Делея Корника

– У вас тут интересные двери, – произнес я, с тем чтобы начать разговор.

– Да, у нас тут много интересного.

Он нажал на кнопку на консоли рядом с ним. Перед нами из пола выросли два стула. Затем он достал из выдвинувшегося ящика какие-то тряпки. Это была моя одежда. Та самая, в которой меня завалило.

– Оденься. Мы это почистили. Надеюсь, что тебе будет комфортно.

Я с удовольствием достаточно быстро оделся, так как мне надоело разгуливать голышом. После этого натянул на ноги ботинки, которые тоже оказались в свертке. Теперь, почувствовав себя увереннее, я посмотрел Кейнгарну в глаза и спросил:

– Что со мной будет дальше?

– Присаживайся, Павел.

Я присел на один из стульев. Мой собеседник сделал то же самое.

– Откуда ты знаешь мое имя? На форме этого нет.

– Мы взломали вашу информационную систему. Сведения о тебе мы получили оттуда.

– Взломали нашу DataCastle? Это же нереально! Она оснащена последней степенью безопасности.

После этого я осекся и замолчал. Подумал о том, как наивно и глупо выгляжу со стороны. Ладно, все в порядке. Я обещал себе не удивляться. Нужно постараться сдержать слово.

– Хорошо. Ты можешь мне ответить на вопрос? Сейчас пока остальное не интересно.

Он смотрел на меня сосредоточенно, но приветливо.

– Да, я тебя слушаю.

– Где я нахожусь?

– Ты на планете Квилеса. Все, что ты видишь вокруг, – это наш космический корабль. Я его капитан и руководитель миссии.

Все у меня внутри сжалось, дыхание с сердцебиением участились.

– Что еще за Квилеса?! Где это находится? – испуганно произнес я каким-то чужим голосом.

– Квилеса – это наше название планеты. Вы ее зовете HV-2102. Ты на той же планете, что и был до ситуации в руднике.

Липкий неприятный страх немного отступил. Я снова могу себя контролировать. Дыхание начало восстанавливаться.

– Я испугался. Решил, что вы меня куда-то телепортировали или что-то в этом духе.

Я продолжал громко сопеть ноздрями, а на его лице появилось подобие улыбки.

– Телепортация – непростой процесс. Мы научились с ним работать. Но пока делаем это только на своей планете.

– Извини, но я все равно не смогу сейчас обсуждать какие-то сложные технические моменты. Хотелось бы разобраться в основном. Ты понимаешь, о чем я говорю?!

– Да, понимаю тебя. Ты находишься в плену эмоций. Вы еще пока не научились с ними правильно жить. Они мешают вам воспринимать окружающую действительность реально и принимать взвешенные решения. Но тебе не стоит бояться. Ничего плохого в земном понимании этого вопроса с тобой здесь не произойдет.

– Тогда ответь, пожалуйста, еще на один вопрос.

– Говори. Я слушаю.

– Кто вы такие?

Мои зрачки расширились. Я чувствовал, что именно следующих слов капитана я ждал все это время. Они были у меня в голове и не давали покоя, как маленький камешек, что попал вам летом в кроссовок. Кто они такие и что они делают здесь?! Осознание того, что простой инженер с Земли, который прилетел сюда работать отбойным молотком в пещере, сейчас узнает то, что все мы тщетно пытались понять на протяжении веков, сводило судорогами мой мозг. Кейнгарн внимательно смотрел на меня и не спешил отвечать. Через несколько секунд он произнес:

– Мы представители цивилизации Хортенс с планеты Делея Корника.

Я собрался и решил не останавливаться, поэтому задал следующий вопрос:

– Вы на самом деле выглядите именно так? Я имею в виду то, что вы похожи на нас. Или просто это образ, созданный для меня, чтобы мое сердце не остановилось от увиденного?!

– Нет, мы выглядим так, как ты видишь меня. Но здесь есть одно существенное уточнение. Это не мы похожи на вас, а вы похожи на нас! Если говорить еще конкретнее, то это мы создали вас.

Я скрестил руки на груди и тяжело выдохнул. Мой взгляд не мог остановиться на чем-то конкретном. Он блуждал по отсеку в поисках опоры и не мог ее найти. Вдруг я нащупал что-то в нагрудном кармане. Это оказалась обертка от шоколадной конфеты марки «Звезда». Я достал ее и повертел в руках. Этот мятый никчемный кусок продуктовой фольги с яркими надписями вернул меня в состояние реальности. Мы чего-то стоим: выращиваем хлеб, создаем машины и самолеты, добываем руду, летаем в космос, делаем, в конце концов, очень вкусные конфеты. Что он сказал?! Они нас создали? Но как это возможно?!

– Ты можешь мне подробнее рассказать об этом? Хотя нет, сейчас не стоит. Иначе у меня взорвется голова. Я поймал себя на мысли, что вдруг я просто сплю и это все лишь сон. Что скоро проснусь и пойду завтракать.

– Нет, Павел. Это не сон. Но в другом ты прав. Сегодня больше информации не будет, с тебя пока достаточно.

Он провел левой ладонью по правой руке в районе запястья. Там засветилось что-то вроде дисплея. Кейнгарн нажал туда несколько раз и после этого снова заговорил.

– Сейчас к нам присоединится моя помощница. Ее зовут Федея. Она отвечает в составе нашей миссии за вопросы взаимодействия. Но, учитывая ваши культурные особенности, я решил пригласить ее после того, как ты оденешься.

– Она?! У вас тут на корабле есть девушки?

– Да. А какая разница, кто именно входит в состав нашей группы?! У вас же тоже есть девушки в колонии!

– Не знаю. Я просто растерялся. Да, у нас есть. Как ее зовут? Повтори, пожалуйста.

– Федея. А вот и она.

Я повернул голову и сразу все забыл. В отсек вошла ошеломляющая своей красотой девушка. Ее идеальная фигура была также обтянута серым костюмом, но, невзирая на это, я не смотрел куда-то вниз на грудь или ноги. Мое внимание всецело было приковано к ее лицу. Большие миндалевидные глаза темно-голубого цвета, правильной формы нос, сочные губы и невероятно сильные на вид и длинные волосы темно-каштанового цвета. И именно волосы, развеваясь вопреки законам гравитации, дополняли ее образ неземными чертами.

Она подошла к нам. Кейнгарн встал со стула. Я последовал его примеру. Федея обратилась к капитану:

– Хам ар наибетеке?

Кейнгарн в ответ лишь слабо кивнул. После этого она заговорила со мной на уже понятном для меня языке:

– Павел, приветствую тебя на нашем корабле. Меня зовут Федея. Моя цель в этой миссии – это собирать данные о вас и в случае возникновения необходимости выстраивать каналы взаимодействия с представителями вашей цивилизации.

– Безусловно, наше с тобой знакомство – это следствие стечения обстоятельств, – продолжила девушка. – И не самых, как мне представляется, приятных. Но, как бы то ни было, ты сейчас здесь. И нам предстоит впереди узнать друг друга немного лучше.

– Федея, мне очень приятно с тобой познакомиться. А ты всегда такая?

Она пару раз хлопнула своими ресницами, взглянула на Кейнгарна и потом переспросила:

– Какая? Что ты конкретно имеешь в виду?

– Ты говоришь как робот.

Ее взгляд и в целом выражение лица слегка изменились. Стали более человечными. Ситуацию решил поправить капитан корабля.

– Павел, Федея – один из наших лучших научных специалистов. Несмотря на то, что по нашим меркам она достаточно молода, уверен, что вам удастся выстроить правильную коммуникацию между собой.

– Достаточно молода – это сколько?! – я решил задать бестактный земной вопрос.

– Мне сорок семь лет, – ответила она наконец с улыбкой на лице. – У меня еще все впереди в плане получения опыта и развития интеллектуального баланса.

Я опешил от услышанного.

– Сорок семь лет – это молодой специалист для вас? Вы серьезно или просто так шутите?

– Нет, конечно, – ответил Кейнгарн, – тебе пока и так непросто, поэтому раздражать твой мозг искажением информации мы не намерены. Дело в том, что мы живем в среднем около ста семидесяти лет. Некоторые дотягивают до двух сотен. В рамках этого сорок восемь лет – это лишь начало пути.

– Все ясно. Ладно, я понял. А почему вы так характеризуете юмор?

– А как бы ты его описал? – ответил он вопросом на вопрос.

Я решил принять вызов, несмотря на кашу в моей голове.

– Юмор – это когда мы высмеиваем какие-то недостатки в нас, в окружающих нас явлениях, людях, их мыслях и поступках, предметах материального мира.

– Ты смеешься только над недостатками?

– Нет. Думаю, что вы правы. Можно также смеяться над преувеличенными достоинствами или преимуществом.

– Хорошо. Пусть будет так. То есть это происходит тогда, когда что-то вокруг тебя выходит за рамки нормального и привычного?

– В целом да, но иногда можно рассмеяться над чем-то обычным. То есть когда ничего из ряда вон выходящего не случилось. У всех людей разное отношение к жизни и соответственно разное чувство юмора.

– Я понял. Мое отношение к этому простое. Если мы получаем любую информацию извне и она не идет вразрез с нашим устоявшимся отношением к происходящему, то мы, скорее всего, смеяться не будем. Но когда какой-то факт из нашей жизни окрашивается чем-то дополнительным, это уже может вызвать приступ смеха или какую-то схожую с этим реакцию. Я говорю о преувеличении, о подмене понятий, о парадоксальном окончании какой-то фразы, неестественном поведении. Ты понимаешь, о чем я?