– Но разве светлые боги, которых вы представляете, не сильнее мрака? – спросил Дир.
– Его устами говорит Тьма! – сказал жрец Сварога.
– Это не воевода Дир! – вторил ему жрец Перуна.
Тогда Дир обратился к Аскольду:
– Я был не только во власти Морены как говорят жрецы. Леля и Жива разве темные богини, а не светлые? Хоть и сестры они Морене. Но они есть свет и жизнь. Скажи мне князь, Аскольд, ты знавал меня еще в ту пору, когда не был правителем Киева, а был воеводой вольной дружины! И ныне, когда ты выступаешь на город царей, разве не можешь ты взять с собой старого товарища и проверить не ослабла ли рука воеводы Дира?!
Аскольд поднялся со своего трона и твердым голосом произнес:
– Вот стоит мой друг и соратник по боевым походам! Славный Дир-воевода!
Русы закричали:
– Один!
Велимир, который выразил мнение полянских старейшин и воевод, сказал так:
– А если это уже не воевода Дир, князь? Он пришел сюда в Велесову ночь, когда духи зла могут входить из Нави в наш мир! Он опасен!
Дир поклонился своему князю и другу:
– Воевода Велимир правду сказал, что пришел я в Велесову ночь. Но я все еще жив и я все еще воевода Дир. Путешествие изменило меня, но я помню, кто я и откуда пришел. Я помню свой род и готов доказать это. Готов доказать это любым способом, на который укажут мне жрецы.
Аскольд посмотрел на Велимира и полянских мужей-воевод.
– Это наш Дир! – Аскольд повернулся к русам из свой дружины.
Те поддержали князя, ибо постоянно соперничали с местными воеводами. Но Аскольду перед большим походом на Царьград нужно было единство рядов. Князь спросил Велимира:
– Ты доволен, Велимир?
Тот склонил голову…
***
И стал с тех пор почитать воевода Дир здешних богов превыше Одина и Тора. Он принес жертву в священной роще богу Сварогу и богине Ладе. Особое подношение сделал для Морены и сестрам её Леле и Живи. Не слишком это понравилось жрецу дружины Олафу, но возражать берсерку Диру тот не посмел…
Глава 2
Асмуд сын Аскольда
Под стенами Константинополя.
860 год от Р.Х.
Асмуд, сын, князя Аскольда к тому времени вырос и превратился в сильного юношу с синими глазами и светлыми волосами. Благодаря Диру он стал воином и отлично владел оружием.
Поход на ЮГ был задуман князем уже давно. Еще в бытность свою воеводой у Рюрика, Аскольд мечтал обрушить свой меч туда, где властвовала империя Ромеев*[13 - Византийская империя.]. Затем княжение в Киеве отвлекло его от цели, но он не забыл о своей мечте – напасть на великое царство. Тот, кто совершит поход на столицу империи царей – тот оставит свой след в веках.
Асмуд страстно желал принять участие в большом походе на Царь городов[14 - Константинополь или Царьград. Столица Византийской империи. Ныне город Стамбул в Турции.]. Князь не хотел брать его, думал оставить временным правителем Киева вместо себя. Но воевода Дир убедил взять юношу на войну…
***
Первый поход дружины русов и славянских племен на Константинополь был проведен в 860 году от Рождества Христова. Император Византии Михаил Третий тогда воевал с сарацинами на окраинах империи. И ему сообщили, что под стены его столицы пришли корабли варваров с севера. И кораблей тех было около тысячи. Никто не ждал нападения, и дружинники Аскольда спокойно высадились на берег залива Золотой Рог и стали грабить окрестности города.
Такой добычи ни варяги, ни тем более славяне, еще никогда не видели. Особенно понравились воинам греческие девы искусные в любви. Воевода полян Велимир из славного рода Рыжего Волка захватил множество женищин и разделил между своими воинами. Из-за одной пленницы у него даже возникла ссора с молодым воеводой Божем.
Молодая златоволосая дева именем Феодора была дочерью знатного Константинопольского патрикия* (*вельможи, от римского слова патриций). Состояла она придворной дамой в свите матери императора и в тот день оказалась за стенами города случайно. Захватил её молодой Бож. Когда стали делить пленниц, воеводы полян из рода Волка захотели отдать самую красивую пленницу Велимиру. Но воспротивился Бож, который не пожелал отдавать своей добычи.
Велимир поначалу не обратил внимания на своевольство Божа. Он был уже немолод и его мало привлекали пленницы, которым воевода предпочитал золото и серебро. Но когда Велимир увидел Феодору, то воспылал к ней страстью и пожелал видеть её в своем походном шатре.
– Её и так хотели отдать тебе, отец, – сказал его старший сын Велимир-Молодой. – Но Бож сказал, что это его добыча.
– А вы смирились с тем, что вашего отца бесчестит мальчишка? – строго спросил Велимир.
– Но это его добыча, отец, – ответил младший сын Остромир.
– Дело не в добыче, мальчик! Дело в том, что вы после меня станете вождями. И что будет стоить ваше слово и ваша власть, если каждый молодой воин сможет сказать вам «нет»?
Сыновья задумались над словами родителя.
–После смерти князя, а и он когда-нибудь умрет, один из вас может быть сядет на его место. Его выбрал совет старейшин 13-ти великих родов полян. А кто поставит князем того, кто не смог получить желаемого? Вождь может все! И князь может все! Сегодня молодой Бож, предводитель горстки воинов, сказал мне, старому воеводе и вождю, что это его добыча! Что он скажет вам, когда меня не станет?
– Что нам делать, отец? – спросил сын Велимир.
– Накажите наглеца и Феодору приведите в мой шатер!
– Но Бож воин, и не отдаст её добровольно!
– Так принудите его отдать! – сказал Велимир. – Я понимаю, что это вызовет недовольство многих воинов нашей дружины! Это так! Но завтра все наши воины должны видеть, что слово вождя это закон. Род Велимира могучий род и противиться ему нельзя! Покажите это всем! Вы мои сыновья!
Утром все было сделано. Голова Божа торчала на острие копья у палатки Велимира, а пленница была в его шатре. В лагере полян едва не случилось после этого междоусобие.
Небольшая дружина Божа была готова напасть на стан Велимировых сынов. Но вмешался князь Аскольд и примирил стороны.
Однако всех волновала судьба захваченной небывалой добычи. Воеводы и вожди хотели поскорее отправить это домой. Многих уже не интересовал Царьград. Они взяли много больше чем хотели.
Воевода Велимир обратился к князю Аскольду с просьбой:
– Разреши, княже, нам отправить часть кораблей домой. Слишком много добра скопилось на бортах. Тяжко воинам будет воевать, имея все это за своей спиной.
Аскольд и сам нагрузил на борт своей ладьи немало драгоценных тканей, бархата да шелка, золотых и серебряных кубков и блюд, оружия разного, украшений.
– Пусть сто кораблей идут обратно домой! – сказал он. – Они слишком тяжелы.
– Сто кораблей мало, княже, – сказали воеводы-русы. – Их пограбят дорогой кочевые люди, когда станут они идти по Днепру. Надобно послать хорошую охрану.
