– Похоже, арсии прошли насквозь через войско русов. – Услышал Иосиф его голос, объятый волнением.
– Почему русы не бегут? – пробормотал Иосиф. – Почему продолжают сражаться?
Расступившись перед неустрашимыми арсиями, славянская пехота вновь сомкнула ряды и двинулась вперед. Стоявшие позади своей пехоты конные русы дружно ударили на арсиев.
Тем временем печенеги теснили гузов и хазар. Конное сражение раскатилось по всей равнине, разбившись на отдельные стычки немногочисленных разрозненных отрядов, на беспорядочные преследования отступающих, на перестрелки из луков.
Помочь своей коннице хазарская пехота не могла, поскольку более многочисленная пешая славянская рать стремительно теснила ее почти до самого хазарского стана. Только возле сцепленных повозок обоза хазарам удалось приостановить победное шествие русов. Вскоре битва перекинулась в лагерь. Здесь нашел свою смерть Арслан-бек. Пало много других знатных хазар.
Разбитые хазары бежали в Кайтах, бежали по дороге на Беленджер, бежали к горной гряде, синеющей вдали. Иосиф охрип от гневного крика, пытаясь остановить разбегающееся войско. Поняв тщетность своих усилий, Иосиф вскочил на верблюда и помчался в сторону Беленджера. Свалившаяся на землю полуденная жара удержала славян от преследования разбитого врага.
* * *
В течение трех дней в Беленджер стекались остатки рассеянного под Кайтахом хазарского воинства. Военачальники едва не передрались между собой. Предводитель гузов Сатук похвалялся тем, что истребил больше сотни печенегов и даже захватил печенежский бунчук. Кто-то из хазарских беков едва не пленил печенежского хана Туганя. Кто-то сам угодил в окружение и чудом избежал гибели. Рассказывая о своих победах над врагом, военачальники обвиняли друг друга в нерасторопности, трусости и неумении оценивать сложившуюся на поле битвы обстановку.
Сильнее всех негодовал Исмаил, предводитель арсиев. Его тяжелая конница прорубилась сквозь пехоту русов, сошлась лоб в лоб с конной дружиной Святослава, если бы арсиев поддержали гузы или хазарские беки, то от войска русов ничего бы не осталось. С большим трудом Иосифу удалось утихомирить военачальников.
Надо было думать, как оборонять Беленджер. Святослав, без сомнения, придет сюда, и случится это в ближайшие дни. Изрядно потрепанное войско Иосифа все еще представляло собой внушительную силу. Сюда, в Беленджер, из дальних степных кочевий наконец-то съехались все хазарские беки, потрясенные падением Итиля и стремительным продвижением Святослава. На общем совете хазарской знати было решено еще раз попытать счастья в сражении.
Глава 10
Хитрость Святослава
Иосиф ушел из Беленджера, забрав с собой всю конницу. Жажда мести пылала в его неукротимом сердце.
Войско Святослава стояло станом на реке Гарм. На языке вайнахов у этой реки было другое название – Терек. До Беленджера русам оставался один дневной переход.
Иосиф укрыл свое войско в горной долине и выслал вперед лазутчиков, которые должны были следить за передвижениями русов. От Терека до Беленджера было два пути. Более короткий, но более трудный путь шел через горный перевал. Самая удобная для караванов дорога шла в Беленджер по приморской равнине, но этот путь был намного длиннее.
Иосиф ждал, каким путем двинется Святослав к Беленджеру. Дорога через горную гряду как нельзя лучше подходила для засады.
Вскоре лазутчики сообщили Иосифу, что печенежская орда и конница русов направляются в Беленджер по приморской дороге. Пешее славянское войско пока стоит станом у реки, но, по всей видимости, русы пойдут через горы. Иосиф полагал, что удача наконец-то улыбнулась ему. Враги раздробили силы. Иосиф приказал своим людям поджидать пешую рать Святослава в засаде на горной дороге.
Прошел день томительного ожидания, потом другой. Русы не трогались с места. Они жгли костры, удили рыбу в Тереке, пели веселые песни. К исходу третьего дня к Иосифу примчался гонец с побережья. Он сказал, что вдоль морского берега скорым маршем двигается большой отряд славянской пехоты, не меньше десяти тысяч воинов. Эти русы были явно из славянского стана у реки, откуда они, по-видимому, выступили под покровом ночи.
«Опять хитрость Святослава! – размышлял Иосиф. – Понимая, что одной конницей Беленджер не взять, Святослав бросил туда отряд пехоты. Но почему дальней дорогой? Ведь Святослав предпочитает быстрые броски. Значит, князь русов уверен, что в горном проходе его поджидает засада! Сам домыслил или ему кто-то донес? Наверняка Святослав находится в стане у реки. Что он предпримет дальше?»
Ночью Иосиф собрал военачальников на совет. Было очевидно, что князь русов намеренно тянет время.
– Наше пребывание в горном проходе бессмысленно! – молвил горячий Исмаил. – Русы уже осадили Беленджер! Наша помощь нужна там, а мы сидим в засаде и чего-то ждем.
С предводителем арсиев согласился Бецалел.
– Нужно спешно выступать к Беленджеру! Стоянием на месте врага не победить.
– Если наше войско уйдет из горного прохода, русы немедленно захватят его, – сказал Иосиф. – Отсюда самая короткая дорога на Беленджер.
Пусть Беленджер уже в осаде, это не означает, что его защитникам нужна немедленная помощь. Город хорошо укреплен. Наша удача в том, что Святослав разделил свои силы. Русов в стане у реки не так уж много. Они не двигаются с места, тогда мы сами нападем на них!
– Верно! – воскликнул воинственный Сатук. – Перебьем русов у реки и двинем на Беленджер. Это путь к победе!
В предрассветной мгле конное войско Иосифа по извилистой горной дороге спустилось на равнину. С трех сторон хазары, арсии и гузы, словно волки, подобрались к стану русов, объятому странной тишиной. Там чадили догоревшие костры. Не было видно никакого движения среди холщевых шатров и тростниковых шалашей. Не было заметно дозорных.
Хазары из передового отряда, пошныряв по вражескому стану, принесли Иосифу неожиданную весть: ночью русы ушли на юг, к морскому побережью! Иосиф со злостью вогнал саблю обратно в ножны. Судьба-злодейка опять посмеялась над ним! Что теперь делать?
Исмаил и Сатук настаивали, что русов надо догнать, они не могли далеко уйти. Бецалел и кое-кто из хазарских беков говорили, что лучше без промедления выступить к Беленджеру. Чутье подсказывало Иосифу, что Святослав скорее всего возглавляет отступающее от реки войско русов. Вот почему Иосиф повел свою конницу вдогонку за пешей славянской ратью, идущей на юг.
«Главное – убить Святослава! – думал Иосиф. – Без него войско русов утратит воинственность и повернет к дому».
Ярко светило солнце. Хазарская конница, вздымая пыль, мчалась к югу вдоль реки. На песке были отчетливо видны следы недавно прошедшего здесь пешего войска. Наконец в знойном лазоревом мареве, далеко впереди, возникли растянувшиеся пешие отряды, сверкающие на солнце красными щитами. Русы переходили вброд реку и выстраивались к сражению на другом берегу. Их дозоры вовремя заприметили хазарскую конницу.
Глаза Иосифа хищно сузились. Он напружинился, как пардус, увидевший добычу. Маневр русов был ему понятен. Отбиваться от многочисленной конницы легче, укрывшись за какой-нибудь преградой. Если поблизости нет оврага, этой преградой может стать река. Это вполне в славянском духе! Только в этом месте Терек недостаточно глубок даже для пешего воина, русы переходят реку, лишь местами погружаясь по грудь. Иосиф был уверен, этот мелководный речной поток не ослабит и не задержит стремительный бег его конных дружин!
Первыми к речному броду устремились гузы, оглашая воздух воинственными завываниями. Вздымая фонтаны брызг, кони гузов без страха шли в воду. Река покрылась множеством всадников, с шумом и плеском идущих на рысях к противоположному берегу, где застыли в грозном строю пешие полки славян.
Атаку гузов готовились поддержать тяжеловооруженные арсии. Их таранного удара измотанным на марше славянам не сдержать. Иосиф был уверен в успехе. Однако события стали разворачиваться самым неожиданным образом.
Из реки вдруг вынырнули длинные цепи славянских лучников, которые, выпустив по гузам град стрел, снова погрузились в реку с головой. Расстояние было невелико, поэтому почти все стрелы угодили в цель. Раненые и мертвые гузы падали из седел, и течение уносило их к шумевшему невдалеке перекату. Русы вновь выросли над мутной поверхностью реки, произведя новый залп, и опять скрылись под водой. Так повторялось раз за разом. Русы вырастали из воды, как поплавки, стреляли из луков, затем погружались под воду. При этом славянские лучники не стояли на одном месте. Они все время перемещались под водой, так что арсии, пускавшие в них стрелы с берега, постоянно промахивались.
Среди гузов было так много убитых, что степняки в смятении ринулись обратно к своему берегу, толкаясь и крича. Им вслед продолжали лететь славянские стрелы, находя все новые жертвы. Объятым паникой гузам казалось, что невидимый враг просто расстреливает их в упор.
Иосиф был поражен увиденным. Он слышал, что славяне горазды на военные хитрости. Одну из таких хитростей Иосиф ныне узрел воочию.
Воинственный порыв арсиев угас, когда они увидели потери гузов, так и не сумевших скрестить оружие со славянской пехотой. Иосиф не успел обдумать сложившееся положение, как попался еще на одну уловку славян. В спину хазарам ударили русы, вооруженные дротиками и секирами.
Эти воины лежали ничком на земле, засыпанные песком, совсем недалеко от реки. Они были скрыты так искусно, что проехавшие рядом хазарские дозорные не смогли их обнаружить. Выскочив из своего укрытия, русы забрасывали хазар дротиками, калечили секирами лошадей.
На помощь своим через брод двинулись основные силы славян, их сплоченная колонна врубилась в самую гущу хазарского войска. Арсии пытались спихнуть русов в реку, но приведенные в смятение гузы, перемешавшись с арсиями, гасили силу атак царской гвардии. Когда в битве пал Исмаил, арсии обратились в бегство. Это решило исход сражения.
Иосиф повел свою потрепанную конницу обратно в Беленджер.
Глава 11
Битва под Семендером
Всю дорогу до Беленджера Иосиф обдумывал, как вести войну с русами дальше. На какие из союзных племен ему можно опереться в этой нелегкой войне? Не проще ли отсидеться за стенами городов и дождаться, когда славяне пресытятся наконец захваченной добычей и уйдут обратно в свои леса? Ни с кем из своих полководцев Иосиф не делился подобными мыслями, эти мысли казались ему постыдными. Никогда прежде Иосиф не прятался от врага за городскими стенами. Однако он не мог не видеть, как в его войске тает вера в победу.
«Надо закрепиться в Беленджере! – думал Иосиф. – Если Святослав застрянет здесь хотя бы на месяц, я успею собрать новое войско из горных племен».
Весть о том, что Беленджер взят русами, что в городе свирепствуют печенеги, поразила Иосифа, как удар молнии. Первым побуждением Иосифа было немедленно выбить врага из Беленджера. По лицам военачальников было видно, что они не разделяют воинственной решимости своего царя, все, кроме Бецалела.
В спорах прошел остаток дня.
Иосиф уступил военачальникам и в сумерках повел свою конницу к Семендеру. Отчаяние и злоба изводили Иосифа, не привыкшего уступать малодушным, но у него не было выхода. Арсиев осталось совсем немного. Вожди гузов ведут себя подозрительно, в любой момент они могут предать Иосифа. Среди хазарских беков все громче звучат разговоры, что самое лучшее – это переждать беду в горах.
По пути в Семендер к войску Иосифа прибилось множество самого разношерстного люда, бежавшего из Беленджера. Очевидцы событий открыли Иосифу причину, по какой русы и печенеги смогли всего за два дня взять большой укрепленный город. Оказалось, что врагу помогли рабы-славяне, взломавшие потайные ворота в одной из башен и впустившие в Беленджер под покровом ночи отряды русов.
Семендер гудел, как растревоженный улей. Арабские и персидские купцы спешно покидали город. На речной пристани непрестанно шла погрузка на суда нераспроданных товаров. Река соединяла Семендер с морем, поэтому торговля здесь была оживленнее, чем в Беленджере. Через Семендер с юга на восток и обратно каждое лето морским путем проходили сотни торговых кораблей из Горгана, Ширвана, Хорезма и Персии. Ныне из-за нашествия славян нарушилась всякая торговля на берегах Джурджанского моря. Многие купцы с трудом спаслись из опустошенного русами Итиля, потеряв все свои товары. Слухи о резне в Беленджере пугали всех состоятельных жителей Семендера, многие из которых тоже устремились прочь из города через Чорский проход к Дербенту либо в укрытый за горами город Хунзах, столицу лакских князей.
