Любовь и волки

– Глеб? В чем дело? Этот парень… Он ведь не сделал ничего плохого, наоборот…

Но ответ получить не успела: дорогу нам преградила четверка молодых мужчин, среди которых я узнала и вчерашних мажоров.

Вперед вышел блондин, единственный незнакомый мне из всей четверки. Он не был таким смазливым, как его товарищи, а на лице, «украшенном» шрамом вдоль щеки, застыло хищное выражение и кривая усмешка. Глеб заслонил меня ото всех и устало поинтересовался:

– Что надо?

– Да так, – отозвался блондин, – дошел слух, что ты невесту привел, а она-то не…

В этот момент у меня заложило в ушах, точно от перепада давления. Я мотнула головой, сглотнула, пытаясь прогнать неприятные ощущения.

– Какое отношение это имеет к вашей семье? – говорил уже Глеб. – Это только наше дело.

– Это оскорбление всех…

Ну вот, опять заложило. Да что ж такое? Я сглотнула еще энергичней, сделала глубокий вдох.

– Я тебя умоляю, – Глеб закатил глаза. —Уйди, Ден, прошу по-хорошему…

– А то что? – тот оскалился в ухмылке. – Предка своего переплюнешь? Сомневаюсь… И если бы не кодекс… Загрыз бы тебя уже давно, к чертям собачьим.

– Не зарывайся, Ден, – тон Глеба изменился на угрожающий, а кулаки сжались. Мне даже показалось, что короткие волоски на его шее и руках встали дыбом, словно у животного. – Мы уже давно квиты. Или все-таки хочешь проверить, кто кого загрызет? – последнее он произнес с тихим рычанием, отчего мне самой стало не по себе.

– Но ты ведь в меньшинстве, Волков… Не боишься? – блондин стал разминать пальцы, щелкая костяшками. – А может плевать на кодекс? Хоть удовлетворю чувство мести…

– Прекратите! – я сама не поняла, как оказалась между мужчинами. Да, мне было страшно, голос дрожал, но стоять в стороне и просто смотреть на это все не могла. – Что вы устроили? Вокруг же люди, дети! Ведете себя как…

– Ден, – один из свиты блондина положил ему руку на плечо. И уточнил с опаской: – Может, действительно, не стоит?

Глеб же схватил меня за запястье и силой вернул себе за спину, процедив:

– О чем я тебя просил?

Ноздри Дена все еще подрагивали от гнева, но взгляд прояснился. Он окинул им Глеба, затем вперился в меня, скривился в улыбке и поднял руку:

– Так уж и быть… Пойдем. Но когда-нибудь я все же получу сатисфакцию. За все, слышишь Волков? Ты ответишь за весь свой род… – он с презрением сплюнул на землю и развернулся.

Толпа любопытствующих, которая за это время успела собрался вокруг нас, расступилась перед ним, пропуская. Глеб проводил четверку взглядом и посмотрел на меня:

– Что за безрассудство, Аня?

– А лучше бы было, если бы они набросились на тебя вчетвером? – возмутилась я.

– Я сам бы с ними справился, Ань. И вообще, это я должен защищать свою женщину, а не она меня, ясно? Не смей так больше делать! Иначе отправлю тебя домой.

– Я и сама могу уехать, – во мне взыграла обида, и я с гордым видом пошла прочь от него.

– Разошлись! Представление закончилось! – услышала, как рявкнул Глеб на зевак, но даже не обернулась.

Ускорила шаг, нырнув в одну из улочек, отбегающих от площади, и двинулась куда глаза глядят. Но далеко уйти не удалось: Глеб догнал меня в два счета.

– Ну прости, – обнял сзади, останавливая.

– Я очень боюсь драк, – призналась я, теряя всю свою решимость. – А если в ней участвует дорогой мне человек… – в носу защипало от подступающих слез.

– Мне жаль, что тебе пришлось стать свидетельницей этой сцены, – Глеб прижал меня к себе крепче. – Но больше никогда не вмешивайся в мужские разборки, пожалуйста… Это может быть опасно для тебя.

– Кто они, Глеб? – я уже сама прильнула к нему. – О чем они говорили? Что за месть?

– Это давняя история, которая произошла еще до моего рождения, – со вздохом ответил он. – В ней замешан мой прадед…

– Тот самый, который на портрете? – вспомнила я.

– Да, он.

– И что за история? – я ненавязчиво высвободилась из объятий Глеба и, взяв его под руку, повела дальше вниз по улочке, на удивление тихой и безлюдной.

– Разборки двух семей, которые не прекращаются до сих пор, – Глеб снова вздохнул. – Рассказывать долго, давай в другой раз?

– И этот Ден, и те мажоры из той самой семьи, которая обижена на твоего прадеда? – все же уточнила я.

– Да, Денис Серов и его братья разной степени дальности.

– Но это же странно… – недоумевала я. – И неумно… Враждовать до сих пор, когда виновников конфликта, как я понимаю, уже нет в живых. Мы ведь не в средневековье живем, а в современном цивилизованном мире. Неужели нельзя решить все миром?

– Поверь, нельзя, – ответил Глеб после некоторой паузы. – Все намного сложнее, чем кажется.

Я собралась было посетовать еще на несправедливость ситуации, но тут улица закончилась очередной площадью, в центре которой росло огромное дерево. Под ним сидели, лежали, дремали или читали книги с десяток людей.

– Ого, – прошептала я. – Да оно нереальное! Что это за дерево?

– Наша местная достопримечательность, – чуть улыбнулся Глеб.

– Оно очень старое, да? – не переставала восхищаться я.

– Очень, – Глеб продолжал улыбаться.

– Это ведь дуб, да?

– Не совсем. Редкий вид.

– А давай посидим тоже под ним? – загорелась я идеей.

– Только недолго, – Глеб согласился как-то нехотя, но пошел за мной.

Мы сели почти у самого ствола, и крона дерева скрыла нас от вечернего солнца словно купол. Здесь было сумрачней и прохладней, чем снаружи, но от этого еще восхитительней и чудесней. Будто это не простое место, а волшебное. Да, энергетика здесь была какая-то особенная…

Но Глеб не дал мне засиживаться, напомнив, что уже скоро начнет темнеть.

– Пойдем поужинаем где-нибудь? – предложил он потом.

– Пойдем, – я не стала отказываться, ибо тоже была голодна. – А у вас есть здесь кафе или рестораны?

– Представь себе, есть, – усмехнулся Глеб, обнимая меня за плечи. – Еще одна местная достопримечательность.

Глава 5

  Достопримечательность заведения, куда привел меня Глеб, заключалась в том, что оно было единственным в Больших Перевертышах и называлось «Лунный свет». Глеб говорил о нем, как о кафе, но я бы сказала, что это настоящий ресторан и довольно претензионный. Стильное, под старину, оформление, вышколенные официанты, интересное меню – для местечкового общепита очень даже и очень. И посетителей здесь было немало.

– Господин Волков, – нас встретил пожилой администратор и провел в вип-кабинет. Затем, отдавая меню, понизил голос: – Должен вас предупредить, что и господа Серовы здесь тоже решили отужинать-с. Они в своем випе.

– Спасибо, Аркадий, – поблагодарил его Глеб со спокойной улыбкой. – Но не стоит беспокойств. Все в порядке. Конфликта не будет, обещаю.

– Может, Софье Ильиничне что-нибудь с собой завернуть? – предложил администратор. – У нас сегодня потрясающее каре из барашка.

– Хорошо, заверните, – кивнул Глеб. – А мне, будьте добры, тальятелле с грибами и сливками.

– И все? –  с легким недоумением уточнил Аркадий.

– Можно двойную порцию, – улыбнулся Глеб.

– Как скажете… А вашей спутнице?

– Мне тоже пасту, только болоньезе, пожалуйста, – попросила я.

– Отличный выбор. Вино?

– Давайте шампанского, – попросил Глеб.

– Сейчас все будет сделано, – заверил Аркадий и удалился.

– Я не поняла, это ваш личный вип? – поинтересовалась я с удивлением.

– Вроде того, – усмехнулся Глеб, накрывая мою руку ладонью, а затем переплетая наши пальцы. – Это все еще наследие от прадеда. Он в свое время частенько сюда захаживал. Потом и бабушка с дедом, и родители. Кафе очень старое, как видишь…

– Да, это заметно. Атмосферно очень, – подтвердила я. – И у Серовых тоже свой вип, да?

– Да, их предки тоже были уважаемыми людьми…

– Но они ведь не полезут к тебе снова, этот Ден и его прихвостни? – уточнила я с тревогой.

– Будем рассчитывать на их благоразумие.

К счастью, прогнозы Глеба оправдались: Ден, хоть мы и столкнулись с ним, когда уходили, скандалов учинять больше не стал, наоборот, включил полный игнор, взглянув на нас как на пустое место.

– Какая луна красивая… – протянула я, запрокидывая голову к небу. Мы шли домой, держась за руки, голова немного кружилась от выпитого шампанского, и я чувствовала себя абсолютно счастливой. – Большая, полная…

– Полнолуние еще через несколько дней, – отозвался Глеб, тоже поглядывая на небо. А потом вдруг сказал, замявшись: – Ань… Ты только не обижайся, но я все же попрошу тебя уехать следующим автобусом.

Я остановилась. Все романтическое настроение слетело, будто и не было. И, вроде бы, сама не собиралась задерживаться здесь, но услышать от Глеба такое было неприятно.

– Хорошо, – отозвалась бесцветным голосом. – Уеду.

– Нет, ты не так все поняла, – он развернул меня к себе лицом, заглядывая в глаза. – Дело не в тебе, совсем не в тебе. Я не хочу, чтобы ты уезжала, но так надо. Просто поверь мне на слово. Ты даже можешь вернуться сюда через неделю, может, раньше. Нет, я сам приеду за тобой, привезу… Просто на эти несколько дней тебе надо уехать, хорошо? Я объясню тебе все потом.

– Ты уже не первый раз это обещаешь, – с горечью усмехнулась я, – рассказать все потом. Ты что-то скрываешь от меня, Глеб? Или… Это такой способ расстаться? Ты скажи мне, я все пойму, правда. Нет так нет… Не буду устраивать истерик, скандалов… Разлюбил, ну что ж… А может, никогда и не любил…

– Дурочка, – Глеб сгреб меня в охапку и стиснул в объятиях. – Ты даже не представляешь, как я тебя люблю… Но просто все намного сложнее, чем ты думаешь. Намного… Я только прошу тебя пока поверить мне на слово, довериться и не задавать никаких вопросов. Скоро мы будем вместе, навсегда, обещаю.

– Ладно, уеду, – тихо пообещала я. – И буду ждать тебя в Москве. А ты, если захочешь, приедешь ко мне сам…

Глеб, взяв меня за подбородок, заставил посмотреть на себя:

– Я приеду, можешь не сомневаться.

Я кивнула, а его губы нашли мои, вовлекая в трепетный поцелуй.

– Пошли, – я первая отстранилась от него и улыбнулась уже веселее, – мы же несем твоей бабушке барашка, не забыл?

– Точно, она будет счастлива, – Глеб тоже улыбнулся и взял меня за руку. – Если только не легла спать…

Софья Ильинична бодрствовала, встретила нас почти на пороге, словно куда-то тоже собиралась.

– Нагулялись? – полюбопытствовала она.

– Нагулялись, – отозвалась я. – И вам вкусненького принесли из «Лунного света».

– Барашек, – бабуля, заглянув в бумажный пакет, расплылась в счастливой улыбке. Затем, бережно прижав его к себе, со словами: –  Значит, вечерний променад на сегодня отменяется, – направилась обратно к лестнице.

– Она собиралась на прогулку в такой час? – шепотом спросила я у Глеба. – Ведь ночь почти на дворе.

– Бабушку это никогда не останавливало, – хмыкнул он.

В этот раз я быстро ушла в свою комнату, во время прощания с Глебом ограничилась коротким поцелуем и сослалась на усталость. Он явно почувствовал мое отчуждение, но ничего не сказал, лишь проводил взглядом до двери. Я все еще переживала из-за его просьбы уехать и уже жалела, что сама явилась сюда без приглашения. Я вообще тактичный человек, и вот впервые решилась на авантюру, проявила решимость – и это, похоже, вышло мне боком. Как говорится, не умеешь – не берись.

Ладно, я попыталась себя успокоить, в конце концов, катастрофы не случилось. Можно Глеба и дома дожидаться. Он же сказал, что не отказывается от своих чувств, и мне очень хочется ему верить. Ну а недомолвки… У него на них, возможно, действительно есть причины. Неприятно, безусловно, когда любимый от тебя что-то скрывает, но вдруг это не только его секрет? В жизни бывает всякое… Возможно, Глеб сдержит обещание и когда-нибудь откроет мне свою тайну. Поэтому не стоит изводить себя, а лучше попытаться воспользоваться моментом и хорошо провести оставшиеся дни вместе с ним.

Любимая пижама еще больше подняла настроение, и я, уже почти умиротворенная, отправилась спать. Забыв о страхах прошлой ночи, выключила свет, залезла под мягкое одеяло. Рина сменила постельное белье, и теперь оно приятно пахло свежестью и каким-то цветами. Я сама не заметила, как провалилась в сон. Но он был недолгим, а проснулась я с уже знакомым чувством, что на меня кто-то смотрит. Оторвала голову от подушки – и в горле застрял крик. Около моей кровати стояло нечто бестелесное, полупрозрачное, точно дымка. Это уже потом, сквозь ужас, смогла различить очертания лица и фигуры, кажется, мужчины. Его контур с каждой секундой становился четче, и вот я уже могла разглядеть глаза-буравчики, широкие брови, усы и даже выпирающий пивной животик. И кого-то он мне до боли напоминал…

Да это же… Прадед Глеба!

– Тише… – с раздражением проговорило… приведение? – Давай ты только не будешь орать, ладно?

Но моя реакция пошла от обратного. Меня словно прорвало, и я завизжала. Подхватилась с постели и ринулась к дверям, затем к комнате Глеба, ворвалась к нему и тут же кинулась к кровати, где он уже сидел с очумелым спросонья видом и потирал глаза.

– Аня, что случилось? – Глеб заключил меня в объятия, а я, дрожа, вжалась в него всем телом.

– Там… Там… Там…  Твой прадед! – выпалила я.

– Что? – Глеб недоумевал. – Какой прадед? Он ведь умер… Давно…

– Ну правильно, т-т-там его призрак! – с отчаянием ответила я.

– Где?

– В моей комнате. Он смотрел на меня! – я случайно обернулась и снова вскрикнула: дед-призрак теперь маячил здесь. – Глеб, вот он! Он пришел сюда! Он преследует меня!

– Где? – Глеб начал оглядываться.

– Я просто хотел посмотреть, кого ты привел в дом, внук, – между тем с ворчанием произнес призрак. – Что за она… Нервная какая-то…

– Слышишь? – мой голос охрип. – Он говорит про меня. К тебе обращается…

– Да ничего я не слышу…

– Ты серьезно? – я смотрела на Глеба в страхе. – Не слышишь и не видишь? Да вот же он! Вот!

– Аня, – Глеб взял мое лицо в ладони, заглянул в глаза, – кажется, ты переутомилась… Слишком насыщенный день… – он снова обнял меня, прижав к груди.

– Ты хочешь сказать, я не в своем уме? У меня галлюцинации? – всхлипнула я и скосила глаза в сторону, где… Только что был призрак. Никого.

Господи… Неужели я и вправду схожу с ума? Похоже, мне действительно пора домой. И сразу к врачу.

– Нет, ты просто устала, – Глеб ласково погладил меня по голове. – Ты очень впечатлительная, может, была еще и в полусне. Я слышал, такое бывает. Вроде, явь, а вроде, и сон. Тебе нужно хорошенько выспаться и все. Хочешь, оставайся сегодня у меня? Я буду оберегать твой сон, – он улыбнулся.

– Хочу, – кивнула я.

– Тогда давай спать, – Глеб откинул одеяло, приглашая меня лечь рядом. – Утром на все будешь смотреть в другом свете.

Он уложил меня себе на плечо, обнял и поцеловал в макушку:

– Спи, я с тобой.

Сам факт, что я впервые лежу с Глебом в одной постели, несколько отвлек меня от пережитого. В его объятиях я действительно ощущала себя спокойно и в безопасности. Прижалась к нему теснее, вслушиваясь в стук его сердца, вдыхая аромат его кожи, и мой страх постепенно отступал.

Глеб прав, я слишком впечатлительная, а еще и день был чересчур насыщенным. Акулина эта утром подняла нервы… Потом зайца готовила, первый раз, между прочим… Прогулка длительная… Гопники-мажоры еще напугали. И в конце просьба Глеба, что уж отрицать, расстроила… Безумный день.

В общем, показалось, мне все показалось…

Глава 6

Утро я встретила в одиночестве. Глеба в комнате не было, и вообще, в доме опять царила мертвая тишина. И куда все подевались? Ладно, Софья Ильинична, но Глеб… Мне так сладко спалось в его объятиях, тем неприятнее проснуться одной. Конечно, я еще и заспалась – на часах было почти десять – но как-то все равно неуютно. Хоть бы сказал, куда уходит…

Я умылась, привела себя в порядок, спустилась на первый этаж. Сварила кофе, выпила его, в задумчивости поглядывая в окно. Может, Глеб на улице? Сполоснув чашку и вернув ее в шкафчик, я вышла во двор.

– Эй, невеста… Аня, кажется! – вдруг окликнул кто-то меня.

Я обернулась и мысленно закатила глаза: Акулина. Красавица-соседка стояла со своей стороны забора и с вызывающей улыбкой смотрела на меня. – Поди сюда…

– Для начала: доброе утро, – отозвалась я, внутренне возмущаясь ее бесцеремонности.

– И тебе того же, – усмехнулась Акулина. – Так подойдешь? Мне Глебу передать кое-что надо.

– Ну, если Глебу… – я как бы с безразличием пожала плечами и не спеша направилась к забору.

– Вот, – соседка протянула мне тряпичный сверток, – это травы, которые он просил…

– Травы? – я повертела сверток в руках. – Для чая?

У Глеба было любопытное хобби: чаи. Он любил пробовать разные сорта, комбинировал их, а еще делал травяные настои. В общем, экспериментировал. Кофе Глеб тоже пил, но только по утрам, чтобы взбодриться, остальное время в фаворе оставались чаи.

– И для чая тоже, – усмешка не сходила с красивого лица Акулины. – А ты как? Освоилась уже? Видела, вчера гулять ходили… Как наш поселок тебе?

Ишь ты, видела она… Глазастая. Ее имя должно быть не Акулина, а Варвара, которая нос везде сует.

– Поселок красивый, мне у вас нравится, – отозвалась нарочито радостно. – Так что все в порядке.

– Это хорошо… – с неопределенной интонацией протянула Акулина, а мой взгляд вдруг упал на ее огород: ухоженный, прямо как с картинки. И овощи такие же: крупные, сочные, как на подбор. И чего там только не росло: и помидоры, и огурцы, и капустка, и тыквы, кажется, чуть подальше виделись баклажаны. И это уже не говоря о зелени и корнеплодах. А вишни, сливы, яблоки… Загляденье! Мама моя, как ни старается на своей даче, а о таком эффекте даже мечтать не смеет.

– Прости, не откроешь секрет, чем ты удобряешь овощи? – я все же не удержалась от вопроса. Но спросила чисто ради мамы, не более.

– Да что природа дает, тем удобряю, – отозвалась Акулина. – Дождик, навоз… Еще пою им.

Ага, песни поет… И никаких химикатов, конечно же. Короче, ушла соседка от ответа. Ну и ладно… Пусть дальше поет своим овощам. Я сделала шаг назад и вдруг на что-то наступила, вернее, на кого-то. Потом у меня под ногой что-то пискнуло, а после ушмыгнуло, оставляя за собой дорожку из колыхающейся травы.

– У вас тут мыши водятся? Или крысы? – я с опаской глянула на землю. В траве что-то желтело, и я нагнулась рассмотреть это поближе.

– Кто у нас тут только не водится, – вздохнула Акулина, явно намереваясь закончить общение. – Так передашь Глебу?

– Конечно, передам, – откликнулась я, раздвигая траву. – Когда появится, тогда отдам…

– А ты в подвале его поищи, – бросила соседка через плечо и поплыла к своему дому.

Подвал? Какой подвал? Но мысль ускользнула, стоило мне наконец найти то самое желтое, что привлекло мое внимание. Им оказалась шапочка. Маленькая такая, от куклы какой, наверное. Только откуда она здесь, во дворе у Глеба, если ни у них, ни по соседству нет детей. Может, мышь какая принесла? Или ветром занесло? Ладно, прихвачу с собой, спрошу потом у Глеба, вдруг он знает, чье это.

Что там говорила Акулина, насчет того, где можно отыскать Глеба? В подвале? Что ж… Посмотрим. Еще бы знать, где находится тот самый подвал.

Но долго искать не пришлось, он нашелся под лестницей. Деревянная дверца оказалась открытой, от ее порога вниз сразу уходили узкие ступеньки, и я крикнула в темноту:

– Глеб, ты тут?

На мой голос сразу зажглось несколько лампочек. Неплохое решение, кстати, надо родителям подсказать, прикупить такие лампочки с датчиком на дачу, а то лазят в подвал с фонариком.

Придерживаясь за стенку, я стала осторожно сходить вниз.

– Глеб! – еще раз позвала я, уже громче.

Лестница закончилась, и я оказалась перед двумя дверьми. Одна была приоткрыта, и я, не сдержав любопытства, заглянула в щелку: стол, мензурки, колбы, горелки… Прямо лаборатория какая-то. Интересно, чья она?

– Аня? – из соседнего помещения наконец вышел Глеб. –  Ты что тут делаешь? – он торопливо, а главное, плотно прикрыл дверь за собой, а затем и ту, куда мне удалось заглянуть.

Не хочет, чтобы я увидела, что за ними?

– Тебя искала, – тем не менее, ответила с улыбкой. – Проснулась, тебя нет. Дом тоже пустой.

– Я рано встал, не хотел тебя будить, – Глеб погладил меня по щеке. – Ты так сладко спала… Думал дать тебе время выспаться, особенно после ночных волнений.

Да, о призраке вспоминать не очень хотелось, скорее, забыть как страшный сон. Впрочем, скорее всего, это и был кошмар…

– Вот, – я протянула Глебу сверток с травами. – Акулина передала. Она мне и подсказала, где тебя найти. Кстати, а что ты тут делаешь?

– Да ремонтирую кое-что, бабушка попросила, – ответил он как-то не очень убедительно и забрал у меня травы. – Спасибо. Они тоже для бабушки. Совсем ее ревматизм замучил…

Ревматизм? Что-то не наблюдается у Софьи Ильиничны признаков сего недуга, двигается она ой как бодро, пусть и с тростью. Но кто знает, я же не врач…

– Эй, хозяева! – донесся сверху незнакомый женский голос. – Есть кто дома? Софья Ильинична, Глеб… Встречайте гостей!

Я вопросительно посмотрела на Глеба, а тот вздохнул с некой обреченностью:

– Кажется, тетя пожаловала…

Так, похоже, мне предстоит знакомство с еще одной родственницей Глеба. Надеюсь, она окажется не такой эксцентричной особой, как Софья Ильинична.

Глеб, прежде чем направиться навстречу тете, закрыл обе двери на замок, а связку ключей засунул в задний карман джинсов. Это еще больше взбудоражило мое любопытство и одновременно вызвало тревогу: если бы Глеб что-то просто там ремонтировал, то какой смысл прятать это от моих глаз?

Но пока на повестке дня была тетя Глеба, и мои мысли потекли в ином русле, и в первую очередь они были о том, чего ждать от нее именно мне.

Покинув подвал, в холле мы застали сразу трех гостей, точнее, гостий. Одна была дама в годах, чуть полновата, с мелкими рыжими кудряшками, явно крашенными. Алое платье-балдахин дополняла помада в тон. В руках дама в красном держала коробку с тортом. А вот ее спутницы оказались куда моложе, я бы сказала, даже младше меня: блондинка и брюнетка, обе в коротеньких юбочках и на каблуках, волосы тщательно уложены, боевая раскраска тоже при них. Кто такие? Может, ее дочери? Но напряженный взгляд Глеба, обращенный в их сторону, как-то несильно подтверждал мою теорию. Если только у него не застарелый конфликт с двоюродными сестричками.

– Какими судьбами? – он все же натянул улыбку и позволил тете отставить след помады на своей щеке. – И не одна…

– Да вот, решила прихватить с собой девочек, познакомить…– отозвалась тетя, одновременно сканируя меня взглядом. – Это Ангелинушка, – она показала на блондинку, и та, хлопнув густо накрашенными ресницами, широко улыбнулась. – А это Полинушка… – улыбка брюнетки была более томной и весьма многообещающей.

–… Серовы, – продолжил за нее Глеб холодным тоном.

– Ну, племяша… – тетя заискивающе усмехнулась и развела руками. – А как иначе?

– Тогда позволь мне тоже тебя познакомить, тетя, – с вызовом произнес Глеб, приобнимая меня. – Это моя невеста Аня. Аня, познакомься, это моя тетя Тамара. Тамара Васильевна. Ну и, как ты уже слышала, Ангелинушка и… Полинушка, если не ошибаюсь, – в его голосе сквозил неприкрытый сарказм.

– Не ошибаетесь, – брюнетка игриво стрельнула в него глазами. Казалось, ее нисколько не смутил мой статус, только что обозначенный Глебом.

– Очень приятно, – тем не менее, я одарила всех вежливой улыбкой.

– Так ты пригласишь нас войти? – поинтересовалась Тамара Васильевна. – Может, чайком угостишь?

– Проходите, раз пришли, – Глеб кивком показал на кухню.

– А что ж Софья Ильинична, где она? – тетя, не медля и секунды, подхватила «девочек» пол локотки и потянула за собой в кухню.

– Гуляет где-то, – Глеб неопределенно пожал плечами и последовал за ней, одновременно увлекая и меня следом.

– Ну и ладно, – гостья будто бы и обрадовалась этому. – Потом увидимся…

– Да здесь я, – донесся с лестницы голос бабули, а следом и постукивание трости. – Не дождетесь… Тамара, ты ли этого? Чего явилась?

– Вас проведать, Софья Ильинична, – елейно протянула та. – Тортик вот принесла. Заодно девочек Левиного племянника прихватила, а то скучают, бедные…

– А чего тебе у Серовых не сидится? Зов крови, что ль, покоя не дает? – старушка уже спустилась с лестницы и шустро направлялась в нашу сторону.

– Ну тоже скажете, Софья Ильинична, – а тетя все же растерялась, стушевалась, даже порозовела сквозь слой пудры.

Я переводила взгляд с нее на Глеба и его бабушку и никак не могла взять в толк, при чем тут Серовы и почему этих девушек, если они относятся к той самой семье, так спокойно пустили в дом. Вчера ведь встреча с их мужчинами едва не переросла в драку. А Тамара Васильевна? Какое отношение она имеет к этим Серовым?