Шаманка. Невеста слепого мага

Глава 6. Второй шанс произвести первое впечатление

На ужин с ведьмой Франко принципиально не пошёл. До сих пор не мог простить Эльвире того, насколько вольно она обращалась с собственными предсказаниями.

«Ах, одну и ту же женщину прочили в жёны сразу двум братьям? Не беда. Значит, один из них умрёт или потом найдётся другая женщина со способностями, идеально подходящими под текст, произнесённый в трансе».

Удобно. А братья Гвидичи чуть глотки друг другу не перегрызли из-за Амелии.

Дверь открылась практически бесшумно. Слуги четы Делири молча взялись за сундуки и поволокли их в соседнее крыло особняка. Вручать Софие подарки. Ждать назначенного свидания осталось недолго, но где же Пруст? Разведчик решил проигнорировать приказ главы клана? Или сейчас кто-нибудь явится от него, чтобы, повесив голову, виновато отчитаться: «Мы потеряли маску, лин Делири, нигде не можем её найти». Хитрозадые наёмники. Когда речь идёт о редких и чрезвычайно ценных артефактах, они становятся бессовестнее торговцев на бессалийском рынке.

Но вот пространство вздрогнуло, и до Франко докатилась волна тёплого воздуха из открытого портала. Запахло свежей сдобой.

– Тёмных ночей, лин Гвидичи, – хрипло поприветствовал Пруст.

– Ясного неба, – ответил он и протянул руку.

До пяти не успел сосчитать, как в ладони появилась знакомая, и чего уж обманывать, приятная тяжесть маски. Слепой маг на ощупь проверял, все ли веточки целы. Не грохнулся ли кто-нибудь задницей на хрупкий артефакт? Фиолетовая магия иномирной эссенции горела по-прежнему ярко. Значит, есть шанс, что маска не утратила своих свойств.

– Учти, Франко, – разведчик продолжал стоять возле его кресла, хотя правила приличия давно продиктовали бы ему отойти. – Мы видим её свечение через иномирное стекло. Затеешь какую-нибудь гадость…

– Я в курсе. Клан смерти пристально за мной следит. Как говорят у вас в разведке: «Если объект пошёл в уборную, то мы знаем, сколько раз он стряхнул». Расслабься, Пруст. Я буду щеголять в маске исключительно перед невестой. Чтобы её не тошнило, когда она ляжет со мной в постель.

– В постели маска иногда слетает. Так что осторожнее там.

Франко повернулся к нему и приподнял подбородок, изображая, что смотрит на собеседника. На языке вертелось «один-один», но Пруст в признании своего мастерства ответитьв тон не нуждался.

– Хорошо, я спрошу прямо. Что тебя гложет? Я ни разу не навредил клану. Наоборот, помогал Кеннету решать ваши проблемы совершенно бескорыстно. Сколько можно держать шпионов возле моего дома?

– Я в прошлом месяце всех разогнал, тебе ли не знать?

Франко поджал губы и снова повернулся к пустоте перед собой. Он знал. Иначе Лианна близко не подошла бы к кустам в его саду. Теперь слежка возобновится. Но был один трюк, о котором разведчики клана могли забыть. Ведьма получит очень хорошую маскировку. Такую, что украденные из логова элезийцев стёкла-артефакты ничем не помогут.

– Уходи, Пруст. Ты выполнил приказ, а что я буду дальше делать со своей маской – не твоя забота.

– Я помочь хочу, – хмуро ответил разведчик, доставая из кармана две светящиеся фиолетовые искорки. Те самые маячки с несколькими каплями эссенции. Булавки. Их цепляли на одежду жертвам, а потом смотрели через стекло, куда объект идёт и что он делает. Работало даже в полной темноте. Уж Франко проверял неоднократно. – Видишь их? Я отправил своего бойца, чтобы он прицепил одну такую на платье нашей иномирной гостьи. Сможешь подойти к ней и даже пригласить на танец. Булавка будет в украшении на лифе. Строго по центру её груди.

Если бы у Франко сохранились брови, он приподнял бы их удивлённо.

– С чего такая забота? Ты же испортишь себе удовольствие наблюдать, как слепец, прикидывающийся зрячим, поцелует руку служанки вместо своей избранницы. Споткнётся раз десять, обнимет портьеру. То-то смеху будет.

Разведчик промолчал. Чувство юмора ему изменило? Неужели?

– Франко, я знаю, ты уверен, что мы все наслаждаемся твоей слепотой, но это не так. Я представить не могу, как ты справишься с невозможной задачей сыграть зрячего. Я двадцать лет в разведке, кем мне только не приходилось притворяться. Но совсем без глаз… Смотри на булавку, пожалуйста. Так ты хотя бы не ошибёшься, протягивая руку невесте.

Настал его черёд молчать. Франко нащупал защитный браслет на запястье и несколько раз его повернул. Запоздало накрыло тревогой. В особняке Делири никто не рисовал линии на стенах, чтобы помочь слепцу не заблудиться. Сплошная чёрная пелена перед глазами и мешанина голосов. Он собирался представиться Софии, стоя на пороге комнаты. Позволить разглядеть себя и уйти. Несколько минут хватило бы, чтобы произвести второе первое впечатление. Уникальный ведь шанс. Мало кому боги его дают.

– Тебе интересно, как я справлюсь без глаз? – тихо спросил он у разведчика. – С трудом. Буду чувствовать себя хуже, чем в первые дни, когда пытался ходить по дому. Такова цена. И я готов её заплатить за одну лишь возможность понравиться невесте.

«Такова цена», – повторил он мысленно.

Как же часто ему приходилось так себя успокаивать. Когда погибли родители, когда Плиний привёл пятнадцатилетнего сироту к элезийцам, и на него смотрели, как на собаку.

Такова цена выживания.

Такова цена величия.

Такова цена стать кем-то и не зря прожить свою жизнь.

– Справлюсь, – подтвердил Франко. – Не в первый раз делаю то, что считают невероятным. А за булавку спасибо. Искренне.

Пруст на прощание сжал его плечо и ушёл.

***

Ужин закончился, гостью с почестями проводили до повозки, а все остальные обитатели особняка Делири разошлись по комнатам. Не скажу, что мне прямо уж не терпелось приступить к обучению. Другого выбора не было. Без прохладного яйца, приложенного к виску, я не понимала ни слова. Младший Гвидичи решил отдохнуть от заклинаний. Побыть с семьёй. А я запоминала, как звучит иномирная речь.

– Лина Делири, – звонко пропела служанка, приоткрыв дверь в мою спальню. – Муи зитифике на сас по оти у лин Франко эстеили дора.

«Меня просили передать, что лин Франко прислал подарки», – звучало прямо из яйца.

– Инэй акома эдо? – взволновалась Хельда и жестом попросила Риль собрать вещи с дивана и кресел.

«Он ещё здесь?»

Оказывается, мой жених пришёл перед ужином и всё это время сидел в дальней гостиной. Разговаривал с главой клана, с разведчиком, чьё имя служанка произнесла с придыханием. Лин Пруст местная легенда? А когда ведьма уехала из особняка, Франко велел доставить мне восемь сундуков.

Дыхание перехватило даже у женщины, привыкшей к щедрым подаркам. Хельда застыла с приоткрытым ртом. Ни слова не произнесла, пока не стих грохот, и в спальне окончательно стало некуда наступить.

– Агия пилата прогонон, – прошептала Риль, – перепу дека атому бурон.

Да, дорогая моя швея. Здесь столько одежды, что мне одной за всю жизнь не сносить.

Шёлк рекой полился из сундуков прямо к нам в руки. За ним белая парча, зелёный бархат, чёрное кружево. Я словно попала в модный бутик из сказки для принцесс. Здесь вообще носят повседневную одежду или каждый день наряжаются, как на бал?

Чулки, перчатки, украшения из перьев и лент для причёски. Я смотрела на прозрачные капли драгоценных камней и понимала, что там не фианиты. Настоящие бриллианты. И стоили они в другом мире наверняка ещё дороже, чем у нас.

Немыслимая роскошь. И всё это для меня.

Жарко стало, щёки запылали. Изнутри поднялось острое желание отказаться от подарков. Отправить сундуки обратно в дом Франко Гвидичи. Я не смогу так выглядеть каждый день. Я не умею. София Мещерская выросла в джинсах и трикотажных футболках. И даже после шаманского посвящения мой стиль не особо изменился. Купила себе пару «рабочих» платьев и успокоилась.

К тому же, мораль другого мира вряд ли сильно отличалась от нашей. «Кто женщину одевает, тот её и раздевает». Мне снова делали предложение выйти замуж. Восемь сундуков Франко говорили: «Я готов тебя обеспечивать. Перестань сомневаться и переживать за своё будущее. В материальном плане я надёжен, как скала».

А как же моё право выбора? А обещание Хельды, что если мы со старшим Гвидичи не сойдёмся характерами, то через год я смогу стать частью клана и сама решу, за кого мне выходить замуж? Мне совести не хватит принять подарки, а потом отказать Франко.

– София, – позвала меня Хельда, деликатно тронув за руку, – мия семиоси гие эса. Анагноси.

«Записка для вас. Прочтите».

Я приняла сложенный пополам листок, ещё до конца не понимая, что с ним делать. Артефакт от головы не убирала. И, о, чудо. Сосредоточенного взгляда на строчки хватило, чтобы переводчик заработал.

«Я неплохо знаю женщин, София, – писал жених. – Вы обязательно захотите отказаться от подарка, чтобы не чувствовать себя чем-то мне обязанной. Но не спешите, прошу вас. Давайте вспомним, как я вероломно похитил вас из родного мира, и будем считать присланные вещи не подарком, а небольшой моральной компенсацией. Согласны?»

Чёрт, красиво. Он снимал с меня ответственность и позволял тянуть с ответом на предложение и дальше. Я против воли широко улыбнулась. Аж мурашки по телу пробежали, и стало хорошо.

– Ден ксеро ти япарче, – рассмеялась Хельда, – алла упопсиазомай оти у Франко врике тис апараититес лексеис.

«Не знаю, что там, но подозреваю, что Франко нашёл нужные слова».

– Най, – ответила я.

«Да».

Примерка началась, как по взмаху волшебной палочки.

Глава 7. Свидание

В воздухе стоял аромат духов, летали частицы пудры, и звенел колокольчиками женский смех. Яйцо-переводчик пришлось положить обратно в шкатулку. Я полностью отдалась в руки Хельды, Риль и двух служанок. Стояла куклой посреди комнаты и позволяла себя наряжать. Зато сразу выучила почти все названия цветов. Красные туфли, золотые украшения, белая меховая накидка. Своё согласие я подтверждала кивком. А если задумывалась хотя бы на мгновение, разглядывая отражение в зеркале, то вещь тут же меняли. Выбор, мягко говоря, был огромный.

Не выдержав приступа любопытства, я всё-таки потянулась к артефакту.

– Не верю, – неуклюже повторяла за переводчиком, – что Франко собрал сундуки за один день. У вас же нет онлайн-магазинов и быстрой доставки до дома.

– Конечно, нет, – закатила глаза Хельда. – Готовые платья выставляют на продажу редко, наши швеи работают на заказ. И не все настолько расторопны, как Риль. Здесь пара недель вдумчивых походов по лавкам. У Франко хорошие помощники.

Я снова кивнула, прикусив губу. Завязав последние бантики и воткнув последние шпильки в причёску, женщины разошлись, оставив меня наедине с зеркалом.

– Ну как? – нетерпеливо спросила лина Делири.

Я молчала. Слов не могла найти. Всю жизнь считала себя достаточно современной и продвинутой, чтобы не гоняться за красотой. Почти не пользовалась косметикой, одежду занашивала до дыр. Ведь важно то, что внутри.

О, я просто никогда не видела себя такой снаружи.

Изящный лиф на тонких бретелях, украшенный вышивкой и камнями так, что под ними не угадать цвет ткани. Иссиня-чёрная пышная юбка. Удобные туфли на невысоком каблуке и кружевные чулки. Да, их было не видно, но я знала, что они есть. Шёлковые, изысканные. Они обнимали меня так же ласково, как лёгкая накидка из органзы обнимала голые плечи.

– Прекрасно, – ахнула одна из служанок.

– Да, – тихо ответила Хельда. – Жаль, что Франко не увидит.

Мне показалось, в её глазах блеснули слёзы, но лина Делири тут же улыбнулась.

– Ему расскажут. София, вы можете идти в изумрудную гостиную. Лея, проводи нашу гостью.

Я подобрала юбки и, затаив дыхание, поплыла по коридорам. Одна дверь, вторая, третья, пятая. Боже, я без проводника здесь точно заблужусь. Наконец меня впустили в комнату с зелёными стенами и тёмной мебелью. Я зажмурилась от яркого света ламп.

– Кафарос уранос, – поприветствовали меня.

Артефакт остался в руке. Я забыла приложить его к виску. Мгновение не могла сообразить, что случилось. Вместо Франко в особняк Делири приехал третий брат Гвидичи? Он был умопомрачительно красив. Благородная стать, аристократически тонкие черты лица. Да, чем-то похож на Фредерико, но когда я смотрела на младшего Гвидичи, даже близко ничего подобного не чувствовала. А сейчас сердце ёкнуло. Да чего там сердце? По всему телу прокатилась волна дрожи.

«Ты пропала, София».

– Кафарос, – запинаясь, ответила я, – уранос.

Когда оцепенение прошло, я начала узнавать его. Улыбку ни с чем не спутаешь. Позу, разворот плеч. То, как старший Гвидичи держался. Его, да простят меня местные боги, шикарное тело. Не перекаченное, как у некоторых воинов клана из охраны особняка, но и не тощее. Самый сок.

«Боже, что я несу? О чём я думаю?»

Я приложила артефакт к виску и почувствовала, как сильно дрожали руки.

– Франко?

– Вы узнали меня? Приятно. А то я уж думал, что придётся заново представляться.

Он уверенно шагнул ко мне. Не пытался поймать рукой препятствие, не проверял ногой, куда наступать. Просто шёл, как совершенно зрячий человек. Даже смотрел, сфокусировав взгляд.

Как такое возможно? Случилось чудо исцеления? Но почему сейчас, чего ждали лекари?

– Благодарю, – выпалила я, повторяя за голосом переводчика, – за восемь сундуков. Очень красивые платья. Особенно красное с золотой вышивкой. Вот только я переживаю, не слишком ли оно вычурное?

– Вам идёт, – заверил Франко, и я разочарованно поморщилась.

Потому что платье было чёрным. Чудо не случилось. Маг с высшим уровнем придумал какой-то трюк.

Какой именно, я не стала гадать. Жених протянул руку, и я вложила пальцы в его ладонь. Тело снова отреагировало волной жара. Будто мне пятнадцать лет, а передо мной самый красивый мальчик школы. И он смотрит на меня, слушает.

Ноги стали ватными до того знакомо, что я испугалась. На самом-то деле мне тридцать. Все романтические переживания давно в прошлом. Я знаю мужчин и понимаю, что мне от них нужно. Вернее, не нужно. Строить отношения терпения не хватало, а для остального были игрушки из интимн-шопа. Зачем мне очередное помутнение рассудка? Для чего? Опасное состояние. Совершенно недопустимое для шамана.

– Вы молчите, потому что вам тяжело без переводчика, – вздохнул Франко и коснулся моей руки поцелуем. – Но я не хочу звать брата. Хочу побыть с вами наедине.

Ох, лин Гвидичи, мне тяжело по другой причине. У вас такие руки, что хирурги отдыхают. Нежная кожа без мозолей, чуткие пальцы. Или магам положено? У них, как у пианистов, да?

– Нет, мне комфортно. Немного непривычно, но я справлюсь. Вижу, слуги накрыли нам второй ужин. Хотите чаю? Я не отказалась бы от десерта.

Ой, зря я ляпнула про чай. Дойти до меня через пустую комнату ещё можно, но вот налить кипяток в кружку и не промахнуться…

– Конечно, – ответил Франко, но я почувствовала, как дрогнула его рука.

Слепой маг не знал, куда идти.

– Сюда, – я позволила себе потянуть его в нужную сторону. – Три шага, и будет кресло.

Он повиновался, не думая. Движения стали плавными, осторожными. Возле кресла он остановился, но сел в него только, когда со второй попытки нащупал подлокотник. Настроение у старшего Гвидичи испортилось. Он посмотрел на меня хмуро и спросил:

– Как вы догадались, что я по-прежнему слеп?

– Платье чёрное, – моментально призналась я.

Он приподнял брови до аккуратных складочек на лбу.

– Так просто? Обидный прокол. Но зато я не оболью вас кипятком из чайника.

И настроение снова стало лёгким. То, с каким юмором Франко относился к своему недугу, делало ему честь. Я разлила чай по чашкам и неуверенно посмотрела на поднос с пирожными. Мягкие, масляные, все облитые кремом или обсыпанные шоколадом. Даже зрячему человеку крайне проблематично съёсть любое из них и не испачкаться.

– Какие у вас диковинные фрукты, – протянула я, старательно не обращая внимание на подсказки переводчика. – У нас таких нет. Или это овощи?

– Какой вы не знаете? – спросил Франко.

И прежде, чем он потянулся к подносу, я поймала его ладонь и вложила первую попавшуюся «диковинку».

– М-м-м, – улыбнулся он, обводя пальцами зелёные шипы краснобокой питайи. – Вообще-то это кактус.

– Его едят? – удивилась я, стараясь не переигрывать.

– Если дадите мне нож, покажу, как именно.

Я выполнила просьбу и выпала из жизни на пару минут. Хирурги точно отдыхали. Нервно курили в сторонке и мрачно планировали следующее повышение квалификации. Как у Франко двигались пальцы… Боже, у меня мурашки по спине пробегали. Красивые руки. До непреодолимого желания прикоснуться к ним красивые.

– Спасибо, – выдохнула я, сглотнув слюну. – Выглядит аппетитно.

– Надеюсь, он спелый, – смутился маг. – Пахнет прилично. Можно есть. Да, это действительно кактус. Его привозят к нам с окраин Тёмной империи. Там, где начинаются пустыни. У кактуса огромные цветы, и распускаются они исключительно ночью.

Время будто остановилось. Белые ломтики с чёрными крапинками таяли на языке, я слушала Франко и жмурилась от удовольствия. Не знаю, сколько мы так просидели. Я попробовала каждый фрукт в корзинке и ужасно расстроилась, когда она опустела.

– Ничего, – успокоил лин Гвидичи, – я прикажу, чтобы у нас дома каждый день ставили на стол свежие фрукты. Особенно манго, раз оно вам понравилось.

Я чуть не поперхнулась, услышав «у нас дома». Не стоило забывать, насколько Франко решителен и твёрд в своих намерениях.

– Я ещё не соглашалась на переезд, лин Гвидичи. Не знаю, как в Бессалии и Фитоллии, но у меня дома перевезти вещи к мужчине – серьёзный шаг. В отдельных случаях он заменяет свадьбу. Вы обещали дать мне время.

У него ни один мускул на лице не дрогнул, хотя я всей кожей чувствовала появившееся в воздухе напряжение. Будет настаивать? Требовать помолвку?

– У вас есть столько времени, сколько нужно, – слегка поклонился Франко, не вставая с кресла. – Двери открыты, дом ждёт. И ремонт в ваших комнатах тоже. Я не приступал к нему, испугавшись, что не угадаю ваш вкус. Разрешите хотя бы прислать вам архитектора. Обсудить проект.

– Есть ещё один момент, – я упрямо пропустила его слова мимо ушей. – Сам дом. Я давно не юная девушка и привыкла сама зарабатывать на жильё. Сейчас незнание языка не позволяет быть полезной, но в будущем я планирую…

Франко тихо застонал, и фразу я не закончила.

– Нет, всё в порядке, – он поднял руки. – Не принимайте мой стон на свой счёт. У нас тоже хватает свободных женщин, привыкших обходиться без помощи мужчин. Те же ведьмы. Или Хельда Делири до свадьбы с Кеннетом. Не скажу, что против такого подхода, но мне приятно о вас заботиться. Резать фрукты, например. Обещайте хотя бы подумать об архитекторе, хорошо? Тот, с кем я работаю, делает всё тщательно и долго. Начинать ремонт лучше заранее. А если вдруг вы передумаете переезжать, я ничего не потеряю. Наоборот получу пять готовых комнат.

Пять комнат. Теперь я чуть не застонала. Деликатный отказ снова был ловко отвергнут. Скоро у меня кончится фантазия их сочинять. Мне уже было стыдно, что я иду в разрез с собственными желаниями. Мне тоже понравилось принимать фрукты из его рук. Болтать о глупостях. Не важно, как сильно искрит между мужчиной и женщиной. Секс длится от силы двадцать минут. Куда важнее, как вы чувствуете себя всё остальное время. Выдерживаете ли друг друга. А этого не узнать за пару дней знакомства. Не будем торопиться.

– Хорошо, я согласна на архитектора.

Блин, что сейчас было? София, ты в своём уме? Как твоё «не будем торопиться» превратилось в «присылайте архитектора»?

Франко был счастлив. Он улыбался так широко, что начал прикрывать рот ладонью.

– Почтовая шкатулка, – на выдохе сказал он. – Лежит в одном из сундуков. У неё буква «П» на крышке вся в завитках. Внутри несколько заранее подготовленных листов с моим адресом. Пишите, София. По любому поводу. Даже если просто станет скучно и захочется поболтать. Я примчусь сию же минуту. А сейчас пора уходить. До встречи.

Он нашёл мою руку и поцеловал на прощание.

Глава 8. Служанка лина Гвидичи

Маску из элезийского дерева богини Франко бережно завернул в кусок материи и держал возле груди всю дорогу до дома. Вечер удался. Хотелось петь и танцевать, как замечательно он провёл время.

«Эльвира, ты почти прощена», – тихо бормотал он под нос.

Пророчество о любимой женщине начало сбываться. Конечно, рождение ребёнка не подразумевало пылкой страсти между его отцом и матерью. Оно ничего не подразумевало, кроме того, что младенец появится на свет. Но Франко хотел семью. И верил, что она у него будет.

– Приехали, лин Гвидичи, – объявил Анри, когда повозка остановилась.

– Проводи меня до крыльца и можешь быть свободен.

Дверца повозки распахнулась, вдалеке замаячили фиолетовые росчерки на фоне абсолютной черноты. Дом, милый дом. Франко почувствовал, как Анри положил его руку себе на плечо и послушно пошёл за помощником. Под ногами хрустел мелкий гравий дорожки, потом зашелестела трава. Старик срезал путь.

– Вы весь день ничего не ели. Накрыть на стол?

– Я ужинал фруктами.

– Фрукты – не еда, – ворчал старый боевой маг на должности заботливой сиделки. – Баранина со вчера осталась. Разогреть?

«Нет», – вертелось на языке вместе с гневной отповедью. Почему он должен повторять свои распоряжения по два раза? Но внезапно вспомнилось, что в подвале сидела Лианна.

– Хорошо, – выцедил сквозь зубы слепой маг. Старательно изображал недовольство тем, что приходилось уступать. – Разогрей и принеси в библиотеку. Поупражняюсь в магии на ночь глядя. Заодно перекушу.

– Скоро утро, – брякнул в ответ старик, но, услышав тихий рык, тут же осёкся. – Как скажете, лин Гвидичи.

Ступени крыльца светились фиолетовыми росчерками. Франко поднялся по ним, потянул за яркое пятно дверной ручки и оказался в холле. Ради шутки подписал каждую комнату. Ещё и комментарии добавил. «Кровать с балдахином, не врежься в столбы». Или «сидеть тут» со стрелочкой над креслом. Арку над входом в хозяйственное крыло украшала надпись «обитель зануды в скрипучих сапогах». Первое время хлопотать по дому Анри помогали женщины из клана. Он строил их и ровнял командным голосом. Потом Франко надоела домашняя казарма и он переманил от профессора бессалийской академии его кухарку с прачкой и подсобной работницей. Оставшись в меньшинстве, Анри притих. Да и кухарка там была такая, что боевой маг сам ходил мимо неё на носочках. Бесшумно.

В библиотеке царил бардак. Кто-то забыл закрыть окно, и ветер таскал по полу листы бумаги. Они шуршали громче осенних листьев.

– Выходи, – потребовал Франко, усаживаясь за рабочий стол. – Подвал у меня большой. Один из тайных ходов ведёт в библиотеку.

– Говорят, размером жилья мужчины компенсируют свои комплексы, – проворковала ведьма. – Но у тебя другой случай, я уверена. Достал маску?

– Да.

Он выложил её на стол и медленно развернул тряпицу. Элезийский артефакт сиял всеми оттенками фиолетовой магии. Особенно ярко выделялись управляющие узлы.

– Кем хочешь стать?

– А кто тебе больше нравится? – протянула Лианна. – Брюнетки, блондинки, рыженькие?

– Немые от рождения, – соврал Франко. – И желательно, чтобы они не были ведьмами.

– Не будь таким занудой! – потребовала она, подходя к нему сзади. – Я ведь могу стать любой, кем пожелаешь. Представь, какой простор для фантазии? Могу даже сыграть невинную овечку. Только не долго, иначе я умру от скуки.

Слепой маг стряхнул её ладонь с плеча, будто там была не рука ведьмы, а паук.

– Играть не получится. Тебе нужна надёжная, постоянная легенда. Такая, чтобы пробраться в убежище клана было намного легче, чем сейчас.

– Тогда выдай мне личину Кеннета Делири, – фыркнула ведьма. – Уж своего командира туда пропустят любые охранники.

Франко задумался. Мысль бредовая, но может оказаться верной. Играть Кеннета не очень сложно. Достаточно держать морду кирпичём большую часть времени. Однако стоило учесть все нюансы.

– Я сомневаюсь, что там есть постоянные охранники. Когда Дартмунд сидел в убежище, спасаясь от дворцового переворота, никого рядом не было. Пещера, такое ощущение, что изолированная. Его Величеству стало скучно, он пошёл погулять, но далеко не ушёл. Кругом камень и тупик на тупике.