Синдзи-кун и его попытка прожить обычную жизнь

– О… – я некоторое время переживал все свалившееся на меня. Водяной ублюдок мертв. Майко-чан оторвала-таки ему башку. Ну или надругалась каким другим способом, вон, даже старик Джиро признает ее креативность в этом самом надругании.

Ай да Майко, ай да… хорошая девочка. Как гора с плеч свалилась, я вдруг осознал, что все это время пребывал в напряжении от того, что где-то по свету все еще ходит этот тощий ублюдок, который обидел мою сестру и едва не порвал на части Майко. Как она его порвала? Просто. Майко – метаморф, брут по классификации, ей только в ближний бой прорваться, а вот водяной маг – хрустальная пушка, могуч и неотразим, может резать сталь и бетон, но достаточно одного удара по его тушке в ближнем бою и все. Финита ля. Кстати, да. Получается я ей здорово помог своим ударом, вырубив тощего. Дальше я-то потерял сознание, а вот умница Майко проявила хладнокровие и рациональный склад ума. Вследствие этого проявления рациональной мысли Майко водяной помер, не приходя в сознание. Вот к бабке не ходи, она ему башку оторвала прямо в нашей квартире. Что там старикан Джиро говорил про ремонт? А ремонт нам понадобится – после того, что эти двое там натворили. Да еще и кровища по всей прихожей и кухне. Моя, кстати, тоже.

– Узнав, что ты и Майко-чан попали в больницу, я сразу же поспешил к вам. Как только освободился, – кивнул Кодзима.

Возле двери раздалась какая-то возня, шум, сдавленный возглас, двое из ларца кого-то там скручивали, отталкивая и зажимая рот. Кодзима повернулся, кивнул, разрешая, и к нам, поправляя одежду и недовольно цыкая, присоединился Горо-сан, старший инспектор СКПУ.

– Я, между прочим, тут при исполнении, – произнес он в пространство, не то жалуясь, не то предупреждая, – у меня ордер есть.

– Это хорошо, что ордер, Горо-кун, – кивнул Кодзима.

Двое за его спиной мигом нависли над инспектором, посылая явный и недвусмысленный сигнал о том, что стоит только Кодзима-саме намекнуть или только подумать…

– Я просто предупредить, – буркнул Горо-сан, – о последствиях и прочем.

– Да ради бога. – Кодзима-сама откинулся на спинку стула. – Предупреждайте, чего уж. Мы и послушаем.

Старший инспектор глянул на него, на двоих, слегка помятых в темных костюмах, нервно дернул плечом. Судя по всему, ему хотелось остаться наедине со мной, но босс явственно дал понять, что этого не случится.

– Хорошо, – сказал Горо-сан. – Синдзи-кун, у тебя есть возможность подписать контракт с государственной службой поддержки магов. Стипендия, проживание, форма – все оплачено. Учиться будешь в академии, это тоже оплачено. Но на тот случай, если ты вдруг не захочешь подписать такой контракт, хотел бы тебя предупредить, что в нашей стране независимый маг, без государственной поддержки – долго не протянет. К сожалению… – тут он покосился на старого Кодзиму и его двоих из ларца. – К сожалению, у преступных элементов велик соблазн наложить руки на юные таланты и вовлечь их в свой преступный мир. Преступными доходами, конечно, и преступными идеями.

На этом месте я подумал, что старшего инспектора здорово переклинило на слове «преступный». Хотя… преступные доходы – это звучит. Преступные идеи – тоже ничего, но против доходов слабовато будет. У него такие доходы, что это просто преступно. Нет, все-таки звучит.

– И даже если на первый взгляд государственная стипендия и сумма контракта может показаться маленькой по сравнению с соблазнами преступного мира, зато это честные и достойные деньги добросовестного и порядочного члена общества, – потел старший инспектор под задумчивым взглядом Кодзимы-сама.

– Кроме того, по окончании Академии перед юными магами открыт весь мир… в карьерной перспективе. Никто не примет на службу в уважаемую корпорацию мага, который запятнал свое имя сотрудничеством с… предполагаемыми преступниками. И это не говоря уже о потере уважения и доброго имени в глазах порядочных членов общества. – Горо-сан закончил свою прочувственную речь, вытер вспотевшие ладони о брюки и сглотнул.

– Я… буду знать, Горо-сан, спасибо, – сказал я, поняв, что пауза затянулась.

Он кивнул и пулей вылетел за дверь, едва не сбив с ног девушку в темном костюме. Она легко ушла с его дороги в сторону и едва слышно ругнулась.

– Что я говорил о сквернословии, Айка-тян? – поднял бровь старик Кодзима, поворачиваясь. Девица покраснела и спешно поклонилась, извиняясь.

– Даже лучшие из нас иногда подвержены… увы, – добавил Кодзима, повернувшись ко мне, – но в целом этот заячий хвостик Горо-кун прав. Действительно, государственная стипендия – это неплохо и престижно. Я бы даже сказал, что это не так уж и мало. Конечно… – тут он вдруг легко подмигнул мне, – с пр-реступными доходами не сравнится, но вполне достойно. И он вполне прав насчет твоего выбора, Синдзи-кун, независимые маги долго не живут. – И тут старик Кодзима ударился в конкретику, видимо поймав момент красноречия.

Все было не так уж и страшно и означало не то, что независимые маги срочно умирают в подворотне, сгребая свои кишки сломанными руками, а всего лишь то, что независимых магов обычно спешно рекрутируют. Все. Армия, флот (да, они и в этом мире были отдельными структурами, жутко конкурирующими друг с другом), полиция, СКПУ, частные компании, государственные компании, конечно же якудза, профсоюзы и вообще все.

Во-первых, по практическим и прагматическим причинам – маги могли здорово помочь любой компании или предприятию, особенно, если работали по профилю. Тот же Сабуро был бы незаменим при любых водных работах, строительстве плотин или ликвидации последствий наводнения, а уж какой бы из него вышел рыбак! Были маги, которые могли бы работать в качестве электростанций или экскаваторов, были которые могли ликвидировать пожары или там служить сортировщиками, ликвидаторами нефтяных пятен и катастроф АЭС. А во-вторых, это было престижно. Чем больше магов на работе в корпорации, тем круче. Секретарша, которая не только «ноги от ушей» и декольте до пупка, а еще и может вскипятить чай, просто приложив ладонь к чайнику, водитель, управляющий лимузином силой мысли, охранник, похожий на Халка, – все это невероятно престижно. Потому от предложений в стиле «невозможно отказаться» магам очень трудно уйти. Поэтому и государственная стипендия (которая, к слову, была в несколько раз больше, чем зарплата Нанасэ-онээсан, а ведь это выплаты несовершеннолетнему сопляку) по сравнению с этим была копеечной. В свою очередь государство и СКПУ очень бы хотели придерживать магов у себя на службе, а по возможности и вовсе регулировать этот рынок. Отсюда и возникла идея обязательной регистрации магов. И проверки их возможностей.

– Но ты не волнуйся, Синдзи-кун, – пыхнул клубами дыма Кодзима-сама. Откуда у него в руках возникла трубка – я не заметил. Но как он прикурил – заметил, да еще как. Стоящая сбоку девушка в темном костюме и черных очках, изображающая из себя статую гвардейца перед королевским дворцом, протянула левую руку и щелкнула пальцами. На кончиках ее пальцев вспыхнуло иссиня-белое пламя, интенсивности кислородного резака! От него-то старик Джиро и прикурил, с удовольствием попыхивая и щуря глаза.

– Не волнуйся, – повторил он, выдохнув кольцо дыма в потолок, – заставить тебя зарегистрироваться в качестве мага они не могут. Кроме того, ты еще и несовершеннолетний, так что им придется решать вопросы с твоим опекуном. Выбрать, куда идти и что тебе делать потом, ты можешь сам. Парень ты боевой, так что не растеряешься. А у семьи Кодзима для тебя всегда найдется место, буде ты решишь присоединиться к нам. Да и, кстати, лично я считаю, что с этого момента у моей семьи перед тобой должок, Синдзи-кун, так что, ежели случится чего, приходи, поболтаем. – Он снова выдохнул кольца дыма, подряд штук пять, и я завороженно проследил их путь к потолку, где они разбивались о датчики дымоуловителей. Интересно, подумал я, почему датчики не срабатывают? Дыма мало?

– Заболтался я с тобой, Синдзи-кун, – сказал Кодзима Джиро-сама, босс якудза нашего района, и неторопливо поднялся на ноги. Трубка из его рук исчезла, стул, на котором он сидел, также растворился в воздухе. – Ну, поправляйся. Сестре своей привет передавай. Да к Майко заглядывай, как свободное время будет, спрашивала она о тебе. – И не дождавшись ответа, старый босс вышел, забрав с собой свою парочку молчаливых «из-ларца-одинаковых-с-лица». Справедливости ради, лиц я не видел, но темные костюмы и черные очки делали их одинаковыми как близнецов. Я откинулся на подушку, задумавшись. Водяной ублюдок больше не представляет опасности, и это радует.

Такие люди, как Джиро-сама, такими вещами не шутят и, уж учитывая специфику его работы, не доверяют сообщениям типа «там было так много крови, он наверняка умер» или «да там никто не смог бы выжить». Таким людям нужны доказательства, и в качестве таковых обычно приносят всю голову. Отдельно от тела. Значит, этому сообщению можно верить. Отлично. Нанасэ-онээсан скоро поправится, я так и вовсе жив-здоров, можно вернуться к прежней безмятежной жизни. Хотя… кое-что поменялось. Во-первых, о моих невеликих способностях теперь знают. Ну и что – возразил мне откуда-то изнутри Синдзи-кун, это ж хорошо. Буду популярным, Ая-чан сразу же мне предложит любовь и прочее, да денег должны подкинуть, плюс в Академию магии смогу поступить после школы, а там конкурс ого-го. Деньги, слава, популярность, девчонки… Да погоди ты – подумал я, перебивая разошедшегося Синдзи, погоди. Ты же сам слышал, какие с этим сложности. Мы теперь нужны всем, вернее наши способности, и это еще мы и сами не знаем, в чем они заключаются. Вырастет ли у меня новая голова или нет? А яд, например? Подействует ли на меня яд? Умру ли я от отсутствия кислорода в воздухе? Или, например, от радиации? Может ли моя кровь, если перелить ее другому человеку, помочь ему с регенерацией? Например, вылечить Нанасэ-онээсан?

– Может, – сказал кто-то от дверей.

Я подскочил на месте. На стуле для посетителей (опять – и откуда он взялся) сидел давешний «профессор» и задумчиво ковырялся скальпелем, подправляя ногти на руке.

– Еще как может, – продолжил он свое занятие, не глядя на меня. – Ты регенератор уровня сигма-пять, парень. Ты можешь людей на ноги с того света вытаскивать. Вот только рак ты лечить не можешь.

– Почему? – спросил я заторможенно. Сколько времени он уже сидит тут и почему я его не заметил?

– Потому что рак – это тот случай, когда не нужна регенерация, а скорее наоборот, – сказал он, посмотрел на ногти придирчивым взглядом, подул на них и убрал скальпель. – Рак – это совсем другая история. Это как аутоиммунные заболевания. Какие-нибудь клетки твоего организма вдруг решают, что они тут самые главные, и начинают бесконтрольно расти и размножаться. Тут еще и твоей ткани добавить, и ни к чему хорошему это не приведет. Твоя сила – это регенерация, твоя область – в основном раны, переломы, сотрясения, травматические ампутации и прочая прелесть. При этом всем ты все же не являешься панацеей и чудесным избавлением, увы… – профессор пожал плечами.

– Почему? – повторил вопрос я. Надо прекращать тупить, это вредно сказывается на моем имидже, подумал я, но мысль была отстраненной и какой-то не моей.

– Да потому что чудодейственные свойства твои ткани оказывают только в непосредственной близости и в течение нескольких секунд. После этого любая жидкость твоего организма становится обычной… жидкостью. Кровь, слюна, лимфа… хотя мы еще не ставили опыт с… иными жидкостями – не было времени. Но в целом это так. То же самое и с другими тканями – отторгнутые, они быстро теряют свои свойства. Твоей подруге повезло – она была рядом с тобой и была забрызгана твоей кровью, что и подстегнуло ее регенерацию. Только поэтому ты еще жив, парень.

– Подруге? Ах, Майко-сан.

– Да. Сабуро вывернул ей суставы из суставных сумок и раздробил кости. В таком состоянии она уже не представляла угрозы для него. Часть твоей крови попала и на него, но твоя подружка быстро сообразила, что к чему. Она довольно… энергичная девушка, да. Давненько я не видел травматической ампутации головы…

– Заметка себе – если мне открутят голову, я труп, – пробормотал я себе под нос.

– А ты забавный парень, – кивнул профессор, – и вот еще – постарайся об этом никому не рассказывать. Я работаю здесь уже лет десять, и мне меньше всего надо, чтобы у этого медицинского центра были неприятности.

– Но зачем вы мне это говорите? – спросил я. Резонный вопрос, этот чудак в белом халате не выглядел альтруистом или добрым самаритянином. Скорее, как вивисектор и доктор Менгеле.

– Да чтобы ты не терял времени, изучая то, что мы уже знаем. Ну и для того, чтобы заслужить твое доверие и впоследствии злоупотребить им для дальнейшего изучения, – не моргнув глазом поведал мне он. Я обалдел. – Понимаешь, легче втереться в доверие, если говорить людям правду, – добавил «профессор». – Ложь утомительна, приходится запоминать, что ты сказал и кому, создавать целые альтернативные вселенные из-за одной маленькой лжи. Не хочешь кушать суп мисо? Сказал, что уже поел, и поэтому отказываешься от супа, чтобы не обидеть хозяев? Но у тебя спросят: а где ты поел? Когда? Что именно ты ел? В какой последовательности? Кто был рядом? Было вкусно? Столько вопросов возникнет. И вот ты уже запутался в паутине лжи, и тебя вот-вот изобличат. Например, вот ты… – узловатый палец ткнул в мою сторону, – хочешь увидеть эту свою подружку без трусов.

– Что?! Да я никогда, что вы… – залепетал во мне Синдзи-кун, но я волевым усилием подавил эти возражения. В конце концов глупо отрицать очевидное.

– Конечно же хочу, – сказал я, поддерживая эту странную игру, – тело у нее ух! Огонь. А вот интересно, она ж метаморф, у нее только одна форма для превращения имеется, или она может и в другие перекидываться?

– Довольно неожиданно, – признал «профессор», окинув меня изучающим взглядом, – обычно школьники отрицают такие мысли. Я рассчитывал поймать тебя на лицемерии и использовать твое смущение в качестве наглядного урока.

– Вы же сами только что сказали, что лучшей политикой является честность, – заметил я в ответ.

– Да, говорил. И, кстати, форма у нее не одна, она может с легкостью задавать себе различные формы – в определенных пределах, конечно, извращенец ты эдакий, хах.

– Ого. А я и не подумал. Так что же, в реальности она может быть маленькой, кривоногой и плоской?

У «профессора» неожиданно задергался глаз. Я посмотрел на «профессора» внимательней. Ага.

– Ну, или она на самом деле – жаба. Такая зеленая и гадкая жаба. Но перекинулась в фигуристую и сексуальную Майко-сан, чтобы соблазнять невинных и непорочных юношей, а потом травмировать их психику… – протянул я, прикладывая палец к подбородку. – Это объясняет ее поведение…

– Ах ты извращенец малолетний!! – лицо профессора словно бы треснуло пополам, и откуда-то изнутри, небрежно, словно сбрасывая змеиную кожу, появилась Майко-сан. Ее лицо пылало гневом, а ноздри раздувались. А вот и знаменитый метаморфизм – подумал я, так она может и других людей имитировать… ой! Мне по затылку прилетело больничным тапком. Больно.

– Вот так тебе! – торжествующе воскликнула Майко-сан, окончательно превращаясь в самое себя и повторно замахиваясь на меня тапком. – Будешь еще мне тут умничать?!

– Майко-сан! Прекратите бить меня тапком!

– Тебе еще мало, гад такой! У меня, между прочим, отличная фигура и замечательная личная жизнь, понял?!

– Да, да, конечно, Майко-сан! Только не по голове! Я ж больной!

– Ты на голову больной!

– Именно! А вы меня туда тапком!

– Ррр… ты выводишь меня из себя, Синдзи-кун, ты ничего не понимаешь в женщинах и их формах! Малолетний экстремист!

– Это-то откуда? – удивился я.

– Оттуда, – буркнула Майко-сан и опустила тапок. – Это… в общем спасибо тебе, Синдзи-кун.

– Да за что? – я зажмурился в ожидании удара тапком. Удара не последовало. Что-то влажное и мягкое коснулось моей щеки. Я открыл глаза. Майко-сан уже улыбалась.

– Это тебе за то, что спас мою жизнь. Ты мой герой, пусть и извращенец малолетний.

– Да что за…

– И не смей отрицать, я видела, как ты на меня пялишься! – Майко подняла вверх указательный палец. – Я в вас, парнях, разбираюсь. У меня опыт есть, хах!

– Конечно, я пялился! Ты очень привлекательна, кроме того, довольно вызывающе одета, – сказал я.

Майко поперхнулась и внимательно посмотрела на меня. И я ее понимал. Здесь не принято открыто признавать свой интерес к противоположному полу, неприлично. Комплименты здесь довольно редки, нет, конечно, сказать: «Вы такой хороший работник» или «Как у вас хорошо получается содержать лавку и помогать своему деду» – запросто. А вот что-то вроде «Вы сегодня великолепно выглядите» или «Вы просто сводите меня с ума в этой мини-юбке» – уже зашквар и попирание моральных устоев общества. Но меня, честно говоря, уже задрало искать верные способы и пути выразить себя, не сломав по дороге кому-нибудь психику и не выставив себя малолетним извращенцем. Черт с ним, пусть так и считают. Тем более что недалеки от истины.

– Это… звучит очень интересно, Синдзи-кун, хах, – заметила Майко, внезапно успокоившись. И улыбнулась.

У меня мурашки по коже пошли от этой улыбки. Ничего хорошего на мой взгляд эта улыбка не предвещала. Наверняка я где-то и что-то не так сделал, и теперь эта мускулистая красотка девушка-Халк оторвет мне голову. И поиграет ей в футбол.

– Впрочем, хватит шуток. Этот профессор и его сестры скоро поймут, что я сбежала из палаты, и начнется. Я заскочила сказать тебе спасибо. – Майко-сан опять стала преображаться в профессора Винтера.

Зрелище было… немного неуютным и завораживающим, словно бы ее черты лица поплыли, как на акварельном рисунке, на который плеснули водой. Секунда-другая, и вот передо мной уже снова седой жилистый профессор с сумасшедшинкой в глазах.

– Так что спасибо тебе, Синдзи-кун, еще раз. И ты это… заходи, если что, – сказал «профессор» уже хриплым мужским голосом, – выздоравливай.

И Майко в облике профессора вышла за дверь. Я посмотрел ей вслед. Интересно, подумал я, вот на ней белый халат, очки, стетоскоп и бейджик на груди, а ведь когда она превращается обратно в Майко, на ней привычные шортики и топик.

Значит, это и не одежда вовсе, а просто она преображает часть своего тела, как будто это одежда. Или аксессуары. А если она скопирует королевского гвардейца – будет ли у нее винтовка? Будет ли эта винтовка стрелять? А сабля – выниматься из ножен? И самое главное – означает ли это, что она практически всегда ходит без одежды? В смысле – без настоящей одежды, а только «одетая» в свое тело, которым изображает одежду. То есть в нашей с Нанасэ квартире она стояла у плиты фактически одетая только в фартук?

Гм… вот и сбылась мечта любого японского школьника – красивая девушка с монументальными и скульптурными формами готовит ему еду, одетая только в кухонный фартук с забавными утятами. Почему-то этот факт доставлял моему внутреннему Синдзи-куну гораздо больше радости, чем тот факт, что Майко в принципе всегда ходит так. Голая. А после этого я – малолетний извращенец. Пф.

А кстати, еще один нюанс – она, когда преображается, очень убедительна в своей роли. Это у нее такая особенность ее таланта, или она просто хорошая актриса? Если бы сюда вошел «профессор» с замашками и поведением Майко-сан, я бы сразу заметил, а тут… пока речь о ней самой не пошла, я и не догадывался. Так и запишем в свои заметки – любой человек вокруг может быть Майко. Тут я аж вздрогнул немного. Как оперативный агент – такой Майко просто цены нет. Она же, как Мистик из людей Икс, только Мистик, насколько я помню, не была сверхсильной. А эта еще и сильная. Или это тоже часть ее дара – преображаясь в кого-то, она перенимает его способности? Ну, тогда это была бы и вовсе литерная способность, а Майко была бы Козырь по системе классификации парахуманов из «Червя». Она могла бы, например, превратиться в водяного ушлепка и скопировать его способности, нет? Нет, я слишком мало знаю о ее способностях и ограничениях и вообще об этом мире и его законах. Теперь, когда Нанасэ-онээсан в безопасности, у меня будет время подумать над этим всем. Когда-нибудь. Это был довольно хлопотливый день, и я вдруг почувствовал, что у меня слипаются глаза. Да, как говаривала Скарлетт О’Хара, я подумаю об этом завтра.