С силой вырываюсь из его рук – и тут же попадаю в плен леденящего душу холода. Тянет спрятаться снова. Но не могу – волнуюсь за его будущее.
– Я из-за тебя пьяный, Олесь. Моя снегурочка. Поймал, наконец-то… – Снова стискивает в объятиях, не дает пошевельнуться.
– Да что происходит-то? – Волнение достигает предела. Вдруг, ему нужен доктор? Может, у человека уже интоксикация? А если ему станет плохо?!
– Пойдем, в машине посидим? Хоть немного согреешься?
–Ты еще и на машине?!
Синдром спасателя просыпается с удвоенной силой.
– Пойдем. Только ты за руль не садись! Позвони кому-нибудь, чтобы приехали и отвезли тебя домой, хорошо?
Он согласно кивает и тянет меня за собой. Так и не выпуская из рук. Греет своим теплом.
В принципе, все становится на свои места: и его такое нежное поведение, и ласковые глаза… Одного понять не могу: откуда он знает и помнит мое имя?!
Глава 3
Настоящее
– Мне нужно работать. – Я уже не верила в успех, но все еще упрямо отбивалась. Вдруг, получится, и Женя расслабит руки, и выйдет сбежать?
– Нет. Посмотри, что творится на улице! Куда ты сейчас? Тебя же ветром сдует или смоет ливнем!
Вообще-то, он был прав. И, если бы не эта дурацкая встреча, я бы ни за что не вышла наружу, пока непогода не стихнет хотя бы чуть-чуть.
– Хорошо. – Он был горячим. Во всяком случае, ладони прожигали насквозь – даже сквозь мокрую куртку.
– Вот и славно. – Слегка ослабил хватку. Ровно для того, чтобы можно было развернуть меня и посмотреть в лицо. Но не настолько, чтобы я могла сделать хотя бы шаг в сторону…
– Не прижимайся. Ты весь костюм сейчас испортишь! – На нас уже криво поглядывали девочки со стойки ресепшена. Их неприязненное любопытство заставляло нервничать. Можно подумать, я и сама не знаю, как нелепо и дешево выгляжу на фоне красивого, нарядного, такого успешного Евгения.
– Плевать. У меня есть запасной в кабинете. – Он отмахнулся от аргумента, как от мошки.
– Тогда иди. – Мне нужно было от него отделаться. Срочно. Хоть как-нибудь! Внутри все дрожало – не от холода, от подступающего отчаяния. Эта встреча – худшее, что могло сегодня случиться.
Этакая вишенка на тортике из самого неудачного дня, который только можно было придумать.
– Куда же я пойду без тебя, Олесь? Ты с ума сошла? – Бархатные карие глаза – все такие же теплые, добрые, глубокие. И, как будто бы, наполнены искренней радостью – от того, что может меня созерцать.
И только мне известно, какие они лживые, эти карие очи! Ненавижу их! Ненавижу! Еще больше, чем их обладателя!
– Тебя там люди ждут. – Упрямо отвела взгляд в сторону.
– Никуда не денутся. Я их едой обеспечил, дальше – сами.
И потянул меня куда-то вглубь. В святая святых – туда, куда посторонних, простых курьеров вроде меня, никто никуда не пускает.
Там было ярко, светло и тепло. И ужасно. Потому, что мне там – не место. И еще никогда так это не ощущалось, как сейчас – в грязной, сырой, воняющей каким-то болотом одежде.
– Девочки, у кого-нибудь есть тут сменная форма? Поделитесь, мне нужно человека приодеть. Я возмещу, конечно, в двойном объеме.
Пока я плелась, еле переставляя ноги, будто меня вели не в рабочие помещения, а сразу – на плаху, Евгений уже успел надавать распоряжений, о чем-то договориться…
И все вокруг забегали, засуетились… Это вызвало горькую усмешку: харизма Женькина никуда не делась, а только стала сильнее. Он все так же заставлял людей подчиняться, без всяких сомнений…
Вот и я подчинилась. Насилуя себя. Сходя с ума от клокочущих в горле ругательств – шла следом. И не сворачивала.
Лифт – огромный, светящийся, как новогодняя елка, благоухающий каким-то дорогим ароматом… Все в этом здании говорило о роскоши, благополучии, богатстве… И Евгений был частью этого всего.
А я… Опять попала куда-то не в свое седло. Но теперь уж точно знала, что мне здесь – не место, и просто ждала момента, чтобы уйти и не возвращаться больше.
– Присядь, Олесь. Ты чего хочешь, кофе или чая? Чай, наверное, лучше согреет… – Он молчал всю дорогу до своего кабинета, только внимательно меня рассматривал. Ни одна мышца не дрогнула на его лице. Ничто не показало ни жалости, ни отвращения, ни недовольства… Хотя я прекрасно знала, о чем Аверченко думает: зеркальные стенки лифта все прекрасно показывали. Не нужно было обладать даром ясновидения, чтобы прочесть его мысли.
Только закрыв за собой дверь, он задал первый вопрос.
– Ты присаживайся, Олесь. – Так и не выпустил мою руку, подвел к огромному кожаному дивану.
– Постою, спасибо.
Это прозвучало грубо. Наверное, можно было бы и помягче, помня, что человек пытается заботиться обо мне…
Но к черту эту заботу! И плевать, если Женька обидится. Мне от него ничего не нужно, даже такая мелочь!
– Олесь, ты что? Посиди, попей чаю. Сейчас тебе что-нибудь сухое принесут. Согреешься, ливень утихнет, я тебя подвезу, куда скажешь…
– Не нужно меня никуда подвозить! – Выкрикнула, а не сказала. Зря. Он не стоит моих эмоций. И знать о моих обидах ему тоже не нужно. Равнодушие и безразличие – максимум, который Женька должен от меня получить.
– Да… Что-то ты совсем не в духе. Присаживайся, это кожа, с ней ничего не случится, даже если вылить пару ведер воды. Поверь, на этом диване чего только не плескалось уже. И кипяток, и простая вода, и напитки покрепче…
– Оставь себе эти подробности. Мне не интересно.
– Ладно, можешь пока поершить свои иголки. Я уже забыл, какая ты бываешь…
Не вынесла его взгляда: ласкового, нежного… Такого, словно между нами ничего не случалось. Будто мы все еще там – в юности, где даже воздух сладок и искрит от нашей влюбленности. Где все невзгоды мира – мимо нас.
Отвернулась, подошла к окну. Вроде как, по делу: проверить, стала ли прозрачнее стена дождя. По факту – спряталась. И можно было спокойно сглотнуть и проморгаться. Отчего-то вода с волос продолжала течь на лицо, заливать глаза. Мешала, в общем.
– Олесь. Ты можешь притворяться, сколько хочешь…– Он опять незаметно подкрался. Заставил вздрогнуть, заговорив у меня прямо за спиной. Обдал шею горячим воздухом – своим дыханием и голосом.
Сердце остановилось. И никак не хотело идти снова. А мне нельзя умирать! Нельзя! Я не имею на это права!
– Я не притворяюсь, Жень. Прошлое закончилось. А теперь – я не хочу с тобой ни о чем разговаривать!
Стук в дверь заставил его отпрянуть от меня. Слишком резко, так, что волной холода обдало от этого движения. Хотя, куда уж холоднее? Даже здесь, в теплом и уютном кабинете, мои мышцы сводило от озноба и напряжения…
– Вы просили сменную одежду, Евгений Петрович… – Скромная девушка незаметной мышкой юркнула внутрь. Но я даже через плечо успела заметить ее любопытный взгляд: на меня, на Женьку, обратно… Бедная. Наверное, всю голову сломала, что это за нищенку решил подобрать их такой крутой, холеный шеф…
