Дверь туалета с грохотом ударилась о стену. Посетитель не потрудился застегнуть джинсы. Похоже, он был без трусов. Дениза опять взвизгнула, а он неистово хватался то за нос, то за грудь, то за нос, то за грудь, даже не думая прикрыть заросший темными волосами лобок.
– Прошу сюда, – любезно произнес Страйк.
Незнакомец зашаркал в кабинет, распространяя вокруг себя усилившееся зловоние.
Услышав предложение садиться, он примостился на краешке клиентского кресла.
– Как тебя зовут? – через стол обратился к нему Страйк.
– Билли, – ответил посетитель, троекратно коснувшись носа и грудины. Когда правая ладонь в третий раз упала вдоль тела, он схватил ее левой и крепко стиснул.
– И ты видел, как некто душил ребенка, правильно я понимаю, Билли? – спросил Страйк, и в этот миг в приемной закудахтала Дениза:
– Полиция, срочно!
– Что она сказала? – забеспокоился Билли, нервно поглядывая в сторону приемной горящими, еще более округлившимися глазами; одна рука сжимала другую, чтобы унять тик.
– Не обращай внимания, – беззаботно отмахнулся Страйк. – Я же веду несколько дел одновременно. Расскажи мне про того ребенка.
Замедленным, осторожным движением, как будто опасаясь потревожить пугливого птенца, Страйк достал из стола блокнот и лист бумаги.
– Его задушили наверху, прямо у лошади.
За хлипкой перегородкой Дениза, уже не понижая голоса, тарахтела в трубку.
– Когда это случилось? – Страйк делал пометки.
– Давно… я еще маленьким был. Задушили девочку, а потом сказали, что мальчика. Там Джимми был, он говорит, я ничего не мог видеть, но я-то видел. Я видел, как он это сделал. Задушил. Я видел.
– И это произошло рядом с лошадью, так?
– Совсем рядом. Но закопали его… ее… не там. А в ложбине, у папиного дома. Я все видел, могу показать место. Мне она не разрешила копать, а вам разрешит.
– И это сделал Джимми, да?
– Джимми никого не душил! – возмутился Билли. – Он вместе со мной смотрел. А теперь говорит, ничего такого не было, но он врет, сам же там стоял. Понимаете, его запугали.
– Понимаю, – солгал Страйк, не прекращая строчить в блокноте. – Но чтобы взяться за это расследование, мне понадобится ваш адрес.
Он ожидал какого-нибудь противодействия, но Билли с энтузиазмом потянулся за предложенным блокнотом и ручкой. Страйка обдала новая волна зловония. Билли начал что-то выводить на чистой странице, но внезапно передумал.
– Вы к Джимми не сунетесь, а? Не то прибьет он меня к чертовой матери. Соваться к нему нельзя.
– Нет-нет, – мягко заверил Страйк. – Твой адрес нужен только для отчетности.
Из-за двери доносился скрипучий голос Денизы:
– Я не могу столько времени ждать, он совсем буйный!
– Что она мелет? – возмутился Билли.
К досаде Страйка, Билли неожиданно вырвал из блокнота верхний листок, скомкал, а потом принялся теребить нос и грудину, сжимая листок в кулаке.
– Не обращай внимания на Денизу, – сказал Страйк, – она ведет переговоры насчет другого клиента. Может, хочешь попить, Билли?
– Чего попить?
– Чаю? Кофе?
– Это зачем? – еще больше насторожился Билли от такого предложения.
– Исключительно по желанию. Не хочешь – не надо.
– Мне лекарство не требуется!
– Да у меня и нет для тебя лекарства, – заверил Страйк.
– Я не псих! Он ребенка задушил, а трупик они закопали в ложбине, у папиного дома. В одеяло завернутый. В розовое одеяло. Я не виноват. Мелкий был. И торчал там не по своей воле. Я же маленький был.
– А сколько лет прошло, если навскидку?
– Лет этак… много… из головы не идет. – На изможденном лице сверкали круглые глаза, а кулак, сжимавший ком бумаги, метался вверх-вниз, от носа к груди. – Завернули в розовое одеяльце да и закопали в ложбине у папиного дома. Но потом сказали, что это мальчик был.
– А где находится папин дом, Билли?
– Она меня теперь не пустит. А вот вы могли бы выкопать. Могли бы съездить. Удавили ее, точно говорю, – твердил Билли, пригвождая Страйка безумным взглядом. – Да только Джимми сказал – это мальчик. Удавили возле…
Раздался стук в дверь. Страйк не успел и рта раскрыть, как Дениза, осмелев от присутствия босса, с важным видом просунула голову в кабинет.
– Едут, – сообщила она. Преувеличенная многозначительность ее тона могла бы спугнуть даже совершенно вменяемую личность. – Скоро будут.
– Кто едет? – забеспокоился Билли, вскакивая с кресла. – Кто скоро будет?
Отпрянув, Дениза захлопнула дверь. До слуха донесся приглушенный удар, и Страйк понял, что секретарша навалилась на дверь в попытке задержать Билли.
– Мне должны привезти заказ. – Не теряя присутствия духа, Страйк тоже встал. – Продолжай: ты говорил про…
– Что вы наделали? – Билли с воплем пятился к выходу, безостановочно терзая нос и грудину. – Кто сюда едет?
– Никто сюда не едет, – солгал Страйк, но Билли уже ломился в дверь.
Встретив сопротивление, он с размаху саданул дверь плечом. Снаружи раздался визг – Дениза отлетела в сторону. Страйк еще не обогнул свой письменный стол, а Билли уже выскочил на железную лестницу и ринулся вниз, перепрыгивая через три ступеньки. Сыщика захлестнула ярость – догнать молодого и, как оказалось, прыткого безумца нечего было и думать. Бросившись назад, он поднял оконную раму в своем кабинете и высунулся на улицу, но успел лишь заметить, как Билли шмыгнул за угол и скрылся из виду.
– Зараза!
Мужчина, входящий в гитарный магазин на другой стороне улицы, недоуменно оглянулся.
Страйк отошел от окна и уничтожил взглядом Денизу, которая отряхивалась на пороге его кабинета. Как ни удивительно, она была вполне довольна собой.
