Жизнь замечательных врачей Татарстана

Любимый ученик академика Александра Вишневского, автор 40 научных трудов, четвертый по счету почетный гражданин Казани, герой множества преданий и анекдотов, получивший степень доктора наук без защиты диссертации. Кем же он был на самом деле?

Народный хирург

За свою жизнь Иван Владимирович Домрачев сделал лично 30 тысяч операций, а вместе с учениками их количество достигает 100 тысяч. Число огромное, но этот подсчет можно продолжить. Ведь по большому счету каждая операция затрагивает родственников пациентов клиники, друзей и близких. Если их считать, то профессор так или иначе вошел в жизнь полумиллиона человек. При том, что все население Казани в 1940 году составляло едва 400 тысяч. Да, он был подлинно народный доктор. А если учесть, что смертность при такой серьезной операции, как резекция желудка, была доведена в клинике до 1,2%, то иначе как чудо работа Ивана Владимировича не воспринималась. Он был надеждой народа, его заступником в борьбе с болезнями. А если больной все же умирал, это воспринималось так: «Если уж и Домрачев не смог…»

Образу народного заступника и любимца способствовали, конечно, и богатырские внешность и сила Ивана Владимировича. Одна из городских легенд повествует, что однажды Домрачев даже принял вызов приехавшего в город с цирком знаменитого борца той эпохи Ивана Поддубного. Как проходил поединок, мнения в разных версиях истории расходятся, но в итоге будто бы «чемпион мира и его окрестностей» предложил Ивану Владимировичу начать выступать на арене. Другая народная легенда гласит, что чучело огромной белуги, выставленное в Национальном музее РТ, сделано из рыбины, пойманной именно Домрачевым.

Но еще в народной любви к знаменитому хирургу есть и другой пласт – он был воплощением представлений советской эпохи об успехе, о достойной жизни. Выходец из села Аджим Вятской губернии, в 1913 году он закончил медицинский факультет Казанского университета, был полковым врачом в императорской армии в Первую мировую войну, а в гражданскую – главным врачом и хирургом полевого госпиталя одной из дивизий Красной Армии. Своим трудом и талантом добился признания в науке. Награжден орденом Ленина и двумя орденами Трудового Красного знамени, многими медалями, удостоен различных званий. Домрачев являлся депутатом Верховного совета РСФСР всех созывов. Первым из врачей послевоенной Казани он купил автомобиль (зарплата завкафедрой и доплаты за звания и ордена позволяли), но ездил на нем преимущественно на дачу в Пустых Морквашах, где был открыт всем местным крестьянам для общения и врачебной помощи. Не занесся, а остался частью своего народа, отдавая все силы для служения людям. И те легенды, что ходили об Иване Владимировиче, не были плодом досужей молвы, но давали образец для подражания подрастающему поколению.

Путь в науку

Можно сказать, что Домрачеву повезло быть учеником такого великого хирурга и ученого, как Александр Васильевич Вишневский. Но это везение только внешнее, за которым стоят огромный труд и настойчивость в работе. Достаточно сказать, что ординатуру у Вишневского Домрачев закончил с третьей попытки. Первую прервали начало империалистической войны и военная служба. В 1915 году Домрачев вернулся в Казань, где стал заведующим хирургическим отделением Казанского окружного военного госпиталя и снова начал сотрудничать с Александром Васильевичем, но тут началась гражданская война. И только в 1921 году он заканчивает ординатуру и приходит ассистентом в госпитальную хирургическую клинику Вишневского. А вскоре возглавляет хирургическое отделение 3-й городской больницы, которым будет заведовать 37 лет.

Благодаря хорошей анатомической, экспериментально-хирургической школе, полученной у известных всему миру ученых

Александра Вишневского, Владимира Тонкова, Николая Миславского, а также своим незаурядным способностям Иван Владимирович быстро выдвигается в ряды видных советских хирургов. В 1934 году он получает звание доцента. По значимости научной работы и активных изысканий в 1935 году Ивану Владимировичу присуждена ученая степень доктора медицинских наук без защиты диссертации. Тогда же он получает звание профессора, а годом позже становится заведующим кафедрой факультетской и госпитальной хирургии педиатрического факультета КГМИ.

Как блестящий ученик профессора Вишневского Домрачев является одним из пионеров в развитии и научном обосновании местной анестезии при различных операциях, учения о новокаиновой блокаде, автором нового метода стерилизации кетгута, лучшего для того времени из всех предложенных как в нашей стране, так и за рубежом. Как вовремя были сделаны эти открытия, освоены и внедрены в практику! Уже через год они будут спасать тысячи жизней наших бойцов, раненых на фронтах Великой Отечественной войны. Иван Владимирович работал тогда консультантом-хирургом ряда эвакогоспиталей в Казани.

В архиве Домрачевых сохранились письма Александра Васильевича Вишневского с благодарностями за успешное внедрение в практику его методов местной анестезии и новокаиновой блокады. Обращаясь к «самому умному из своих учеников», отмечая «ум и природный талант сильный», он радовался, что методы, ставшие впоследствии у него с Домрачевым общими, «в труднейших условиях войны доказали свое преимущество». Вишневский-старший прислал своего сына – военврача Александра Александровича на стажировку к Домрачеву. И будущий академик, кремлевский хирург, генерал-полковник будет всю жизнь называть себя учеником Ивана Владимировича.

Также его учениками считали себя заведующий хирургическим отделением Кремлевской больницы профессор Дмитрий Благовидов, профессор Вадим Кузнецов, главный врач Республиканской клинической больницы №2 партийного и советского актива Николай Чугунов, доцент Сулейман Валитов и многие другие врачи.

Как рассказывает Вадим Алексеевич Кузнецов (в 50-х годах проходивший ординатуру у Домрачева, впоследствии – заведующий кафедрой ГИДУВа), его метод обучения был ориентирован на практику – он ставил молодого врача рядом с собой за операционный стол, и в совместной работе тот осваивал и методику операций, и технику хирурга. Было удивительно наблюдать, как огромные мощные пальцы Ивана Владимировича справлялись с тончайшей работой в стесненных условиях хирургического надреза. А вот говорить много слов не любил, и даже, убедившись в необходимой теоретической квалификации Кузнецова, поставил его читать за себя лекции будущим ординаторам, положив таким образом начало его образовательной и научной деятельности.

В поисках истины

Профессор Домрачев вместе с руководимым им коллективом в течение трех десятилетий занимался глубоким изучением вопросов, связанных с проблемой нервно-гуморальной регуляции желудочно-кишечного тракта. Он понимал ее в широком смысле, относя к гуморальным факторам не только химические посредники нервного возбуждения, но и специфические продукты деятельности эндокринных желез, метаболиты, различные химические вещества, попадающие в кровь из ЖКТ. Он считал, что, обусловливая друг друга, они, по существу, едины в физиологическом понимании, находятся во взаимной связи между собой и с регулируемым субстратом.

Всю свою научную деятельность Иван Владимирович направлял в русло ее значимости для практического здравоохранения, считая, что только в этом случае труд будет оправдан. Он говорил:

«Жизнь так коротка, а как много надо успеть сделать для сохранения или продления жизни больных – самого ценного капитала в нашей стране…»

В клинике, руководимой профессором Домрачевым, исключительное внимание уделялось нежности обращения с тканями и быстроте операционных вмешательств. В технике операций главное место занимало методически правильное выполнение местной анестезии. А в этом Иван Владимирович был виртуоз. Поэтому у оперированных им больных не было никаких проявлений шокового состояния даже при тотальных и субтотальных резекциях желудка, при пенетрирующих язвах в поджелудочную железу, печень и другие органы. Специальные электрокардиографические исследования, выполненные еще в 30-е годы, не выявили никаких сдвигов нарушений сердечно-сосудистой деятельности в ходе выполнения больших оперативных вмешательств и в послеоперационном периоде. Домрачев придавал большое значение послеоперационному уходу, питанию. Им, одним из первых хирургов, подчеркивалось, что питание, в свою очередь, влияет на состояние вегетативной нервной системы.

Клиника народного профессора Домрачева, как ее называли, славилась в основном как клиника желудочной хирургии. За годы работы Ивана Владимировича было выполнено 1830 резекций желудка, 1182 гастроэнтероанатомоза. Однако профессор Домрачев в совершенстве владел техникой оперативных вмешательств не только на желудке. Он успешно оперировал по поводу рака молочной железы, толстого кишечника, холецистита, на печени, селезенке, почке, надпочечниках, мочевом пузыре.

Оперативная активность составляла 81,4%. Больные обращались за помощью из различных районов ТАССР и других городов Советского Союза, и они никогда не получали отказа.

Жизнь и любовь. Смерть и бессмертие

Иван Владимирович и Евгения Алексеевна Домрачевы прожили вместе без одного года полвека. Евгения Алексеевна также родом из Вятской губернии, из села Вятские поляны, в Казани училась в женской гимназии. Когда она встретила своего будущего мужа, под его влиянием тоже выбрала делом своей жизни медицину, поступив в зубоврачебную школу доктора Рясенцева. КГМИ она закончила позднее – в 1933 году, уже имея двоих детей – сына Владимира и дочь Надежду. Во время войны Евгения Алексеевна была ведущим хирургом в челюстно-лицевом госпитале, спасла и вернула в строй тысячи солдат. Этот опыт впоследствии обобщила в докторской диссертации. С 1943 по 1972 годы возглавляла кафедру хирургической стоматологии КГМИ. Евгения Алексеевна была что называется душой семьи, а при приездах многочисленных гостей на дачу в Пустые Моркваши – радушной хозяйкой.

Но не все в их жизни складывалось благополучно. Умер брат Ивана Владимировича Николай, и Домрачевы вместе со своими двумя детьми стали воспитывать троих его малышей. Еще в 1929 году Иван Владимирович перенес инфаркт. Возможно, сказались переживания, связанные с тяжелой болезнью его первенца Володи: в четырнадцать лет мальчик заболел менингитом. На помощь пришли друзья: весь цвет медицины Казани чем мог помогал подростку. Через две недели он вернулся из небытия, но слепой и глухой. Через некоторое время зрение восстановилось, а вот слух пропал совсем. В семье Домрачевых начали осваивать азбуку жестов. Все вместе они вынесли это испытание: Владимир поочередно закончил строительный институт и КАИ, где и остался преподавателем, защитил диссертацию, стал доцентом кафедры ракетных двигателей, а во время войны на 22-м заводе даже работал в конструкторском бюро С. П. Королева.

Жизнь Ивана Владимировича Домрачева была настолько проникнута его профессией, его работой, что он и умер фактически за операционным столом… 27 апреля 1960 года во время очередной операции он почувствовал неладное с сердцем. Операцию попросил закончить Германа Николаева, но, уже лежа на кушетке, продолжал интересоваться ходом операции и давать советы. Профессора с подкашивавшимися ногами еле успели переправить в его кабинет, где он и умер. И своей жизнью, и своей смертью Иван Владимирович Домрачев доказал, что он достоин той любви, которую испытывал к нему народ.

Похоронная процессия заняла все расстояние от улицы Толстого до Арского кладбища. Гроб несли на руках, сменяя друг друга, до самой могилы пациенты, ученики, сослуживцы, друзья. Дружил Иван Владимирович как с известными людьми – председателем горисполкома Казани Павлом Дмитриевичем Тунаковым, артистом Николаем Ивановичем Якушенко, так и с самыми простыми людьми – рыбаками, охотниками. Находил общий язык со всеми.

После него остались добрая память, научные труды, многочисленные ученики. Его дело продолжили и его потомки. Дочь Надежда Ивановна (в замужестве Копылова), будучи по специальности хирургом, всю жизнь проработала ассистентом кафедры нормальной анатомии КГМИ. Ее муж, Копылов Александр Николаевич, был заведующим глазным отделением РКБ, заслуженным врачом Республики Татарстан. Их единственная дочь Вера Александровна Копылова, по мужу Яхонтова, избрала себе специальность акушера-гинеколога, работала в ГИДУВе, затем в КГПИ в должности доцента. Две ее дочери, правнучки Домрачевых, также продолжают эту династию: Евгения Борисовна, врач-психиатр, работает в Москве, а Ирина Борисовна, акушер-гинеколог, трудится в одной из фирм города Казани. Стали врачами и правнуки Домрачевых по линии сына Владимира: Владимир Алексеевич, хирург-онколог, работает в Казанском Республиканском онкологическом диспансере, а Любовь Алексеевна – хирург-стоматолог.

20 лет возглавлял здравоохранение ТАССР Иршат Закирович Мухутдинов. Благодаря ему Татарстан получил выстроенную систему здравоохранения, а множество людей с благодарностью вспоминают его науку человеческих отношений.

Становление

Как люди становятся личностями? Рождаются ли с определенным предназначением или достигают высот, преодолевая себя и судьбу? Можно ли было в том мальчике, что родился 6 февраля 1929 года в Казани, в многодетной семье Закира и Муниры Мухутдиновых, предугадать будущего министра здравоохранения Татарии, человека, определившего собой целую эпоху в этой отрасли? Может быть, что-то было особенное в его семье или, как теперь говорят, – в генах?

Римма Мухутдинова, санитарный врач, жена Иршата Мухутдинова: «Отец Иршата был чистейшей души человек, таких добрых людей я в своей жизни больше не встречала. Всем был готов помочь. И при этом совершенно неграмотный. Когда его поставили завотделом в магазине, все отчеты он диктовал детям, и никто никогда не усомнился в его честности. А мама была умнейшая женщина. Я про нее порой говорила – жаль, что слепая (она ослепла в войну), а то быть бы ей председателем Совмина. Вся родня ходила к ней советоваться, и ни разу то, что она услышала от доверившихся ей, из ее уст на людях не прозвучало…»

Иршат Мухутдинов рано осознал свое призвание к медицине и после окончания школы в 1947 году поступил на первый курс санитарно-гигиенического факультета Казанского государственного медицинского института. Учился легко, легко сдавал экзамены и уже в то время удивлял всех окружающих своей эрудицией. И сейчас в его доме все свободное место занимают шкафы с книгами, целыми полками стоят полные собрания сочинений Пушкина, Гоголя, Тургенева, рядом – произведения современных писателей, медицинская литература. Отдельная полка выделена под литературу по шахматам – он был заядлым шахматистом. Возможно, и это пристрастие оказало свое влияние на его умение дисциплинировать мысль, определять приоритеты, рассчитывать время и возможности.

Римма Мухутдинова: «Организаторский талант у Иршата Закировича проявился очень рано. До прихода на санитарно-гигиенический факультет он даже не был комсомольцем, а вскоре уже возглавил комсомольское бюро. И санфак стал лучшим в институте по общественным делам. Спортивные мероприятия, субботники, шефская помощь – все у нас проходило дружно и весело. Свадьбу нам устраивал комитет комсомола института. Это был редкий случай – комсомольская свадьба».

После окончания мединститута Иршат Закирович стал быстро подниматься по служебной лестнице. Он работал младшим научным сотрудником Казанского НИИ эпидемиологии и микробиологии, одновременно с этим его избрали секретарем парторганизации, что само по себе было удивительно для совсем молодого человека с небольшим партийным стажем. Партия в тот момент как раз занималась подбором и расстановкой кадров, и скоро талантливого организатора отметили на уровне обкома и назначили на должность главного врача Республиканской санитарно-эпидемиологической станции ТАССР. Ей он руководил с 1956 по 1964 годы, с 1963 года являясь еще и заместителем министра здравоохранения республики. В то время, очевидно, именно санитария и эпидемиология были передовым фронтом в борьбе за здоровье народа. Малярия, брюшной тиф, трахома, холера, туберкулез – сейчас мы отвыкли уже от этих страшных названий, но тогда они были повседневной реальностью. Также в этот период санитарная служба принимала активное участие в решении вопросов, связанных со становлением нефтедобывающей промышленности, строительством Куйбышевской гидроэлектростанции и затоплением части территории республики создаваемым водохранилищем.