Тимур и его друзья: Технологическая революция
Ему были нужны новые «врачи», надёжные, безопасные, самодостаточные, живучие, умеющие обучаться и самостоятельно развиваться. Одно из условий, которое Грин выдвинул сам себе, это существенное уменьшение микрообъектов. «Крошки» должны были стать значительно миниатюрнее своих собратьев.
Основной минус шестой модели заключался в крупных размерах (для наноуровня бот был огромен) и малой живучести (две-три недели). Несмотря на тщательно подобранный материал, из-за слабой устойчивости к кислотам тела, боты быстро «ржавели» и приходили в негодность. От идеи репликации (самовоспроизводства), Грин отказался. Репликация грозила несанкционированными сбоями в программе, исправлять которые в уже мечущихся по организму машинах очень сложно, а при многомиллиардной колонии и вовсе нереально. Кто-кто, а начальник лаборатории молекулярной генетики знал принципы работы наномашин.
Первое правило: любая колония должна быть контролируемой. Количество гиппокринов для взрослого человека рассчитывалось изначально по весу, габаритам и генетическим особенностям. От 20 до 80 миллиардов машин, по одному боту примерно на каждую тысячу клеток.
Второе: исключить залипание частиц. Вандерваальсовые силы и межмолекулярные взаимодействия обладали своими законами магнетизма. На решение данных проблем, связанных с этими силами в наномире ушли годы работы. Никак не удавалось создать нано робота, который бы мог противостоять внешней среде и приспосабливаться под любые условия.
Третье: программы нанитов (процессоров гиппокринов) обязаны были иметь сертификацию, то есть предполагали полное понимание и контроль со стороны носителя колонии (хозяина тела).
Четвёртое: контроль за каждой особью колонии. В случае сбоя нанит отключался, а гиппокрин деактивировался и выводился из тела, заменяясь себе подобным.
В общих чертах эти базовые принципы были созданы для надёжности контроля над сверхмалыми электронными машинами. Создатель гиппокринов Грин, буквально стал богом новой, созданной им биоэлектронной цивилизации.
Но даже имея за плечами огромный опыт, не просто было создать долговечных ботов, собранных уже не в микроклонере, а в наноклонере. А это уже была совершенно иная фабрика, существующая пока только в голове у начальника лаборатории. Грин перебирал варианты один за другим, но решение задачи создания долговечного гиппокрина оставалось до конца неясным и пока расплывчатым…
В тот воскресный вечер блондин рассказывал Тимуру о возникшей проблеме.
– Бот должен находиться внутри тела в заданном периметре и жить не менее года. После «смерти» (деактивации), заменяться себе подобным. Эксплуатация всей системы гиппокринов планируется осуществляться посредством Линзы дополненной реальности.
Он ткнул пальцем в свой глаз…
Заметно не было, но, приблизив взор, Тимур обратил внимание на тончайшую, еле заметную прозрачную плёнку, покрывавшую радужную оболочку глаз начальника лаборатории. Некоторые воспитанники его детдома будучи с плохим зрением носили очки, а кто-то линзы. Но то были совсем другие линзы.
– Что это?
– Гаджет дополненной реальности. Но не просто гаджет, а иной принцип общения с реальностью. Изображение транслируется прямо на линзу, покрывающую роговицу глаза. Виртуальный «рабочий стол» всегда находится перед взором, очень удобно.
Линзу мы используем уже больше пяти лет. Пару недель назад я стал испытуемым в отделе исследования мозга. Тестирую новый нанит, полноценное управление компьютером с помощью мысли. Теперь для управления гаджетами, интернетом и любыми информационными носителями не нужны руки и голос, достаточно только мысли. Нейроинтерфейс. Разработка эта собственно не новая. Новация заключается в распознавании команд, посылаемых мозгом. Всех, без исключения. Ты только представь, встроенный в тело помощник, очень удобно.
– И как?
– Работает здорово, завтра попробуешь. Жанна свяжет нейроны твоего мозга с нанитом…
Грин объяснил, что с завтрашнего дня Тимур станет киборгом, соединив часть своего мозга с компьютером.
– Так ты киборг?!
– Можно и так сказать. И ты им завтра станешь. Ну ты не пугайся, вскоре это будет неизбежно для всех людей во внешнем мире. Мы лишь пионеры новых технологий. Ещё немного времени, и каждый уважающий себя человек станет киборгом. Общество обречено эволюционировать в направлении таких удобств. Смотри.
Грин, уже ничего не касаясь, мысленно включил исторического гида. Электронный голос виртуального диктора рассказывал историю эволюции Интернета, которую Тимур слышал впервые.
«…В 60-х годах XX века, после Карибского кризиса, специалисты США впервые предложили создать компьютерную сеть, покрывающую всю страну. Идея заключалась в том, чтобы даже в случае ядерной атаки не была разрушена связь между военными компьютерами и компьютерами научных и образовательных учреждений, включенных в эту сеть. В 1969 году появилась первая сеть, которая получила название ARPAnet. Она объединила три сети в Калифорнии с сетью в штате Юта по набору правил, названных Интернет-протоколом, или сокращенно IP. Через три года был открыт доступ для университетов и исследовательских организаций, в результате чего сеть стала объединять 50 университетов и исследовательских организаций, имевших контракты с Министерством обороны США. А уже через год, в 1973-м, сеть выросла до международных масштабов, объединив сети, находящиеся в Англии и Норвегии. Потом появилась Всемирная Паутина, WWW – система гипертекста, сделавшая путешествие по сети Интернета быстрым и интуитивно понятным. В результате работ Тима Бернерс-Ли в 1990-м научному сообществу был представлен первый текстовый браузер, позволяющий просматривать связанные гиперссылками текстовые файлы онлайн. Доступ к этому браузеру широкой публике был предоставлен в 1991-м, однако распространение его вне научных кругов шло медленно. Новым историческим этапом в развитии Интернета стал выход первой Unix-версии графического браузера Mosaic, разработанного в 1992-м Марком Андресеном. И с 1994-го, после выхода версий браузера Mosaic для операционных систем Windows и Macintosh, а вскоре вслед за этим – браузеров Netscape Navigator и Microsoft Internet Explorer, берет начало взрывообразное распространение популярности WWW. И как следствие Интернета – среди широкой публики, сначала в США, а затем и по всему миру.
Интернет становится неотъемлемой частью практически каждого жителя цивилизованного мира. На протяжении последующих десятилетий паутина обволакивает всю планету, проникая в каждый дом, офис, компьютеры, планшеты, смартфоны, и в итоге в бытовые вещи. Интернет постепенно становится основой хранения и обработки информации любой государственной и частной структуры. После такого доверия цивилизованная жизнь без Интернета становится немыслима.
Первые системы, подключённые к Интернету, были очень громоздкие. Системный блок, ящик-монитор, колонки, клавиатура, мышь и куча проводов. После – ноутбуки, планшеты, смартфоны. Позже очки и Линзы дополненной реальности.
Управление Интернетом с помощью мысли в очередной раз меняет мир. Прорыв в управлении информацией. Свежая доработка компьютерного отдела биотехнологий Бункера стёрла видимое различие между компьютером и человеком. Человек смог сконструировать и интегрировать в определённые группы нейронов своего мозга систему, позволяющую мгновенно, с помощью одной только мысли вливаться во всемирную сеть, также мысленно давая команду гулять по сайтам Интернета и управлять приложениями. Изображение выводилось на тончайшую линзу-монитор со встроенным нанопроцессором, покрывавшую радужную оболочку глаз…»
Грин отключил звук электронного гида, переключив внимание на гиппокринов.
– Что касается «крошек», колония отлично чувствует себя в солёной среде. Гипертонический раствор, морская вода или кровь – лучшая среда обитания ботов. Нано- роботы рождаются с помощью 3D принтера. Вон та машина.
Грин ткнул пальцем в стоящий на столе прибор, размерами напоминающий мобильный телефон 90-х годов.
– Этот принтер – целый завод, печатающий микрообъекты из исходного сырья. В нём более тысячи микроэкструдеров, и каждый одновременно печатает тысячу ботов в минуту. Кстати, это самая дорогая вещь во всей лаборатории. Сечёшь?
Тимур разглядывал прибор.
– Я его в карты выиграл у прежнего хозяина, в секторе квантовой физики. Этот парень любит делать всякие невидимые глазу шедевры. Пришлось его немного доработать и настроить именно для изготовления моих «крошек». «Принтер» нужно полностью переделать, но в целом на его базе вырастет новая фабрика. Он будет на порядок меньше, и его можно будет разместить внутри тела.
Нам останется только полноценно питаться, а сырьё для поддержания тела в заданных параметрах система сама отыщет. Слово «болезнь» останется в справочниках и исторических архивах. Клетки тела будут под охраной не только иммунной системы, но и приобретут дополнительную электронную защиту, контролируемую человеком. Продолжительность жизни можно будет мерить не десятками, а сотнями лет. Сечёшь?
– Значит, мы на пороге бессмертия? – широко открыв глаза и осмысливая услышанное, озвучил свой вопрос Тимур.
– Скажем так, здоровой и очень продолжительной жизни. На себя посмотри. Ещё немного работы и лет на триста можешь смело рассчитывать!
Василискину трудно было поверить в то, что он слышал. Если бы не его личный опыт по преображению, то слова этого странного человека были бы, в лучшем случае, фантастикой, а скорее всего, бредом умалишённого.
– Триста лет? – медленно выдавил Тимур.
– «Шестёрка», которая в тебе, работает похожим способом, но немного иначе. С помощью сканирования ДНК она считывает информацию с клетки. Распознаёт проблемные участки и стремится устранить возникшую неоднородность. Выполнив заложенную в программе нанитов миссию, гиппокрин отключается (умирает), и иммунная система выбрасывает его за пределы тела.
А вот «Семёрке» никуда не нужно спешить. Центральный процессор обрабатывает поступающую информацию с ДНК постоянно и включает гиппокрина только в нужный момент. В момент отклонения клетки от рабочих параметров или например, команды на трансформацию. Гиппокрин теперь будет работать гораздо дольше. Любое отклонение от заданной нормы включает программу реконструкции. Клетка получает необходимую помощь и защиту. А управляет всем этим носитель колонии, то есть человек. Мысленно ставя необходимую задачу или позволяя гиппокринам работать в автономном режиме.
В «крошках» программа настроена на поддержание здоровья тела и его бесперебойной корректной работы. Программа очень точная и надёжная. Сенсоры отточены на сто процентов. Сбоев нет. Эксперименты позади. Колония идеальна. Сечёшь? Остаётся только уменьшить размер бота и создать наноклонер, который будет производить гиппокринов седьмой серии и…
Он прервался, мечтательно подняв взгляд к потолку.
– Люди забудут о проблемах со здоровьем и смогут жить гораздо дольше.
– Так ты смерть победил?!
Тимур всё ещё не мог поверить своему спасителю, переваривая услышанное.
– Пока не победил. Не клеится с программой. Гиппокрины совершенны. Они уже могут распознать и уничтожить все известные вирусы, предотвращая их повторное появление. Даже если неизвестный вирус появится в теле, его очень быстро идентифицируют, и шансов превратится в проблему будет ноль. Остаётся последний этап. Уменьшить общую систему защиты и объяснить ботам, что умирать не нужно. Вместо этого надо жить долго, заботясь о носителе колонии. Бота необходимо полностью переделать и перепрограммировать, адаптировав под новые условия.
Наниты которые мы используем, уже вовсю штампуются китайскими учёными. Кстати, эти (он указал пальцем на Тимура) я сам собирал и программировал…
В общем, задачи стоят две. Уменьшить масштаб бота на порядок и написать для колонии новую программу. «Крошкам» нужен алгоритм восприятия организма в целом. Как создать наноколонию, теоретически я представляю. Но какую программу применить к новым гиппокринам, пока не знаю. Так что, Тимур, включай мозг. После презентации системы получишь доступ на все уровни Бункера. И гуляй куда хочешь…
Тимур смотрел на блондина, со страстью рассказывающего о смысле жизни подземелья. Стимул начлаба – свобода внутри Бункера. Пусть крохотная, но свобода. Василискину же нужна была полная свобода. И эта новая жизнь дарила ему шанс получить её. Несмотря на плен Бункера, он стоял у самых истоков настоящей, ничем не ограниченной свободы. Такое уже было. В тайге.
Ангел снова рядом. И он работает…
Тимур физически ощущал это. Жизнь приняла совершенно неожиданный оборот, и ему остаётся только довериться судьбе, приняв этот неизбежный выбор как часть своего пути.
– Что нужно?
– Программе не хватает интеллекта. Самообучаемость ботов пока на низком уровне. Не знаю почему, но здесь ты появился не случайно.
– Да, помню. Случайность – это неизвестная закономерность.
Тимур задумался.
Программа для Бу строилась на фундаменте искусственного интеллекта. Бот – это тот же пёс, только сверхмалый и немного иначе запрограммированный. Надо начать отсюда.
– Скидывай исходники программы «крошек», поглядим, что к чему…
4
Следующий год Тимур почти не выходил из лаборатории. Ему попросту не хотелось. Смыслом его жизни стали гиппокрины. Он чувствовал себя божеством, творящим новый мир.
Исключения составляли редкие общения со специалистами соседних секторов, куда ему был разрешен доступ.
Использование интернета в Бункере ограничивалось лишь приёмом информации. Обратной связи с внешним миром не было. Защитная программа подземного сервера, служащая неким информационным фильтром давала доступ только для обозрения, и то на необходимые для научной работы платформы, сервисы и сайты. Никаких развлечений, никаких социальных сетей. Прямые контакты с внешним миром были исключены. Жители Бункера были не более чем ограниченными наблюдателями, без права обмена информацией…
Все комплектующие к новым ботам команда моделировала и распечатывала на молекулярном 3D принтере, расположенном в производственном секторе. Всё программное обеспечение Тимур писал сам. Идея вечной жизни поглотила программиста с головой. «Фундамент создан». Всё было готово. Он лично стал живым подтверждением технологии бессмертия. Оставалось доработать и поправить рабочие мелочи и… Нет, об этом без волнения думать было невозможно.
Вечная жизнь!
Тимур вник в суть процесса и создал программы для новых нанитов. Грин в это время корпел над наномасштабированием…
Почти год спустя они разработали и отладили работу сверхмалых машин. Нанообъекты были трудными, многое подолгу не ладилось. Но Тимур сделал то, что от него ждал его новый друг и руководитель. Вместе они собрали наноклонер и настроили его линии. Фабрика получилась размером со спичечную головку. Она была способна выращивать около миллиона ботов в минуту. Отработанные частицы тканей клеток и естественные молекулы углерода и железа улавливались и разбирались в наноклонере. А после из переработанного сырья складывались новые «крошки». На выходе получался умный биомеханический гибрид, прекрасно знакомый с анатомией тела. Тело носителя для каждого бота становилось родной планетой, историю которой гиппокрин знал на отлично.
После того, как провели тесты на крысах и получили удовлетворительные результаты, следующим испытуемым стала Багира. Жанна имплантировала нанофабрику в тело кошки. В течение недели после имплантации кошка, пока боты занимали нужные позиции внутри неё, фыркала, привыкая к невидимым обитателям. Но после стала мурлыкать всё чаще. Ещё месяц ушел на тесты и регулировку нанитов. Всё шло практически по плану. Небольшие правки, доработки и…
Они сделали это! Эксперимент удался. У Багиры наблюдались повышение энергетики, абсолютное здоровье и не свойственное ей спокойствие. Грин даже предположил, что кошка поумнела и стала вести себя более осознанно.
После удачного эксперимента с подопытными оставалась последняя стадия. Слияние системы гиппокринов с телом человека. Жанна имплантировала фабрику и Тимуру, и Грину в один день. Они решили провести эксперимент над двумя людьми сразу.
Для полной активации системы гиппокринов седьмого поколения в теле взрослого человека требовалось около месяца. Кому-то чуть больше, кому меньше, но в среднем четыре недели. За это время, пока наноклонер производил около двух литров наноботов, парни терпеливо ждали. Тестирование занимало ещё около трёх-четырёх месяцев.
Почти всё было готово. Ещё немного экспериментов с перегрузками, окислением и питанием для выявления побочных эффектов…
– Слушай, теоретически, если в тело влить два литра ботов, то оно будет весить на 2 килограмма больше своего привычного веса. Правильно? – вслух размышлял Тимур встав на весы. — Почему мой вес уменьшился?
– Не правильно, – ответил Грин. – С первого взгляда парадоксально, но весить носитель колонии будет в большинстве случаев не больше, а меньше. Дело в том, что тело практически любого человека имеет лишний вес. В том числе оно напичкано паразитами и инородными телами. Я сам провёл вскрытие не одного десятка тел. Все люди в той или иной степени имеют множество паразитов, многочисленные скопления вредных бактерий и микроорганизмов, закупоривание сосудов, жировых отложений и прочее. Все эти излишки, скапливающихся в теле, в следствии неправильного питания и образа жизни.
По оценке биосканера, во взрослом человеке может находиться до нескольких килограммов паразитов. В зависимости от запущенности. Допустим, ты видишь человека с весом 120 килограммов и ростом 170 сантиметров. Это приблизительно означает, что 70 кг., это его вес, и 50 кг., лишний хлам, который он постоянно таскает на себе. Так вот, в этом мусоросборнике может находиться до 5—7 килограммов инородных, отлично себя чувствующих паразитов различных размеров, которые постоянно едят и испражняются. Так что боты первым делом нейтрализуют и выведут из тела всю эту дрянь. За счёт этой функции, люди, обретут естественное здоровье и естественную мощную энергетику.
Но самое главное, что паразиты, живущие в нас, провоцируют в людях такие чувства, как страх, усталость, беспочвенные опасения, депрессию и так далее. Так что, теоретически, мы избавимся от большинства ментальных проблеет, только благодаря «крошкам». Человек станет на 100% здоровым, оптимистично настроенным, бодрым и смышленым.
5
Был вечер, парни сидели в лаборатории. Тимур, бегая взглядом по сайтам посредством своей Линзы дополненной реальности, уже третий час подбирал нужный софт для файла ускоренного распознавания вирусов. Грин в это время наблюдал за работой своего наноклонера, вливающего в тело последних жителей колонии его чудо машин. Вдруг он ни с того ни с сего скомандовал:
– Хорош! Пойдём со мной. Давай завязывай с вечной жизнью. Голова закипает, переыв. Всё должно идти, как минимум, с приятным удовольствием. Чувствую нужно отдохнуть.
Начлаб был чрезвычайно бодр и вёл себя крайне позитивно и уверенно.
– Давай-давай, шевелись.
– Куда пойдём? Почти готово всё, может, дождёмся результатов первой диагностики? – без особого энтузиазма предложил Тимур.
Хоть линзы и здорово помогали, беря на себя всю информационную работу, в глубине души хотелось чего-то нового, незнакомого. Лаборатория, гиппокрины и даже вечная жизнь немного утомили. Тимур даже удивился тому, что вечная жизнь вообще может утомить. Но спорить с собой не стал.
– Это только изначально кажется, что вот-вот и всё готово. Мы больше года отдали своей мечте, практически никуда не выходя отсюда. Я ж вижу, что ты сам кипишь. Надо отдыхать и от мечты тоже. А то КПД нашей работы в итоге сойдёт на нет. «Крошки» уже растворились в наших телах. Настроение отличное. «Крошки» умные, пусть сами поработают, без нас. Сворачивай софт и а ля по девкам.
– По девкам? – удивился Тимур.
– Именно. Нас Жанна пригласила, она с подругой будет. Встреча в парке через час, – в приказном порядке подытожил начлаб так, что возражать уже не было смысла, да и не хотелось.
Целый год они были поглощены интереснейшим и мощным проектом. Усталость, нет, не физическая, а скорее моральная, ощутимо давила. Всё то, что он делал, Тимуру очень нравилось. Но он сделал для себя ещё один вывод: даже самая великая любовь к науке требует перерыва.
Отдохнуть. Надо отдохнуть. Это здорово!
Тимур знал, что такое отдых в компании. В интернате они позволяли себе оттягиваться в свободное время. Но это было сравнительно давно, и это был совсем другой отдых. Не тот, которого хотелось сейчас. А сейчас он чувствовал, что главная часть того, что называется отдыхом, связана с противоположным полом. Он ощутил это отчётливо, без раздумий. Как порыв ветра после затишья, просто ощутил и всё. Грин сказал «по девкам», а он ощутил. Он созрел. Он готов. Он хотел…
– Сегодня нас ждут две лаборантки с отдела квантовой физики. Забудь о делах. Пришло время расслабиться.
Блондин лукаво подмигнул.
Прихорашивались недолго. Все жители Бункера носили скины. Это была единственная одежда подземелья. Нанокостюм, а на местном диалекте «скин», представлял собой облегающую тело ткань, состоящую из нановолокон, мягких на изгиб и жёстких на резкое растяжение или сжатие. Другими словами, движения владельца костюма были легкими и плавными, но при резкой деформации (например точечного удара) тело было надёжно защищено. Травмы в бункере была вещь крайне редкая. Материал Скина был необычайно эластичен, превращаясь при необходимости в мощный, покрывавший всю поверхность тела бронежилет. Ткань костюма также обладала непревзойдённой теплоотдачей. Диапазон температур работы костюма 300 градусов по Цельсию. От минус 150 до плюс 150. В этом диапазоне человек чувствовал себя комфортно. Помимо внешней защиты наноструктуры очищали поверхность кожи от пота и отмерших клеток. В общем, при ношении Скина даже мыться было не обязательно. Тело попросту не пачкалось и содержалось в идеальной чистоте, даря его обладателю ощущение постоянной свежести.
Как таковых выходных в Бункере не было, но всем сотрудникам разрешалось отдыхать время от времени после рабочего дня. Большинство сотрудников собирались в специально отведённом месте отдыха. В «короне» был единственный и внушительный по размерам парк, 100 на 250 метров, в котором проводили свой досуг большинство работников верхних секторов.
Тимур был приятно удивлён масштабами и устройством подземного парка. Высота зала здесь была около 20 метров, и информация на Линзы дополненной реальности накладывалась так, что было полное ощущение нахождения на зелёной поляне под открытым небом, где небольшими пяточками кучно росли кустарники и деревья. Но стоило деактивировать Линзу, и псевдореальность растворялась, превращая этот уютный оазис в огромный просторный и невзрачный ангар.
– Линзы не отключай, – толкнул его в плечо Грин, указывая на глаза. – Здесь так не принято. Запомни, линза – часть тебя. Парк – единственное место в Бункере, где взор видит то, чего на самом деле нет. Этот софт просто прекрасен. Позволь себе насладиться окружающей красотой.
– Но ведь это иллюзия. – пытался возразить Тимур.
– Всё в этой жизни иллюзия! – философски подметил Грин.
– Просто эта очевиднее остальных. Парк, часть нашей культуры. Учись играть по правилам Бункера – и будет всё гораздо веселее. А вот и наши девчонки.
Блондин расплылся в улыбке и под локоть потянул Тимура, вновь активировавшего свои Линзы, к двум идущим им навстречу девушкам.
Лаборанток с отдела квантовой физики звали Жанна и Юля. Девчонкам на вид было лет около двадцати. Жанна, та самая муза, захватившая сознание Грина, оказалась ветреной зеленоглазой блондинкой. Смазливая, острая мордочка, пышная грудь, точёная фигура. Она словно была создана охмурять субъекты противоположного пола.
Очень похожа на нашего робота. Не в моём вкусе, – отметил Тимур.
Но Юля сразу ему понравилась. Кареглазая шатенка с короткой стильной стрижкой. Правая половина её причёски была немного длиннее, чем левая, и чёлка наполовину скрывала правый глаз.
С виду простая и приятная. Яркие, живые глаза, чувственные губы, милый носик, красивая белоснежная улыбка. Она искренне радовалась жизни без всяких масок. Василискину Юля понравилась с первых секунд.
Компания присела на свободную лавочку возле озера, и какое-то время все болтали о работе. В процессе разговора Тимур у своей собеседницы выяснил то, что не на шутку взволновало его. Работа Юли заключалась в изучении свойств молекул и атомов различных химических элементов. Он заинтересовался с первых секунд и в процессе разговора задал давно мучивший его вопрос.
– Слушай, Юль, электроны перемещаются вокруг ядра атома по своим заданным траекториям. Как ты думаешь, можно ли как-нибудь заставить их двигаться по искусственно заданным орбитам? Увеличить их число или уменьшить? Корректировать массу ядер атомов, управляя их свойствами на субатомном уровне?