работе: когда свыкся с окружающей обстановкой, весь рабочий день было такое ощущение, будто я вообще не выезжал за пределы своей страны, ведь с нами на объекте работало много говорящих на русском, особенно приезжих из России, были ребята из нашего же города. Как Толик и Ден, занимавшие одну комнату в нашей квартире, с которыми я познакомился уже вечером, так как в день моего приезда у них была рабочая смена. Квартира показалась мне необычной, поскольку раньше я такой планировки не встречал: она состояла из двух комнат – одной поменьше, где поселились Толя и Денис, и второй, большей по площади, напоминавшей современные студии, с кухонной зоной за короткой перегородкой. Между комнатами находились туалет и ванная, а в прихожей, которая, по сути, являлась частью большой комнаты, имелась ниша-гардеробная. Мебели в квартире было много, из-за чего она выглядела несколько заставленной, но в целом была благоустроенной и опрятной, насколько это возможно в мужском «поселении». В большой комнате стояли два дивана – далеко друг от друга, у противоположных стен. На одном разместился Андрюха. Второй, как выяснилось, ожидал меня. Я без капризов, открыто сказал Андрею, что мне привычнее отдельная комната, без духовки и посудомоечной машины по соседству, на что тот ответил, мол, наоборот специально на правах «старшего» в бригаде занял именно эту комнату, поскольку в ней был телевизор, который можно было смотреть, пока глаза сами собой не закроются ото сна, и, нажав кнопку выключения на пульте, не приходилось плестись в соседнюю комнату, к тому же всегда под рукой были чайник и холодильник, а есть в «кровати», да ещё перед вышеупомянутым телевизором, ему никто не запрещал. Я водрузил свою сумку на сложенный диван и отправился дальше осматривать квартиру, найдя в ней немало комфортных приспособлений и бытовых приборов, которых никак не ожидал от съёмных апартаментов. Пробыв со мной в квартире не больше часа, проведя краткий инструктаж по правилам проживания и показав самое необходимое, что понадобилось бы мне в борьбе с голодом, Андрей засобирался куда-то, пояснив, что его ждут. Уже в дверях он рассказал, что остальные работники, которые приехали вместе с ним помимо Толи и Дениса, живут совсем недалеко от нас и частенько заглядывают в гости, так как их жилплощади меньше по размеру и не вмещают столько гостей, сколько, пусть и впритирку, могут расположиться у нас, а заодно предупредил, что, вполне вероятно, сегодня кто-нибудь из них придёт. Когда за Андреем закрылась дверь, я покачал головой, теряясь в догадках, откуда у него столько энергии и времени, чтобы и здесь, на новом месте, найти знакомства и занятия, которые, как мне показалось, не имели прямого отношения к трудовым функциям. Что касалось меня, то я был твёрд в своих намерениях выполнять работу с полной самоотдачей, а всё свободное время тратить на изучение пока ещё мало знакомой мне страны пусть и в масштабах одного города. Поскольку завтра меня ждал первый рабочий день, я принялся усмирять накатывающие от увиденного и услышанного всего за несколько часов эмоции, которые не должны были помешать мне привести в порядок себя, свои мысли и вещи.

***

Первая неделя пребывания среди англоязычного населения показала, что мои «образцовые» способности к языкам несколько проседали: надписи на вывесках и указателях я по-прежнему воспринимал просто, легко ориентировался на улицах и в транспорте, какие-то общие фразы понимал и быстро реагировал на них, но вот когда приходилось вступать с англоговорящими людьми в беседы (к примеру, по дороге на работу, в лифте), я ловил себя на том, что беглая речь уже не так быстро укладывалась в голове, и мне приходилось переспрашивать, а порой долго выстраивать ответы и извиняться за свою языковую неуклюжесть. Однако это было поначалу – уже через несколько дней я свыкся со скоростью и объёмом произносимых вокруг меня слов и предложений и мог общаться вполне содержательно.

Как уже отмечал, среди нас было много тех, кто свободно разговаривал на русском, но встречались носители и других языков. Всё равно мы прекрасно понимали друг друга не только словесно, а также по ходу мыслей и складу характера. Андрюха первым подметил, что я легко влился в новую обстановку и «законтачил» с ребятами, работавшими на нашем объекте:

– Тебя тут быстро приняли, хоть ты приехал позже. Молодец! За границей не всем удаётся легко освоиться.

– Ну… Все мы разные, – я оторвал верх у пакета с сухой строительной смесью. Остатки предыдущей партии быстро пускались в ход, так что она заканчивалась буквально на глазах.

– Конечно, разные, – усмехнулся Андрюха. – Ты – почти блондин и голубоглазый, я шатен, Толик вон, – он кивнул в сторону наших соседей по квартире, – рыжеволосый.

Андрей просматривал надписи на упаковках с плиткой, которые стояли стопками у стены, и что-то пересчитывал, водя по ним пальцами. Я не спрашивал, чем он занят, да и вообще не задавал лишних вопросов: здесь каждый чётко знал своё дело, а на праздное любопытство времени не оставалось, да его бы никто не оплатил.

– Если серьёзно, я о том, что ты легко сходишься с людьми, – продолжил Андрей, не прерывая своих вычислений. – Какой-то свой. Со всеми нормально «уживаешься», безотказный, если что помочь надо, быстро всё схватываешь, не конфликтный.