Секс, любовь и фонтаны. Провинциальные прибамбасы

9 апреля

Провели первое занятие по английскому языку. Пришли на 80% молодежь до 22 лет! All rightl! Герл очень красивые, с распущенными волосами, в суперкоротких юбках, ноги… как это по-русски? – от ушей растут! Очень клево! Миссионеры вручили всем присутствующим предупреждение: не материться, не носить декольте и короткую, обтягивающую одежду. Но мой опыт подсказывает, что русские не читают инструкции, и, тем более им не следуют.

Хорошенькие коленки у той глазастой girl в цветном шарфе. Она явно не читала инструкцию! С такими живыми глазками! Crazy! И следовать ей, конечно, не собирается.

12 апреля

В город прибыл в ходе предвыборной кампании агитпоезд из-за Урала. Претендент на пост президента Василий Залихватский выступал в центре

на Театральной площади и стал разбрасывать деньги. Люди бросились подбирать и передавились, как в 1905 году в Кровавое воскресенье. Но тогда раздавали вино.

Несколько человек увезли на скорой помощи!

До чего дикий народ! Им нужен новый диктатор. Мы внушаем новый образ мышления, впихиваем книгу Мармона, а им, наверное, все …как это по-русски… до лампочки.

Странные эти русские, и обычаи у них странные. Хотя мне очень нравится в России. Два года я уже здесь, месяц в одном городе, два в другом. Преподаем английский, и под этим видом распространяем мармонистскую религию. Так наши руководители надеются покорить непокорных русских. Мне кажется, это сделать трудно, или ва-а-ще невозможно. Загадочная русская душа: сажают пальмы на улицах в Сибири, а им бы надо укреплять набережную. Каждый год потоп повторяется, у жителей пропадают запасы в подвалах, а они вместо того, чтобы строить запор для воды, надеются на что-то, на авось. Все у них абы как да как-нибудь – русская поговорка такая.

Непонятные россияне: убухивают деньги на пальмы, туи и фонтаны. Беспредел. Фонтанов в этом захолустном городке больше, чем в городах Средней Азии. Непонятно, загадочно, фантастично!

Мэр города – очень тщеславный человек, между прочим, его признали лучшем мэром в России. Здесь работать сложнее, чем в Мексике. Хотя индейцы- тоже загадочные люди.

13 апреля

Провели второе занятие. Посетителей убавилось. После первого фильма о нашем обществе часть старшего поколения слиняла. Исчезла мама с дочкой, у которой длинные русые волосы. Жалко. Я хотел с ней побеседовать о Мармоне.

Time is money

У той милой женщины глаза под цвет шарфа или наоборот… как это будет по-русски? Она смотрит очень серьезно. По-английски – ни бэ ни мэ. Браун спросил ее:

– Как будет «здравствуйте»?

– Гуд монинг.

– А «я вас люблю»?

– Ай лав ю.

– Значит, кое-что знаете.

– Это, видимо, знаю, – в ее зеленых глазах вспыхнули огоньки.

Крэзи! Прости меня, господи!

15 апреля

Еле дождался новой встречи. Одни люди ушли, другие пришли. А ее не было. Может, уже никогда не придет. Но мне все же кажется – придет! Еще ждать целых пять дней! Terrible!

20 апреля

Она пришла! На ней синее платье с глубоким вырезом. Какие роскошные плечи!

Она внимательно смотрела фильм о нашей секте в Честерфильде, об обучении в университете. Может быть, приедет в США? Это бы было cool! Наши взгляды встретились, ее глаза вспыхнули. Я подсел рядом и ощутил ее горячее дыхание.

Мы дали гостям задание – написать письма в Америку. Она написала моей сестре, я обещал передать. «Правда?» – совсем по-детски спросила girl. Сколько ей лет? Странно, это женщина без возраста.

Я помог ей перевести, она спрашивала каждое слово, и вдруг коснулась тонкими пальцами моей руки. Земля ушла у меня из-под ног. No! нельзя!

Осталось всего две недели. Time is money. Может, удастся ее окрестить.

Скоро мы открываем новую церковь, там красивая большая крестильня… она в белом одеянии, держась за мою руку, опускается в воду, потом выходит, словно нимфа… Белые одежды облепляют ее тело. Через тонкую ткань просвечивают упругие соски… у нее такая красивая грудь…

Боже, прости мне грешные мысли! Она такая стройная! Такая прекрасная! No!

Напишу письмо родителям, а лучше позвоню в Честерфильд! Мама с папой поддержат меня. Почему-то не прислали денег, а надо платить за квартиру.

18 апреля

Горожане празднуют День Дурака. Живут в нищете, зарабатывают по 100 долларов в месяц, а веселятся и радуются жизни! Им бы плакать, а они смеются!

У меня осталось десять дней. Только три занятия!

Господи, почему я должен уезжать?

Развлекались игрой, у нас с ней обнаружилось много общего: дома две кошки, мы любим голубой цвет, еще она сказала, что съела на завтрак два яйца, наверное, пошутила, – хотела угодить мне. Когда подошла и встала рядом, от нее пошел мощный поток энергии. Ах, голова кружится, ноги подкашиваются. Господи, продли командировку хотя бы еще на месяц!

Но старейшины суровы!

Нас учили в школе управлять импульсами, целенаправленно посылать и отводить от себя. Но я не хочу отбирать у себя эти сладкие флюиды, идущие от моей милой. O my darling! Разве такое счастье – грех? Я пожалел, что родился в семье мармонистов.

Она спросила: «Могли бы вы жениться на девушке другой веры?» Я ответил: «Пожалуй, нет, только на единоверке». Кажется, girl загрустила. Ей идет волнение, разрумянилась, щеки пылают, глаза – как два бриллианта. Старательно выговаривает английские слова, с трудом составляет предложения, однако я все понимаю. Какая она милая! Супервумен! Произношение восхитительное! Хоть сейчас в Америку. Почему бы ей не поехать со мной? Это стоит всего несколько сотен долларов!

Браун отрывает мое внимание от дневника. Мы должны идти на встречу в клуб.

Где мой желтый в крапинку галстук? Смешные, они спрашивают, почему у старейшин яркие галстуки. Потому что мы всегда в черных строгих костюмах и белых рубашках. А ведь нам всего по 20 лет. Хочется нравиться девушкам. Но мы должны быть скромными – так учили родители.

Она снова внимательно глядела на меня своими роскошными зелеными глазами. С любопытством смотрела фильм. Мне показалось, хочет поговорить со мной. О любви к богу. Ушла… не поговорили…

26 апреля

Наконец-то! Сегодня это свершилось! Целый час она мне исповедовалась со слезами на глазах! Она меня любит! – я читал это в дрожащих ресницах, в жарком прикосновении кончиков пальцев, горячих коленок. Ах, какие у нее коленки: круглые, как дыни. Она намного старше меня, но разве это имеет значение? Чем-то напоминает мою маму: нежность во взгляде, заботливые, ласковые руки. Я не уставал любоваться. Она случайно прикоснулась к моей груди, и горячая волна залила меня всего, я не мог унять дрожь. Боже, я грешен! God! Молю тебя, спаси и сохрани!

Мне удалось подарить ей книгу Мармона. Она поблагодарила и взяла, но, кажется, была разочарована, видимо, ждала чего-то другого. Огонь пылал внутри, я сгорал и возносился в небеса. Я не преграждал путь потоку ее энергии, она, словно солнечная батарейка, заряжала меня.

Ночью я сам заказал себе сон, и возлюбленная приснилась в моих объятиях. Я блаженствовал до утра. О my darling! Некоторыми усилиями я отослал мои грезы любимой, и верю, они дошли.

В спецшколе нас научили элементам черной магии. Я прилежно посещал занятия по манипулированию сознанием, преподаватели хвалили Эдглера как лучшего ученика. Когда я овладею ораторским искусством, смогу, как Цезарь, заворожить речью любую аудиторию, завладеть многотысячными массами, и они, словно овцы, повинуются моим словам.

Приеду в университет и запишусь на курсы риторики. Осталось последнее занятие в России. Я испытываю необъяснимый страх. Что будет? Боже, дай мне силы выдержать!

30 апреля

Выпал снег. Это бывает здесь… в мае… Стало холодно. Последний день. Последняя встреча с супервумен. Креститься она не решила. Я уеду, она, наверное, не захочет. Of course, ей неинтересны наши убеждения, она верит в своего, христианского бога.

Мы, американцы, далеки от этих русских. Так мне кажется..Of course, нас не любят нигде. В Европе откровенно дразнят янки, а русские смеются над нашей прагматичностью, как некоторые американцы – над их русской детской безалаберностью. Надеются всегда на авось.

Авось, авось… можно было бы написать целую диссертацию об этом словоупотреблении. Русским милее нашей расчетливости и практичности их разгильдяйство. Они нас не понимают.

Никогда не обратить нам этих непонятных, crazy russian, вольных русских в мармонистскую веру. Никакие зарубежные секты не привлекут к нам массы народа. У них своя идеология, я это понял, когда записывал русские поговорки:» Не было ни гроша – да вдруг алтын», «Не жили хорошо – не будем начинать», «Бог в помощь», «Вольному – воля, спасенному- рай».

У нее редкое имя —Дарья. Созвучно с моим – Эдглер. В этом есть знак свыше! Наша встреча не случайна! Иначе к чему эти слезы, испепеляющий огонь внутри? Как с этим справиться?

Скорей бы уехать!

После фильма о нашей миссии слушатели курсов были растроганы и с грустью говорили нам теплые слова. Мы успели подружиться. Пускай не все посетители поверили в нашу религию, некоторым удалось вручить книгу Мармона, лишь троих мы окрестили за прошедший месяц, но русские добрые, отзывчивые. Мы успели привязаться друг к другу.

Даша плакала навзрыд! Не думал, что это будет так мучительно! Я украдкой смахнул слезу. Что за горькую отраву влил дьявол в грудь?

«Уедешь и забудешь», – утешал меня Браун. Может, оно и к лучшему, как говорят русские, но отчего-то не хочется уезжать. Time is money.

Мы никогда больше не увидимся с милой!

Приезжайте в Америку в мармонистский центр – пригласили мы. Креститесь и вам откроется дорога к истине.

Боже, неужели это – все? И мы больше никогда не увидимся? Заглянуть бы в будущее, раскинуть карты, хоть это грех… Что говорят карты? Война, гроза, червонная дама, встреча, любовная постель.

Завтра поездом уезжаем в Новосибирск, оттуда самолетом в Америку.

Прощай, немытая Россия! Прощай, моя любимая! Good bay!

Этот дневник Эдглер подарил своей возлюбленной Дарье. Прислала его сестра из Америки после его смерти. Так он завещал. Дарья была очень растрогана и даже всплакнула о бедном миссионере, который пропал где-то в дебрях Африки, умер, наверное, не познав женщины. Может даже был съеден туземцами. А какой славный был мальчик!