Опасная девочка миллиардера
Там уже сидят двое мужчин. Один их них Федин. С нашей последней встречи он вроде немного похудел, но в целом совсем не изменился. Та же массивная полная фигура, те же огромные усы. Седины в волосах вроде стало чуть больше.
Со вторым ранее встречаться не приходилось. Чуть за сорок, среднего роста, полноватый, несколько обрюзгший, с приличными мешками под глазами-щелочками. Похоже, что увлекается пивом и застольями на ночь. Или просто имеет хронические заболевания. Под глазами желтоватые круги, что говорит о проблемах с желчным пузырем или печенью.
Впрочем, если это и есть Сергиевский, банкир, который меня нанял, то я должна думать о нем в более почтительных тонах.
– Женечка, здравствуй.
Федин поднимается с места и приветствует меня.
– Здравствуйте, Дмитрий Федорович, очень рада снова вас видеть.
– Молодое поколение в команде, что может быть лучше!
– Сергиевский, Борис Натанович, – представляется второй мужчина и я понимаю, что оказалась права.
С достоинством и легкой улыбкой здороваюсь, напоминая себе, что от первого впечатления зависит очень многое.
Но кажется, я зря волнуюсь. Если судить по виду Сергиевского, он вполне доволен моей кандидатурой. Главное, чтобы деловая заинтересованность не переросла в личную.
Мы рассаживаемся за большим переговорным столом.
– Что ж, – произносит Сергиевский, ждем еще…
В этот момент дверь распахивается и в кабинет влетает Макарский.
– Всем привет, – объявляет он в своей обычной деловитой и бесцеремонной манере. С мужчинами здоровается за руку, подмигивает мне и плюхается на соседний стул. Хорошо, не додумывается закинуть на стол ноги, как иногда делает в видео.
Мишка, в отличие от всех нас, одет самым демократичным образом, в рубашку с разноцветными узорами и светлые потертые джинсы. Его русые волосы побриты с боков. Те, что на макушке щедро смазаны гелем и уложены в некое подобие лайтового ирокеза.
Производит не самое серьезное впечатление, но на самом деле он точно знает, куда дует ветер. Следит за всеми течениями в теме. Ничто не обходится без его самого пристального внимания и последующего обсуждения с подписчиками.
Свои первые деньги он заработал на том, что продавал аналитику новичкам. Она стоит прилично, хоть от нее и мало толку, далеко не каждый начинающий может позволить себе купить.
Создал закрытую группу в социальной сети, стал выкладывать аналитику туда. Естественно рассказывая при этом, какая она крутая и как много можно с помощью нее почерпнуть. Чтобы попасть в группу нужно было оплатить лично ему вступительный взнос.
– Что ж, произносит Сергиевский, – давайте еще раз обсудим детали сотрудничества и перейдем к подписанию договора.
Около десяти минут он рассказывает примерно то же самое, что я уже знаю от Светланы. Есть деньги, хочет инвестировать, преимущественно в криптовалюты, но не знает, что и на сколько лучше закупать. Для этой цели он собрал нас.
По окончании монолога входит юрист и кладет перед каждым по два экземпляра договоров.
Мы читаем, каждый свой, после чего подписываем.
– Ну, – Сергиевский потирает руки, – теперь, когда все формальности улажены, можем приступить к реализации проекта.
Федин согласно кивает, Макарский начинает грызть ручку и постукивать ногой по полу, я же поворачиваю голову и смотрю на входную дверь.
Буквально через доли секунд после того, как я это делаю, она начинает открываться и в проеме нарисовывается… Бергман, собственной персоной.
На меня словно ушат холодной воды выливают.
Он? Здесь! Откуда?
Замираю, не в силах пошевелиться.
Остальные тоже замечают его. Федин перестает кивать, а Макарский грызть ручку и отбивать такт под столом. Оба в удивлении взирают на вошедшего.
Бергман как ни в чем не бывало проходит к столу.
– Приветствую, – кивает всем собравшимся, не обращаясь ни к кому конкретно.
Сергиевский вскакивает, несколько суетливее, чем делал это раньше, и начинает рассыпаться в любезностях.
– Вот, Давид Георгиевич, в последний момент все же решил любезно согласиться на мое предложение и присоединиться к нашей команде. Думаю, всем нам он хорошо известен и не нуждается в представлении. И конечно же, никто не будет против такого человека в команде! Прошу любить и жаловать.
– Нет, что вы, конечно не против, будем очень рады, – восклицает Федин.
– Круто, – выдает Макарский.
Бергман, наконец, опускается до того, чтобы обратить внимание на собравшихся. По очереди обводит всех спокойным ровным взглядом, пока не останавливается на мне.
Я по-прежнему в напряжении вдавливаюсь в стул и едва дышу.
– Евгения…
– Владимировна, – подсказывает Федин.
– Евгения Владимировна, рад новой, такой скорой и неожиданной встрече, – голос Бергмана проникает в голову через ушные раковины, заполняет, движется вниз по телу и, как обычно, пронзает до мурашек.
Только бы не догадался, как влияет на меня все, что связано с ним.
– В прошлый раз мы… точнее, вы… несколько вспылили, и мы не смогли конструктивно завершить диалог.
– В чем же был предмет спора? – снова восклицает Мишин, – очень интересно.
Бергман кидает быстрый взгляд на Мишина и вновь возвращает его на мое лицо.
– Мы с Давидом Георгиевичем обсуждали одну монету… стоит ли ее покупать или нет, – говорю непослушными губами.
– Вот, как раз, очень интересная тема, – вступает в беседу Сергиевский, – что за монета? А ты присаживайся, Давид Георгиевич, присаживайся. Может кофе?
Бергман садится за стол напротив меня и откидывается назад. Его поза расслаблена, а взгляд снова устремлен в мою сторону.
Что же это такое.
Мои ладони потеют, а сердце колотится в ритме тройного ускорения.
Может ли так быть, что он все подстроил специально? А Светлана? Она ведь ничего не говорила об участии в проекте Бергмана. Умолчала или сама не знала?
Сжимаю руки, лежащие сейчас на коленях, в кулаки.
Мне хочется сорваться с места и бежать отсюда прочь. Но я не могу. Контракт подписан.
Лично мной.
Не далее, как десять минут назад.
Все что мне остается – это сидеть и делать вид, будто не происходит ничего из ряда вон. И что я никак не реагирую на то, что Бергман продолжает осматривать меня самым наглым образом.
Отвожу взгляд.
Делаю несколько глубоких вдохов и выдохов.
Когда наши взгляды снова пересекаются, в моем ледяное спокойствие и безразличие.
Если он решил, что я позволю ему подорвать мою деловую репутацию, он ошибается.
Глава 8
Первые два часа мы занимаемся тем, что составляем план работы.
Сергиевский озвучивает свои пожелания, суммы, которые он собирается инвестировать. Обсуждаем и другие нюансы.
Обращается в основном к нам троим, исключая Бергмана. Тот мало участвует в общем разговоре и присутствует скорее, как наблюдатель.
Конечно же это нервирует, но я справляюсь.
Собственно, пока стараюсь не высказываться, также как он, все больше записываю и наблюдаю.
Интересно, в какой гостинице он остановился? Чтобы понимать, какой район города стоит обходить и объезжать стороной.
Жаль, в договоре не было оговорено пункта, насчет других участников. Иначе, я бы отказалась, несмотря на интересную тему и большие деньги.
Когда Борис Натанович объявляет перерыв, с достоинством поднимаюсь с места и выхожу из кабинета, вместе с Мишей и Дмитрием Федоровичем. Сам же Сергиевский начинает кому-то звонить.
Федин с Макарским отправляются курить, я же соглашаюсь на предложение секретаря Сергиевского, блондинки моего возраста с кукольной внешностью, сварить мне кофе.
– Давид Георгиевич, а вам сделать кофе? – кидает она за мою спину, и я понимаю, что Бергман вышел из кабинета следом за мной и также, как и я, не спешит покидать приемную.
– Да, пожалуйста, – отвечает тот, и блондинка суетливо скрывается за небольшой дверью.
Столько раз замечала, что в его присутствие очень многие люди начинают вести себя не как обычно. Начинают слишком много говорить или двигаться. Я не исключение, хоть и стараюсь.
Понимаю, что согласием на кофе привязала себя и теперь не могу выйти из приемной. Хотя, собственно, выходить особо некуда. Пока шла сюда успела разглядеть все вокруг. На этаже много офисов и длинный коридор, который ведет к лифтам и лестницам. Все, что я могу сделать, это пойти в курилку, прохаживаться по этому коридору, вызывая недоумение у проходящих мимо, или оставаться здесь. К сожалению, в присутствии Бергмана.
Сейчас у меня два варианта, сесть на диван или продолжать стоять. Садится мне не хочется, и я отхожу к окну. Выглядываю наружу и осматриваю огромную стоянку, которая сейчас заполнена машинами под завязку. Разгар рабочего дня.
Радуюсь, что проект носит временный характер. Я слишком отвыкла от насыщенной городской жизни и, наверное, мне было бы очень тяжело работать в таком ритме изо дня в день. Вера еще слишком мала, а связь между нами, наоборот, очень сильная, чтобы я могла оставлять ее на полный рабочий день пять дней в неделю. Да я бы с ума сошла от волнения, как она там, несмотря на то, что доверяю Геле как себе. Ее фото отчеты каждые два часа или звонки сильно спасают.
Бергман подходит к окну и останавливается в двух шагах от меня. Чуть поворачиваю голову и кошусь на него.
Он смотрит прямо перед собой, видимо тоже разглядывает стоянку, руки убраны в карманы идеально сидящих на нем серых брюк.
Надеюсь, он не собирается возвращаться к своим грязным намекам и мне не придется повторять все то, что наговорила ему во время нашей последней встречи. Хотя я уверена, что не будет, не здесь.
На людях Бергман отлично умеет держать себя и не скажет лишнего слова.
– Рад видеть тебя в проекте, Женя, – первым нарушает оглушительное молчание Бергман.
– Спасибо.
И замолкаю.
Если он рассчитывает услышать от меня, что тоже рада, то не дождется. Мне вообще кажется странным, почему он взял в фокус своего внимания именно меня. Все два года даже не вспоминал, а тут вдруг…
– Ваш кофе.
Блондинка приносит поднос и ставит его на журнальный столик, расположенный у дивана. Поскольку никто из нас не собирается усаживаться, она берет одну чашку и подносит мне. Вторая оказывается в руках Бергмана.
– Очень хороший кофе, – сообщает Лана, как значится на бейджике, – Борис Натанович строго следит, чтобы его гостям подавалось все самое лучшее.
Ей явно не хочется возвращаться на свое место за столом, и она делает одну попытку за другой, чтобы остаться и привлечь внимание Бергмана.
– Давид Георгиевич, а вы ведь проездом в нашем городе?
– Да, проездом, – соглашается Бергман, а для меня его ответ словно приятная музыка. Уедет и огромный груз свалится с плеч.
– Я освобождаюсь в шесть и после этого совершенно свободна. Я могла бы показать вам город.
Лану совершенно не смущает мое присутствие. Или она думает, что другой возможности обратить внимание миллиардера на себя ей не представится?
Все же мне интересно, что ответит ей Бергман.
– Большое спасибо за приглашение… Лана, – на имени он слегка медлит, видимо тоже считывает с бейджика, – но вечер у меня уже занят. Евгения Владимировна любезно согласилась поужинать сегодня со мной. Проект вашего босса требует более детального рассмотрения и нескольких часов, отведенных на обсуждение его в офисе, явно не хватит. Вы согласны, Евгения Владимировна?
Лана застывает на месте, переваривая информацию и я застываю вместе с ней. Резко поворачиваю голову и встречаюсь глазами с насмешливым взглядом голубых глаз.
Что? Что он себе позволяет? Но не думает же, что я и правда соглашусь.
– Ну… раз так… – мямлит Лана.
Мне даже становится ее жаль.
– Не стоит расстраиваться, Лана, – произношу, обращаясь к девушке, – Давид Георгиевич очень много работает и вполне мог забыть, что я предупреждала его об изменении в своем расписании. К сожалению, мой график слишком плотный, так что… я не смогу выделить вечер на ужин с ним. Вы вполне можете попытаться пригласить его еще раз.
Я делаю пару шагов от окна.
– И да, большое спасибо за кофе, он чудесный.
С этими словами ставлю пустую чашку на поднос и иду по направлению к кабинету. Краем глаза замечаю, что Федин с Макарским возвращаются. Очень вовремя.
Следующие два часа проходят в огромном напряжении для меня. Оно так осязаемо, так ощутимо висит между мной и Бергманом, который просто-таки сверлит взглядом, что я жду окончания встречи с большим нетерпением. Мне просто необходимо несколько глотков свежего воздуха.
– Что ж, – объявляет, наконец, Сергиевский, – на сегодня, я думаю все. Мы с вами познакомились, вошли в курс дел. Завтра жду от вас предложений с подробными обоснованиями и вашими мыслями.
Жаль, что нет возможности побыстрее вылететь из кабинета. Это выглядело бы… не совсем солидно.
Неспешно поднимаюсь и вместе со всеми двигаю к выходу.
На ходу перебрасываюсь ничего не значащими фразами с Мишкой.
– Жень, – давно не обменивались рекомендациями друг друга, как насчет этой недели? – спрашивает он.
– Я не против. Только пожалуйста, не как в прошлый раз. Ты меня так обхвалил, что мне было неудобно.
– Да ладно, главное, что все перешли и подписались.
– Еще бы им не перейти, если ты сообщил, что я, ко всему прочему, разыгрываю новенький айфон.
– Ну, тратиться тебе не пришлось, – и он подмигивает.
Это правда, Мишка прислал мне айфон с курьером, в благодарность за то, что я помогла ему с одним видео. Он собирался озвучить некий прогноз, но перед выпуском решил посоветоваться со мной. Я высказала свое, совершенно противоположенное мнение, и оказалась права. Это выяснилось буквально на следующий день.
Мишка удивлялся, как я смогла так точно спрогнозировать будущее, и я отмахнулась, сказав, что это было очевидно.
На самом деле, я почерпнула информацию из интервью, постов и выступлений Бергмана. Он ничего не говорил прямо, но… просто я слушала и смотрела слишком внимательно, и слишком много раз, улавливая каждую его интонацию.
Я бы ни за что никому об этом не сказала. Ведь прямо он ничего не сообщал. А признаваться, что я по сто раз пересматриваю все, что связано с ним, я не собираюсь.
Мы всей компанией доходим до лифтов.
Когда двери разъезжаются в стороны, в кабине уже стоит несколько человек. Лифт успел подхватить людей с верхних этажей и нам ничего не остается, как потеснить их всех своим присутствием.
Не знаю, как так получается, но Федин с Макарским встают довольно далеко от меня, Бергман же оказывается ровно за спиной.
– Так что насчет ужина, Женя?
Его дыхание щекочет шею сзади, и это оказывается так приятно, что я впадаю в некое подобие транса.
– Я все вам сказала, – произношу непослушными губами.
– Мне хочется знать о тебе больше.
Его вкрадчивый шепот вызывает дрожь во всем теле, в одну секунду делая мягкой и податливой куклой. Как у него получается?
– Мне не хочется подключать своих людей, иначе отчет о всей твоей жизни уже лежал бы на моем столе. Но если ты не согласишься на ужин, мне придется. Я слишком заинтригован.
Внутри все холодеет.
Но я не успеваю ответить. Лифт останавливается и нас выносит из замкнутого пространства в многолюдное фойе первого этажа.
Пока идем до стоянки мысли крутятся в голове с лихорадочной скоростью. Подключит людей, отчет будет лежать на столе.
Только не это! Я не должна допустить.
Федин с Макарским прощаются с нами и идут каждый к своей машине, мы же продолжаем стоять друг напротив друга, ловя заинтересованные взгляды проходящих мимо. Может, им знаком Бергман по каким-то конференциям или интервью, а может просто из-за того, что он выделяется из общей массы.
Не дай бог, это дойдет до журналистов, и кто-то из них решит, что нас связывает что-то большее, чем деловые отношения. Да еще разнесет сплетню по разным каналам желтой прессы.
Все во мне просто кипит от негодования, Бергман же само спокойствие.
– Так что, Женя, какой вариант ты выбираешь?
– Вы не имеете права, это вторжение в личную жизнь!
Пытаюсь держать лицо, несмотря ни на что.
– Я это понимаю. Поэтому и предоставляю тебе шанс. Совместный ужин – отличная возможность узнать друг друга лучше.
– Зачем вам это? Через неделю вы уедете, и мы больше никогда не увидимся.
– Я говорил, ты мне нравишься.
– Я не собираюсь с вами спать, если вы об этом. Все уже сказала по этому поводу в прошлый раз.
Он в удивлении поднимает брови. Будто это я сморозила глупость, а совсем не он приставал в той комнате и пытался склонить к сексу.
– Пока речь только об ужине.
Я хмурюсь, прикидывая все за и против.
К сожалению, вариантов не так много.
Если соглашусь, есть шанс, что Бергман не узнает о дочке. Если откажусь, он будет знать о ней уже завтра. Возникнут ли у него вопросы? Возраст ведь совпадает. И если возникнут, что от него ждать?
Я очень хорошо знаю этого мужчину с деловой стороны, но совсем мало с личной. А все, что мне о нем известно, говорит далеко не в его пользу.
Как он поступит, когда узнает, что у меня есть ребенок? Точнее у нас?
Мне слишком страшно даже думать об этом.
Потребует ли тест ДНК? Нам всем придется проходить через это. Непереносимо.
Или ему наплевать, и я зря волнуюсь?
Хочется, чтобы наша жизнь и дальше оставалась такой же счастливой и безоблачной, как сейчас. И если все дело в каком-то ужине…
Наконец, решаюсь.
– Ладно. Соглашусь поужинать с вами, при условии, что это будет просто ужин. Без последствий.
– Сегодня в восемь, ресторан «Пуэрто Рико».
– Хорошо.
– Откуда тебя забрать?
– Э… у меня очень много дел сегодня, я не знаю, откуда поеду. Встретимся сразу в ресторане.
Бергман снисходительно смотрит на меня и слушает мой жалкий лепет. Не знаю, верит или нет.
– Что ж, как скажешь, – все же произносит и я немного успокаиваюсь.
Прощаюсь с ним и иду прочь. В голове полный сумбур.
Глава 9
Мне кажется, самое неприятное за сегодня уже произошло. Ведь я согласилась на ужин с Бергманом. Но совсем скоро выясняется, что это не все мои испытания за день.
Подхожу к дому и не верю своим глазам. У подъезда стоит Юлька собственной персоной. В двух шагах от нее припаркована темно-красная Мазда, вполне может быть, это ее машина.
Мне не нравится, что она разузнала мой адрес. Зачем ей это?
Замедляю шаг.
Пока раздумываю, что предпринять, Юлка поворачивает голову и замечает меня. Улыбается и даже мне рукой.
Ничего не остается, как подойти.
– Жень, привет!
Сестра ведет себя так, будто мы общаемся уже сто лет, как и раньше. И никакой ссоры между нами не было. Даже лезет обниматься.
Я еле увертываюсь.
– Юля, – произношу сдержанно.
– Жень, ты чего не в духе?
– Как ты узнала, где я живу?
– Это оказалось несложно. Будто мало способов.
Она снова пытается обнять, и я делаю еще один шаг в сторону.
– И все же?
– О боже, ну что ты цепляешься к мелочам? Наняла человека, чтобы он проследил за тобой от ресторана, только и всего.
– Ясно.
– Ну вот, теперь надулась. Между прочим, я тебя жду здесь уже целый час. Твоя ненормальная няня меня даже на порог не пустила.
Что? Юлька пыталась еще и в квартиру зайти?
Почему Ангелина мне не сообщила?
Тут же вспоминаю, что сама попросила ее не беспокоить по мелочам, пока буду на работе, если только что-то экстренное.
Нужно будет сказать, что появление сестры, от которой можно ждать чего угодно, входит в этот экстренный список.
И… ведь могло так получится, что Юлька бы приехала в тот момент, когда они пошли гулять.
– Жень, так ты пригласишь в гости?
– Юль, нет.
– Почему?
– Потому что мы больше не подруги, давно уже. Не знаю, что тебе от меня нужно, но ты зря надеешься.
– Вот ты какая.
– Какая есть. А сейчас, извини, мне нужно идти.
– Бергман, кстати, в городе, – кидает она мне в спину, – ты в курсе? Он ведь до сих пор ничего не знает о ребенке?
Замираю.
Медленно разворачиваюсь к Юльке.
– Он ведь не знает, – продолжает она, – так и думает, что ты сделала тогда аборт. Точнее даже, что соврала о беременности, лишь бы срубить денег.
Я молчу.
Юлька пытается прочитать на моем лице хоть что-то, но это ей не удается. В нерешительности она замолкает.
– Ну и? – я приподнимаю бровь, – продолжай.
Юлька мнется несколько секунд, пока, наконец, не открывает рот.
– Если ты дашь нам шанс, я согласна ничего ему не рассказывать.
Мне очень плохо сейчас, но я держусь. Юлька не должна даже заподозрить, как меня волнует эта тема.
Возможно от того, как поведу себя сейчас, будет все зависеть.
Смотрю на сестру несколько секунд и решаюсь.
– Он знает, – произношу медленно, но уверенно.
Когда блефуешь так и нужно все делать. С полной верой в то, что говоришь.
– Оу, – Юлькины губы вытягиваются от удивления, – как так?
– Мы работаем вместе над проектом, и я ему все рассказала. Так что… он уже давно осведомлен об этом.
– Да?
По лицу вижу, что она не может поверить моим словам.
– Да.
– И… что же он?
– Ничего, – пожимаю плечами.
– Как так ничего? Как он воспринял?
– Нормально, но довольно равнодушно. Думаю, он выделит некоторую сумму на ребенка и скроется с горизонта. А может и не выделит. В общем, его мало волнует этот вопрос. Сказал, дети не его тема, и все что с ними связано, ему не сильно надо.
– Хмм, ну… да. Но ты не расстраивайся, все мужики такие. Может, обсудим это за ужином? Посидим, поболтаем.
– Юль, извини, но мне пора.
Отворачиваюсь от сестры и несусь к подъезду. Быстро открываю дверь и влетаю в просторный холл.
Не знаю, как у меня хватило сил наговорить все это, но надеюсь, Юлька прониклась идеей, что встреча с Бергманом ей ничего не даст.
– Жень, – тут твоя сестра ломилась, но я ее не пустила, – с порога сообщает Ангелина.
– Знаю, встретила ее у подъезда. Веруня спит?
– Да, я все сделала. Покормила и уложила. Так что, спит сладким послеобеденным сном и проспит, по моим прогнозам, еще минут тридцать-сорок. Не волнуйся.
– Хорошо.
Скидываю обувь и вместо детской несусь к кухонному окну. Осторожно выглядываю во двор.
Красная Мазда в этот момент как раз выезжает на проспект.
– Что она хотела?
Геля тоже подходит к окну и выглядывает в окно, повторяя за мной.
– Да фиг ее знает. Помириться. И…
Я вздыхаю.
– В общем, Верин отец оказался проездом в городе. Юлька грозилась сообщить ему о том, что у него есть дочь, если не помирюсь с ней. Он ведь не знает.
– Не может быть!
Ангелинины глаза округляются. Она отходит к кухонному дивану и плюхается на него.
– Ты о чем? О том, что он в городе или о том, что Юлька может меня выдать? Если насчет второго, то это более чем вероятно. Мне пришлось сказать ей, что отец все уже давно знает.
Вдруг чувствую невероятную усталость.
Ненавижу врать, а сейчас вокруг меня столько недосказанности, что становится дурно.
Подхожу к кулеру и наливаю стакан воды. Начинаю пить маленькими глотками.
Ангелина переваривает информацию.
– Жень, все так… неспокойно, – наконец, выдает, – жили же нормально и на тебе.
– Да. Я уже не уверена, что приняла правильное решение с этим переездом.
– Жень, а…
Я знаю, о чем хочет спросить меня Ангелина, но никак не решится. Конечно же, об отце Веры.
– Жень, насчет того, что Верочкин отец в городе. Это… что-то меняет? Ну, то есть… вы с ним встречались?
Не вижу смысла скрывать.
– Не встречались, но виделись. И будем видеться еще некоторое время. Гель, так получилось, что мы вместе будем работать над проектом.
– Над вот этим, на который ты ездила сегодня?
– Да. Я подписала договор, а потом он там появился. Я не ожидала, иначе бы не стала ввязываться.
Мы молчим несколько минут.
– Ты… он нравится тебе до сих пор, Жень? – осторожно спрашивает Геля после паузы.
Я прикусываю губу.
– И ты собираешься рассказать о Веруне?
Ей оказалось сложно начать. Когда барьер преодолен, вопросы сыпятся из Ангелины один за другим.
Жаль, я не знаю ответов на них.
Вздыхаю и тоже усаживаюсь на диван.
– Гель, я не собираюсь рассказывать ему о Вере, – говорю честно, убеждая в правильности этого решения не столько ее, сколько себя, – потому что я не знаю, что в этом случае от него ждать. Когда-то он сказал, что, если тест ДНК подтвердит, что ребенок от него, он заберет себе. С другой стороны, зачем ему? Он с такой легкостью предложил аборт. Я не понимаю его и от этого страшно. Так что… нет. Он не должен ничего узнать. Проект закончится, он уедет, а мы заживем спокойно, как и раньше.