Барин

Приказчик нахмурился:

– Аглашка, кофию барину подай!

Когда девушка удалилась, он хитро подмигнул:

– Племяшка моя. Хорошая девка, справная…

Я кивнул на графин:

– Это водка?

– Особая. Из Царицына. Такой здесь не сыщешь, мужичье самодел или сивуху хлещет…

Я осмотрелся. Тишь да гладь. Нигде не видно видеокамер, автомобилей, и полное отсутствие линий ЛЭП, это меня больше всего смущало.

– Прохор, я хочу немного прогуляться по окрестности, осмотреться…

Приказчик хмыкнул:

– Андрей Иванович, вас же вчера лошадь чуть не зашибла. Подлечитесь, а завтра вместе проедем и посмотрим хозяйство. В село заглянем…

– Я вообще-то Андрей Сергеевич.

– Позвольте, но папенька ваш, брат Екатерины Семеновны, был Иваном. Это я точно помню. Фельдшер предупреждал, что у вас после травмы могут быть провалы памяти. Это со временем пройдет. В родном доме и стены помогают.

Пока я поел и откушал кофию, которое оказалось вкусным и ароматным, приказчик успел откушать почти пол графина водки и сожрать две тарелки рябчиков, облизав пальцы.

– Вот скажи, Прохор, какой может быть порядок в хозяйстве, когда ты с утра хлещешь водку как слон? Да от тебя перегаром несет, как от сборища бомжей…

– Так это… праздник же у нас. Барин вернулся. Я даже Герасиму четвертинку поставил.

Он кивнул в сторону конюшни, где в кучу складывал сено великан с бородой.

– Он и вправду Герасим?– рассмеялся я.– Немой?

– Почему немой? Нормальный мужик. Только силен неимоверно. В позапрошлом году своего соседа насмерть зашиб по пьяни. Одним ударом.

– А почему не посадили?

– Екатерина Семеновна за него внесла в участок, вдовушке покойного коня отдала безвозмездно, да пятьдесят рубликов пожаловала… Работник-то он отличный, и конюх, и плотник, зачем ему на каторгу…

Я задумался:

– Послушай, так может проедемся по окрестности?

Прохор привстал и окликнул:

– Герасим, запрягай Каурку! Прокатимся нынче с барином!

Приказчик сам повел двухколесную бричку. Мы спустились с холма и выехали за село. Вдоль реки тянулась полоска леса. Река Ахтуба была широкой и полноводной, вдоль берега песчаные берега с кустами и редкой порослью. На другой стороне шумел густой лес. Бричка поднялась и проехала по грунтовой дороге. Прохор показал на поля:

– Здесь на семь верст наши земли, до Гаринского села.

– До куда?

– Гарин, сосед наш. Я уже рассказывал про него. Бывший статский советник, купил поместье пять лет назад. Зверь лютый, палец в рот не клади…

Я всматривался и совершенно нигде не видел признаков цивилизации. Ни линий ЛЭП, ни асфальта, ни автомобилей. Медленно, но все же до меня начало доходить, что невероятным образом я и вправду очутился в девятнадцатом веке…

Мы подъехали к большому озеру с темной водой, заросшим камышом. Два мужика тащили бредень, в котором серебрились караси да окуни, даже два небольших рака.

Прохор нахмурился и тут же остановил бричку.

– Это Гаринские мужики. Разобраться нужно.

Крепкий широкоплечий мужик уже обулся и поспешил навстречу.

– Какого черта вы здесь делаете? – злобно прикрикнул Прохор.

– Не серчай, Прохор Петрович. Взяли немного рыбки на ушицу…

Мужик удивленно вылупился на меня и поклонился.

– Барин, хоть ты ему скажи…– вздохнул приказчик.

– Вы это… больше не безобразничайте…– пролепетал я.– Чтоб в последний раз…

Мужик неожиданно встал на колени и наклонившись, ударился лбом в самую грязь.

– Батюшка, не серчай… хочешь – выпори меня, дурака, но только не говори нашему помещику… Если Владимир Иванович узнает – подать увеличит… а у меня четверо ртов и все младшенькие. На поденную не отпускает, рыбачить не дает… одна греча да полба… не гневайся, барин…

– Поехали!– кивнул я приказчику.

Вскоре мы добрались до широкой накатанной дороги с верстовыми столбами.

– Это куда дорога?

– Так на Царицын,– удивился Прохор.– Пятьдесят верст. А если в обратную сторону ехать – до Тимофеево, уездного города. А дальше так до самой Астрахани, дней шесть добираться…

– Здесь вокруг наши земли?

– Через две версты начинаются владения генеральши Поповой. У вдовы большой надел, почти на тридцать верст, в придачу два больших села… Поповская мельница самая большая на весь уезд…

Приказчик задумался:

– Генеральша уже год как овдовела, между прочим, не стара и совсем недурна собой. Неплохой вариантец, Андрей Иванович…

Прохор развернул бричку. Мы возвращались к селу по другой дороге.

– Земель-то у нас не так много…

– Это правда,– кивнул Прохор. – За Старой Ахтубой еще луга для выпаса, но половину ваша тетушка Гарину уступила.

– А что на западе?

– Бесплодные земли… балки и рытвины, глина…

– Красная глина?

– Мужики иногда таскают на саман… уж этого добра здесь навалом.

Я задумался. А ведь они даже не знают, какое богатство лежит под ногами. Нужно только все тщательно распланировать и сделать красиво.

– Похоже вы с тетушкой дела неважно вели…

Приказчик остановил бричку почти на краю села.

Я грустно смотрел на покосившиеся домишки и грязных ребятишек возле качелей. Они вылупились на меня, будто на заморскую диковинку, но приближаться боялись.

– Хозяйство и вправду в долгах…– признался Прохор.– В прошлом году Гарин купил крепостных, а в этом году хочет еще часть лугов захрапастать… он уже предварительно договаривался с вашей покойной тетушкой. Барин, у вас есть только один надежный вариант, найти богатую вдовушку и жениться, чтобы объединить хозяйства и вылезти из долгов…

– Прохор, мы расплатимся с долгами и поднимем хозяйство. Попомни мое слово.

К нам быстро подошел высокий жилистый мужик лет сорока.

Увидев меня, он поклонился.

– Здравствуйте, барин.

– Это Платон Щукин, староста Новореченского…– сказал приказчик.

– Рад видеть вас, барин, в здравии и прекрасном расположении духа…– староста покашлял в кулак.

– Говори что хотел,– строго спросил приказчик.

– Вы бы пособили…– староста показал на покосившиеся избы.– Нам бы гвоздей с пуд, домишки поправить, да доски хотя бы повозку…

– Подумаем,– кивнул я.– Все что нужно – пишите и передавайте в поместье.

Староста даже слегка приоткрыл рот от удивления.

– И вот что еще, барин… Кузьма Жидков кровлю чинил, упал с крыши и ногу сломал… на пахотную не выйдет, фельдшер сказал месяца полтора пролежит.

– Вот бездельник! – рявкнул приказчик.– Андрей Иванович, надо Жидкову подать увеличить в этом году.

– Так человек и так пострадал…– удивился я.– Много у него ртов?

– Трое,– пожал плечами староста.– Можно было бы, конечно, и его жинку выгнать на пахотную, но она хилая, как бы ноги не протянула…

– Решим вопрос,– кивнул я.– Прохор, обеспечьте Кузьму Жидкова всем необходимым, пока он болеет…

Когда мы отъехали от села, приказчик недовольно пробурчал:

– Зря вы так с мужиками, Андрей Иванович… Нельзя их распускать…

– Послушай, дружище. Они тоже люди. Если человек сейчас не может работать и обеспечивать семью – обеспечьте крупой, мясом, мукой… возьмите из наших запасов.

– Сегодня один упал с крыши, завтра другой… всех не накормишь…

– Прохор, поменьше водку жри, скоро займемся настоящим делом…