Истории войны и мира. Часть вторая. Об одной маленькой смерти

Между тем к винтовочным и пулемётным очередям, раздававшимся со стороны Петрушинской косы, добавились звуки боя со стороны Сталинского городка. Это была прямо противоположная часть города, находившаяся у шоссе ведущего к деревне Самбек и далее к Ростову. Оттуда раздались звуки разрывов ручных гранат и выстрелы из танковых пушек. Эти звуки отдались резонансным дребезжанием в оконных стёклах. Однако всё равно, казалось, что это было где-то далеко. Дмитриос взял стоявший у стола заплечный мешок, который в народе называли «сидор» и закинув его за плечи, поцеловав заплаканные лица жены и сына, вышел во двор.

– Покуда всё, Елена. Теперь ждите с победой. – Сказал Дмитриос, старательно избегая смотреть на супругу и сына. Он быстро пошёл за Иваном, который уже открыл калитку на улицу.

И они бок о бок пошли в сторону военкомата, до которого от улицы Социалистической, где они жили, если идти на прямки, через парк имени Горького, было не более двадцати минут ходьбы. После ухода мужа, Елена разбудила детей и стала умывать их. Дети с удивлением и испугам вслушивались в канонаду боя. Однако минут через пятнадцать заглох бой со стороны Петрушино, ещё через пол часа утихли взрывы и выстрелы из танков со стороны Сталинского городка. Елена воспрянула духом, решив, что атаку немцев отбили. Она посадила за стол детей, положив им на завтрак вчерашнюю отварную картошку с кусочком хлеба и налила им по пол стакана молока. После завтрака разрешила Николасу и Танасу выйти во дворик их частного дома, строго настрого запретив при этом покидать территорию участка. Сама же, покормив кур в курятнике, стоявшем в конце двора, взяла дочерей и ушла в гости, через внутреннюю калитку, ведущей на участок соседей, где жили Иван и его жена Дарья.

Старший брат Николас приоткрыл калитку и выглядывая наружу, объявил: – Лянь (посмотри), Танасик никого на улице нету. Собаки и те сховались.

– Ты лучше калитку закрой. Мама шо сказала? Шобы на улицу не ходили! Смотри, папа с войны придёт, узнает шо ты мамку не слухал, поругает! – Сказал Танас.

– Да пусть, сколь хочет ругает, только бы скорее до дому вернулся. – Сказал Николас, закрывая калитку.

– Не волнуйся, не долго ждать уже – оптимистично воскликнул Танас и добавил: – Как только папка с дядей Ваней на войну ушли, так немцы в скоре стрелять перестали. Так шо, вот увидишь, они скоро дома будут. Дядя Ваня знаешь, какой кинжал с собой на войну взял! Да если немцы его увидят, они бегом до своего Гитлера побегут!

В это время, калитка ведущая в город открылась и во двор к семье Ермиди вошли Дмитриос и за ним Иван.

– Папка пришёл, я же говорил…– Воскликнул Танас подбегая к отцу. Николас, считал себя достаточно взрослым, чтобы выказывать непосредственную детскую радость и остался на месте. Отец приобнял младшего сына и спросил: – А где мама?

– Она с Софьей и Ириной, в гости к тёте Даше пошла. – Сообщил Танас.

Тогда Танас обратился к старшему сыну Николасу: – Сынок сходи за мамой и сестрёнками.

– Не надо, Дима, я пойду до дому и скажу им шоб пришли. – Сказал Иван.

Он вышел в калитку ведущую в его двор. А Дмитриос с детьми вошли в дом.

– Папа, так, что война закончилась? – Спросил отца Николас, как только они зашли на кухню…

– Нет, сынок, пока не кончилась. – Сказал отец. Он зачерпнул ковшичек воды из стоявшего на кухне ведра и жадно выпил его.

Тут, во дворе появилась мама с дочками. Они быстро вошли в дом и Елена, бросившись на шею мужу воскликнула: – Вас что, отпустили домой?

Дмитриос обнял жену и сказал: – Никто нас не отпускал.

Елена разжала объятия и внимательно посмотрев на мужа, спросила: – Так значит, вы с Иваном с демобилизации сбежали?

– Представь себе, что не мы сбежали, а от нас сбежали! – Воскликнул Дмитриос и рассказал, что случилось.

– Мы пришли к военкомату, а там кроме нас ещё десяток мужиков и парней собрались. Всё закрыто, ни военкома никого другого нет и в помине. Так мы минут десять простояли, выкурили по самокруточке, к нам ещё человек пять подошли. Стоим не знаем шо делать. Тут слышим, вроде как выстрелы затихают. Ну вот. А тем временем, какая-то женщина, шо рядом с военкоматом живёт, вышла и говорит, вы говорит тут стоите военных ждёте, а они уже с ночи, как погрузили полный грузовик своих бумажек и в порт тиканули, на корабль грузится, шо на Ростов уходит». Я говорю, – «вы это точно знаете?» А она в ответ, – «Как не знать, если пол ночи грузовик тарахтел. Спать не давал. Я сама слыхала, как военкомовские говорили, шо ещё сёдня в Ростове будут» …

Ну, так мы посовещались с мужиками и постановили идти по домам. А несколько ребят пошли в порт, военкома искать.

– Так что дальше то будет? – Спросила Елена.

– Не знаю пока. Но так думаю, шо сегодняшний день покажет. – Сказал Дмитриос.

В это время, за забором у соседа Ивана, в злобном лае зашёлся их дворовой пёс Полкан. Потом раздалось конское ржание и какие-то выкрики. И отчётливо прозвучал бас Ивана: – Дашуня, кликни Демьяна, нехай подмогнёт!

Дмитриос услышав это выскочил во двор и пошёл к внутренней калитке ведущей во двор Ивана. Её ему на встречу открыла жена Ивана Дарья, высокая и дородная женщина с русой косой длиною до талии. О таких говорят – «Настоящая русская красавица».

Она увидала идущего к калитке Дмитриоса и воскликнула: – Димочка помоги, а то к нам какая-то скаженная коняга во двор ворвалась. Боюсь Ваня сам не сдюжит…

Дмитриос вошёл во двор соседа, а Николас и Танас выпрыгнули из окошка прямо во двор, что категорически запрещалось родителями и подбежали к забору из штакетника, отделяющий двор соседа от их двора. Они прильнули к щелям в заборе и увидели, что в соседском дворе, стоит конь с окровавленным боком. На его крупе висела часть оборванной сбруи и с боку, в кожаной лямке, прицепилась часть оглобли. Сам конь находился в состоянии дикого возбуждения. Его глаза, словно горели огнём, и он взбрыкнул копытами пытаясь ударить Ивана, который стоял в открытых настежь воротах, ведущих на городскую улицу. Пёс Полкан злобно лаял на коня и тот не выдержав этого, повернулся и забежал в настежь раскрытые ворота пустого сарай, где ещё год назад Дарья держала корову. Иван Родионов закрыл ворота сарая, а затем запер и те ворота, что выходили на улицу. Он взял штыковую лопату, стоявшую подле сарая и подойдя к Дмитриосу, что-то не громко сказал ему. Тот согласно кивнул головой и взяв у Ивана лопату, пошёл в конец его двора и стал рыть яму. Иван успокоил своего пса Полкана и не на долго зашёл к себе в дом. Вышел с кинжалом без ножен и прошёл в сарай. Оттуда раздалось ржание коня, которое через секунду сменилось страшным предсмертным хрипом. Танас и Николас испугались и отскочили от забора. Они подошли к деревянной скамеечке, стоявшей в саду, и уселись на неё.

– Что, дядя Ваня убил коняжку? – Со слезами в голосе спросил Танас старшего брата.

Николас ничего не ответил. Он вслушивался в звуки, доносившиеся с улицы. Оттуда послышался непонятный гул, который через несколько минут превратился в лязг танковых гусениц. Успокоившийся было соседский пёс Полкан опять стал злобно лаять и бросаться на ворота, ведущие на улицу. Елена выглянула из окна кухни, и крикнула детям: – А ну ка, давайте быстро домой!

Танас сразу послушался и пошёл в хату, а мучимый любопытством Николас подбежал к калитке и стал подглядывать…

Время подошло к полудню.