Тройной риск

Глава 6

На следующий день, в пятницу, в одиннадцать часов утра я сидел в кабинете, прислушиваясь к лязгу лифта: это Вулф спускался из оранжереи.

Делия Девлин не подавала никаких признаков жизни, впрочем это нам и не требовалось. Мы получили ожидаемое, по крайней мере первый взнос. Этой ночью, в 0:42, Сол сообщил по телефону, что Хит отметился на Шестьдесят девятой улице, прибыв туда на такси, без сопровождающих. Более вплоть до 6:20 утра, когда Сол доложил, что на смену ему заступил Фред Даркин с двумя своими людьми, никаких вестей от него не поступало. В 10:23 позвонил Фред: Хит покинул свой дом, доехал на такси до Восточной Пятьдесят первой улицы, 719, и вошел внутрь. Именно в это здание из серого кирпича я и нанес визит днем ранее. Далее Фред уведомил, что признаков полицейского хвоста они не заметили и что его люди рассредоточились на местности. Я на радостях уверил Фреда, что он мой любимый ирландец и таковым и останется, если не упустит объект, после чего перезвонил Вулфу в оранжерею и отчитался.

Вулф вошел, сел за свой стол, просмотрел утреннюю почту, подписал пару чеков, продиктовал заявку на колбаски какому-то торговцу из штата Висконсин и принялся разгадывать кроссворд в лондонской «Таймс». Я аккуратно и как ни в чем не бывало продолжил заниматься рутинными делами, давая понять Вулфу, что способен тягаться с ним по части сохранения спокойствия в любой ситуации. Я как раз закончил печатать адрес на конверте и стал вынимать его из машинки, когда раздался звонок в дверь. Я отправился в прихожую, однако, лишь взглянув на крыльцо сквозь одностороннюю стеклянную дверную панель, вернулся в кабинет и объявил:

– Боюсь, букмекер из меня никудышный. Я поставил сорок к одному, что она не проболтается. Увы, к нам пожаловали Уэнгерт и Кремер. Правда, еще не поздно улизнуть через черный ход и рвануть в Мексику.

Вулф, который как раз аккуратнейшим образом вкладывал письмо в конверт, невозмутимо закончил свою работу и только потом поднял взгляд:

– Арчи, опять твои шуточки?

– Никак нет, сэр. Я сказал чистую правду.

– Вот как. – Его брови поднялись на миллиметр. – Ну что же, впусти их.

Я прошел в прихожую, повернул ручку и распахнул дверь.

– Привет-привет! – бодро произнес я. – Надо же, какое совпадение: мистер Вулф буквально минуту назад сказал, что хотел бы повидаться с мистером Кремером и мистером Уэнгертом, а вы уже здесь.

Однако гости не оценили по достоинству мое жизнерадостное приветствие, а лишь молча пересекли порог и без лишних слов направились в кабинет. Я закрыл дверь и последовал за ними. Увидев, что Уэнгерт и Вулф пожимают друг другу руки, я сначала решил было, что все не так уж плохо, но потом вспомнил одного окружного прокурора, который перед судом неизменно обменивался рукопожатиями с обвиняемыми, давая понять: мол, ничего личного. Обычно Кремер занимал красное кожаное кресло у стола Вулфа, но на этот раз инспектор уступил его Уэнгерту, и я придвинул ему одно из желтых.

– На днях я посылал вам через Гудвина привет, – сказал Уэнгерт. – Надеюсь, он не забыл передать?

Вулф вежливо склонил голову:

– Не забыл. Благодарю.

– Я и предположить тогда не мог, что увижусь с вами столь скоро.

– Как и я.

– Да уж. – Уэнгерт скрестил ноги и откинулся на спинку кресла. – Гудвин говорил, что вас наняли мистер Бенджамин Рэкелл и его супруга.

– Совершенно верно, – небрежно ответил Вулф. – Попросили расследовать смерть их племянника. Они сказали, что он якобы работал на ФБР. Не желая вторгаться на чужую территорию, я послал к вам мистера Гудвина.

– Не рассказывайте нам сказки. Вы послали его, надеясь получить полезную информацию.

– Я потрясен вашей проницательностью, – пожал плечами Вулф. – Мои мотивы зачастую не до конца ясны мне самому, зато вам они всегда полностью известны. Хорошо, не буду спорить. Даже если задание мистера Гудвина и заключалось именно в этом, он в любом случае не преуспел. Вы ничего ему не сказали.

– Только этого еще не хватало, показывать наши досье частным детективам. Поскольку я нанес вам визит, вы можете сделать вывод, что ФБР убийством Рэкелла все-таки занимается, но это не для прессы. Если вы не хотели оказаться на нашей линии огня, то определенно просчитались. Официально расследование ведет убойный отдел Манхэттена, а я просто послушаю вашу беседу. – Он кивнул Кремеру. – Начинайте, инспектор.

Кремер всегда с трудом держал себя в руках. Похоже, он готов был вот-вот взорваться, его крупное красное лицо становилось багровым, и краска заливала даже мощную мускулистую шею. Он выпалил Вулфу:

– Клянусь, я удивлен! Ну ладно Гудвин, но вы-то, вы! Это же подстрекательство к лжесвидетельству. Попытка подкупить свидетеля, заставив того дать ложные показания. Я знал, что иногда вы идете на крупный риск, но, святые угодники, сейчас у меня просто нет слов!

– Вы утверждаете, что мистер Гудвин и я подстрекали свидетеля дать ложные показания? – нахмурился Вулф.

– Да, вы пытались это сделать!

– Боже мой, это очень серьезное обвинение! У вас должны быть ордера. Можно посмотреть?

– Говорите с ним начистоту, инспектор, – посоветовал Уэнгерт.

Кремер повернулся ко мне:

– Ты был вчера вечером в квартире у Делии Девлин на Пятьдесят первой улице?

– Сегодня жарче, чем вчера, – изрек я.

– Я задал тебе вопрос!

– Это несерьезно, – бросил ему Вулф. – Вам должны быть известны процессуальные нормы обращения с подозреваемыми. Мы знаем свои права.

– Говорите с ним начистоту, – повторил Уэнгерт.

Кремер испепелял Вулфа взглядом:

– Скажите пожалуйста, им известны процессуальные нормы! Ладно, не будем ходить вокруг да около. Вчера вы послали Гудвина к Делии Девлин. От вашего имени он предложил ей десять тысяч долларов за лжесвидетельство: мисс Девлин должна была сказать, что якобы видела, как Фифи Гохин подменила капсулу за обедом. Нам известно также, что деньги на подкуп свидетельницы собирались предоставить мистер и миссис Рэкелл. Таким образом, подстрекательство к лжесвидетельству налицо. Теперь, если не возражаете, я задам Гудвину кое-какие вопросы.

– Позвольте мне. – Взгляд Вулфа переместился на меня. – Арчи, правда ли то, что мы только что услышали от мистера Кремера?

– Нет, сэр.

– Тогда не отвечай на вопросы. Полицейский не вправе допрашивать гражданина по поводу дела, в изложении которого допустил неточность. – Он повернулся к Кремеру. – Это может продолжаться до бесконечности. Почему бы нам не решить проблему окончательно как разумным людям? – Вулф обратился ко мне: – Арчи, позвони мисс Девлин и попроси ее немедленно приехать сюда.

Я взялся за телефон и начал набирать номер.

– Гудвин, прекрати! – рявкнул Уэнгерт.

Я не обратил на него никакого внимания. Кремер, проявив несвойственную ему резвость, стрелой метнулся ко мне и нажал на рычаг. Я оторвался от телефона и посмотрел на него. Кремер ответил мне хмурым взглядом. Тогда я положил трубку на рычаг. Он вернулся на место.

– В таком случае нам придется сменить тему, – сухо заявил Вулф. – Несомненно, ваша позиция оказалась несостоятельной. Вы ставите нам в вину некое предложение, которое мистер Гудвин якобы сделал от моего имени мисс Девлин. Однако, на мой взгляд, сначала нужно установить, что именно было сказано, а для этого необходима очная ставка. Вы же категорически запрещаете нам связаться с мисс Девлин. Очевидно, вы просто не хотите, чтобы свидетельница знала о том, что здесь происходит. Это представляется мне нелогичным, но я воздержусь от критики в ваш адрес. Совершенно невероятно, чтобы полиция и ФБР вступили в заговор с целью ввести в заблуждение гражданина, пусть даже и меня.

Лицо и шею Кремера вновь начала заливать краска.

Уэнгерт прочистил глотку.

– Послушайте, Вулф, – уже отнюдь не агрессивно начал он, – давайте поговорим как разумные люди.

– Я только за. Начинайте.

– Хорошо. В этом деле затронуты интересы американского народа и правительства Соединенных Штатов. А защита этих интересов, как вам известно, и является моей прямой обязанностью. Я знаю, что вы с Гудвином можете держать рот на замке, если захотите. То, что я сейчас скажу, оглашению не подлежит. Это понятно?

– Да.

– Гудвин, вы меня слышали?

– Так точно, сэр.

– Смотри не вздумай проболтаться. Артур Рэкелл сказал своей тетушке, будто работает на ФБР. Это была ложь. Он либо состоял в партии, либо же просто симпатизировал коммунистам, на этот счет уверенности у нас нет. Мы не знаем, кому, помимо тети, он наплел насчет работы в ФБР, но пытаемся установить это, так же как и полиция. Его мог убить коммунист, который каким-то образом разнюхал об этой байке и поверил в нее. Были и другие мотивы, личные, но данная версия пока все-таки основная. Вот почему мы занимаемся этим делом. Затронуты общественные интересы, можно сказать, даже государственные. Теперь вам это понятно?

– Мне это было понятно, – пробурчал Вулф, – еще позавчера, когда я посылал к вам мистера Гудвина.

– Хорошо. – Уэнгерт решил обойтись без грубостей. – А теперь я хотел бы кое-что прояснить, мистер Вулф. Я вполне допускаю, что вас интересует лишь изобличение убийцы и получение гонорара. Но нам известно, что вчера вы послали Гудвина к мисс Девлин с предложением заплатить ей за показания, будто она видела мисс Гохин в момент совершения преступления. Зная вас, я не сомневаюсь, что вы не выкинете подобный трюк просто так. Вы говорите, что считаетесь с интересами общества. Прекрасно, вот мы с инспектором пришли сюда как официальные лица и просим, чтобы вы открыли нам карты. Мы ничего не скрываем и ожидаем от вас подобного доверия. Какую цель вы преследовали, отправив Арчи к мисс Девлин?

Вулф сочувственно рассматривал его из-под полуопущенных век:

– А вы отнюдь не простофиля, мистер Уэнгерт. – Взгляд его переместился на инспектора. – И вы тоже, мистер Кремер.

– Весьма признателен! – пророкотал Кремер.

– Да, принимая во внимание, сколько вокруг болванов. Но ваш визит сюда и попытка выудить из меня информацию, предельно вежливо или же оказывая давление, не слишком разумны. Хотите послушать мои объяснения?

– Если это не затянется.

– Я буду предельно краток. Давайте сделаем ряд предположений. Допустим, я уговорил мистера и миссис Рэкелл профинансировать это сомнительное мероприятие. Допустим также, что я послал мистера Гудвина к мисс Девлин. Что он рассказал ей о моем заключении, якобы Артура Рэкелла убила мисс Гохин, а она видела, как было совершено преступление. Хорошо, пусть я через Гудвина предложил ей проинформировать об этом полицию. И наконец, пусть в качестве компенсации за нравственные и душевные страдания я пообещал выплатить этой женщине крупную сумму из средств, которые будут предоставлены супругами Рэкелл. – Вулф приподнял руку. – Даже при условии, что я все это действительно сделал, это нельзя квалифицировать как подстрекательство к лжесвидетельству, поскольку никто не докажет, что эти показания были бы ложными; более того, в таком случае мисс Гохин могла бы подать на меня иск за клевету. Это был бы рассчитанный риск, на который мне пришлось пойти, и ход последующих событий показал бы, точен ли мой расчет. Существовал бы также и риск предъявления обвинения в препятствовании отправлению правосудия, однако и здесь все зависело бы от развития событий. Если бы это обернулось служением правосудию, а не созданием ему помех и если бы мисс Гохин так или иначе не пострадала, я был бы полностью удовлетворен. И я надеюсь, именно так все и случится. Я ожидаю этого.

– Значит, вы можете…

– С вашего позволения, я продолжу. Теперь предположим, что, совершив все то, о чем я вам сейчас рассказал, я раскрою вам также все свои расчеты и предположения. Тогда вам придется либо помешать мне, либо встать на мою сторону. Препятствовать мне с вашей стороны было бы глупо – уж можете мне поверить. Это было бы просто немыслимо. Но также немыслимым для вас оказалось бы и действовать со мной заодно, не важно, активно или пассивно. Каким бы ни оказался исход, вы не можете себе позволить даже быть в курсе предложения подкупить свидетеля по делу об убийстве, независимо от того, подлинные или ложные показания от него требуются. Вам запрещает это само ваше положение. Я – частное лицо, и мне подобное позволительно. Вам – нет. Так какого черта вы явились ко мне?! Если уж меня постигнут поражение, позор и наказание – что ж, так тому и быть. Но зачем вы пришли сюда и всячески стараетесь узнать правду, если этим лишь навредите себе? – Вулф махнул рукой и завершил свою речь: – К счастью, я всего лишь обсуждал ряд предположений. Возвращаясь к реальности, я буду рад предоставить вам, джентльмены, любую информацию, о которой вы должным образом попросите… И мистер Гудвин, естественно, тоже вам поможет. Итак?

Они переглянулись. Кремер фыркнул. Уэнгерт дернул себя за ухо и уставился на меня. Я в ответ уставился на него – тоже открытым и совершенно невинным взглядом. Он понял, что от меня проку не будет, и вновь принялся за Вулфа.

– Вы ломали комедию, – объявил он, – когда велели Гудвину позвонить мисс Девлин. Мне следовало предвидеть это. Глупо получилось.

Зазвонил телефон, и я повернулся снять трубку:

– Кабинет Ниро Вулфа, Арчи Гудвин у телефона.

– Это Раттнер.

– А-а, привет. Убавь громкость, у меня чувствительные уши.

– Даркин послал меня позвонить, сам висит на хвосте у объекта. В одиннадцать сорок одну объект вышел из дома семьсот девятнадцать по Восточной Пятьдесят первой улице. Он был один. Направился по Лексингтон-авеню, свернул за угол в аптеку и в данный момент находится там в телефонной будке. Я в ресторане на противоположной стороне улицы. Будут какие-нибудь указания?

– Никаких, благодарю. Привет семье.

– Понял.

Он отключился, я повесил трубку и развернулся обратно, чтобы вновь принять участие в прениях, однако они, очевидно, завершились. Оба посетителя уже встали, и Уэнгерт двинулся к двери. Кремер же на прощание говорил Вулфу:

– …но не вся наша беседа носила конфиденциальный характер. – «Не вся» он произнес с нажимом. – Я специально обращаю на это ваше внимание.

Затем он развернулся и последовал за Уэнгертом. Я не видел никакого смысла провожать их, так как двое взрослых мужчин вполне в состоянии сами открыть дверь, но в прихожую все же вышел, просто понаблюдать. Когда они оказались на улице, я вернулся назад и заметил Вулфу:

– Ловко. А вдруг бы они позволили мне позвонить мисс Девлин?

Он скривился:

– Пф! Если бы они узнали обо всем от нее, то ни за что бы сами сюда не приехали. Они прислали бы за тобой копа, возможно с ордером.

– И все равно они могли бы позволить мне позвонить ей.

– Вряд ли, ведь тогда выяснилось бы, кто их навел. А если бы мисс Девлин и в самом деле выехала к нам, я бы сумел выпроводить эту парочку до ее прибытия.

Я поставил желтое кресло на место.

– Тем не менее я рад, что все обошлось. Да и вы тоже. Звонил Раттнер, отчитывался за Фреда. Хит пробыл у мисс Девлин один час и четыре минуты. Ушел от нее в одиннадцать сорок одну и, когда Раттнер звонил, находился в телефонной будке в аптеке.

– Приемлемо. – Вулф взял карандаш и с кротким вздохом склонился над кроссвордом.

Глава 7

Самым длинным днем считается двадцать первое июня, но в этом году таковой пришелся на третье августа. После ухода Кремера и Уэнгерта время растянулось так, будто я провел в кабинете недели. Настроение у меня было препаршивое, ведь благополучно выплыть мы могли благодаря лишь одному-единственному обстоятельству, тогда как потопить нас могла целая дюжина. Ребята могли потерять объект. Или же он мог уладить вопрос по телефону. Это крайне маловероятно, но все же не исключено. Или Вулф мог полностью ошибиться в своих заключениях. Если помните, он сам оценивал шансы лишь как один к двадцати. Кроме того, Хит мог встретиться с этим человеком – кем бы тот ни был – в таком месте, где их нельзя накрыть. В дело мог вмешаться полицейский или агент ФБР, и тогда все пошло бы прахом. Да мало ли что еще могло случиться, всего не предусмотришь.

Накладные расходы увеличились. Если сигнал все-таки последует, мне необходимо будет действовать без промедления. Я не хотел терять драгоценные минуты или даже секунды на поиски транспорта, поэтому на заправке на углу Одиннадцатой авеню Херб Аронсон держал для нас свое такси – пять баксов в час. Кроме того, он пришел к нам на ланч, а в семь часов вечера – еще на обед.

При очередном телефонном звонке я немедленно хватался за трубку, радуясь и страшась одновременно. Это могла быть отмашка, но, с другой стороны, могла быть и ужасная весть, что наши помощники его потеряли. Слежка за объектом в Нью-Йорке, в особенности если у него имеется важная причина для соблюдения секретности, требует не только великого мастерства, но и огромной удачи. Мы покупали мастерство – в лице Сола, Фреда и Орри, – но вот удачу купить невозможно.

Однако удача нас не подвела, равно как и вышеупомянутая троица. До двух часов, когда Фреда сменил Орри Кэтер, от первого последовало еще два донесения: он действовал все так же через Раттнера. Фред сообщил, что Хит, сделав пару телефонных звонков в аптеке и книжном магазине, зашел на ланч в ресторан на Сорок пятой улице и теперь ест с двумя мужчинами, по описанию мне незнакомыми. Признаков официального хвоста по-прежнему не наблюдалось. Орри также несколько раз докладывал мне обстановку. В 14:52 Хит и оба его сотрапезника покинули ресторан, добрались на такси до его дома на Шестьдесят девятой улице и проследовали внутрь. В 17:35 те двое неизвестных удалились. В 19:03 Хит отправился на такси в ресторан «У Чезара», где встретился с Делией Девлин, и они вместе пообедали. В 21:14 они поймали такси, доехали до серого кирпичного здания на Пятьдесят первой улице и вошли внутрь. Хит все еще оставался там в 22:00, когда Орри должен был сменить Сол Пензер. Они состыковались на углу Пятьдесят первой и Лексингтон-авеню.

К тому времени я бы уже жевал железнодорожный костыль, имейся у меня таковой, однако Вулф отчаянно пытался изображать безмятежность. Между половиной десятого и половиной одиннадцатого он установил рекорд, предприняв аж четыре экспедиции к книжному шкафу и поочередно берясь за различные книжки.

Я брюзгливо поинтересовался:

– Что, не терпится?

– Да, – ответил он спокойно. – А тебе?

– И мне.

Незадолго до одиннадцати началось. Зазвонил телефон, и я схватил трубку. Это оказался Билл Дойл. Он тяжело дышал.

– Совсем запыхался, – выдавил Билл. – Как только объект ушел оттуда, так сразу же резко поумнел и принялся откалывать номера. Мы дали ему засечь Эла и сбежать от него – ну, вы знаете, как Сол это проделывает, – но даже тогда, черт возьми, чуть не потеряли его! Он добрался до угла Восемьдесят шестой улицы и Пятой авеню, а оттуда направился в парк. Там на скамейке сидела женщина с колли на поводке, и он остановился и стал точить с ней лясы. Сол считает, вам лучше приехать.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

1

«Дочери американской революции» – созданная в 1890 г. женская общественная организация, объединяющая потомков участников Войны за независимость и выступающая за «сохранение идеалов американизма».