Стихийное бедствие в Академии Междумирья
Из-за моей спины выпрыгнул высоченный темноволосый парень и стремительно понесся к крайнему левому коридору. На лице стихийника блуждала диковатая улыбка, словно он только и ждал, чтобы начистить зубастую морду какому-нибудь монстру.
Взвесив все за и против, я отбежала в противоположную сторону. Как раз туда, куда пошел Клэй. Полигон заполнялся туманом, тот стелился низко, плотно, так, что я не видела ничего ниже своих черных колен.
Полоса набивалась адептами. Меня обгоняли, дыша в затылок, отпихивали в кусты, один раз уронили в лужу. Иногда кто-то кричал из серых зарослей. Пару раз прямо перед моим носом хлестнуло бордовое щупальце с оранжевыми присосками и исчезло в тумане.
– Зачищайте, зачищайте, – проорал Хонсей откуда-то издалека. – А не то на «адову полосу» в Мертвый лес отправлю. Тащите вперед свои дрожащие задницы! Будет вторжение из Керракта – еще спасибо мне скажете.
– За то, что раньше убили? – выкрикнул откуда-то спереди Клэй, и я побежала на голос.
– Ага, – весело согласился магистр. – Такой вот приступ милосердия у меня этим утром…
Я по колено ушла в какую-то гадость и с опозданием схватилась за колючие ветки. Подтянулась, повисла на них, опустила глаза… Теперь я не видела ничего ниже своего пояса.
Мимо пробегала девица с сотней шевелящихся косичек на голове. Оглядела мое бедственное положение, фыркнула… и понеслась дальше.
– Не забывайте про щиты и защитные сферы. Вы должны знать их, как «Арх наш небесный, Сато сын любимый», усекли? – горланил Хонсей из ватной пелены. – Я сегодня вам много веселого приготовил… Возможны жертвы.
В подтверждение его слов из тумана вынырнула светловолосая девушка. Дымящаяся всем телом и покрытая чем-то липким, желтым. Она сжимала губы, пытаясь громко не стонать, и с отчаянием окатывала себя водой. Капли появлялись из воздуха и заговоренными струями омывали комбинезон.
– Вот же гадство! – прошипела она, с обидой поглядев мне в лицо. – Целая лужа кусачей слизи… Так щиплется, словно в кислоту окунулась!
Девушка побежала дальше. А я так и висела, цепляясь руками за ветку и не давая своему телу втянуться в засасывающее болото еще глубже.
Дезертирство тут не просто не поощрялось, а являлось невозможным. Хонсей опустил завесу, и выход остался только один. С той стороны.
Вдалеке пульсировал зеленый столб, увенчанный выводящим звездчатым артефактом. Они бы еще надпись «Выход» повесили и волшебную стрелочку закрепили… Впрочем, без разницы. Живой я туда не доберусь.
– Так и знал, что ты растяпа, – меня дернули за плечо, вытаскивая из жижи.
– А ну-ка рассредоточились! Джентльменствовать будете в постели, а на полигоне будьте добры оставить леди в беде.
Леди очень не хотела оставаться в беде, но лицо Клэя мелькнуло и пропало.
Кто тот умник, что приравнял дух к пятой стихии? Условно, чтоб ее, боевой? Ни разу не видела менталиста, бросающегося огнешарами!
Рядом взвизгнула рыженькая адептка: прямо на нее летела черная туча мелких пакостных насекомых. Едва они достигли ее вострого носа, тело девушки окуталось голубым дымом. Туча увязла в нем, не достигнув цели, и студентка побежала дальше.
– Базовая защита! Такова сегодняшняя тема, – разглагольствовал Хонсей из-за стен полигона. – Полоса опасна, но магия Сеймура вас защитит. Базовый уровень срабатывает автоматически, ваша задача – довериться ему и не паниковать.
«Базовый, базовый, базовый…» Только и слышала я в Шах-Грине, без всякой охоты соглашаясь на очередной эксперимент. Папа прав, я особенная. Особенно паршивая, нелепая и бездарная менталистка.
Мне от отважной родительницы досталось… ничего. Совершенно ничего.
Вряд ли мама могла похвастать чувством самосохранения, когда беременной лезла в новый непроверенный портал (слава Сато, тот вел в Танталу, а не в Керракт). А потом тащила нас обратно, рискуя и собой, и младенцем… Отец до сих пор ее за это не простил.
А вот у меня чувство самосохранения было. Оно сейчас истошно просилось под одеяло, обниматься с книжкой. Но размазывать слезы и сопли по защитному куполу было глупо, и я осторожно двинулась вперед. Эйна-заступница, ну ты слышишь, да?
– Арх Звездноликий, молю, дай мне хоть… Ай! – меня больно толкнули в плечо, требуя освободить узкий проход, и я шлепнулась лицом в новую жижу. Фиолетовую.
Не желая узнавать, чего интересного в нее напихал магистр-затейник, я резко поднялась и встряхнулась. Сзади послышалось подозрительное шмяканье. И я, не оборачиваясь, двинулась ползком дальше, быстро-быстро переставляя ладони по туманной пелене.
Сначала я увидела, что заползла в тупик. А потом из камня впереди выскочили они. Ледяные шипы, напоминающие тонкое заиндевелое кружево. С такими острыми краями, что походили на десяток кинжалов. И каждое лезвие целилось в меня.
Их становилось все больше и больше. Они выползали из-под земли, выпрыгивали из кустов. Приближались, заманивая в ледяную ловушку.
В теории я знала, что нужно выставить Плавящий Щит. Сразу после того, как вокруг меня возникнет первый, базовый, туманный. Защитный. Тот самый, что будет соткан внутренней магией автоматически, лишь бы не дать растяпе наткнуться на стекольно-прозрачные колья… Чтобы подарить магу время для сотворения более серьезной защиты.
Но он не возникнет. Не в моем случае.
Я испуганно обернулась и увидела, как проход за спиной заплетается ветками и обрастает такими же шипами. Похоже, про клыкастую парочку я уже не дочитаю…
Глава 5. Рухнувшие надежды Адамиана Чейза
Адам Чейз
В кулаке догорал спонтанный пульсар. Огонь не жалил, привычно впитываясь в огрубевшую кожу. Но с каких пор он так бесцеремонно рвется наружу?
Чейз поднялся с кресла, отряхнул ладони. От хладнокровной отстраненности, с которой он утром вступал в новую должность, не осталось и следа. В ушах до сих пор звучало издевательское «Никаких, сир».
Лгунья. Конечно будут. Архова бездна проблем! Это ясно читалось в дымчато-серых глазах.
Мать всегда смеялась, что в Адаме много «скрытого огня». На что отец холодно отвечал, что все скрытое лучше держать при себе. И у Чейза прекрасно выходило себя контролировать. Всегда. Почти всегда. За исключением случаев, когда речь шла о менталистках.
Он растер горячую руку, поглядел на ладонь, в центре которой пульсировала алая венка. Арх раздери небеса Сеймура… Только этого ему сейчас для полного комплекта проблем и не хватало! Чейз достал из ящика перчатки и бросил перед собой на стол.
Прошелся по новому кабинету, приминая ботинками белый ворс и с неприязнью поглядывая на напольные вазы. Слишком тут все… слишком.
Осторожно выглянул в приемную: его секретарь, весьма тучная женщина средних лет и нулевой привлекательности, с недовольным лицом несла высокую стопку папок. Она старалась дойти до стола и не столкнуть ни один из подносов с закусками.
Точно, расписание…
– Миссис Фиггинс, – окрикнул он секретаря. Женщина вздрогнула, несколько папок упало с вершины стопки. – Принесите мне расписание последнего курса стихийников. Мне нужно подкорректировать его для мисс Рэйвенс.
– Через пару минут, сир Чейз, – кивнула Фиггинс, задевая бедром поднос с бокалами.
Адам закрыл дверь и спрятался от шума в своем кабинете. Покой. Он всего-то хотел покоя.
– Тебе уже сорок, – сообщил зеркалу в пафосной золотой раме. – Не тридцать с хвостиком, нет. Сорок. И это… это все меняет.
Месяц назад Чейз торжественно пообещал себе: больше никаких приключений. Только спокойная, степенная жизнь, достойная декана факультета и именитого магистра. Никаких проблем, никаких сложностей.
Он перебрался в спокойный академгородок Лурда. Для идеального послужного списка не хватало жены, и Чейз даже было дернулся изменить своей холостяцкой привычке, разглядев подходящий вариант в лице златокудрой мисс Хэйвен.
Примерный семьянин… То, что надо, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания. Люди и так часто подмечают его странности.
Но с Анжелой не сложилось. Да и не особо хотелось, честно признаться. Вся эта игра в любовь, в сильные чувства, разрывающие грудь в клочья… Ухаживания, танцы вокруг да около… Утомляет. Арх видит, он старался, но устал. Он слишком стар для подобной чепухи.
Вообще, как выяснилось, к сорока годам остается довольно мало желаний, если большинство успел реализовать в юные годы. А может, у сеймурчан действительно туго с фантазией… Ничего не приходило на ум. Внутри не шевелилось новых желаний: ни тайных, ни тех, в которых не стыдно признаться.
Никаких сложностей? Никаких проблем? Куда там!
Первый день в новой должности, а они уже сыпятся на голову, как дождь из винторогих. Маятник из Керракта, пропавший профессор, брызги крови на всю лабораторию… Если бы не они, можно было поверить, что старик просто забыл о начале учебного года. Но нет.
И самой сладкой вишенкой на дрянном торте из неприятностей восседала…
– Менталистка! – процедил сквозь зубы, судорожно натягивая перчатки.
Чутье, в большей степени сконцентрированное в пятой точке, подсказывало, что он с ней еще натерпится. Настрадается. И надолго лишится всякого покоя. Иветт Рэйвенс-Харт («ой, только, пожалуйста, без Харт!») станет его главной арховой проблемой. Из тех, которые следовало прикопать еще вначале, пока сильно не бабахнуло.
– Расписание стихийников, сир Чейз, – в кабинет всунулась Фиггинс и положила на стол бумаги. – Для отправки удобнее всего использовать магический коммутатор, он…
– Я в курсе, благодарю.
Декан сдвинул шторку со стены и открыл стенд. Левый ряд крупных темно-бордовых кристаллов соединял его с ректором и другими магистрами. Следующие колонны крошечных желтых, зеленых и оранжевых огоньков позволяли отслеживать успехи учеников.
Стихийное отделение было довольно многочисленным, и Чейз не сразу нашел «мозгоклюйку». А когда обнаружил, невольно дотронулся пальцем до голубой точки. Даже через перчатку его дернуло током.
– Спокойная жизнь… спокойная жизнь… – проворчал, прощаясь с надеждами.
Расписание!
Адам насильно усадил себя обратно за стол и уткнулся в бумаги. Занятия начнутся через пару часов, и он обещал выслать корректировку. Как минимум, магические спарринги и «смертельную полосу» надо убрать и информировать Хонсея об «особенностях» сероглазой проблемы.
Практическое тестирование на полигоне стояло у стихийников первым. Искорки предательски пробежали по костяшками пальцев (живут своей жизнью, арховы негодницы!)… Одно занятие – и проблемой меньше. Ух, каков соблазн!
– Нет, мисс Рэйвенс, нам еще придется с вами помучиться, – выдохнул декан, выжигая зазевавшейся искрой «смертельную полосу» с листа.
Адам еще не придумал, чем заменить многие часы стихийной практики в ее расписании. Все внутри сжималось от предательской мысли, что менталистка будет стоить ему остатков здоровья. В комплекте с пропавшим профессором, которому он обещал отдать «голову», и артефактом из Керракта, которому завещал «кулаки». На какую часть претендует мисс Рэйвенс, Чейз не знал, но руки чесались хорошенько ее отшлепать.
Что за демоны потащили его вчера в оранжерею с бокалами эхесской? Заставили вернуться к разговору об «одноразовых вариантах»? Видел ведь, что никакой это не вариант, а стихийное бедствие!
– Декан Чейз, Радьярд срочно вызывает вас в лабораторию Гарольда Горди, – возникло в дверях щекастое лицо Фиггинс. – Я не очень поняла, это по поводу каких-то важных улик по делу… Он давно ждет…
Адам вскочил и натянул плащ. Горди! Голова! С этой мозгоклюйкой он совсем забыл, что маг-ищейка дожидается его на месте происшествия. Оставив листок с расписанием на столе, Чейз спешно закрутил огнепорт и шагнул внутрь.
***
Огнепорт вывел его на тропу, что ответвлялась от центральной дороги, пробиралась мимо озера и петляла через лес до самых домов магистров. Вчера ночью в поисках двери, которую открывает ключ-артефакт, Чейз уже прошел этот путь. И огороженную чарами стеклянную лабораторию заметил.
Несколько минут – и он будет на месте. Голова заранее пухла от «дела Горди». Он не тот Чейз, арховы небеса!
Адам терпеть не мог детективы. Но с тех пор, как эту гадость притащили с Хавраны, все на них будто помешались. И в каждом загадочном маге в плаще видели сыщика с встроенной дедукцией десятого уровня.
– Мы работали с вашим братом, Чейз, – встретил на пороге Радьярд, маг-ищейка, глава академической стражи. – Вы… похожи.
– Только внешне, – хмуро ответил Адам и прошел в «стекляшку». Поморщился: красные брызги были даже на окнах.
– Это не кровь, – сообщил Радьярд, задумчиво пожевывая ментоловую палочку. – Но похоже. Кто-то очень постарался, создавая жуткую картину.
О Гарольде Горди Адам знал немного. Уважаемый стихийник-теоретик, автор известного «Трактата о вероятностном накоплении магии», преподаватель…
– Вы хотели показать что-то конкретное? – устало уточнил Чейз.
– Ректор сообщил, что вы будете курировать дело от академии. Вот, смотрите, – ищейка ткнул на чистый угол стола профессора. Слишком чистый, если поглядеть вокруг.
– Тут что-то лежало?
Керрактова бездна, только не говорите, что в нем просыпается дедуктивный дар! В их семье достаточно одного ищейки.
– Мда… Небольшое, квадратное. Коробка, шкатулка, открытка, артефакт… Кто знает? – развел руками Радьярд и приподнял плащ, тяжелой ношей свисавший с его широких плеч. – Но после взрыва, оросившего лабораторию магической краской, это забрали.
– Тут следы, сиры, – проорали из глубины помещения. – Не магические… от обуви.
«Сиры» послушно потопали на голос и уставились на рисунок из грязных отпечатков.
– Краска лежит поверх, значит, топтавшийся пришел раньше, – пробубнил ищейка. – Если не имел отношения к происшествию, то зачем стоял за шкафом? Что думаете, Чейз?
– Хм… Стал невольным свидетелем?
– Возможно. Я бы сказал, что обувь мужская. Девицы сейчас следуют хавранской моде на острые носы, – Радьярд дожевал ментоловое лакомство и достал из коробки новую палочку. – Это мог быть студент из «особой группы Горди».
– Очень особой?
– Что-то про раскрытие магического потенциала у избранных счастливчиков. Не знаю, по какому принципу Гарольд их отбирал, – маг пожал плечами. – Некоторые из них не демонстрировали совершенно никаких интересных способностей… пока не начинали посещать факультатив.
Мысли упорно возвращались к мисс Рэйвенс. Уж она-то вчера продемонстрировала свои «интересные способности»… Мозгоклюйка на его факультете! Жди беды.
Какая-то острая игла ковыряла сознание, пытаясь напомнить о важном. Но важное ускользало, уступая серым глазам с дымком.
А ведь девчонка не в его вкусе. Подбородок упрямый, глаза недоверчивые, а в волосах – красный керрактский пожар… Полная противоположность тем, с кем Чейз обычно проводит время.
Тогда зачем он вчера поперся в оранжерею? Запутался? Был уязвлен поступком Анжелы? Увидел флирт там, где его не было? Кхм… показалось.
Арх упас. Репутация – одна из немногих вещей, что еще волновали Чейза. А сегодня девица предстала перед ним в форме академии, испепелив остатки надежд на покой.
Морща лоб, Адам полистал бумаги, заляпанные красным. Списки учеников, какие-то схемы… ничего полезного.
Брат бы тут был более уместен. Но… что имеем. Желание Ферренса, чтобы пропажей занялся Чейз, объяснимо. Привлекать внимание Сеймурской магполиции рано, а Адамиан человек новый. Стало быть, непричастный.
– Здесь нет последних разработок Горди, – холодно сообщил Радьярд. – Они все у меня. Несколько папок. Ночью кто-то доставил их мне под дверь.
– Шутите?
– А похоже?
Как у всех магов-ищеек, лицо у Радьярда было непроницаемым. Ни одна мимическая морщинка не указывала на его настроение. По отстраненному выражению можно было понять лишь то, что он не спит. И то с определенной долей вероятности.
– Хорошо бы составить список всех инвесторов, что интересовались разработками Гарольда, – Радьярд поманил пальцем младшего ассистента и нашептал тому в ухо поручение.
– Полагаете, дело в научных трудах?
– Я полистал их с утра и сложил в сейф, – с жутковатым хрустом маг переломил палочку зубами. – Я мало что смыслю в стихийной магии, поэтому считаю разумным передать записи вам, Чейз. Там что-то о вопросах накопления энергии. Теоретической возможности создания резервуара и наполнения его от хаотических существ… или вроде того.
– Горди что же, надеялся сделать батарейку, подпитываемую… кхм… демоном? – закашлялся Адам.
– Скорее уж низшими неразумными. Судя по пометкам Гарольда, они чудесным образом аккумулируют энергию.
– Однако порождения хаоса не тождественны обычным магам, и их энергия конфликтна к…
– Чейз, я уже сказал, что ни Арха не понял! – по лицу Радьярда лениво пробежала усталая морщинка. – Мне еще ставить защиту на главную улицу. Демоново шествие… Завтра в три по небесной сфере.
– Ах… да… «кулаки», – со знанием дела покивал Адам.
Ему в шествии предстоит участвовать. Отличное местечко этот Лурд. Без сложностей, без проблем, без нервотрепок… Архов водоворот, что с ночи взывает к худшим сторонам его натуры!
Радьярд топтался у доски, разделенной на столбцы. Размашистым почерком были размечены графы: «дары Междумирья», «стихии – 1, 2, 3, 4, 5», «потенциал развития»…
– Разве стихий не четыре? – озадаченно уточнил ищейка.
– Дух приравнен к условно… Бездна! – взвыл Чейз в потолок. И покуда тот был прозрачным, увидел, что Цефея давно вошла в свой зенит.
Менталистка! Он забыл. Забыл!
Если мозгоклюйка не соврала… Если она в самом деле не имеет элементарной стихийной базы… То отдирать от полигона ее будут всем составом преподавателей.
Убить ученицу в первый день учебы… Нет, не с этого надо начинать работу на новом месте.
«Дочь Эмили Харт, гордости Сеймура, погибла во цвете лет на «смертельной полосе» из-за халатности декана Адамиана Чейза». Уже видел заголовки завтрашних газет. Они пестрели в глазах красным, в тон брызгам на стеклах лаборатории.
Жуткая мысль еще колотилась в висок, рассыпая алые пучки пятен перед глазами, а Чейз уже закручивал огнепорт. Предпоследний в его арсенале на сегодня.
Портал вывалил декана прямо посреди полигона. Прямо в болотную грязь. Прямо на ледяные шипы, что тут же расплавились в буре огня, окружавшего Чейза. Прямо на менталистку, которая, к счастью, расплавиться не успела.
– Я забыл… внести правки… в ваше расписание… – прохрипел в холодное ухо, впечатывая девчонку в грязь всем телом.
Раньше его огнепорты не обладали такой феноменальной точностью. Высаживали рядом с целью, а не на нее.
Судя по широко распахнутым глазам (у Иветт были темно-серые, как дым, клубящийся над керрактскими вулканами), она как раз прощалась с жизнью. Не прекратила делать этого, и когда на нее с неба свалился куратор. Морщилась, кашляла, возмущенно плевалась сажей.
Ну, чем богаты. Кто-то другой перемещался обычно – воздухом или магическим завихренным потоком. Чейз же имел в своем арсенале только огнепорты, такое вот «недоразумение». И их, кстати, было ограниченное количество. Что сейчас ставило декана, вляпавшегося в свою проблему по локти, в весьма затруднительное положение…
– З-заб-были? – возмущенно прошептала девчонка, раскатанная его телом в тонкий блин.
Эмблема на вздымающейся груди мерцала стартовым. Голубым. На этот раз она не обманывала. Ох и намучается он с менталисткой-неумехой! Сколько шансов, что она доживет до конца года?
Ладонь проехалась по жиже, в которую за секунды превратилось сочетание ледяной ловушки, земли полигона и его огня. Грязь… Вот что выходит, если совместить стихии, забыв о балансе.
– Ох, мисс Рэйвенс, чувствую, вы будете стоить мне остатков здоровья, – проворчал Чейз, вспоминая любимые проклятья матери.
Что-то там было про «рога тебе на всю голову» и «перо хары тебе в…» Допустим, в штаны. Но все это никак не применялось к девчонке. Хотя отшлепать ее хотелось все сильнее.
Еще вчера хотелось, когда стихийное недоразумение обнаружилось под пальмой. И желание все крепло. И крепло. Легкую порку мисс Рэйвенс, лезущая не в свое дело и распускающая ментальные щупальца где попало, точно заслужила.
– Вы хоть что-то чувствуете, – сипло проворчала «мозгоклюйка», вдыхая воздух с подозрительным присвистом. – А я из-за вас не чувствую половины тела!
Заноза. В том самом месте, куда, по мнению пылкой матушки, полагалось вставлять ядовитое перо хары.
Чейз вскинул голову: по узкому проходу прямо на них плыл хищный орантус с десятью бордовыми щупальцами. Адам запустил в него фирменный огнешар, растворив монстра в пыль.
Горячая лава потекла по жилам, смешиваясь с кровью и наполняя жаждой битвы. Давно не был на «смертельной полосе». В юности Чейз любил пробежаться по полигону, был лучшим на курсе по зачистке. А какие огненные спиральные щиты заворачивал… Загляденье!
– Слезьте с меня, – не оценила его мастерства мисс Рэйвенс.
– Не могу, – честно признался Чейз, скользя пальцами по вязкой луже. Ноги и руки расходились, утопая в зыбкости мироздания.
Один огнепорт. Остался последний, и выбирать пункт назначения надо с умом. А мысли, как назло, обернулись вязким расплавленным киселем.
Зачем-то в голове возник образ спальни. Пушистый ковер, широкая постель. Вчера он ночевал в ней один, разобравшись с ключом-артфактом и обнаружив подходящую под него дверь…
Образ возник так явственно, что огненные портальные потоки самопроизвольно защекотали тело, готовые подхватить его вместе с вляпавшейся в неприятности «мозгоклюйкой». Чейз торопливо отогнал картинку. Придет же в голову! Устал, умаялся, и постель видится там, где ей не место.
– Как это не можете?! – удивленно прошептала мисс Рэйвенс, тараща на него большие глаза, опушенные не очень длинными, но густыми ресницами. И доставучий образ пришлось отгонять снова.
***
Иви Рэйвенс
Я уже прощалась с жизнью, когда меня вдруг скрутило в огненный кокон, пышущий жаром. Опрокинуло вниз, прямо на ледяные шипы. И, придавив сверху тяжелым и твердым, распластало по влажной земле.
Чейз собственной полыхающей персоной вдавил меня в лужу по самые уши. Затылок стал липким, волосы тут же напитались жидкой грязью. Ребра прострелила адская боль, кожа покрылась сажей, нос забило едким дымом. Это не портал, а кошмар какой-то!
Извиняющийся хрип вливался в ухо, пока я отчаянно выкашливала горячий дым обратно. Что значит забыл? А теперь он меня так спасает? Или добить пытается? Последнее больше походило на правду.
Решительно распахнув веки (ресницы не опалило только чудом), я утонула в карих глазах. На их дне искрили действующие вулканы, готовые истечь лавой прямо на меня.
– Отрабатываете героический статус? – поинтересовалась со всей имеющейся любезностью.
Точно, он же герой романов. И дамских грез. Ему положено спасать «деву в беде», что бы на этот счет ни думал магистр Хонсей.
Чейз простонал что-то о том, что подвиг вышел весьма сомнительным. И грязноватым.
– Слезьте с меня, – боль под ребром не стихала, дышать получалось с трудом.
– Не могу.
– Как это не можете? – я с удивлением отметила, как вокруг декана закручивается новая спираль из рыжих искр. И тут же гаснет без объяснения, никуда нас не перенося.
– Подождите, мисс Рэйвенс! – раздраженно велел куратор. – Я думаю.
– О, это все объясняет.
– Вы мешаете мне сосредоточиться!
– Ладно, я в другой раз подышу, – просипела до того красноречиво, что Чейз сжалился и попытался приподняться на локтях.
Но едва я сделала вдох (сладость-то какая, несмотря на привкус гари во рту), маг поскользнулся.
– У-у-уф-ф… – пропыхтела, снова ловя собой каменное тело и вдавливаясь в жижу еще глубже.
С непристойным треском ткань комбинезона лопнула по швам и разъехалась на мне в разные стороны.
– Думайте… Б-быстрее… Мне больно, – прошипела сквозь зубы.
– Простите, я… не хотел, – сокрушенно выдохнул Чейз и грязными пальцами убрал волосы с моего лба. Тот от страданий покрылся липкой испариной. – Вы так тяжело дышите, Иветт. Расслабьтесь.
– И получать удовольствие? – уточнила с сарказмом, чувствуя такую резь под ребрами, будто из меня торчал осиновый кол. Перечитала я про вампиров… – И о чем вы таком интересном задумались?
– Отсюда или вплавь, или телепортом, – Чейз осмотрел затопленную «смертельную полосу», прикидывая варианты. – Но я уже потратил почти весь резерв. Запаса хватит на одно перемещение, и надо решить, куда проложить огнепорт. В моем кабинете есть запасная одежда… в шкафу…
– В кабинет нельзя, там ковер белый, – прохрипела в полубреду.
Глаза куратора множились, искр в них становилось все больше.
– Верно. Но от вашего общежития мне идти через весь академгородок в таком виде, представьте себе, не хочется! – резонно профыркал Чейз.