Тутанхамон и Я

Все имена и фамилии описываемых персонажей, а также занимаемые ими государственные и иные должности вымышленны автором. Любые совпадения случайны.

Прог

Здравствуйте дамы и господа, товарищи! Приветствую тебя, мой дорогой читатель! Меня зову Сергей Николаевич… фамилию свою я вам не назову, чтобы в дальнейшем не нести юридической ответственности за всё то, что я изложу в своём рассказе. Ведь люди разные, у нас, бываю… вдруг кому-то не понравится моя писанина и он решит подать на меня в суд, например за клевету? Да! Вдруг кто-то решит что я, не дай бог, "обливаю грязью" имя дорогого для него человека и то великое время которое я описываю в своём рассказе. И он подаст на меня в суд чтобы защитить это самое имя, ну и заодно срубить с меня бабла, как говорится у нас в таких случаях "по-быстрому". Якобы за причинённый мною ему моральный ущерб от прочитанного им моего рассказа. А что делать? Вот в такое сложное время мы, с вами, живём.

Да, если честно сказать… и фамилии-то у меня нет. После того, как мой биологический отец бросил нас с мамой, я решил отказаться от его фамилии. От фамилии этого мерзавца. От которого мы даже алиментов не видели. Жили… перебиваясь с хлеба на воду. (От этого мама и запила потом горькую). Мама про "отца" рассказавала, что он работать не любил! А любил всё больше филосовским размышлениям предаваться. Поэтому он в какую-то там экспедицию устроился чтобы работать поменьше, а побольше бы бить баклуши. Таскаться по природе, свежим воздухом дышать и песни у костра распевать. А потом они всей экспидицией где-то в Сибири и пропали. Говорят на перевале Дятлова с ними какая-то беда приключилась. То ли Йети на них напал, то ли инопланетяне с ними что-то не поделили, то ли разборка у нах там, по пьяни, какая-то произошла… Короче: науке это до сих пор не известно. Одним словом: там вся экспидиция и сгинула.

А мама мне свою фамилию отказалась давать. Потому что она у неё героическая. Мой дед, то есть её отец, от которого ей эта фамилия досталась, был каким-то выдающимся революционером. Про него даже фильм сняли. "Мужик с ружьём" называется. Помните такого персонажа в фильме, бородатого солдата в шенели с винтовкой? Так вот это и есть мой дед. Поэтому мне мама сказала, что я сначала должен заслужить право носить эту фамилию. А я вот так, до сих пор, по её мнению, этого права так и не заслужил. Да, она всё ещё здравствует! Крепкая такая старушка… только не помнит, как себя звать и меня уже не узнаёт. Вот так я живу без фамилии. Да я уже и привык. Для всех я просто Сергей Николаевич или Серёга. И меня это вполне устраивает.

Но что-то я отвлёкся. Да… так вот поэтому я в своём рассказе постараюсь избежать всяких конкретных имён и фамилий. А главного героя своего повествования я решил назвать Тутанхамоном. Или буду называть его Фараоном. Я уже слышу, как ты спрашиваеш меня мой читатель: "А почему, уважаемый автор, вы выбрали именно эти имена для своего главного персонажа?" Охотно отвечаю на твой вопрос, дорогой мой читатель. Ну во-первых: мой главный герой действительно в СССР по статусу равнялся Египетскому фараону. А может быть его статус даже и превосходил статус Тутанхамона. Во-вторых: и Фараон и мой главный персонаж, каждый для своего народа, был небожителем. Фараон Тутанхамон, в своё время, в Египте считался Богом. Вот и мой главный персонаж в своё время в нашей стране для своего народа тоже был Богом. Хотя в те времена наша страна и считалась атеистическим государством. Так что я думаю: "Мой дорогой читатель ты легко сведёшь в своей голове все тонкие нити моего повествования в один клубок, разложишь, так сказать, всё по полочкам и всё поймёш. Ведь ты же у меня умный, мой дорогой читатель! Как там в песне поётся? "Ты всё поймёш, ты всё увидишь сам".

И так, в своё время мне выпала честь работать пресс-секретарём нашего Генерального Фараона. Да, того самого, у которого были проблемы с дикцией. А также он любил щеголять своими выдающимися бровями и увешивать себя всякими государственными наградами. Которыми он сам же себя и награждал. И вот по прошествии некоторого времени, после того, как наш "дорогой и горячо любимый" (так наш народ в те времена был обязан обращаться к Фараону) Тутанхамон, навсегда оставил этот мир, (правда нашего Тутанхамона в отличии от Египетского фараона не забальзамировали. Ну, это так, для справки, если кому-то интересно будет. Хотя в истории нашего государства есть и такой Фараон которого таки забальзамировали) я решил засесть за мемуары и постараться воздать должное этому выдающемуся человеку и Фараону. Описать те интересные и в тоже время мало известные широким массам граждан нашей страны события в которых принимал участие Генеральный Фараон ЦК КП и свидетелем которых мне довелось быть. Описать изнутри, так сказать, некоторые моменты из истории нашей великой страны в коих, несомненно, оставил свой неизгладимый след этот замечательный человек. Постараться показать личность нашего Фараона, так сказать, с другой стороны. Показать не того, официального человека, человека бога, которого люди моего поколения привыкли видеть с экрана своего телевизора. Или с портретов, коими была усеяна вся наша страна, с которых он взирал на нас требовательно но в тоже время и с отеческой любовью. А другого… каким его знали только близкие и доверенные люди. К коим себя отношу и я. Прошу меня строго не судить за изложение моего текста, если он вам покажется корявым. Ведь я не писатель, а скорее просто чиновник который, вот, взялся за перо чтобы дать миру более близко познакомиться с личностью нашего Тутанхамона.

Для более удобного изложения, для меня, материала и чтобы наиболее полно раскрыть в моём рассказе весь масштаб и всю глубину личности моего дорогого Фараона я буду, иногда, писать от первого лица. А иногда от третьего лица. То есть писать так, как писал бы другой человек, который наблюдал бы всю мою историю со стороны. Так что простите мне этот мой литературный «винегрет» или «оливье»… ну, кому что больше по вкусу. Иногда вам может быть покажется, что я несу пургу… Потому что то, что мною будет изложено в этом материале совсем не соответствует устоявшимся у нас историческим фактам. Но что было – то было. И с этим трудно спорить. И так: "Поехали!" Вот как началось наше знакомство…

Повесть о выдающемся Фараоне

Глава I

Первый сон Тутанхамона

Шла сорок вторая минута большого правительственного концерта в Большом Театре, по случаю очередного дня рождения нашего Фараона. Зал был, что называется, забит «под завязку» всякими высокими и большими государственными чиновниками и военными чинами. От такого изобилия бриллиантов, коими украсили себя жёны партийных и советских чиновников, рябило в глазах и сносило крышу. Но Фараону до этого не было никакого дела. Ему, по-моему, уже вообще не было никакого дела ни до чего. В свои годы он уже утратил былую прыть. И сейчас просто доживал отпущенное ему богом время. Тутанхамон мирно дремал, посапывая, удобно устроившись в своём кресле, в правительственной ложе. А на сцене, в это время, соловьём заливался… (Скажем так, мой читатель, некий "Певец". Да, он был Певцом с большой буквы. Он ещё парик носил… ну, вспомнили?) Певец прекрасно понимал, что на таких концертах надо выкладываться не то что на сто процентов, а на все двести! Ведь если Тутанхамону не понравится твоё исполнение… тогда прощай кремлёвский паёк и возможность давать «левые» концерты. Песня Певца, как колыбельная матери, укачала Тутанхамона. И во сне он оказался в своих детских воспоминаниниях: вот он удит рыбу в какой то речушке. Вот стреляет из рогатки в голубей. Вот… но тут до его сознания стал доходить какой то шум. Шум мешал ему спать. И он стал от этого шума просыпаться, "приходить в себя"… И тут до него дошло, что это щёлканье пальцев у него над ухом. Певец закончил своё выступление. В зале раздались бурные аплодисменты. И я решил, таким вот нехитрым образом, привести Фараона в бодрое состояние. Законно предположив, что он захочет поблагодарить Певца за его выступление, поаплодировав ему. Всё, Тутанхамон полностью проснулся, вспомнил, где он находится и взял ситуацию под контроль.

– Хорошо Певец поёт. Надо будет ему заслуженного дать, – утомлённо произнёс Тутанхамон. Но хлопать не стал.

– А вы ему уже дали… народного, мой Фараон , – несмело произнёс я.

Хотя Тутанхамон и сидел ко мне боком я всё равно увидел, как его лицо , даже несколько испуганно, напряглось и он всем своим черепом постарался его повернуть в мою сторону. Зная лик Фараона, видя его на последних его портретах, я понимал, что шеи у него уже нет. И его голова покоится прямо на его плечах. И в эту минуту я понимал, как непросто ему справиться с этим делом, посмотреть в мою сторону. Но вот, всё же, ему это удалось. И вытаращив на меня глаза он с удивлением произнёс:

– А ты кто?

– Я, Фараон, ваш новый пресс-секретарь, – чуть ли не заикаясь произнёс я.

– А где тот… старый? – недоумённо произнёс Тутанхамон.

– А этот… тот… так это, скорая его увезла, – самообладание стало возвращаться ко мне. И я уже продолжал всё более уверенно и уверенно, – вот, прямо тут, на концерте, когда Певец пел, ему и стало плохо. Прямо тут на пол, он со стула , и упал. Ну, охрана его и унесла. А потом скорая его в больницу увезла.

– Да? А что с ним? – было видно, что эта неожиданная для него новость захватила Тутанхамона больше чем фигура неизвестного человека, вдруг появившегося подле него.

– Врачи ещё, пока, точно не знают, мой Фараон, – продолжил я уже почти освоившись в ситуации, – говорят одно из двух: или инсульт или инфаркт. Предполагают, что это может быть от переутомления. Ведь он уже в возрасте был, на пенсии. А всё, вот, работал.

– Да, – как бы окунаясь в свои мысли, немного помолчав, продолжил Тутанхамон, – наше поколение без работы, без дела болтаться не может.

– А я так полагаю, мой Фараон, – уже окончательно осмелев но с сыновьем почтением в голосе продолжил я, – раз ты достойное поколение воспитал, раз тебе государство дало пенсию… так имеешь полное право на отдых. – Но тут я осёкся. Я вдруг понял, что уж слишком разговорился… а вдруг я что-то не то сказал? И мне стало как-то не хорошо и даже жалко себя.

– Да… – произнёс Фараон, глядя куда-то мимо меня и разговаривая как бы с самим собою, – все имеют право на отдых. Только я не имею. А иногда вот думаю: «Взять да и уйти»…

– Что вы, мой Фараон, – тут же нашёлся я что ответить, – вам нельзя. Вы наше знамя!

Честно сказать это были не мои мысли. Это я где-то прочил, что мол Фараон это «знамя нашей эпохи». И вот пригодилось. А Фараон, после произнесённых мною последних слов, на несколько секунд задумался, глядя куда-то мимо мня и произнёс, как бы пытаясь осмыслить сказанные мною слова:

– Да… знамя, – а потом пристально взглянув на меня спросил, – как звать?

– Сергей, Сергей Николаевич , – представился я. И тут, вдруг, проникнув всей торжественностью и ответственностью этого момента, почему-то, добавил обращаясь к Фараону, – Тутанхамон Ильич. (Ну ты понимаешь, мой читатель, отчество какого Ильича, разволновавшись, произнёс пресс-секретарь).

И тут земля ушла у меня из под моих ног. Голова наполнилась, как пелось в одной популярной песне, «сиреневым туманом». И я куда-то там понёсся. И я прекрасно понимал, что теперь на своей карьере я могу поставить жирный крест. И это в лучшем случае. А то ведь за такую шутку над Фараоном могут и расстрелять. «А что будет с семьей с детьми??? Вот дурак!!! Дурак!!!» – жгло в сердце и стреляло в голове. И только где-то в глубине сознания продолжал оставаться слабый огонёк надежды который твердил одно и тоже: «Извиняйся, извиняйся, извиняйся!» Не знаю, как у меня это получилось но призвав на помощь всё своё мужество я затараторил:

– Ой, простити, простити меня мой, Фараон! Не знаю, как так получилось!

– Ни чё, ни чё, – спокойно обронил Фараон, – ну, я думаю: "Сработаемся, Сергей".

– Обязательно сработаемся мой, Фараон! Приложу для этого все усилия. Я вас не подведу мой, Фараон! – «Прощён! Помилован! Прощён! Помилован!» – опять стреляло у меня в голове. И почему-то в эту минуту очень хотелось встать и расцеловать его в обе щеки. И по-сыновьи прижаться к его груди.

Закончив, так сказать церемонию знакомства со мной, Фараон опять вернул свою голову в прежнее состояние и продолжил смотреть концерт. Вот на сцену вышла уже знакомая ему пара ведущих. Это были Ангелина и Евгений. (Ну ты конечно же знаешь, помнишь, мой читатель, фамилии этих замечательных людей. Которые в те времена вели все важные концерты). Ангелина первая взяла слово и стала объявлять следующий номер программы:

– А сейчас перед вами выступит Народная артистка Советского Союза… (К сожалению, мой дорогой читатель, имена артистов мне тоже пришлось изменить и я её просто обозначу как Певица. Да, она тоже была певицей с большой буквы. Она ещё песню такую красивую пела: "Из далека долго, течёт река Волга"… Узнали, вспомнили? Ну и хорошо). Певица исполнит марсианскую народную песню: Кр-крю дю-дук до-дак бюм-трук ме-ме-шо оз-чу уч-ку-дук юк-мя-юк-юк ар-ку ми-мя-мо оз-ач.

– Что в переводе с марсианского, – продолжил уже Евгений, видать в эту минуту думая о чём-то своём, – тому ли я дала?

Ангелина пришла в полнейший ужас от того, что сейчас нёс Евгений. Но всё же смогла взять себя в руки и не убежать со сцены от стыда за срыв правительственного концерта. Она, продолжая улыбаться, правым локтём руки резко дала Евгению в бок. Евгений тоже всё понял. Он облажался! Но он был хорошим актёром. Не подав виду, более твёрдым и громким голосом он произнёс:

– «Я обезоружена», так в переводе с марсианского переводится эта песня.

– Над переводом песни, – продолжила уже Ангелина, – целый год трудились лучшие умы академии наук Советского Союза.

После чего пара приготовилась уйти со сцены. Евгений на пол шага отступил внутрь сцены, тем самым показывая, что он пропускает даму в перёд.

А в это время Тутанхамон, прослушав анонс выступления, в недоумении спросил у меня:

– Я не понял, чья песня?

– Марсианская, мой Фараон. – Ответил я .

– У нас что?.. своих песен мало?! – раздражённо продолжил Тутанхамон.

– Вот я тоже не понимаю мой, Фараон, у нас столько своих хороших песен. А они зачем-то иностранные исполняют. Ну прямо безобразие какое-то! Пресс-секретарь уловил нужное направление темы и оседлал её.

– Теперь понимаю на что народные деньги уходят, – не унимался Фараон, – надо будет в академию наук партийную комиссию отправить. Пусть разберутся.

– Абсолютно правильно мой, Фараон, вы очень мудро заметили: зачем нам эти иностранные песни когда у нас своих прекрасных хватает! – Сергей Николаевич начинал понимать, что сегодня его день.

И вот на сцену грациозно, неся своё статное тело, вышла Певица.

– А Певица-то, Певица!.. – разглядывая в армейский бинокль заговорил Тутанхамон с теплотой в голосе, – а?.. персик! Ты как , Серёга, не отказался бы?..

Сергей Николаевич был поставлен в тупик таким вопросом. С одной стороны он прекрасно понимал, что когда мужчины говорят на такие вот интимные темы это их сближает… Но вот на сколько, в этой ситуации, можно сблизится с Фараоном?.. Он не представлял себе. «А может это он меня проверяет на моралеустойчивость? – подумалось ему, – смотри Серёга! Ляпнешь что-то не то и вылетишь в два счёта, как миленький».

– Да… я женат мой, Фараон. – Неуверенно сказал пресс-секретарь.

– И я тоже. – И как показалось Сергею Николаевичу, с грустью в голосе, произнёс Тутанхамон.

Вот по бокам, в шаге от Певицы, заняли свои места баянисты. Они дали небольшое, жалобное вступление и Певица запела своим очаровательным голосом. В ладони своей правой руки она, за кончик, недалеко от своей выдающейся груди, держала белый платочек и красиво помахивала им в такт мелодии. «Как будто кому-то сигналы подаёт». – В этот момент подумалось Сергею Николаевичу.

Я обезоружена, я обезоружена.

Я обезоружена и ты очень нужен мне

Я обезоружена, я обезоружена.

Я обезоружена и ты очень нужен мне.

Я обезоружена, я обезоружена.

Я обезоружена и ты очень нужен мне.

Я обезоружена, я обезоружена.

Я обезоружена и ты очень нужен мне.

Я обезоружена, я обезоружена.

Я обезоружена и ты очень нужен мне.

Я обезоружена, я обезоружена.

Я обезоружена и ты очень нужен мне.

Я обезоружена, я обезоружена.

Я обезоружена и ты очень нужен мне.

Я обезоружена, я обезоружена.

Я обезоружена и ты очень нужен мне.

Глава II

Второй сон Тутанхамона

После нескольких плавных, напевных аккордов баянов мозг Тутанхамона расслабился. А томный голос Народной певицы и такие ясные, простые человеческие слова окончательно добили его. И Фараорна снова потянуло в сон. Он осоловел. Веки отяжелели и повинуясь законам гравитации закрыли его глаза. Всё было как тогда, давным-давно. Тысячу лет назад. Когда его вот также убаюкивала в люльке мать. А Певица всё продолжала и продолжала петь свою томную, полную секса песню. И посылать, кому-то, свои приветы, а может быть и определённые сигналы, своим белым платочком. А может быть, даже и самому Тутанхамону.

И опять в мозге Фараона стала разворачиваться удивительная, прекрасная картина. Он увидел себя под высокой, кудрявой берёзой. Лето. Он увидел себя несколько помолодевшим. И он обнимал, прижимал к себе женщину. И да! Это была она! Это была Певица. Это была его Певица! На ней было какое-то красивое платье, сшитое по народным мотивам. А её талию обрамлял офицерский ремень белого цвета. На ремне же висела кобура из которой торчала рукоятка пистолета. Вот только по рукоятке он всё ни как, как не силился, не мог разобрать марку пистолета. То ли это был ТТ то ли Макаров?.. И вот он нежно прикасается своими губами к её губам. При этом он ясно чувствует жар её дыхания. И в следующую минуту их губы сливаются в страстном поцелуе. Дальше – больше. Он снимает свою руку с тали Певицы и опускает ладонь на её ягодицу. Певица не прерывая поцелуя, с уважением, водворяет его ладонь на прежнее место. Это его заводит. Через несколько секунд он повторяет свой манёвр. И опять то же самое. Кажется Певица неприступна. Но вот он идёт на военную хитрость. Он открывает кобуру, которая висит на её офицерском ремне, достаёт из неё пистолет… и тут он, к своему удивлению, ясно видит, что это револьвер системы «Наган!» Но это для него уже не столь важно. Это для него сейчас не самое главное. Главное это Певица и её такая шикарная, пышная, аппетитная попка. В которой утопают его пальцы стоит ему лишь к ней прикоснуться. И вот он швыряет этот "грёбаный" револьвер, куда-то там, в высокую траву. И теперь уже уверенно кладёт свою ладонь на её ягодицу и со страстью впивается в её плоть своими алчными пальцами. От чего Певица, не прерывая поцелуя, слегка, наигранно, взвизгнула и ещё сильнее прижалась к нему. При этом своею правой ножкой обвив его левую ногу.

А он… а он же всё сильнее и сильнее впивается своими губами в её уста. Всё глубже и глубже запускает свои жадные пальцы в её тело. И вот он уже… Но в это время он опять слышит какой-то противный шум около его правого уха. Видение постепенно начинае растворятся. И он больше не видит ни себя ни Певицы. А треск возле уха становится всё сильнее и сильнее… И вот, наконец, он приходит в себя. Ему требуется некоторое усилие чтобы открыть глаза. Это опять его пресс-секретарь своим нехитрым приёмом вывел Тутанхамона из коматозного состояния и привёл его в чувства.

Глава III

Тутанхамон понимает что произошло. И если честно сказать то ему очень обидно, что с ним, вот уже несколько лет, в последнее время, происходит одна и та же картина. Приезжает в концерт, хочет послушать хорошую, любимую им музыку. Посмотреть на любимых им артистов… и засыпает. Его постоянно клонит в сон, стоит только ему поудобнее устроится в кресле и начать слушать концерт.

Но сегодня от этого ему не по себе. Раньше, при прежнем пресс-секретаре, он не стеснялся этого. А сегодня, перед новым, ему не хотелось выглядеть полной развалиной. И он решил показать этому щеглу, что он полностью в порядке и держит ситуацию под контролем.

– Хорошая песня, – пробормотал он. Челюсти почему-то не слушались его, – политически грамотная. Вот даже марсиане понимают, что надо разоружаться! А американцы не понимают!

– Да, мой Фараон, хорошая песня. Абсолютно правильно вы заметили: очень актуальная. Побольше бы таких песен. А американцы, ну прямо дебилы какие-то, что не хотят разоружаться. – Снова оседлал тему пресс-секретарь.

– Ну зачем ты так, – уже полностью придя в себя продолжил беседу Фараон, – всё-таки наши партнёры. Только от наших двух стран зависит мир во всём мире.

– Понял, мой Фараон, учту на будущее. – В душе Сергей Николаевич сетовал на себя, что не научился ещё читать мысли Фараона, как он уже умеет читает мысли своей жены и тёщи.

И вот уже снова на сцену вышли ведущие сегодняшние концерта. Публика конечно же обратила внимание на смену в составе этого коллектива. Теперь вместе с Ангелиной стоял, сдержанно улыбаясь, довольный Игорь. (В своё время очень всем известный телеведущий).

– А где тот?.. – обронил Тутанхамон, рассматривая ведущих в армейский бинокль.

– Не знаю, мой Фараон, – ответил в замешательстве Сергей Николаевич, не понимая о чём идёт речь, – может инфаркт или инсульт…

Ведущая набрала воздуха в лёгкие и…

– А сейчас перед вами выступит большой детский хор всесоюзного радио и центрального телевидения.

– Они исполнят песню родившуюся в годы Гражданской войны, – продолжил Игорёк. – Песня о Щорсе.

– Но нашему народу, – тут Ангелина взяла несколько поучительный тон, – она больше известна как «Шёл отряд по берегу…» После чего пара оставила сцену.

После того, как пара удалилась, на сцену гурьбой высыпали мальчишки и девчонки. Они быстро, организованно заняли приготовленные для них помосты, каждый занял заранее отведённое для него место. И после того, как руководитель хора оглядел их начальственным взором, успокоились и приготовились исполнять. Руководитель хора и дирижёр оркестра переглянулись между собой. После чего дирижёр взмахнул палочкой и заиграло вступление. Дойдя до нужного места детвора вступила:

Шёл отряд по берегу,

Шёл из далека…

Тутанхамону нравилась эта песня. Хоть он и не был участником Гражданской войны… песня вызывала в нём тёплые чувства о его детстве и молодости. Когда он с товарищами по классу пел её на уроках пения. А потом на субботниках с такими же как и он парнями и девчатами. Песня его как-то тепло обволокла, потом мягко закутала в одеяло под названием сон. И вот его уже поволокло, понесло по волнам его памяти. А потом его мозг вдруг неожиданно бросило в океан бушующих событий и страстей под названием «Гражданская война». В самое её пекло.

Глава IV

Третий сон Тутанхамона

Тутанхамон вдруг увидел себя помолодевшим на лихом, гнедом жеребце, подаренным ему лично Карлом ( ну того самого, с большой бородой и шикарной шевелюрой. Помните? о ком пелось: "Основатель всех идей Карло… ну и так далее), который лихо нёс его на себе прямо в гущу неприятеля. Да, это был бой! Кровавый и беспощадный. И он каким-то там чувством понимал, что ему в этом бою отведена решающая роль. Он молод и полон боевого задора, физических сил. И он решает не жалеть себя ради дела революции. И ещё он прекрасно знает, что за битвой, в бинокль, наблюдает Вождь Пролетарской Революции из Кремля. И ему нельзя осрамиться. Вот он, вместе с конём, врезается в самую гущу вражеского войска. В его левой руке поводья. В правой сабля подаренная самим основателем Первой конной армии. Вот он взмахнул саблей, наотмашь, и со всей силы рубанул по правому флагу неприятеля. От его удара, на его глазах, неприятельское войско растворилось в воздухе. Затем он лихо перебрасывает саблю из правой руки в левую и одновременно поводья из левой руки в правую. И вот уже он левой рукой рубит басмачей в чалмах с левого бока. Те, с душераздирающими криками и воплями: «Салам алейкум», – штабелями ложатся у ног его коня.

Но одному из них всё-таки удалось уцелеть. И он спасается от него бегством. Но не из того теста сделаны большевики чтобы от них можно было вот так запросто удрать. Ильич начинает за ним погоню. И он всё пытается вспомнить: где он раньше видел лицо этого басмача? Он даже, откуда-то, знает, как зовут этого басмача: Рашидов. Но вот где он раньше видел его он всё ни как вспомнить не может…

И вдруг басмач резко оборачивается и ловко бросает в него гранату. Раздаётся неслышный взрыв. Осколки гранаты убивает под ним коня. И он кубарем, куда-то там, катится. Оглядевшись он видит возле себя пулемёт «Максим» и бросается к нему. Лента заправлена… «Врёшь, не уйдёшь», – говорит он себе. Наводит мушку на убегающего басмача и давит на гашетку. Но пули летят, почему-то, всё мимо и мимо. И вдруг неожиданно заклинило лену. Это на долю секунды обескуражило его. Но не из того теста сделаны большевики чтобы не найти нужного решения в любой ситуации. Оглядевшись вокруг он видит в паре метров, от себя, артиллерийское орудие, трёхдюймовку. И бросается к нему. «Молодец Тутанхамон, хорошо воюет, – слышит он, как кому-то в кремле говорит Вождь Мирового Пролетариата, – надо будет ему народного дать!» – Это его ещё больше воодушевляет. Подлетая к орудию он кричит кому-то, то ли в сторону, то ли за спину: «Снаряд, снаряд»! – «Вот мой, Фараон, озьмите пожалуйста». – Он оборачивается и видит перед собою маршала ( да, того самого Маршала, самого знаменитого нашего маршала) в полном парадном облачении. «Я сделал всё, как мне было рекомендовано, – произнёс Маршал голосом его отца, – вставил ваше имя в свои мемуары. (А это уже, мой читатель, исторический факт). Ну, типа: я приезжал до вас чтобы посоветоваться с вами на счёт взятия Берлина. Но мне сказали, что вас нет на месте. Вот так мы с вами и разминулись, и не встретились за всё время войны ни разу. Хотя моя разведка мне докладывала, что в это время вы парились в бане с бабами». – И вдруг Маршал запел: «Малая земля – священная земля». (Это детский хор на сцене уже исполнял другую песню. Но Сергей Николаевич решил не будить Фараона. Ему стало жалко прерывать сон этого утомлённого жизнью человека. «Пусть солдаты немного поспят». – Вспомнилась Серёге строчка из какой-то песни когда он смотрел на мирно отдыхающего Тутанхамона).