Тот стоял у высоченной старой сосны и осторожно гладил ее по гладкому, без единого сучка, стволу кончиками пальцев. Словно разговаривал.
– Что ты делаешь? – тут же поинтересовался непосредственный Крис, оказавшись рядом и следя за пальцами музыканта.
– У леса хороший хозяин, – отметил тот, опускаясь на корточки и теперь касаясь пальцами трав.
– Чего? – не понял Крис. Он зачем-то тоже присел на корточки и погладил траву, глупо моргая.
Визард улыбнулся ему:
– У нас будет отличная ночь. – И встал в полный рост.
– Почему? – тут же поднялся и Крис.
– Пообещали, – пожал плечами Визард.
– Кто?!
На этот вопрос он ответа не получил.
– Он реально странный, – прошептал Крис Марте и даже покрутил у виска.
Та улыбнулась:
– Оправдывает прозвище.
– Странный, но крутой! Феликс, Феликс! Стой! – заорал Крис и вприпрыжку бросился за гостем, боясь снова потерять его из виду.
Марта и Лена медленно шли следом и болтали. Звезд в небе становилось все больше.
Когда компания вернулась к озеру и палаткам, уже почти стемнело и в вечерней глади озера отражался заостренный полумесяц. Ароматно пахло шашлыками, а парни и Юля накрывали собранный стол.
– Помоги мне, – обратилась Крестова к Марте.
Та хотела огрызнуться, но, подумав, что это будет некрасиво, молча подошла к столу.
– Что мне делать? – спросила она.
– Пусть огурцы для салата нарежет, – предложил Леша и протянул нож Марте.
Она осторожно взяла его, но Юля сказала:
– Пусть это сделает кто-нибудь другой.
– Почему? – искренне удивился Леша.
– Она играет на скрипке. Если порежет палец, будут проблемы.
– Почему ты думаешь, что я обязательно порежусь? – возмутилась Марта для приличия. Но вообще Юля была права: Карлова не очень хорошо умела обращаться с острыми предметами.
– Дай сюда нож, – попросила Крестова.
Марта послушно протянула его – на лезвии блеснуло преломленное отображение полумесяца. Глядя на руки сестры, Марта вдруг подумала: у них одинаковая форма ладоней и форма ногтей. И Визард сразу понял, что они сестры. Неужели так похожи?
– Поможешь расставить посуду, – продолжила Юля спокойно.
Спустя четверть часа вся компания расселась на раскладных стульях за столом на берегу озера. Потом все переместились к костру, от которого в воздух взметались искры. Разговоры и смех растворялись в лесной темноте. Было весело и по-особенному уютно.
– Феликс, все в порядке, тебе тут нравится? – спросила Юля, сидя рядом с ним.
Марта в который раз отметила, что они будто случайно оказываются вместе.
– Да. Здесь прекрасно. Такая красивая природа, – ответил тот, глядя в небо. – Звезд так много. Большая Медведица, Волопас… К востоку от него – Северная Корона. Она прямо над нами, видите?
Марта прищурилась – даже в линзах она не видела так хорошо, как многие. Зато Юля поняла, где находится эта Северная Корона, и даже разглядела ее.
– Более чем нравится. – Визард любовался блеском луны в орехово-зеленых глазах Юли.
Она отвела взгляд, не понимая, почему делает это. Она что, раньше с парнями не общалась? Никогда в жизни она не стеснялась их присутствия, а тут словно волшебство какое-то с ней происходит. Феликс и привлекает, и отталкивает, и раздражает, и интересует. Причем, чем больше Крестова общалась с музыкантом, тем явственнее становилось это чувство. Оно медленно распускалось, как бутон цветка.
«Перебори себя, тряпкой не будь, – велела себе Юля, – не выдумывай, он такой же, как все парни».
– Что-то не так? – спросил Феликс, вновь глядя ей в глаза, словно видел в них ее тайные мысли.
Юле на пару мгновений почудилось, что он умеет их читать.
– Нет, все так. – И Крестова подключилась к общему разговору, веселому и дружелюбному, который велся на двух языках: русском и английском. Феликс невероятно сильно интересовал молодых людей, и те наперебой задавали ему вопросы.
А Марта вновь больше молчала. Скрипачка впервые оказалась на природе с ночевкой – для нее куда привычнее было ночевать в консерватории, в обнимку со скрипкой, нежели под открытым звездным небом, с шампуром и тарелкой жареной картошки в руках, неподалеку от разведенного костра с пляшущими язычками и… и рядом с тем, кого раньше можно было увидеть только на видео в интернете.
Феликс сидел между сестрами, вытянув ноги, и, кажется, наслаждался происходящим. Вокруг него кругами летало самое настоящее умиротворение. Оно передалось всей маленькой компании, решившей насладиться природой. После позднего вкусного ужина Стас достал гитару и принялся наигрывать на ней что-то спокойное, похожее на балладу о печальной, но вечной любви. Юля машинально постукивала гибкими тонкими пальцами по коленке, словно бы подбирала эту же мелодию на фортепиано. Стас заметил это и нежно улыбнулся.
– Озеро такое красивое, – сказала задумчиво Марта, то и дело фотографируя восхитившие ее картины. К сожалению, всей прелести лунной ночи над озером и лесом камера ее мобильника запечатлеть не смогла.
– Волшебное, – согласилась Лена, сидя на коленях у мужа и любуясь природой, такой же загадочной, как и Феликс.
– Хорошая иллюстрация для сказки о русалках, – признал и дитя города Крис, который природу и поездки на нее не ценил.
Он сказал то же самое Феликсу, и тот долго всматривался в озеро, чуть прищурив серые глаза – между его прямыми, слегка асимметричными длинными бровями залегли морщинки. Сам он выглядел не менее мистично, чем зеркальная гладь водоема с лунной дорожкой посредине: резкие тени от костра падали ему на лицо так, словно специально подчеркивая его скулы, они же образовывали под глазами темные круги и заостряли прямой нос.
– Может, русалки бывают не только в сказках? – спросил Феликс неожиданно, не отрывая взора от озера.
Где-то закричала ночная птица.
– А где им еще быть-то? – весело поинтересовался Крис, с огромным аппетитом жуя мясо. Одно время он хотел быть вегетарианцем, но продержался ровно неделю.
Музыкант пожал плечами, а Крис пошел к машине за новой порцией пива.
– Ты веришь, что русалки существуют? – услышав их разговор, спросила Юля, отвлекшись от беседы с Лешей. Тот шевелил угли в костре.
