За горизонтом событий

Глава 1

Сытый и чуть пьяный Невструев быстро шагал по адресу, полученному от Артиста. Казалось, он движется навстречу судьбе. Он положил на алтарь искусства престижную профессию и семейное счастье, но вдохновения так и не обрёл. Александр надеялся, что загадочная организация Golden Key с помощью достижений науки поможет ему ухватить музу за эфемерную туни́ку.

После того, как Анна в гневе покинула ресторан, не заплатив даже за себя, ему пришлось отдать официантке почти все свои деньги. Поскольку жена умчалась в закат на своём автомобиле, а такси он себе позволить не мог (и так непонятно, как прожить ещё восемь дней до зарплаты), чтобы успеть на собеседование, ему приходилось почти бежать. По дороге Александр миновал суд, из которого его выпустили совсем недавно. Это расшевелило жабу за грудиной, но ненадолго: когда здание исчезло из поля зрения, исчезло и беспокойство.

По дороге он узнал, что уволен с работы, потому что пропустил две смены, трое суток не отвечал на звонки и сам на связь не выходил. Даже это не выбило Невструева из колеи.

«Ничего, – успокоил он себя, – в конце концов за эксперименты над людьми должны наверняка платить».

Искомый адрес оказался через дорогу от территории огромного клинического комплекса в центре Тель-Авива. Как объяснила Александру девушка в сестринском халатике, у которой он уточнял путь, в здании размещались частные врачи и организации, сотрудничающие с клиникой. От одного из пошарпанных корпусов больницы в современное здание вёл воздушный переход, что указывало на их неразрывную связь, как будто блестящий молодой человек протягивает руку своему плюгавому дедушке.

Компания Golden Key занимала верхний этаж здания целиком, что само по себе внушало уважение. Интерьер здесь был очень удачный – сочетание футуристического техно, прозрачных граней и живых растений. Больницей здесь не пахло, запах стоял скорее как в оранжерее.

Опасения Невструева, что его не пропустят, поскольку он всё-таки опоздал на десять минут, да ещё и пришёл вместо другого человека, не сбылись. Приветливая секретарша на ресепшен позвонила кому-то по внутреннему телефону и получила разрешение пропустить потенциального участника эксперимента, после чего выдала ему электронный планшет, в котором следовало заполнить анкету с незамысловатыми вопросами. На это ушло минут пять, после чего девушка объяснила, как найти нужный кабинет.

На табличке рядом с дверью значилось: «Стейси Копхилер, психолог».

Геве́рет[30] Копхилер на первый взгляд показалась недавней выпускницей университета. Распущенные по местной моде тёмно-каштановые волосы обрамляли худощавое лицо с неправильными, непропорциональными чертами: длинный, тонкий нос с заметной горбинкой, слишком большие глаза, слишком крупный рот. Она не была красавицей в обыкновенном смысле этого слова, но что-то в ней сразу завораживало. В том, как она посмотрела на него в первый раз, как приветливо улыбнулась и приподнялась, чтобы пожать руку, в каждой черте, в каждом жесте проглядывала её непритворная женственность. Она напоминала креолку, которая в любой момент готова пуститься в пляс с кастаньетами. В её одежде и аксессуарах также зримо присутствовал то ли испанский, то ли цыганский колорит.

По-русски Стейси говорила с лёгким акцентом, который свойственен людям, родившимся в Израиле или приехавшим сюда в детстве. При ближайшем рассмотрении Александр понял, что она старше, чем ему сначала почудилось. Возраст был заметен по выраженной носогубной складке и запавшим щекам, в её уверенном взгляде сквозил богатый жизненный опыт.

После того как они обменялись приветствиями и представились, психологиня предупредила, что кандидату следует быть откровенным, насколько это возможно, поскольку от этого зависит не только то, примут ли его в число испытуемых, но и подбор оптимальных условий для эксперимента, если его кандидатура будет одобрена. Конкурс, кстати, восемь с половиной человек на место. Стейси надела очки, которые ещё больше увеличили её глаза, и, заглядывая в монитор, принялась задавать уточняющие вопросы:

– А почему вы в пункте «семейное положение» ничего не выбрали? Забыли?

– Нет. Просто любое из предложенных определений в отношении меня было бы неверным. Я расстался с женой, но ещё не развёлся. По-моему, это не подходит ни под «женат», ни под «холост».

– Надеетесь сохранить семью?

– Надеюсь, что этого ни в коем случае не произойдёт.

– Я поняла. Но всё-таки отмечу «женат» – формально это пока так, – Стейси щелкнула мышкой.

Он пожал плечами.

– Вот это да! – обрадовалась она, читая дальше. – Мы, оказывается, коллеги.

– Не совсем… Психиатр психологу не коллега. У вас же педагогическое образование?

Она прикрыла глаза в знак согласия.

– А чтобы работать психиатром, нужно медицинское, – заявил он безапелляционно.

– Какой вы… – она улыбнулась без обиды и записала что-то в блокноте, лежащем перед ней. – Но ведь наши специальности во многом похожи; мы помогаем людям справиться с их ментальными проблемами…

– Но совершенно разными методами. Пока вы человеку зубы заговариваете, зачастую лишь усугубляя его состояние, я выписываю пилюли, которые ему реально помогают.

Психологиня не стала отвечать на этот укол. Помолчала, откровенно изучающе разглядывая Невструева поверх очков.

– А почему вы не стали подтверждать свой врачебный статус?

– Потому что я больше не хочу быть доктором.

– Интересно. А кем же вы хотите быть?

– Писателем, – ответил Александр и почему-то смутился.

– Так это же прекрасно! – Стейси снова пометила что-то в блокноте. – Нам как раз нужны люди с творческими амбициями… А почему вы поставили галочку на «безработный»? По-моему, писатель – вполне официальный род занятости.

– Видите ли, я слишком мало зарабатываю на этом поприще, чтобы считать его полноценной работой. Пока это всего лишь хобби. Мне приходится добывать хлеб насущный иными способами.

– Что-то нелегальное? Почему не написали в анкете? Торговля оружием, наркотиками, людьми? Не бойтесь, я никому не скажу.

– Напротив. Я работал охранником… пока меня не уволили как раз сегодня.

– Почему?

– Потому, что я три дня просидел в тюрьме, – признался Александр. Она выглядела неглупой и профессиональной, он поверил ей и решил, что скрывать что-либо смысла не имеет.

– Очень интересно… И за что же это сейчас писателей в тюрьму сажают?

– А как всегда – ни за что. Поэтому суд меня и оправдал.

– Поздравляю. Но в чём же вас всё-таки пытались обвинить?

– Да так… – буркнул Невструев. – Мелочи жизни.

– И всё-таки я должна знать, чтобы составить ваш психологический портрет.

– Ложное обвинение в домашнем насилии.

– Ложное?

– Век воли не видать! – Александр по-бандитски растопырил пальцы.

Стейси улыбнулась, обнаружив милую ямочку на левой щеке.

– То есть вы хотите сказать, что у вас нет склонности к насилию?

– Пожалуй, что нет. Даже на уровне акцентуации характера.

Она подумала немного.

– Мне нужно почитать, что вы пишете. У вас же есть что почитать?

– Есть пара сборников. Рассказы. Одна мини-повесть… А зачем вам?

– Мне нужно понять: вы действительно творческая личность или возомнили себя таковой.

– Думаете, у вас хватит для этого квалификации?

Психолог вместо ответа протянула ему визитку, при этом на Александра повеяло ароматом каких-то диких, экзотических растений.

– Тут есть электронный адрес, на него отправьте, пожалуйста, свои сборники.

Невструев поблагодарил, посмотрел на карточку для приличия и спрятал её в бумажник.

– Вы пришли вместо другого человека. Как это вышло?

– Мы сидели в одной камере. Меня отпустили, а он там, похоже, надолго, вот и отдал мне свою очередь.

– А как у вас с вредными привычками? Мы не берём на испытания алкоголиков и наркоманов. У нас есть наработки по поводу лечения зависимостей с помощью гипносна, но пока чисто теоретические. Так что… Вы пройдёте медицинское обследование, и, если в крови найдут следы наркотиков, до эксперимента вас не допустят. Никаких предубеждений, просто мы не знаем, как ваш мозг отреагирует на гипнотическое воздействие.

– Никаких зависимостей. Без уважительного повода не пью. Не курю.

После того, как Невструев так же уверенно отверг наличие у него самого, а также у его родственников психических заболеваний, Стейси сняла очки и откинулась на спинку кресла, знаменуя тем самым окончание беседы.

– Тогда я больше вас не задерживаю. Если подойдёте, вам завтра же позвонят.

– Но позвольте, я же абсолютно не знаю, что за опыты вы собираетесь производить надо мной. Мне говорили, что ваша методика позволяет развить творческие способности…

– Да-да-да. Так и есть. Будьте уверены, вам понравится. К сожалению, у меня уже нет времени объяснять, мне нужно побеседовать ещё с тремя кандидатами сегодня.

Она поднялась и подошла к стеллажу с книгами и папками для бумаг, обнаружив подтянутую, выпуклую в нужных местах фигуру. Достала глянцевый буклет и протянула Невструеву.

– Вот. Здесь всё написано.

Александр проштудировал содержимое тоненькой книжечки в тот же вечер.

Оказалось, что специалисты компании Golden Key – мирового флагмана индустрии виртуальной реальности, существующего на самом пике научных достижений современности, – разработали технологию индуцированного сна. Называется она «гипносон» и заключается в воздействии мягкого и высокоточного электромагнитного излучения, управляемого искусственным интеллектом, на участки центральной нервной системы, отвечающие за сновидения: ретикулярную формацию, гипоталамус, ядра серого вещества в среднем мозге, а также на чувствительные зоны больших полушарий. Производится сие воздействие в специальном аппарате ИУС – индивидуальном устройстве для сна. На картинке оно напоминало высокотехнологичный гроб из светлого пластика с окошечком, в которое можно наблюдать безмятежный лик его обитателя.

Далее буклет утверждал, что в гипносне организм восстанавливается гораздо эффективнее, чем в обычном физиологическом, причём и ментально, и физически. А также помогает избавиться от множества проблем со здоровьем. Прежде всего гипносон полностью избавляет от бессонницы – расстройства, ежегодно наносящего катастрофический урон человечеству. С помощью него возможно лечение психоневрологических заболеваний. Он может использоваться для борьбы с нарушениями кровяного давления, эндокринным дисбалансом и даже лишним весом.

В настоящий момент учёные компании изучают перспективы применения гипносна для изучения языков, научных дисциплин и развития творческих способностей.

Всё это напоминало рекламу некой шарлатанской панацеи, но попасть в эксперимент Невструеву захотелось ещё больше, чем раньше. Особенно после прочтения пункта о развитии творческих способностей, но, к сожалению, никаких пояснений по этому поводу не следовало. Он положил себе целью подробно расспросить об этом Стейси при первой возможности.

Анна так и не явилась домой в эту ночь. «Ну и слава богу!» – подумал Александр.

На следующий день, к огромной радости Невструева, ему позвонили из офиса Golden Key, сообщили, что его кандидатура одобрена, и пригласили на прохождение предваряющего эксперимент обследования.

Обследование проходило в том самом клиническом комплексе, рядом с которым находился офис компании. С кандидатом побеседовали терапевт, кардиолог, психиатр и эндокринолог. У него взяли кровь, мочу, просветили голову на ЯМР-томографе, сделали ЭКГ и УЗИ-обследование всех внутренних органов. Пришлось провести весь день с утра до вечера в больнице и побегать по её этажам и корпусам.

Следующие два дня Александр еле пережил, с нетерпением дожидаясь результатов; могли и не взять, если в анализах что-то не устроит.

В пятницу утром ему снова позвонила секретарша из Golden Key:

– Александр, я вас поздравляю, вы включены в группу испытуемых. Приезжайте к четырём часам. Сегодня вам проведут первый сеанс гипносна. Вас же не смущает, что это произойдёт в шабат?

– Нисколько!

Перед сеансом Невструева привели на инструктаж к психологине.

Стейси встретила его очень тепло и рассказала, что, несмотря на выраженную антисоциальность его анкеты: эпизод с тюрьмой, статус безработного, развод, она настояла на том, чтобы его взяли. К тому же ей понравились его рассказы.

Польщённый Александр задал заветный вопрос о развитии творческих способностей с помощью гипносна.

– Вы знаете, мне это интересно так же, как и вам, – с готовностью ответила Стейси. – Тема моей научной работы на соискание докторской степени «Психологические аспекты развития творческой личности». С помощью этого эксперимента я надеюсь получить уникальные данные, привлекая людей, подобных вам.

– И каким же образом этот ваш чудодейственный сон может помочь мне обрести вдохновение?

– Это как раз то, о чём я должна вас проинструктировать. Сны, которые мы предоставляем, бывают двух типов: с меньшим или большим интерактивным участием испытуемого. В первом случае вы можете воспользоваться готовым сценарием и взаимодействовать в нём с предлагаемой нами виртуальной действительностью. А можете создать её сами, и действие в ней будет происходить в полном соответствии с вашим воображением.

– Мне, конечно, больше подходит второй вариант. Я сейчас как раз пишу космическую фантастику и несколько подзастрял…

– Так что же вы молчали? – воскликнула психолог. – Вы можете предоставить мне этот текст в электронном виде?

– Конечно, – не веря своему счастью, пробормотал испытуемый, – Но там совсем немного…

– Прекрасно! Я передам его Буратино, за оставшееся до сеанса время он успеет всё подготовить.

– Кому, простите? Буратино?

– Так называет себя наш корпоративный ИИ.

Глава 2

– Привет! Привет! Доброе утро! – разбудил Камиля весёлый юношеский голос.

– Опять ты? Как ты мне надоел… – произнёс в ответ кто-то напевно и сердито. – Пусти.

– Нет! Давай поиграем!

– Отстань, дурак. Не хочу. Дай пройти!

– Нет! Нет! Не пущу! Что ты здесь забыла?

– А какое твоё собачье дело? Я тебе всю морду сейчас расцарапаю.

– Ну давай, царапай. А? Не успела? Ну давай ещё! Давай!

– Рамзи, а ну отстань от неё! – приказал Камиль, с удовольствием потягиваясь. Глаза он не открывал, пытаясь запомнить сон, который видел только что. Но тщетно. Сновидение улепетнуло куда-то в подсознание, оставив после себя лишь приятный флёр.

Через мгновение он почувствовал, как к нему на постель запрыгнуло лёгкое тельце. Прямо перед ним оказались круглые глаза Мрии – сиамской кошки корабельного врача. Она, положила на подушку какой-то свёрток, промурчала «Доброе утро», из вежливости отёрлась пушистым боком о его руку и тут же спрыгнула на пол.

– Стой! Куда! А поиграть?.. – начал было юнец, но в следующее мгновение заскулил жалобно.

– Что? Получил, балда? – рассмеялся Камиль.

– Ну её. Дура! В следующий раз башку ей откушу, – пообещал карликовый белый пудель по кличке Рамзес Второй и завозился на своей подстилке.

Каюта Камиля Леграна, старшего помощника капитана, – одна из лучших в юго-восточном жилом модуле – была довольно просторной: кроме койки в ней помещались вращающееся кресло и откидывающийся столик. Имелся также отдельный санитарный узел – редкая привилегия, доступная только для старших офицеров экипажа межзвёздного транспорта «Луч надежды». Проблема недостатка пространства, доставляющая в основном психологические неудобства, решалась для обитателей скромных кают с помощью обоев-хамелеонов, которые могли мимикрировать под любое окружение, будь то морское побережье или мангровые джунгли, а то и, по странной прихоти, райские кущи или огни преисподней.

Камиль развернул бумажку, принесённую кошкой. Из неё выпала искрящаяся хрусталём капсула с аромококтейлем. На смятой бумажке было написано: «Я проснулась сегодня и подумала о тебе. Это мой запах в этот момент. Пусть он будет с тобой до вечера, когда мы наконец сможем уединиться».

Коктейль кроме ароматов самых интимных частей тела докторши, содержал в себе целый букет компонентов. Она была большая мастерица смешивать обонятельные и иные ощущения. Втянув ноздрями суспензию, старпом кроме изумительно благоухания ощутил мощную эйфорию и прилив сил. Захотелось великих свершений, даже подвигов во славу отцов-основателей и, как результат, признания собственных заслуг в виде продвижения по службе. Ещё очень захотелось поскорее заключить докторшу в объятия, наверное, это и был основной эффект, заложенный ею в зелье.