– Инспектор Райан?
Он повернулся. В дверях стоял констебль.
– Тут вас мальчонка разыскивает. Говорит, у него телеграмма. Райан прочитал текст и улыбнулся.
– А вот и адрес Де Квинси.
Продолжение дневника Эмили Де Квинси
Ко всем приключениям, которые мне довелось пережить с отцом, теперь добавилось еще одно: нас арестовали. Правда, констебль Беккер и подозрительный рыжий тип – он представился как инспектор Райан – утверждают, что это вовсе не арест, но их мрачный вид и поспешность, с которой нас усаживали в полицейскую коляску, опровергают их слова.
– Ехать с вами в Скотленд-Ярд? С какой стати? – возмутился отец.
Туман сгущался на глазах.
– У нас к вам есть вопросы, – заявил рыжий.
– Какие?
– Об убийствах на Рэтклифф-хайвей.
– Все, что я хотел рассказать о них, можно найти в моей последней книге. Почему вас так беспокоит то, что произошло сорок три года назад?
– Не сорок три года назад, – покачал головой рыжий.
Инспектор? Больше смахивает на бандита.
– Разумеется, это было сорок три года назад, – раздраженно бросил отец. – Что, полицейских не учат считать? Отнимите тысячу восемьсот одиннадцать от…
– Вчера поздним вечером, – оборвал его Район.
– Простите?
– Убийство было совершено вчера вечером.
Вмиг словно похолодало. Несмотря на густой туман, я увидела, как отец выпрямился.
– Убийство? Вчера вечером? – прошептал он.
– Кто-нибудь может подтвердить, что вы делали вчера между десятью вечера и полуночью? – спросил Беккер.
Из уст Района вопрос, возможно, прозвучал бы как обвинение, но констебль сумел задать его ненавязчиво.
– Нет.
– Пожалуйста, расскажите нам, где вы находились в этот отрезок времени, – дружелюбным тоном попросил констебль.
– Я не знаю.
– Не знаете? – невежливо перебил отца Район. – У вас от пристрастия к лаудануму память ослабла?
– Моя память в полном порядке.
– Тогда, наверное, вы вчера вечером приняли такую дозу, что уже не соображали, что делаете?
– Я знаю, что делал, но не знаю где.
Район покачал головой.
– Что опиум делает с людьми!
Констебль Беккер шагнул ко мне и спросил тем же дружелюбным тоном:
– Могу я узнать ваше имя, мисс?
– Эмили Де Квинси. Это мой отец.
– Вы не поможете нам понять, что он имеет в виду?
– Я имел в виду именно то, что сказал, – произнес отец. – Если бы вы спросили меня, что я делал, а не где был, я бы ответил вам: гулял.
– Гуляли? Так поздно? – снова вмешался грубый Район.
Туман продолжал заключать нас в свои объятия.
Я, кажется, разгадала хитрый замысел полицейских. Рыжий инспектор своим поведением пытался запугать нас, в то время как констебль проявлял участие; таким образом они пытались сбить нас с толку и заставить сделать какое-нибудь необдуманное заявление.
– Отец подолгу ходит, – объяснила я. – Особенно когда пытается сократить дозу лауданума. Тогда он ходит очень много.
– Как-то в Озерном крае я за лето прошагал две тысячи миль, – с гордостью сообщил отец.
– Две тысячи миль? – Район не скрывал изумления.
– Здесь холодно, – сказал отец. – Может, не будем стоять на улице и привлекать внимание соседей, а пройдем в дом?
– Нам нужно ехать в Скотленд-Ярд, – безапелляционно заявил Район.
– А в вашем экипаже имеется уборная или вы остановитесь по дороге, чтобы мы могли ее поискать? – спросил отец и повернулся ко мне. – Дорогая, извини за такие подробности.
Теперь уже отец пошел на хитрость. Он никогда не употреблял слова «уборная» – сортир и сортир.
– Ничего страшного, папа.
– А в доме уборная самая что ни на есть примечательная, – сообщил отец полицейским. – Наша экономка говорит, ее оборудовали устройством вроде того, что демонстрировалось на Всемирной выставке в Гайд-парке три года назад. «Нажал – смыл» – такая, кажется, табличка висела возле него. Экономка рассказывает, что изобретатель брал пенни за каждый «смыв». Всемирную выставку посетило почти шесть миллионов человек. И каждый заплатил по пенни, представляете?
– Ну хорошо, – вздохнул Район. – Пройдемте в дом.
Когда мы вчетвером вошли в гостиную, миссис Уорден последовала за нами и всем своим видом выражала живейший интерес к происходящему; похоже, она не могла дождаться, когда же Любителя Опиума начнут допрашивать полицейские.