Всего один взгляд. Невиновный
– Грейс Лоусон к Сандре Ковал.
Секретарь куда-то позвонил, понизив голос до неразличимого шепота, и сказал Грейс:
– Миз Ковал сейчас выйдет.
Это было удивительно. Грейс приготовилась жестко настаивать на встрече или долго ждать. Она знала, как Ковал выглядит, – на сайте была фотография, и готовилась даже преградить путь, если адвокат направится к выходу.
В конце концов Грейс решила положиться на удачу и поехать в Манхэттен без звонка. Она не только чувствовала, что элемент неожиданности не помешает; ей очень хотелось встретиться с Сандрой Ковал лицом к лицу. Называйте это необходимостью или любопытством, но Грейс необходимо было увидеть эту женщину собственными глазами.
Было еще рано. У Эммы по расписанию сегодня значился поход в гости к подружке, а Макс пробудет в школе еще несколько часов.
Приемная «Бертон и Кримштейн» напоминала старомодную адвокатскую контору: богатая отделка красным деревом, ковры, гобеленовые стулья – декор, намекающий на сумму будущего счета, – и стену знаменитостей ресторана «У Сарди». Здесь висели фотографии, в основном Эстер Кримштейн, знаменитого телеадвоката: она вела шоу на «Судебном телевидении» под остроумным названием «Кримштейн и криминал». На снимках она была запечатлена с актерами, политиками, своими клиентами или с теми и другими.
Грейс рассматривала фотографию, на которой Эстер Кримштейн стояла рядом с привлекательной смуглой женщиной, когда у нее за спиной раздался голос:
– Это Эсперанца Диас, профессиональный рестлер, ошибочно обвиненная в убийстве.
– Малышка Покахонтас, – обернувшись, сказала Грейс.
– Что, простите?!
Грейс указала на снимок:
– Ее спортивный псевдоним – Малышка Покахонтас.
– Откуда вы знаете?
Грейс пожала плечами:
– Я ходячая энциклопедия с ненужной информацией. – Секунду она пристально смотрела на Сандру Ковал.
Адвокат кашлянула и взглянула на часы:
– У меня не так много времени. Сюда, пожалуйста.
По пути в комнату для совещаний женщины не разговаривали. Внутри оказался длинный стол, окруженный примерно двадцатью стульями, с большим серым спикерфоном посередине, похожим на осьминога. Столик в углу был заставлен армией бутылок с газировкой и минеральной водой.
Сандра Ковал держалась по-прежнему очень официально. Скрестив руки на груди, она чуть приподняла подбородок, словно говоря: «Ну?»
– Я навела о вас справки, – начала разговор Грейс.
– Не желаете присесть?
– Нет.
– Ничего, если я присяду?
– Пожалуйста.
– Что-нибудь выпьете?
– Нет.
Сандра Ковал налила себе диетической колы. Женщину такого типа скорее назовешь приятной, чем миловидной или красивой. Ее волосы начинали седеть, что ей шло. Она была стройной, с пухлыми губами и стояла в той вызывающей позе, которая говорит противникам, что их встречают во всеоружии.
– Почему мы не пошли в ваш кабинет? – поинтересовалась Грейс.
– А чем вам не нравится здесь?
– Слишком просторно.
Сандра Ковал пожала плечами.
– Значит, у вас нет своего кабинета?
– А вы как думаете?
– Когда я звонила, секретарь ответила: «Линия Сандры Ковал».
– Угу.
– Линия, слышите, линия. Не офис.
– И это, по-вашему, что-то значит?
– Само по себе – нет, – отозвалась Грейс. – Но я просмотрела информацию о вашей компании в Интернете. Вы живете в Лос-Анджелесе, возле офиса «Бертон и Кримштейн» на Западном побережье.
– Близко к истине.
– Там ваше основное место работы. А вы здесь. Почему?
– Работаю по уголовному делу, – ответила Ковал. – Невинный человек ложно обвинен.
– Это можно сказать о каждом.
– Нет, – помедлив, произнесла Сандра Ковал. – Не о каждом.
Грейс придвинулась ближе.
– Вы не адвокат Джека. Вы его сестра.
Сандра Ковал внимательно рассматривала свою колу.
– Я звонила в ваш институт, и там подтвердили мои подозрения. Девушку, которая закончила их юридический факультет, звали Сандра Лоусон. Я перепроверила в «Ломэр секьюритис», фирме вашего деда, – Сандра Ковал числится в совете директоров.
Ковал невесело улыбнулась:
– Ну чем не Шерлок Холмс?
– Так где он? – настойчиво спросила Грейс.
– Сколько вы женаты?
– Десять лет.
– За все эти годы сколько раз Джек говорил обо мне?
– Ни разу.
Сандра Ковал развела руками:
– Вот именно. Так откуда мне знать, где он?
– Потому что он вам звонил.
– Да с чего вы взяли?
– Я, видите ли, нажала повторный набор.
– Это вы мне уже говорили по телефону.
– Вы пытаетесь убедить меня, что Джек вам не звонил?
– Назовите мне точное время предполагаемого звонка.
– Предполагаемого?!
– Юрист всегда юрист, – пожала плечами Ковал.
– Вчера вечером, около десяти часов.
– А, ну вот вам и ответ. Меня уже не было на работе.
– А где вы были?
– В гостинице.
– Но Джек звонил вам на внутренний номер!
– Если и звонил, ему никто не ответил. В это время никто не мог взять трубку. Включился бы автоответчик.
– Вы сегодня проверили сообщения?
– Разумеется. От Джека – ничего.
Грейс попыталась переварить услышанное.
– Когда вы в последний раз говорили с Джеком?
– Давно.
– Когда?
Ковал отвела глаза:
– Мы не общались после того, как он уехал за границу.
– Это же было пятнадцать лет назад!
Сандра Ковал отпила колы.
– Как тогда он узнал ваш внутренний телефон? – не сдавалась Грейс.
Ковал не ответила.
– Сандра!
– Вы живете в Касслтоне, на Норд-Энд-авеню, дом номер двести двадцать один. У вас две телефонные линии, одна для телефона, другая – для факса. – И Сандра наизусть повторила оба номера.
Взгляды собеседниц встретились. После краткой паузы Грейс спросила:
– Но вы ни разу не звонили?
Голос Сандры стал мягче:
– Нет, ни разу.
Спикерфон запищал.
– Сандра?
– Да.
– Эстер ждет вас в своем кабинете.
– Иду. – Сандра Ковал отвела глаза. – Мне пора.
– Почему Джек решил вам позвонить?
– Я не знаю.
– Он в опасности.
– Это все ваши догадки.
– Он пропал!
– С ним это не в первый раз, Грейс.
Стены комнаты словно сдвинулись. Грейс стало невыносимо находиться здесь.
– Что произошло между вами и Джеком?
– Не думаю, что обязана вам рассказывать…
– Еще как обязаны, черт побери!
Сандра придвинулась поближе к стулу.
– Вы говорите, он пропал?
– Да.
– И не звонил?
– Вообще-то, позвонил.
Это озадачило Ковал.
– И что сказал?
– Что я его задавила. Но он не это имел в виду, это наш с ним код…
На лице Сандры появилось недоверчиво-насмешливое выражение. Тогда Грейс вынула фотографию и положила перед ней на стол. Из комнаты для заседаний словно выкачали воздух. Сандра Ковал взглянула на фотографию, и Грейс увидела, как она вздрогнула.
– Что это такое, черт побери?
– Забавно, – хмыкнула Грейс.
– Что?!
– Именно эти слова вырвались у Джека, когда я показала ему снимок.
Сандра не отрывала взгляд от фотографии.
– Это же он, да? В середине, с бородкой? – наседала Грейс.
– Я не знаю.
– Ну как это сестра может брата не узнать… А что за блондинка рядом с ним?
Грейс бросила на стол увеличенное фото лица молодой женщины с фотографии. Сандра Ковал подняла глаза:
– Где вы это взяли?
– В фотоателье. – Грейс в двух словах объяснила, что к чему. Ковал слушала ее недоверчиво. – Это Джек? Да или нет?
– Я правда не могу точно сказать. Никогда не видела его с бородой.
– Тогда почему он, едва увидев этот снимок, сразу позвонил вам?
– Грейс, я не знаю.
– Вы лжете.
Сандра Ковал резко встала и выпрямилась:
– Извините, у меня назначена встреча.
– Что произошло с Джеком?
– Да почему вы так уверены, что он попросту не сбежал от вас?
– Потому что у нас семья, двое детей. У вас есть племянник и племянница, Сандра.
– У меня есть еще и брат, – возразила она. – Видимо, мы с вами обе плохо его знаем.
– Вы его любите?
При этом вопросе Сандра вдруг сникла.
– Оставьте вы это дело, Грейс, – попросила она.
– Не могу.
Покачав головой, Сандра повернулась к двери.
– Я его найду, – уверенно сказала Грейс.
– Не слишком на это рассчитывайте.
И Сандра Ковал вышла из комнаты.
Глава 10
«Ну что ж, – подумала Чарлин, – займемся делами».
Она задернула шторы, переоделась в джинсы и свитер, не торопясь убрала комбинацию в ящик комода, отчего-то тщательно ее сложив. Можно подумать, Фредди заметит, если она помнется. Да.
Взяв бутылку сельтерской, Чарлин смешала ее с «Твистером», фруктовым пуншем младшего сына, и присела на табурет у мраморной кухонной столешницы. Некоторое время она задумчиво водила пальцем по запотевшему бокалу, оставляя петляющую чистую дорожку, затем перевела взгляд на холодильник «Саб-зеро», новую, 690-ю модель, с покрытием из нержавеющей стали. На холодильнике не было ничего – ни фотографий детей, ни семейных снимков, ни следов грязных пальцев, ни магнитов. Прежний – старый желтый «Вестингхауз» – был сплошь покрыт этой дребеденью, и в ней чувствовалась жизнь и яркие краски. Новая кухня, о которой столько мечтала Чарлин, выглядела стерильной и безжизненной.
Что за азиат сидел за рулем машины Фредди?
Разумеется, Чарлин не опускалась до того, чтобы шпионить за соседями, но к Сайксу практически никто не ходил. Может, он и не жил затворником – не могла же Чарлин целыми днями наблюдать за его домом, но определенные привычки у Сайкса были. Заведенный порядок, если хотите. Любое хозяйство – словно единый организм, и давно живущие бок о бок люди всегда чувствуют, если что-то не так.
Лед в бокале таял. Чарлин сидела, не сделав ни глотка. Нужно ехать за продуктами, а потом забрать рубашки Майка из прачечной. Сегодня она обедает с Мирной в «Баумгарте» на Франклин-авеню. У Клэя после школы карате с сенсеем Кимом.
Чарлин мысленно пробежалась по списку дел, соображая, в каком порядке за них приняться. Машинальное, бездумное занятие. Успеет она до ланча в «Баумгарте» закупить продукты и отвезти их домой? Пожалуй, нет. Замороженные припасы растают в машине. Стало быть, в магазин потом…
Она остановилась. Да к черту все это!
Фредди сейчас наверняка на работе.
Маленькие грязные танцы продолжались у них с десяти до половины одиннадцатого. В десять сорок пять Чарлин всегда слышала, как открывается дверь гаража, и провожала взглядом «хонду-аккорд». Она знала, что Фредди работает в «Эйч энд Эр блок» и сидит на первом этаже торгового центра, где Чарлин берет напрокат DVD в «Блокбастере». Чарлин избегала проходить мимо, но иногда, припарковав машину, смотрела через стекло в контору и видела, как Фредди, чей стол стоял у самого окна, провожал ее неотрывным взглядом, забыв обо всем на свете, прижав к губам карандаш.
Чарлин взяла справочник «Желтые страницы» и нашла номер телефона. Мужчина, представившийся супервайзером, сказал, что мистер Сайкс еще не подъехал, но вот-вот будет.
Чарлин разыграла раздражение:
– Он обещал быть на работе к этому часу. Разве обычно он приезжает не к одиннадцати?
Супервайзер признал ее правоту.
– Так где же он? Мне очень нужны эти цифры!
Супервайзер извинился и заверил, что мистер Сайкс позвонит ей сразу, как только придет. Чарлин повесила трубку.
Ну и что теперь?
Инстинкт по-прежнему настойчиво подсказывал: дело нечисто.
Да ей-то что, в конце концов? Кто ей Фредди Сайкс? Никто и ничто. Даже меньше, чем ничто. Живое напоминание о ее падении. Свидетельство того, какой жалкой она стала. Чарлин ему ничего не должна. Более того, страшно представить, что будет, если эти розыски выдадут ее с головой и правда выйдет наружу!
Чарлин взглянула на дом соседа. Правда, которая выйдет наружу.
Отчего-то эта мысль сейчас беспокоила ее меньше всего.
Схватив пальто, она решительно пошла к дому Фредди.
Глава 11
Эрик Ву видел в окне женщину в красивом белье.
Прошлая ночь оказалась для него долгой. Он не ожидал никаких осложнений, и хотя этот здоровяк (заглянув в бумажник, Ву узнал его имя – Рокки Конвелл) не представлял для него никакой опасности, ему все же пришлось избавляться от тела и лишней машины, а для этого еще раз возвращаться в Сентрал-Вэлли, Нью-Йорк.
Первоочередное – в первую очередь. Ву затолкал Рокки Конвелла в багажник его же «тойоты-селика», а Джека Лоусона, изначально втиснутого в багажник «хонды», перетащил на заднее сиденье «форда-виндстар». Сменил номера, выбросил карточку для оплаты проезда через электронный терминал и покатил на «форде» обратно в Хо-Хо-Кус, где оставил автомобиль в гараже Сайкса. У него было достаточно времени, чтобы добраться до Сентрал-Вэлли автобусом. Ву обыскал машину Конвелла, испытав удовлетворение от проведенной там недавно уборки, и поехал к стоянке[7] на Семнадцатом шоссе, где, выбрав место потише и подальше, пристроил машину у самого ограждения. Тут она проторчит несколько дней, а то и недель, и никто не удивится. Запах в конце концов привлечет внимание, но это будет не скоро.
Стоянка была в каких-то трех милях от дома Сайкса в Хо-Хо-Кус, так что Ву вернулся пешком. Рано утром на автобусе он снова наведался в Сентрал-Вэлли и вернулся на «хонде» Сайкса, сделав по пути небольшой крюк, чтобы проехать мимо дома Лоусонов.
Там стояла полицейская машина.
Ву задумался. Такой поворот дела не слишком его беспокоил, но полицейское вмешательство нужно пресечь на корню. Ву даже знал как.
Вернувшись в дом Фредди, он включил телевизор.
Эрик Ву любил дневную программу передач – шоу вроде «Спрингера» или «Озера Рики» его забавляли. Большинство ругали их напропалую, но Ву считал, что только истинно великое и свободное общество позволит себе наполнить эфир такой чушью. Тупость сериалов делала Ву счастливым. Люди – овцы. Чем они слабее, тем он сильнее. Что может лучше развлечь и успокоить?
Дождавшись рекламной паузы – тема передачи, как сообщалось бегущей строкой, была: «Мама не разрешает мне пирсинг сосков!» – Ву встал. Пришло время заняться назревающей проблемой с полицией.
Джека Лоусона Ву не пришлось трогать и пальцем. Он произнес лишь:
– Я знаю, у тебя двое детей…
Лоусон не стал упираться, тут же позвонил жене на сотовый и сказал, что она его вконец задавила.
В десять сорок пять – Ву не раз наблюдал перебранку матери с дочерью, сидевших по сторонам, а зрители при этом скандировали: «Джерри!» – ему позвонил его бывший кореш по тюремной камере.
– Все в порядке?
– Да, – ответил Ву.
Выезжая на «хонде» из гаража, в окне соседнего дома он заметил женщину в прозрачном белье. Он не придал бы этому значения – подумаешь, какая-то домохозяйка еще не оделась к одиннадцати утра, – но его насторожило, как она отшатнулась от окна.
Естественная реакция? Расхаживаешь по дому неглиже, не озаботившись тем, чтобы задернуть шторы, и тут встречаешься взглядом с незнакомцем. Многие дамы инстинктивно присядут или попытаются прикрыться.
Но женщина отскочила от окна прямо-таки с ужасом. Она и не подумала двинуться с места, когда «хонда» выезжала из гаража, а отпрянула, заметив за рулем Ву. Если она смутилась, почему не спряталась и не опустила штору, когда услышала или увидела машину?
Странно. Ву никак не мог избавиться от тягостного ощущения. Оно не оставляло его весь день.
Вынув сотовый и найдя последний входящий звонок, он нажал вызов.
– Проблема? – послышался голос в трубке.
– В общем, нет. – Развернув машину, Ву поехал обратно к дому Сайкса. – Но я могу опоздать.
Глава 12
Желания звонить Грейс не испытывала.
Она еще не выехала за границу штата Нью-Йорк, где закон запрещает во время вождения пользоваться сотовым без наушника, но не это было причиной ее замешательства. Держа руль одной рукой, другой она шарила у себя под ногами. Найдя наушник, она изловчилась распутать провод и воткнула пластмассовый цилиндр в ухо.
И это считается более безопасным, чем держать телефон в руке?
Грейс включила мобильный. По этому номеру она не звонила уже несколько лет, но из записной книжки его не стирала – наверное, держала на всякий пожарный случай. Вроде нынешнего.
Трубку сняли на первом гудке.
– Да?
Ни «здравствуйте», ни имени, ни «компания такая-то, чем могу помочь?».
– Это Грейс Лоусон.
– Подождите.
Ждать пришлось недолго. Послышался электрический треск и тут же:
– Грейс?
– Здравствуйте, мистер Веспа.
– Пожалуйста, зови меня Карл!
– Хорошо, Карл.
– Ты прослушала мое сообщение? – спросил он.
– Да. – Грейс не стала говорить, что ее звонок никак не связан с его просьбой. Каждое слово сопровождалось чуть отстававшим эхом. – Вы где? – спросила она.
– В самолете. Мы в часе лета от Стюарта.
Стюартом назывались база ВВС и военный аэропорт в полутора часах езды от ее дома.
Возникла пауза.
– Что-нибудь случилось, Грейс?
– Вы разрешили звонить, если мне будет нужно…
– И теперь, спустя пятнадцать лет, тебе что-то понадобилось?
– Кажется, да.
– Хорошо. А ты со звонком угадала, как чувствовала. Я хочу тебе кое-что показать.
– Что?
– Слушай, ты дома?
– Скоро буду.
– Я заеду за тобой в два, через два с половиной часа. Тогда и поговорим, хорошо? У тебя есть с кем оставить детей?
– Найду кого-нибудь.
– Если не найдешь, с ними побудет мой помощник. Ну все, до скорого.
Грейс вела машину, гадая, что хочет от нее Карл Веспа. Она даже засомневалась, правильно ли сделала, позвонив ему, и снова выбрала номер – на этот раз стоявший первым на быстром наборе, сотовый мужа. Как и раньше, телефон Джека был отключен.
И тут Грейс осенило. Она позвонила подруге.
– Слушай, ты как будто встречалась когда-то с парнем, рассылавшим спам? – спросила она.
– Было дело, – согласилась Кора. – Липучий придурок, и зовут – представь себе! – Гус. Прилип, еле прогнала. Пришлось применить собственную версию адской машины.
– Это еще какую?
– Сказала Гусу, что хрен у него комариный.
– Ох!..
– Так на то и адская машина! Срабатывает безотказно, но с некоторыми разрушениями.
– Мне понадобится его помощь.
– В смысле?
Грейс замешкалась – как ей объяснить? И решила рассказать про блондинку с перечеркнутым лицом, которую она совершенно точно где-то видела раньше.
– Я нашла фотографию… – начала она.
– Так.
– А на ней одна девушка, совсем молодая, лет двадцать…
– Угу.
– Снимок старый, сделан лет пятнадцать-двадцать назад. Понимаешь, мне нужно выяснить, кто она, вот я и подумала: может, разослать фотографию вместе со спамом? Напишем, что у нас какое-нибудь исследование, и посмотрим, кто узнает эту девушку. Большинство стирают спам не открывая, но если хоть кое-кто посмотрит, возможно, будут какие-то результаты?
– Мало шансов.
– Я понимаю.
– Да тебя замучают интернет-извращенцы! Ты хоть представляешь, какие ответы тебе придут?
– Есть идея получше?
– Да в общем, нет. Что ж, может и сработать. Кстати, ты заметила, я не спрашиваю, для чего тебе эта девица с фотографии двадцатилетней давности.
– Я оценила.
– Учти мою деликатность.
– Учту. Это долгая история.
– Есть нужда поделиться с кем-то?
– Да, пожалуй. И еще нужен кто-то, чтобы присмотреть за детьми несколько часов.
– Я свободна и совершенно одна. – Пауза. – Фу. Я должна прекратить так говорить.
– А где Вики? – спросила Грейс про дочь Коры.
– Ночует в макмансионе[8] с моим бывшим и его кобылой. У нас с дочкой это называется провести ночь в бункере с Адольфом и Евой.
Грейс через силу улыбнулась.
– Моя машина в сервисе, – продолжила Кора. – Заедешь за мной?
– Конечно, только Макса заберу.
Грейс заскочила на занятие – оно было по развивающей программе Монтессори – и забрала сына. Макс чуть не плакал: проиграл несколько карточек с «Ю-Джи-О!»[9] в какую-то дурацкую игру. Грейс пробовала обратить все в шутку, но Макс был не в настроении, и она, бросив попытки развеселить малыша, молча помогла ему надеть куртку. Шапки не было, исчезла и перчатка. Другая мамаша поблизости, что-то насвистывая и улыбаясь, довязывала комплект из ручной пряжи: шапка, шарф и, разумеется, перчатки в тон. Взглянув на Грейс, она сочувственно улыбнулась. Грейс мгновенно ощутила неприязнь к незнакомой вязальщице.
Материнство, считала Грейс, во многом напоминает удел художника: вечная неуверенность в себе, боязнь сфальшивить, опасение оказаться хуже других. Матери, жизнь кладущие на воспитание обожаемых отпрысков, выполняющие рутинные обязанности с широкой степфордской улыбкой и сверхчеловеческим терпением, всегда – всегда! – имеют при себе чем заняться, чтобы не сидеть без дела, если случится дожидаться ребенка. У подобных дам не все в порядке с головой, считала в глубине души Грейс.
Кора уже ждала на дорожке у своего ярко-розового, как жвачка, дома. Вся улица ненавидела этот цвет. Не так давно одна соседка, ханжа по имени Мисси, собирала по соседям подписи под петицией, чтобы заставить Кору перекрасить дом. Когда во время футбольного матча у первоклашек Мисси пустила листок по рукам, Грейс, вежливо попросив взглянуть, хладнокровно разорвала его и медленно удалилась.
Кора тоже ненавидела цвет своего дома, но теперь он служил назиданием всяким мисси: рассчитывай свои силы.
На высоченных шпильках Кора засеменила к машине. Сегодня она оделась менее броско, чем в прошлый раз, – в леопардовую водолазку, но это ее не спасало: некоторые женщины выглядят сексуально, напяль они хоть джутовый мешок. Когда Кора стояла, ее фигура притягивала взгляды; стоило ей начать двигаться – проступали новые соблазнительные изгибы. Любая, самая невинная фраза, сказанная ее хрипловатым голосом, выходила двусмысленной. Каждый наклон головы можно было принять за поощрение.
Кора изящно села в машину и развернулась к Максу:
– Привет, красавчик!
Насупившись и не поднимая глаз, Макс что-то недовольно пробурчал.
– В точности как мой бывший! – Кора живо повернулась к Грейс. – Снимок у тебя с собой?
– Да.
– Я позвонила Гусу, он обещал.
– Ты ему что-нибудь посулила?
– Синдром пятого свидания помнишь? В этой связи давай освобождай субботний вечер.
Грейс уставилась на Кору.
– Да шучу, шучу!
– Я догадалась.
– Умница. Гус сказал – отсканировать фото и переслать ему. А для ответов он может создать тебе анонимный ящик. Никто не узнает, кто ты. Текста будет минимум. Напишем, что журналист готовит статью и ему нужно узнать об истории этого снимка. Годится?
– Вполне, спасибо.
Они подъехали к дому. Макс сразу потопал наверх и уже оттуда крикнул:
– Можно включить «Губку Боба Квадратные Штаны»?
Возражать Грейс не стала. Как в любой семье, у них были строгие правила – днем никакого телевизора, но, как любая мать, она знала: правила существуют для того, чтобы их нарушать. Кора, едва войдя, подошла к буфету, достала чашки и занялась приготовлением кофе. Грейс соображала, какую копию послать Гусу, и остановилась на увеличенной правой половине, где четко просматривались «меченая» блондинка и рыжая красотка. Похожего на Джека парня Грейс решила пока не трогать, не желая впутывать в это дело мужа. Двух девушек на снимке узнают скорее, чем одну, и никто не примет рассылку за выходку маньяка-преследователя.
Кора взглянула на оригинал фотографии.
– Можно высказать замечание?
– Да.
– Все это чертовски странно.
– Вот этот парень. – Грейс ткнула пальцем. – С бородой. Он тебе никого не напоминает?
Кора вгляделась.
– На Джека похож.
– Похож или Джек?
– Тебе лучше знать.
– Джек пропал.
– Еще раз, с самого начала!
Грейс рассказала Коре, что произошло. Та слушала, постукивая по скатерти длинным ногтем, покрытым шанелевским кроваво-красным лаком «Руж нуар». Когда Грейс закончила, Кора сказала:
– Ты в курсе, что я невысокого мнения о мужчинах?
– Да.
– Я считаю, что в подавляющей массе они находятся на два порядка ниже собачьего дерьма.
– Помню.
– Так вот, очевидный ответ – на снимке, безусловно, Джек. Тогда, получается, эта блондинистая киса, которая уставилась на него, как на мессию, – его бывшая пассия. Получается, у Джека с Марией Магдалиной роман, а кто-то, может ее теперешний муж, хочет, чтобы ты об этом узнала, и посылает тебе снимок. Дело перешло в решающую фазу, когда Джек понял, что ты его раскусила.
– И сбежал.
– Правильно.
– Нестыковочки, Кора.
– У тебя есть версия получше?
– Я над ней работаю.
– Молодец, – похвалила Кора. – Потому что я тоже не верю в свою гипотезу. Это все треп. Мужики – дерьмо по определению, но Джек всегда казался мне исключением, подтверждающим правило.