Родители Горыни

В последнюю секунду Игорь Валентинович запрыгнул в кабинку лифта и остановился напротив девушки. Не скрывая тревожного возбуждения, быстро заговорил, глядя в её светлые глаза:

– Алёна Сергеевна, ни вы, ни я хрононавтами не являемся. Это пространственная аномалия, туда входить небезопасно! Здесь нужен подготовленный специалист.

– Я когда-то училась на хрононавта, но мне не удалось… Перешла к вам, техникам…

– Вы не доучились! Я вам запре…

В это время лифт спустился вниз, открыл двери.

Не слушая Игоря Валентиновича, Алёнушка вбежала в холл отдела переброски. Направо уходил коридор к Машине Времени, налево – к Порталу Параллельных Миров. Прямо располагался переходной отсек, где стояли капсулы со специальными комбинезонами, которые по сути своей были определенным видом идеально-тонких скафандров. Там же, внутри капсул, надо было принять специальные пилюли с наногранулами. Как ни крути, путешествие во времени и пространстве – это несвойственная человеческому организму аномалия. Без защиты могли начаться необратимые мутации в теле.

Сам процесс облачения всегда был быстрым – всё делали роботы.

– У нас четыре с половиной минуты. Канал устойчив, мост налажен! – Алёнушка уже не улыбалась, она была серьёзна. – Никто из наших не успеет сюда добежать! Второй раз даже по координатам «Удочка» может не сработать. Вы видели, сколько она сейчас энергии потребила?

– Конечно, видел. Ещё немного и мы всё «Сияние» без электроэнергии оставим.

– Именно! Я сама отправлюсь туда, а вы ждите меня здесь, на страховке.

– Не могу вам позволить, Алё…

– Мы теряем время. Нельзя упускать шанс!

Игорь Валентинович смотрел на неё, на милый курносый носик, и не знал, что возразить. Он должен был пресечь эту вольную и рискованную затею. Только мог ли он отказать? Впервые за долгий период времени «Удочке» так повезло, и Алёнушка была права.

Девушка развернулась и быстро пошла к кокону, на ходу стаскивая с себя платье для экономии времени. Каблучки голубеньких туфелек звонко цокали по полу.

Игорь Валентинович обескуражено смотрел на её обнаженную спину, узкие трусики и полоски бюстгальтера. Не то чтобы он не мечтал увидеть Алёнушку без одежды, но никогда не думал, что это может произойти так торопливо, при подобных обстоятельствах.

– Алёна Сергеевна! Это… безрассудно!

До него донеслось весёлое:

– Хочу букет одуванчиков!

Размышлять было некогда. Алёнушка уже скрылась в маленькой капсуле, где умные роботы должны были стремительно одеть её в хроно-скафандр.

«Одуванчики? Но это я должен дарить цветы!» – спохватился Страхов.

– Алёна Сергеевна. Давайте лучше я сам. Вы подождёте меня тут!

Стаскивая с себя на ходу штаны, он рванул в сторону соседней кабины. Полетела на пол вырванная «с мясом» пуговица с пояса.

Куранты на Спасской башне показывали без семи минут двенадцать.

Григорий сидел за подсвеченным столиком на воздушной платформе, задумчиво ковырял вилкой салат «Оливье». Он периодически смотрел на пустое место рядом с собой. Товстоногов заранее договорился с организаторами «Новогоднего огонька», чтобы за его столик никого не подсаживали. В праздничную ночь у него в планах было красивое примирение с Метлицкой, и посторонние для этого были не нужны.

Кто же знал, что Алёнка откажется садиться с ним рядом? Он пытался её уговорить, и в результате она от него сбежала.

Григорий вполуха слушал, как товарищ Путь вещал про строительство подводных станций в суровых арктических морях, про передовиков в Лунаграде, про пятую марсианскую экспедицию и про прорывы учёных «Северного Сияния».

Метлицкой не было, потому все достижения мировой науки не впечатляли Товстоногова.

«Она что, в самом деле, решила встретить Новый год со Страховым? Нашла с кем!» – с мрачной неприязнью думал он.

Товстоногов бросил взгляд через зал. Справа от голограммы Спасской башни в компании приятелей за столиком восседала Влада Крашевская. Алое платье ладно сидело на её спортивной фигуре. Следовало признать: оно очень шло к её ярко-рыжим коротко стриженным волосам. Иногда девушка бросала на Григория насмешливые взгляды, и это его очень злило.

Если сравнивать Владу и Алёнку, последняя немного проигрывала. Крашевская была из тех женщин, на которых неизменно оглядываются мужчины. Зато Алёнку все в институте за глаза называли – «наше солнышко». Она была обаятельная.

Когда восемь месяцев назад молодая хрононавтка Крашевская обратила на него внимание, Товстоногову это польстило. Он уже встречался тогда с Метлицкой, но всё же повёлся на другую. Григорий никак не мог понять, кто из двух девушек ему больше нравится. Некоторое время он бегал на свидание то к одной, то к другой, совсем запутавшись.

Шила в мешке не утаишь. Алёнка застукала его и Владу. Она не стала скандалить, просто прекратила с ним разговаривать. У Григория не осталось другого выбора, как начать встречаться с Крашевской. Очень быстро он понял, что между Владой и ним – пропасть. Мало того, что характер у новой подруги оказался – не сахар, хуже было другое. Крашевская горячо болела за «Спартак», а он – за «Динамо». О какой личной жизни может в таком случае идти речь?

Алёнке вообще было наплевать на спорт, но зато она честно таскалась за ним на все матчи. Ещё она вкусно готовила, у неё был неунывающий характер, и с ней было всегда легко… Конечно, до случая с Владой.

Григорий раскаялся во всём. Владу он оставил давно, никого у него не было сейчас. Он готов был мириться с Метлицкой. Что в итоге? Скоро полночь, пробьют куранты, а он сидит за столом в компании салата «Оливье».

«Значит, Алёнка выбрала этого хмыря! Эксперимент у них? Знаю я эти эксперименты! Эх, зачем я ушёл?» – с раздражением думал Григорий, гоняя горошину вилкой по краю тарелки.

Ревность и уязвленное самолюбие изводили. В эту ночь ему не надо было дежурить в НИИВиП, он пришёл сюда исключительно ради Метлицкой. Мог бы встретить праздник в компании друзей. В результате никакого веселья, а Новый год безнадёжно испорчен.

– …мы должны бороться за то, чтобы будущий год стал именно таким, каким мы хотим его видеть! – проникновенно и торжественно сказал товарищ Путь.

«Спасибо за эти слова! Всё правильно! Я должен бороться!»

Кулаки Товстоногова сжались. Очень тихо, чтобы не прерывать выступление государя, он опустил платформу на пол, легко спрыгнул с нее и направился к двери, над которой светилась табличка «Выход».

Глава 3. Трехголовый рептилоид

– «Колобок», сколько у нас времени в запасе? – обратился Страхов к круглому полупрозрачному дрону.

«Колобок» представлял собой универсального кибернетического помощника, оснащенного системой искусственного интеллекта. Создатели аппарата нарисовали симпатичную рожицу на корпусе, что усиливало сходство со сказочным персонажем. Сверху находились два манипуляторa, которые в собранном состоянии напоминали симпатичные ушки.

– Ежели поторопитесь, у вас будет две с половиной минуты до закрытия сих Врат, – пробасил дрон.

Его голос был певучий, с заметной хрипотцой. Судя по тому, что он перешел на стилизованную речь, его алгоритмы пытались разобраться с географией места, проанализировать временной отрезок, в котором они оказались. При этом дрон старался быть понятным, не перегружал речь непривычными словами и оборотами.

– Минута на одуванчики, и полторы, чтобы вернуться обратно, имея запас времени на непредвиденные обстоятельства, – строго произнёс Страхов.

Он решил взять на себя ответственность за исход их маленькой экспедиции. Для него этот эксперимент был внове, и он очень волновался.

Они с Алёнушкой стояли в переходнике. На обоих ладно сидели облегающие тончайшие хроно-скафандры из псевдокожи защитно-зеленого цвета. Материал был так тонок, что полностью сливался с контурами человеческого тела, плавно повторяя все изгибы. Материал был необыкновенно прочен, способен поддерживать оптимально комфортную температуру тела и в жару, и в холод. Этот самовосстанавливающийся полимер мог уберечь и от зубов хищника, и от осколков разорвавшегося поблизости снаряда.

Облачение было разработано специально для хрононавтов. Оно надевалось под человеческую одежду той эпохи, в которой предстояло побывать. Довольно часто одежда путешественника во времени должна была быть грязной, поношенной и отвратительно пахнущей, чтобы он не сильно выделялся в среде людей, которые понятия не имеют о стерильной чистоте эпохи Светлого Будущего.

Что за мир они нашли, как одеваются в нём люди, насколько агрессивна среда – ни Алёнушка, ни Игорь Валентинович не знали, поэтому просто задали хроно-скафандру универсальную программу «хамелеон». Требовалось слиться с окружающей средой, чтобы не привлекать к себе внимания со стороны возможных обитателей неизвестной Вселенной.

– «Колобок», где мы находимся? – голос Алёнушки выдавал лёгкое волнение.

– Места эти недалече от Новгорода Великого, аккурат окрест города Боровичи. – протянул тоном сказителя «Колобок». – Токмо вместо града в данном временном отрезке на реке Мста торговый постоялый двор стоит.

– Века? – нетерпеливо поинтересовалась девушка.

– Сравнив одежду и характер строений, выношу суждение, что мы аккурат между четырнадцатым и шестнадцатым веком примостились. В пятнадцатом, стало быть…

В это время финальная дезинфекция закончилась, двери переходника отворились, путь в другой мир был открыт.

«Колобок» первым вылетел наружу и замер между берёз, анализируя обстановку, делая пробы воздуха, температуры, влажности и атмосферного давления. Его глаза призывно замелькали зелёным, оповещая, что опасности нет. Взмыв вертикально вверх, дрон произвёл съемку леса, убедился ещё раз в том, что для людей нет никакой угрозы.

– Рвите одуванчики, я буду следить за временем и показаниями «Колобка»», – Игорь Валентинович тоже вертел головой, оглядываясь. – Алёна Сергеевна, у вас пятьдесят пять секунд.

Алёнушка обернулась, цепким взглядом окинула окрестности. Поверхность была относительно ровной, но шла немного в горку. Среди травы попадались крупные камни. Местность почти сплошняком поросла берёзками, молодыми сосенками и негустым кустарником.

Метлицкая перевела взгляд на траву и наклонилась над первым цветком, вглядываясь в его чашечку. Вполне могло произойти так, что растения в другом мире не совсем такие, какими кажутся издалека. Под рукой могло оказаться что-нибудь иное, возможно, даже агрессивное, норовящее откусить палец. Кто знает, что за флора в параллельном мире?

Ошибки не было – перед ней был самый обычный одуванчик. Алёнушка сорвала его и внимательно оглядела слом стебелька. На нём показалось белое «молочко» сока. Всё было в точности каким же, как и в её обычном мире в конце весны.

Алёнушка решила не мешкать, стала быстро собирать букет.

Игорь Валентинович взглянул на экран вмонтированного в браслет планшета, но там не было ничего интересного. Зато на Алёнушку в облегающем хроно-скафандре смотреть оказалось приятнее.

«Надо ей помочь!» – подумал Игорь Валентинович, заметив у ноги несколько одуванчиков.

Он нагнулся, чтобы их сорвать. Страхов не волновался, так как «Колобок» должен был подать сигнал и при возникновении опасности, и по истечении отведенного на сбор цветов времени.

***

Григорий вошёл в холл лаборатории, быстро огляделся. Там было пусто. Двери в лаборантскую, напротив, манили открытыми створками, поэтому Товстоногов первым делом направился туда.

Внутри – никого. Только Максимка на подоконнике приветливо замахал вошедшему хоботом.

Внимание Григория привлёк накрытый на двоих столик с маленькой красной ёлочкой.

Так вот в чём дело! Значит, Алёнка не просто так в лабораторию из актового зала убежала. Глаза Товстоногова невольно сузились, кулаки сжались, а во рту стало сухо. У него всегда так случалось, когда он нервничал. Он шагнул к столу, чтобы налить себе стакан «Лунаровки».

Пока Григорий отвинчивал крышку, его взгляд блуждал по столу. Он сразу понял, что к еде никто не прикасался.