Моя бесценная награда

4

В дверь для находок в «стеклянном» здании на этот раз мы зашли большой компанией. Сначала на дорожку со светящимися стрелками шагнула я, уже побывавшая здесь и чувствующая себя вполне обыденно. Затем, держась за руки, в коридор вошли Ая и Раин. Подруга улыбалась любимому, изображая спокойствие, но я-то видела, до чего она нервничала. За ними летел Хами на неожиданно обнаружившихся больших мягких крыльях похожих на стрекозиные, но взмахом копирующие птичьи. Завершал процессию Данейл, непрестанно одергивающий рубашку и поправляющий идеальную прическу. Мужчина явно не понимал своей роли в посещении пункта находок, однако остаться на карбусе категорически отказался.

Ая зря переживала. Их с хамели шустро осмотрели и зарегистрировали, закрепив ответственность за Раином.

– Можем идти? – предложил жених Аи.

– Нет, еще Желю не осмотрели, – уперлась подруга. Она с опаской посматривала на красивые сиреневые стены и поеживалась, но готова была оставаться со мной столько, сколько потребуется, не доверяя работникам пункта.

Со мной же, кто бы сомневался, произошла задержка. Если, как правило, все необходимые приборы для находок приносили в общий зал регистрации, чтобы не пугать иномирян, то в моем случае потребовались более точные исследования.

– Пожалуйста, пройдите в лабораторию. – Женщина с волосами, гладко прилизанными в черно-синий пучок, взмахнула рукой в сторону. Стенная панель отодвинулась, открывая проход в новый коридор, бледно-голубой, пропахший лекарствами.

– Нет! – заартачилась Ая, схватив меня за руку. – Никаких лабораторий!

– Это обязательно? – уточнил Раин. Если я правильно считала его эмоции, он ничуть не напрягся. То есть мне предложена стандартная процедура. А подруга просто никак не отойдет от пережитого шока, тоже можно понять.

Я обернулась к Ае, которая заметно дрожала, и осторожно расцепила ее пальцы на своем запястье.

– Ты моя трусишка, – погладила я по плечу подругу. – Все со мной будет в порядке. Вам еще приплатят, чтоб меня отсюда забрали. Не знаешь свою Жельку?

Я ободряюще подмигнула Ае. Как же ей бедненькой пришлось намучиться, что она до сих пор боится медицинских обследований!

– Я постараюсь поскорее, а вы подождите в карбусе.

– Нет, мы останемся здесь! – Губы подруги сжались в тонкую линию. Точно не уйдет.

– Хорошо. Надеюсь, сегодня все пройдет быстрее, чем в прошлый раз.

Я устремилась в извилистый коридор, который шагов через двадцать привел меня в чистенькую комнату в сочных жизнерадостных тонах совсем не похожую на строгий минималистический зал и уж тем более – на лабораторию.

Ворсистый ковер, мягкие кресла в виде половинок шара, круглые чайные столики на низких кривых ножках, потолок, усыпанный светильниками всевозможных размеров: от крошечной горошины до диска с тракторное колесо. Я точно пришла по назначению? Работница пункта не перепутала кнопки, открывая для меня дверь?

– Мы вас так ждали! – воскликнул мужчина, появившись из противоположного мне дверного проема и развеяв предположения об ошибке. Лысый, круглощекий и, разумеется, высоченный. Чем на Хое питаются, что я всем и каждому даже до плеча не достаю?

Так, минуточку. Кажется, я вчера его видела среди тех медиков, что бесконечным потоком брали у меня анализы и пробы. Точно! Он больше всех возмущался, что подобных показателей, как у меня, не может быть у человеческого вида.

– Ну, да, давно не виделись, – усмехнулась я. – Аж целые сутки.

– Но я успел заскучать, уважаемая Анжелика, – игриво отозвался мужчина и принялся за работу.

Уютные кресла, столики и ковер оказались не просто расслабляющим подспорьем, но и активным инструментом в лаборатории, незаметно собирающим биоматериал, прослушивающим биение сердца и определяющим температуру тела. Об особенностях удивительных вещей мне поведал сам мужчина, представившийся доктором Хэ.

– Хэ? – удивилась я. – И все? Кажется, на Хое имена подлиннее будут.

– Я в нарушении этикета, на правах старшего предлагаю вам, уважаемая Анжелика, войти в мой ближний круг. – Мужчина на секунду оторвался от голографического экрана и послал мне улыбку.

– С чего бы? – вырвалось у меня прежде, чем я успела подумать.

Согласна, не вежливо, но действительно, к чему подобная честь?

– Ну как же! – совершенно не обратил внимание на грубость доктор Хэ. – Всего за пару встреч мы стали с вами ближе, чем родные. Я знаю о вас даже больше, чем вы сами.

Мужчина громко расхохотался.

– И не поспоришь же, – согласилась я. – Хорошо. Тогда меня зовите Желя.

Около часа я позволяла прикреплять к себе противные присоски, просматривать меня насквозь в капсуле вроде рентгена, прощупывать и простукивать конечности. С каждой минутой доктор Хэ становился все растеряннее, а я – злее.

– Просто невероятно! Девяносто девять процентов воды в организме. Такого просто не может быть! – твердил мужчина. – Но из-за чего постоянно сбиваются данные? Магнитные поля? Ммм… возможно.

И снова придумывал очередные проверки.

– Хм-хм. Желя, ты точно человек?

– Я вас сейчас покусаю.

– Это, значит, «да»? Или…

– Без или! На Земле живут люди, вы и сами знаете. Может, хватит меня мучить?

– А способности еще не проявились?

– Я вижу хамели.

– В смысле – невидимых? Которые прячутся?

– Именно.

– О! Как любопытненько! До твоего появления никто не мог видеть хамели.

– А леслы?

– Леслы их не видят, а чуют. А вот ты…

Я осушила две фляги с водой, принесенные с собой, а исследование моей уникальной персоны все продолжалось.

– Все! Хватит! Больше не могу, – просипела я после очередной экзекуции – доктор заставил меня надувать через трубку подозрительные меха.

– Интересненько, – пробормотал он задумчиво, не обращая на мои слова внимание. Перед его глазами мелькали таблицы с непонятными мне цифрами.

– Ага-ага, – сладко пропела я, усыпляя бдительность доктора, и медленно поднялась с кресла, – тогда я пойду, еще увидимся.

– Ага-ага, – повторил за мной доктор Хэ, не вникая в смысл слов.

Стараясь не делать резких движений, я удалилась в коридор, через который пришла в лабораторию, а уж там припустила что есть духу.

Айка, наверное, места себе не находит.

Я не ошиблась. Подруга стояла у входа в сиреневый зал и от беспокойства заламывала руки. Завидев меня, выруливающую из-за поворота, в ее глазах заблестели слезы облегчения.

– Сматываемся! – заголосила я от радости обретения свободы, торопливо захлопывая за собой дверную панель.

Айке два раза повторять не требовалось, нам в детстве не единожды приходилось улепетывать, то от девчонок, обделенных вниманием парней, то от гопников, с чего-то решивших назначить нас виновными в своей ночевке в обезьяннике. А однажды бабушка ворчала на нас за какую-то провинность при пьяном соседе, и тот решил показать молодежи «кузькину мать». Во дворе полночи шел уникальный забег: носились мы с Айкой, развивая рекордную скорость, за нами – сосед с армейским ремнем, которым собственно и собирался нас воспитывать, затем местные мальчишки, до того скучавшие и жутко обрадовавшиеся новому развлечению, соседка с собакой, вышедшие на прогулку, но не сумевшие устоять на месте, когда рядом такое веселье, дворник с метлой, разозленный устроенным в его ведомстве беспорядком, и, наконец, под подбадривающее улюлюканье с балконов и окон недремлющих жильцов завершала кросс бабуля с мокрым полотенцем, охаживая оным каждого, кто попадал под руку.

В общем, нам с подругой не привыкать давать деру быстро и неожиданно. Мы бросились на выход. Раин тоже среагировал моментально, приняв боевую стойку, и готовый отразить удар, защищая наше отступления. Данейл и сотрудница пункта приема глазели на нас с нескрываемым изумлением.

– За нами, защитник, – крикнула я на бегу Раину, – погони не предвидится. И ты, Данейл, догоняй, иначе в автомате все булочки без тебя съедим.

Мы с Аей, взявшись за руки и хохоча, понеслись по коридору со стрелками и выскочили на улицу. Мягкая трава под ногами и душистые цветы слишком манили, чтобы поспешно и бездумно топтать их. Мы свалились на пестрый растительный ковер и разбросали в стороны руки-ноги.

Хорошо-то как! Я вдыхала полной грудью сладкий медовый воздух и не могла надышаться. Перед глазами на недостижимой лазоревой высоте парили облака, напоминающие клубки сахарной ваты. Их непрерывное и неспешное движение вводило в транс, умиротворяло и успокаивало.

– Ты чего такая бешенная вылетела из лаборатории? – спросила Ая, переворачиваясь на живот и заглядывая мне в глаза. – Что-то случилось?

– Устала. Второй день маринуют, и все одно и то же: «ваши показатели не сходятся с оригинальными параметрами человеческого вида», – пожаловалась я, передразнивая тоненьким противным голоском работников пункта.

– Им-то откуда знать оригинальные параметры, – пренебрежительно фыркнула Ая.

– Вот и я о том же. Достали!

– Так больше не ходи к ним. Закон на нашей стороне, иномиряне неприкосновенны.

– Знаю. Больше не пойду. Слу-у-ушай, Ай, а приглашение-то тебе дали? Ну, на прием к главе?

– Дали, куда бы они делись. Похоже, мы там – гвоздь развлекательной программы. Не успели зарегистрироваться на Хое, а глава уже в курсе и зовет к себе. Будут пялиться, словно на диковинных зверушек.

– Да ладно тебе, Ай. Посмотри на ситуацию с другой стороны. Иномиряне здесь шибко уважаемы, невообразимая редкость, да еще с магическими способностями. Всякий захотел бы познакомиться. А нам с тобой от этого сплошная польза. Где еще заводить полезные знакомства, если не среди высшего общества?

– Мне Раина хватает.

– А мне нет. Мне, можно сказать, от него ни кусочка не достается!…

– Что ты болтаешь, Желька! Кто услышит, еще не так поймет, – прыснула Ая, зажимая рот кулачком.

– …Поэтому прием для меня – шанс! Великолепный и грандиозный. Я намерена перезнакомиться со всем местным бомондом и перевернуть этот мир с ног на голову!

– Согласна-согласна. Я же не отказываюсь, пойдем, конечно. Уже через неделю твой прием состоится.

– Эх, если бы мой! Но… у меня все впереди!

– Оптимистка и фантазерка.

– Кто не мечтает, тот не пьет шампанского!

– Желька, ты все перепутала. Совсем не так звучит поговорка.

– Моя – именно так! Все начинается с мечты, без нее нет ни пути, ни тем более цели.

– И какая у тебя мечта?

– Ммм… Свое дело, любимый мужчина… нет! Хочу, не просто любимого, а идеального, такого необыкновенного, чтоб сама себе удивлялась и завидовала.

– Поосторожнее, мечты имеют свойство сбываться.

– Ага, на то и надежда.

Долго поваляться в траве и поболтать нам не дали мужчины, уставшие ждать в тенечке и решившие отправляться в обратный путь.

В лагере мы прожили еще три дня. Три приятнейших дня отдыха и безделья. Свои прямые обязанности – поиски находок – мужчины отложили, заявив, что перевыполнили всевозможные планы, если бы они существовали. Впятером, не считая лесла и хамели мы наслаждались летом, природой и общением.

Единственное, что всех немного напрягало в счастливейшем непредвиденном отпуске – моя подозрительная жажда. На Земле я никогда не пила столько воды, сколько за раз выдувала теперь. Пришлось признать, что переход на Хой сказался на мне странным образом. Раин уже не шутил по поводу времени, которое я проводила у пищевого автомата, а смотрел с сочувствием. Данейл и Ая волновались и пытались выяснить причину.

– Неужели все из-за того, что ты постоянно видишь Хами? А если не смотреть в его сторону? Быть может, вам с ним постараться не встречаться?

Мы с хамели виновато переглядывались и увеличивали дистанцию. Но лучше мне не становилось. Правда, страдать по такому ничтожному поводу я не собиралась. Не зря говорят, что все познается в сравнении: за месяц бессмысленных поисков Аи я поняла, насколько она мне дорога, и сейчас наслаждалась с боем выцарапанным счастьем, не обращая внимания на мелочи. К тому же мне повезло. Я же говорила, что везучая? Местные фляжки оказались невероятно вместительными. Размером на пол-литра, а залить можно не менее пяти. И по весу легонькие. Одну из фляг по совету Данейла – голова! – я предусмотрительно всегда носила с собой.

На четвертый день наша приятная компания разделилась. Мы с Данейлом, Хами, Аей и практически не отходящим от нее Раином отправились на Центральный континент. Мужчин звала работа. Нас с Аей – прием у главы. Оулт, единственный из друзей имеющий нормированный трудовой график, на остаток отпуска задержался в заповеднике. Лесл предпочел не бросать товарища в одиночестве и с кучей несъеденной еды, поэтому пришлось попрощаться с обоими. И снова перелет в пункт приема находок. Правда в этот раз нас без задержек оформили в качестве отбывающих из заповедника и даже предоставили на выбор транспорт, уходящий в ближайшее время с материка.

Самым быстрым и дорогим оказался квиксун, добирающийся до Центрального континента за полчаса. Узнав стоимость билета и взглянув на собственный счет, высветившийся по первому требованию в коммуникаторе, я пришла к выводу, что являюсь весьма состоятельной дамочкой и могу себе позволить подобную роскошь – не трястись в общественном транспорте несколько мучительных часов, а путешествовать быстро, с комфортом и удовольствием.

На мое счастье попутчики были того же мнения.

Длинными коридорами мы пересекли здание пункта насквозь и вышли с противоположной стороны. За стеклянным куполом бушевал океан. Громадные пенистые волны били по брюхам низких чернильных туч. Порывы штормового ветра, достав до стекла, пытались сломить преграду, вставшую на их пути. Брызги изредка долетали через галечный пляж до купола вместе с мелкими камушками.

– Почему в заповеднике благодать, а здесь, всего в нескольких шагах настоящий апокалипсис? – прошептала я, трепеща перед взбесившимися силами природы.

– Океан всегда такой недружелюбный, поэтому материки огорожены специальной защитой с применением волшебства, – объяснил Данейл. – Если бы не он, можно было бы летать на собственных карбусах на Центральный континент и обратно. Но опасно. Приходится карбусы пересылать грузовым транспортом, а хойсам добираться общественным.

– А что с океаном не так? На Земле хоть и случается непогода, но временами, не постоянно же.

– Я читал, что раньше действительно бури были редкостью. А, что случилось, никто не знает. Мой дед и тот не видел мирного океана.

Повздыхав, я, наконец, обратила внимание на зал ожидания. Множество мягких кресел в виде полусфер. У потолка уже знакомые светящиеся шары. И… отсутствие народа.

– Других уезжающих нет? – опередила меня Ая, удивленно осматриваясь.

– Наверное, отбыли предыдущим транспортом, – ответил Раин и устроился в ближайшем кресле, вытянув длинные ноги.

– Красота, – присоединилась я к нему, – мало того, что люксовый транспорт, еще и в полном одиночестве.

Но радовалась я зря. До того, как объявили посадку на квиксун, в зале появилась шумная компания парней и девушек.

– Данейл! – отлепилась одна девица от своего кавалера и подплыла к нам. Ее слащавый голосок вызывал зубовный скрежет и развитие кариеса. – Ты здесь?

– Ты тоже, – натужно улыбнулся мужчина, отчего-то не обрадовавшись нечаянной встрече.

– Я на экскурсии. А ты? Неужели находки искал?

Высокая – кто бы сомневался – темноволосая девица была бы симпатичной, если бы не ее кривляния. Ладная фигурка, длинные блестящие волосы, собранные в хвост, чистая белоснежная кожа и ярко-розовый костюм, кроем напоминающий спортивную форму, но пошитый из дорогой ткани. Впечатление портили глаза с бегающим взглядом, словно ищущим что-то, и кривящийся рот.

Данейл неопределенно пожал плечами.

– И как? – не отставала девица. – Успешно? Что-нибудь нашел?

– Да, – наконец, определился Данейл со стилем общения и твердо подтвердил, – нашел.

– Поделишься? – жадно спросила девица, тут же растеряв манерность. Голос зазвенел от возбуждения. – Ну же, показывай. Неужели что-то стоящее? Не забывай, я твоя сестра и ты должен…

– Вики! – устал ждать девицу брошенный кавалер. – Ты чего там?

– Да сейчас, – отмахнулась девица. – Ты мой брат…

– …двоюродный.

– Неважно, мы же родственники.

– И на этом основании…

– Да, на этом основании ты мне должен! – голос становился все резче и громче. Для подтверждения своих слов девица притопнула ногой.

– Вики, не начинай истерику, – в свою очередь предупреждающе понизил голос Данейл.

– Хочу и кричу! – завопила Вики.

– Хм, – вмешалась я, больше не в силах наблюдать, как дурит девица, а Данейл мягко ее увещевает. Откуда подобное ангельское терпение? – Разрешите уточнить. Вы меня делить собрались, не?

– А? Что? – на пару секунд потерялась девица. Жаль, быстро нашлась. – Кто вы такая?

– Я – находка, разве по мне не видно?

Вики воззрилась на меня, глупо вытаращив глаза и раззявив рот.

– Ухты! – наконец, выдохнула она. – И вправду. Поначалу-то я подумала: что за перекормленный ребенок возле Данейла трется? Потом смотрю, вообще странно: выступает во всех местах – явно девчонка. И голова выкрашена в непотребный цвет, без слез не взглянешь. А оно вон че оказывается…

– Вики! – прорычал Данейл, осаждая девицу.

Меня передернуло – до чего непосредственно и грубо она потопталась на всех моих недостатках. Вдох-выдох, спокойнее, Желя. Мне показалось или в помещении действительно стало темнее?

– Ну так как? Будете меня делить? А? Поперек или вдоль? Вам какой кусочек предпочтительнее? – с насмешливой угодливостью закидала я девицу вопросами.

Вики с ужасом отшатнулась от меня, будто я предложила ей, как минимум, людоедство. Дошло, наконец, с кем и в каких выражениях разговаривала?

– Простите. Извините, – залепетала она, пятясь в сторону своей компании. – Мы друг друга не так поняли. Всего доброго. Приятной поездки…

Видимо, выражая отношение к девице и ее словам, мой организм решил чихнуть. Неожиданно. И очень громко.

– Пчи! – вырвалось из меня.

– А! – подпрыгнула девица не меньше, чем на метр. Не удивительно, с такими-то ногами. И сиганула от нас, теряя кроссовки. В буквальном смысле – одна кроссовка слетела с улепетывающей ноги и, описав дугу, шлепнулась посреди зала.

Девица добежала до своей компании и обернулась, только тогда сообразив, что зря включила панику. Задрав подбородок и поджав губы в куриную гузку, она вернулась за обувью под улюлюканье парней, пришедших в восторг от продемонстрированных «кульбитов» подруги.

– И что это было? – повернулась я к Данейлу за разъяснениями.

До этого момента он с удовольствием рассказывал мне о мире Хоя и вводил в местный менталитет, но тут отвел глаза и сжал зубы, на загорелых скулах заиграли желваки от напряжения.

– Я, конечно, слышала от Аи, что хойсы жестко используют мужчин, взявших за них ответственность, но, если Вики твоя кузина, то почему считает себя в праве что-то требовать от тебя? Наверняка, у нее есть отец, муж…

– Жених есть, – подтвердил Данейл.

– Так в чем дело?

– Ближний круг, – все-таки ответил мужчина, и мне показалось, что еле сдержал ругательство.

– Все настолько плохо?

– Именно поэтому в ближний круг не стараются брать малознакомых людей, – наставительно пояснил Раин, переводя строгий взгляд с меня на Аю и обратно. – От родственников никуда не денешься, а вот друзей стоит подбирать тщательно. Мы-то не станем вами пользоваться в своих интересах, но про других то же сказать не можем. Поэтому, пожалуйста, представляйтесь полными именами, а укороченные варианты предлагайте только тем, кому доверяете.

Мы с Айкой покивали, для вида виновато пошмыгав, и довольно переглянусь. Да уж, не хотелось бы нарваться на «подружку» вроде Вики, хотя на данный момент мы друзей себе выбрали самых что ни на есть порядочных. Мы – молодцы!

И тут я кое-что вспомнила из разговора с Вики.

– Вы почему мне не сказали, что я ношу на голове непотребство? Решили повеселиться за мой счет? – накинулась я на опешивших от моего внезапного напора мужчин. Теперь уже они между собой виновато переглядывались.

– Ты расстроилась, что ли, Жель? – пробормотал Данейл и привычно подал мне флягу. Вода в последнее время меня здорово успокаивала.

– А ты как думаешь? – с вызовом спросила я и отхлебнула из ребристого горлышка. Вода волшебным образом смыла весь мой боевой настрой. С минуту помолчав, я задумчиво проговорила: – Неужели придется перекрашиваться?

– Ни в коем случае! – дружно воспротивились мужчины, а Данейл пояснил.

– Это правда, что подобного цвета волос нет на Хое. Даже если кому и вздумается перекраситься, структура волос хойсов не позволит кардинально поменять цвет.

– Будет любой грязный оттенок, но только не насыщенно каштановый, – добавил Раин.

– Зачем от такой красоты добровольно избавляться? Из-за злых слов? – подхватил Данейл. – Вот еще.

– Но она сказала, что неприлично…

– Неприлично обсуждать чужую внешность, тем более отличающихся от хойсов иномирян, – жестко парировал Раин.

– Что непристойного в естественном цвете волос? – добавил Данейл. – Бывает провокационная беседа, нецензурная речь, безвкусный макияж, слишком откровенная одежда, поведение, выбивающееся из норм этики… Но никак не то, чем одарила тебя природа!

– Уговорили. Раз все в порядке, нечего и дергаться, – успокоилась я, в душе безумно благодарная за поддержку мужчин.

Зато кое-кто еще долго не мог отойти от произошедшего. Вики непрестанно косила в нашу сторону свои лисьи глазки, а, уловив на себе мой взгляд, фыркала и гордо отворачивалась. Похоже, за короткий срок на Хое я обзавелась не только друзьями, но и недоброжелательницей.

Дождавшись объявления на посадку, мы неторопливо прошли по ярко-освещенному коридору в круглую комнату. Обитая белым пластиком, без окон, со вшитыми в потолок светильниками она создавала неприятное впечатление. По диаметру выстроились кресла, ну очень похожие на те, что стоят в кабинете стоматолога. Айка передернула плечами, видимо, тоже страдая от ассоциаций.