Дефект

Несколько секунд Астэ смотрел на того, как на идиота. Это и впрямь было очень странно. Потом он подумал, что лучше уж так, чем быть потом избитым. Он решил отключить все эмоции и поскорее всё это закончить.

– Я – презренный раб, и…

– Ну-у, что за отвратительная игра. Ты хочешь мне веселье испортить? Живее! Эмоциональнее!

«Пожалуй, когда-нибудь, пока он будет спать, я воткну нож ему в глотку и прокручу трижды. Будет тебе игра; надеюсь, после этого ты от меня откопаешься».

Астэ понадёжнее запахнул накидку, присел на одно колено и поднял стакан кверху. Гэрет с интересом наблюдал.

– Я презренный раб, – на этих словах он резко опустил голову вниз, приложив ладонь ко лбу, – и я облачаюсь в эти одеяния и пью этот священный напиток в надежде, – он задрал голову кверху, к стакану, и приложил вторую руку к груди, – что это сделает меня человеком!!!

После этих слов он резко поднёс стакан ко рту, зажал нос рукой и стал пить большими глотками. Первое, что он почувствовал, это то, как обожгло горло; по мере того, как он пил, жгло всё сильнее, казалось, сейчас будет невозможно дышать. Хотелось откашляться; по лицу текли слёзы. Сквозь свои страдания он слышал хлопки рукой об руку и подбадривания.

Нечеловеческими усилиями Астэ заставил себя допить до конца; как только стакан опустошился, он вскочил и стремглав выбежал в сад под неистовый хохот имперца. В саду он прокашлялся и содрал с себя злополучную накидку, кинув на землю; затем, используя энергию, разорвал на две части, потом на много частей; затем она вспыхнула синим пламенем, и вот уже от неё и вовсе ничего не осталось.

– Астэ, а что у тебя с голосом? – спросил Лэнги, когда они ночью шли на тренировку.

– Да так… воду холодную пил, – сказал он и закашлялся; в горле до сих пор жутко першило.

А ещё он отметил, что это очень мило со стороны Лэнги не называть его новым именем, вынуждая произносить своё собственное в ответном обращении.

Он невероятно волновался перед первой тренировкой. Ему было страшно, что ничего не выйдет и ему попросту не поверят. В какой-то момент он даже подумал, что берёт на себя слишком большую ответственность; но мысли о том, что оставлять всё, как есть, ни в коем случае нельзя, вернули ему уверенность. Он обязан сделать всё, что в его силах.

Вот перед ним стоят люди. Хлопают глазами; смотрят доверчиво, некоторые будто разглядывают с интересом. Тут Астэ понял, что нужно им, наверное, что-то сказать, а он даже не знает, что. Растерявшись окончательно, он резко вытянул в сторону левую руку, сосредоточился изо всех сил – и вот уже неподалёку в земле зияла дымящаяся воронка.

– Вы так же можете, – коротко сказал он. – А теперь пройдёмте за мной, я покажу, откуда берётся эта энергия.

Мягкий свет цвета циан падал на полные внимания и концентрации лица. Некоторые люди задумчиво поглаживали каменистые стены пещер, на которых влага скапливалась в виде росы, потихоньку стекавшей вниз, поблёскивая.

Астэ внимательно смотрел на людей, пытаясь понять, чувствуют ли они то же, что он.

– Попытайтесь сконцентрироваться изо всех сил, – сказал он. – Представьте – впрочем, так оно и есть – что этот свет вместе с энергией проходит сквозь вас, как он течёт по венам, питая ваши органы; медленно поднимается к голове, скапливаясь внутри, в самом верху, чтобы потом подчинить себе ваше тело – да, это не вы пользуетесь энергией, а она вами, в ваших силах лишь её направить.

Он говорил то, что чувствовал сам, отчаянно надеясь, что все это воспринимают одинаково. А ещё он начал думать о том, обязательно ли наличие этих пещер для владения энергией – он уже заранее думал о своих соотечественниках на родной планете имперцев. Вряд ли этот голубоватый свет играет ключевую роль; скорее всего, изначально эти места существуют для более быстрого восстановления, этакий бонус для жителей данной планеты. Именно, что для них, а не для наглых имперских морд… Он снова сжал кулаки, но быстро успокоился. Ещё он внезапно подумал о том, можно ли этой энергией питаться. Имперцы, естественно, никому удваивать рацион в связи с ночными тренировками не собираются…

Примечания