– Ого. А он у тебя молодец. Отрывается на полную катушку. У него не было загранпаспорта?
– И денег. Хоть после смерти весь мир повидает.
– Как же это ужасно. – Тши вцепилась мне в руку. – Как тебе идея летом слетать на Бали? Только я и ты, а?
– Если выживем, то почему бы и нет, – улыбнулся я.
– А этот водитель, он не в полицейском участке?
– Нет. Его отпустили пока. Завели дело, но я думаю, что его нужно закрыть, – ответил я, – сама понимаешь. Мужик, скорее всего, не виноват. Зачем портить ему жизнь?
– Государство думает иначе. У него в любом случае отберут права.
– Да, я тоже так считаю. Мама с ним уже встречалась, даже адрес его записала, так что я надеюсь, он дома.
Абрамов Николай Валентинович открыл мне не сразу. Его “хрущевку” я нашел по навигатору достаточно быстро. Жил дальнобойщик на третьем этаже. Мне повезло попасть внутрь подъезда, потому что на скамеечке сидела волшебная бабуля из тех, кто любит посудачить на всякие темы и погреть уши на чужом горе. Узнав, что я сын сбитого Колей мужика, она мне тут же посочувствовала и открыла дверь. Я сознательно не стал долбиться в домофон, так как меня могли банально не пустить. Кэрол осталась в машине.
Дальнобойщик оказался вполне нормальным мужиком. Чуть повыше меня, трехдневная небритость, легкий перегар. Черная майка и волосатые плечи. Меня-то бог миловал, волос у меня на теле немного, даже рожу брею раз в неделю, такой вот дурацкий генотип.
– Ты кто? – сразу спросил Николай.
– Черкасов Сергей Викторович, – ответил я, – да ты не боись. Я зайду на пять минут буквально.
– Что? – мужик слегка опешил. – А. Я это, ну ты понял, да?
– Все я понял, спросить хочу, как все произошло. Меня там тачка ждет, так что я реально на несколько минут.
– Ладно, заходи. – Николай отодвинулся и впустил меня в квартиру. В ближней комнате ругались дети. В коридоре стояла полноватая женщина лет сорока пяти в домашнем халате.
– Не виноват он! – сразу же заявила она.
– Да понятное дело. Иди в комнату, Наташа, – попросил Коля, – мы с Сергеем по-быстрому на кухне чаю попьем.
– Рассказывай, – сказал я, садясь на табурет. Кухня была маленькой, и я сразу заметил пару пустых бутылок водки – первый признак, что плохо русскому человеку. Заливает горе.
– А что там рассказывать, Серега. Нечего. У меня стаж водительский – 30 лет. Представляешь? Я еще при советах грузы возил по всей стране. Аварий почти не было. Ни одного ДТП с таким исходом, да и дорогу я тут как свои пять пальцев знаю. И возвращался я не поздно.
– За рулем не бухаешь?
– Брось. Нет, конечно. Сейчас все строго с этим. Тестируют, на машинах таймеры, счетчики. Штрафы ого-го, поэтому каждый дорожит своим местом. Сам же понимаешь, с работой сейчас в стране жопа полная, а у меня образование всего восемь классов, да и до пенсии – как до Китая раком, а мне уже не двадцать лет. Трое детей. Их же кормить надо как-то.
– Погоди, – я махнул рукой, – ты помнишь что-нибудь? Как ты заснул?
– Прости, Серега, я твоего батю убил. – Мужик сел на стул и заплакал. Началось, блин. Здоровый, а вон его как прорвало. Алкоголь плюс искреннее сожаление приводят людей в такое вот состояние. Мне оно было чуждым.
– Ну хочешь – врежь мне! – воскликнул Коля и посмотрел на меня заплаканными глазами.
– Успокойся, – попросил я, – просто вспомни, как ты вырубился. Было что-то? Картинки перед глазами, может быть, а? Или звуки?
– Картинки? – переспросил Коля и задумался. Потом он налил себе водки в стакан и махом выпил сразу грамм сто.
– Да. Что-нибудь необычное. Мистическое или загадочное, – добавил я.
– Ты знаешь, да? – Лицо Коли внезапно прояснилось. – Я не виноват, да?
– Не виноват, – кивнул я, – иначе бы у нас с тобой был другой разговор.
– Понимаю.
– Ни хрена ты не понимаешь, – вырвалось у меня, – хватит жрать водку и тупить. Просто скажи, что ты видел.
– Я не стал никому говорить, но в общем… – Голос Коли стал тише, и он кивнул мне на дверь. Я прикрыл ее ногой, чтобы жена и дети не слышали.
– Флейта, – произнес Коля.
– Что? – Я нахмурился.
– Мелодия такая, понимаешь, заиграла прямо в ухе. Приятная, нежная. Будто райская. Знаешь, вот как на открытках православных. Ангелочки там с арфами. Облачка.
– И? Дальше что?
– Ну я глаза и прикрыл от удовольствия, и сразу увидел девушку неземной красоты с флейтой.
– Как она выглядела? – нетерпеливо спросил я.
– Красивая.
– Это слишком размытое понятие. Цвет глаз, волос, во что была одета? Флейта какая?
– Не помню, – пожал плечами Коля, – это был просто образ красивой бабы.
– Ты вообще свои сны помнишь?
– Нет. Уже лет десять их не вижу.
– Хреново, Коля. Получается, что эта девка тебя музыкой усыпила? У нее на лице была маска?
– Маска? – У мужика аж брови от напряжения на лбу домиком сложились. Выступили капельки пота.
– Может быть, черные руки где-нибудь мелькали?
– На лице определенно что-то было. Что-то черное, – ответил наконец Коля, – точно. Вспомнил. Повязка какая-то, что ли.
– Все, довольно. Дальше ты очнулся, уже когда сбил человека. Так ведь?
– Да, музыка резко закончилась. Сергей, что это было? Призрак, да?
– Какая разница? Знай, что ты ни в чем не виноват. Тебе просто не повезло. Я поговорю с матерью и постараюсь замять это дело в суде, но права у тебя в любом случае отберут.
